Анна, подобно Петру I, самовольно назначала архиереев, не обращая внимания на «представления» Синода. За неслужение молебнов и поминовений императорской фамилии виновных ждали не только плети и ссылка, но и лишение сана. Тех же, кто по каким-либо причинам не присягнул новой императрице, считали изменниками; следствие по их делам передавалось в Тайную канцелярию. Начались «разборы» церковнослужителей и их родственников, которых власти отправляли в армию, чтобы восполнить потери. Синод отчитывался: в Тверской епархии «взято в службу 506 человек, в Казанской 464, в Нижегородской — 1233». В итоге некоторые храмы и монастыри остались без клира.
Во внешней политике императрица также пыталась следовать курсу дяди. В феврале 1731 года она подписала «жалованную грамоту» хану Младшего казахского жуза Абулхаиру о принятии его в российское подданство с обязательством «служить верно и платить ясак». Следующим шагом стало строительство Оренбургской крепости и линии укреплений, которая должна была сомкнуться с Иртышской линией в Сибири. На северо-востоке Азии продолжались грандиозные работы Второй Камчатской экспедиции Беринга по изучению и описанию северных владений России.
В 1733 году Россия вместе с Австрией утвердила на польском престоле своего ставленника саксонского курфюрста Августа III. На юге велась война с Турцией (1735—1739) с целью взять реванш за поражение Петра I на Пруте. Честолюбивый фельдмаршал Миних обещал триумф: «Знамёна и штандарты её величества водружаются где? — в Константинополе. В первой, старейшей греко-христианской церкви, в знаменитой Святой Софии, её величество венчается как греческая императрица и даёт мир кому? — миру без пределов».
В 1736 году армия Миниха двинулась через степи на юг. Прорвав перекопские укрепления, русские войска впервые вторглись во владения крымского хана. Они без боя заняли ханскую столицу Бахчисарай и сожгли её, но после вынуждены были повернуть обратно.
В том же году другая русская армия под командованием фельдмаршала П. П. Ласси захватила Азов. В 1737 и 1738 годах Ласси ещё дважды вторгался в Крым, но вынужден был возвращаться: в разорённой предыдущими походами местности не было провианта. Миних в 1737-м взял турецкую крепость Очаков в устье Днепра; русские отстояли его от турок, но начавшаяся чума и трудности со снабжением заставили покинуть и этот опорный пункт на побережье Чёрного моря.
Только в 1739 году главнокомандующий наметил оказавшийся удачным маршрут через Молдавию в турецкие владения на Балканах. В сражении у села Ставучаны турки были разбиты, зажгли свой лагерь и в беспорядке отступили. Крепость Хотин была взята без сопротивления: большая часть гарнизона бежала вместе с отступавшей армией. Студент Михаил Ломоносов воспевал славу русского оружия в «Оде на победу над турками и татарами и на взятие Хотина»:
Крутит река татарску кровь,
Что протекала между ними,
Не смея в бой пуститься вновь,
Местами враг бежит пустыми,
Забыв и меч, и стан, и стыд,
И представляет страшный вид
В крови другое своих лежащих...
Строки о реках, наполненных кровью, были поэтическим преувеличением — на деле потери турецкой армии не превышали тысячи человек, а русские потеряли всего 70.
Однако как раз в это время австрийцы были разбиты под стенами Белграда и вынуждены были заключить мир ценой потери территорий, завоёванных ими в ходе предыдущей войны (1716—1718). Воевать в одиночку Анна Иоанновна не была готова. По Белградскому договору 1739 года Россия не получила ни выхода к Чёрному морю, ни права держать там свой флот; вся торговля могла осуществляться лишь на турецких судах. В качестве трофеев ей достались только Азов без права строить там укрепления и полоса степного пространства к югу вдоль среднего течения Днепра; русским паломникам гарантировалось свободное посещение Иерусалима.
Опыт ведения наступательной войны на огромных пространствах, координация действий на разных фронтах, учёт международной ситуации и состояния противника — всё это подготавливало почву для будущих побед. Только цена этого опыта оказалась высока: по современным оценкам, походы 1735—1739 годов унесли жизни не менее 120 тысяч человек — примерно половины штатного состава всей русской армии, причем не более десятой части из них пали в боях, а остальные погибли от жары, голода и болезней. Слава великих побед досталась уже последующим поколениям солдат и полководцев времён Екатерины II.
Надо было подумать и о наследнике престола. В июле 1739 года императрица, наконец, выдала дочь сестры Екатерины и герцога Мекленбургского Анну Леопольдовну замуж за брауншвейгского принца Антона Ульриха. Супруги явно не подходили друг другу, но выполнили династический долг: 12 августа 1740 года Анна Иоанновна лично восприняла от купели долгожданного наследника, названного по прадеду Иваном. В воскресенье 5 октября за обедом императрице стало дурно. Во время своей последней болезни государыня сразу объявила младенца своим преемником, но медлила с назначением регента.
В эти дни Бирон рыдал, однажды даже упал в обморок — и всё же рискнул предложить себя в правители государства. Будущий канцлер, а в то время кабинет-министр Алексей Петрович Бестужев-Рюмин составил «челобитную» о назначении Бирона регентом при младенце-императоре, и её безропотно подписали виднейшие сановники. За два дня до смерти императрица не без колебаний утвердила полномочия регента. 17 октября Анна Иоанновна скончалась между девятью и десятью часами вечера в полном сознании и даже успела ободрить своего любимца: «Небось!»
Бирон получил право вершить все государственные дела «как бы от самого самодержавного всероссийского императора». За трёхнедельное правление он подписал ровно 100 указов, предписывавших «поступать по регламентам и уставам... государя императора Петра Великого». Всем подданным обещался суд «равный и правый», крестьянам — сбавка в уплате подушной подати, преступникам — амнистия; дезертирам — отсрочка для добровольной явки. Бирон «изволил слушать доклады» в Сенате и накладывал на них резолюции с подписью по-русски: «Иоганн регент и герцог». Похоже, он был уверен в любви подданных, поскольку даже начал проводить непопулярные меры: назначил очередной рекрутский набор и поднял в столице цену на водку.
«В службе её величества» Бирон был непотопляем. Но после десятилетнего фавора он попытался стать самостоятельной фигурой — и потерпел фиаско. Столь стремительное возвышение фаворита вызвало недовольство вельмож и «преторианские» поползновения гвардии. Поручик Пётр Ханыков прямо во дворце во время присяги регенту заявил: «Что де мы зделали, что государева отца и мать оставили... а отдали де всё государство какому человеку регенту — что де он за человек?» В 1740 году поручики и капитаны уже были уверены в своём праве «отдавать» престол. Как только у них объявился лидер, произошёл дворцовый переворот: в ночь на 9 ноября 1740 года фельдмаршал Миних с группой гвардейцев свергли регента. Правительницей России стала мать императора принцесса Анна Леопольдовна.
В заключении Бирон держался с достоинством. Он опровергал обвинения в небрежном отношении к здоровью Анны Иоанновны и рассказывал, как «докучал, чтобы она клистир себе ставить допустила»; утверждал, что «до казённого ни в чём не касался»; требовал представить пострадавших от его «несытства» — надо сказать, что таковых следствие не нашло. Но приговор был предрешён: «бывший герцог» был приговорён к четвертованию. Казнь заменили ссылкой, Бирона лишили 120 имений с годовым доходом в 78 720 талеров и даже имени — было велено именовать его Бирингом. «Дело» герцога содержит огромный список его гардероба и домашней утвари — в «бывшем доме бывшего Бирона» зубочистки и даже ночной горшок были из чистого золота. В манифесте от 14 апреля 1741 года он представал демонической фигурой: Бог «восхотел было всю российскую нацию паки наказать... бывшим при дворе её императорского величества обер-камергером Бироном». Закончивший свою миссию злодей отправился в Сибирь под конвоем гвардейцев.
Новая «регентина» Анна Леопольдовна чувствовала себя при дворе неуютно: «Поступки её были откровенны и чистосердечны, и ничто не было для неё несноснее, как толь необходимое при дворе притворство и принуждение... — писал о ней Миних-младший. Правительница помиловала или облегчила участь многим сосланным по политическим обвинениям в прежнее царствование. Но к лету 1741 года она отошла от дел в связи с рождением дочери Екатерины. Формально она исполняла свои обязанности; но обычно просто утверждала предлагаемые ей решения резолюциями «Быть по сему» или «Тако». Её назначения не были продуманными; произвольные повышения нарушали сложившиеся традиции чинопроизводства; министры ссорились и интриговали — и проглядели новый дворцовый переворот.
Глава восьмая«ВЕЛИКАЯ ПЕТРОВА ДЩЕРЬ»
Вечная невеста
Слава доброго правленья
Разливалась всюду в свет.
Все кричали с восхищенья,
Что её мудрее нет.
Елизавета Петровна появилась на свет в подмосковном Коломенском в победном для русского оружия 1709 году, ещё до заключения официального брака между её родителями. Счастливый отец этим обстоятельством не смущался — от души баловал свою «четверную лапушку» и готовился сделать из «Лизетки» настоящую принцессу.
Её воспитанием занимались тётка-царевна Наталья Алексеевна и семья Меншикова. «Мамушек» и кормилиц сменили учителя-иностранцы и француз-танцмейстер. Живая девочка училась танцам, музыке; свободно говорила по-французски и по-немецки, понимала итальянский и шведский языки. В 1722 году тринадцатилетняя цесаревна (так стали именоваться дочери Петра I после принятия им императорского титула) была объявлена совершеннолетней. Анна и Елизавета должны были сыграть важную роль в заключении международных союзов и поддержании политического равновесия в Европе. Начались поиски достойных женихов для дочерей российского императора. Анну Пётр планировал выдать за герцога Голштинии; Елизавета постоянно была чьей-то потенциальной невестой — французского короля Людовика XV, принцев Карлоса Испанского, Морица Саксонского, Георга Английского, Карла Бранденбургского, но ни за одного из них так и не вышла: слишком быстро менялась внешнеполитическая конъюнктура, да и происхождение девушки смущало претендентов.