Невестке, конечно, тяжело. Она такая болезненная. Всё время мучится то сердечными недугами, то ревматическими приступами. Когда Аликс только приехала в Россию, то и тогда уже жаловалась на здоровье, а теперь, после всего перенесенного, самочувствие стало еще хуже. Бедная! Ники так Её любит, и Его глаза всегда загораются радостным огнем, когда видит Её с детьми. Однако ни разу не наблюдала Мария Федоровна, чтобы Аликс в семейном кругу смеялась. Так, иногда проскользнет улыбка, и не более…
Как же они в своё время весело проводили время в своей семье в уютном Аничкове, дорогой Гатчине, милом Фреденсборге. Сколько было шуток, проказ, смеха! Как это было давно и было ли? Было, было! Она всё помнила и часто мыслями и чувствами уносилась туда, где они с Сашей молодые и счастливые. Та старая, милая и неповторимая жизнь походила на сладкий сон, и часто так не хотелось просыпаться и возвращаться в совсем в другой, неуютный мир.
«Ах, когда же, наконец, у нас всё пройдет и чтобы мы могли бы жить спокойно, как все приличные люди! Обидно видеть, как здесь хорошо и смирно живут, каждый знает, что ему делать, исполняет свой долг добросовестно и не делает пакости другим», – восклицала Мария Федоровна в письме Сыну Николаю в октябре 1906 года.
Но и светлые дни Марии Федоровне доставались. Она, как и в молодости, радовалась каждой встрече со своими близкими. Их оставалось всё меньше, и это еще сильнее привязывало к живым. Конечно, дорогая сестра Александра, ее «милая Аликс»! Она так рада была всегда ее видеть, хотя после того, как ее муж в 1901 году стал Английским Королем Эдуардом VII, а она Королевой, некоторые сложности возникали. У них теперь было много общественных обязательств, и с этим приходилось считаться.
В феврале 1907 года Мария Федоровна после 34-летнего перерыва приехала погостить у Александры в Англии. Как всё было трогательно, как все были внимательны. Берти сильно изменился за последние годы: теперь это был серьезный пожилой господин и от былых пристрастий и слабостей не осталось и следа. Вот если бы Саша мог на него теперь посмотреть!
С сестрой они почти не расставались. Через неделю после приезда мать писала Сыну-Царю из Букингемского Дворца:
«Я уже много видела: были в большом госпитале, очень интересно. Александра показывала как настоящий гид Национальную галерею, Уэльскую коллекцию, где самые чудные вещи находятся. Это что-то невероятно красивое. Вообрази, мы были в Виндзоре в день свадьбы милой Аликс – 44 год! Мы поехали на моторе, погода была чудная, солнце грело, всё весеннее, цветы уже вышли, крокусы и другие, трава зеленая, так приятно. После завтрака мы осмотрели весь дворец, и это такое великолепие, что слов нет. Комнаты Аликс удивительно красивы и уютны; впрочем, здесь, в Букингемском дворце, то же самое. Всё так хорошо и артистично устроено. Мы обыкновенно завтракаем и обедаем одни и были несколько раз в театре, что было очень весело и приятно».
Весной 1909 года Вдовствующая Императрица с Королем и Королевой Английскими на их яхте «Виктория и Альберт» совершила большое и приятное путешествие по Средиземному морю. Она была рада, что наконец-то смогла увидеть Италию. Их принимал в своей загородной резиденции Король Италии Виктор-Эммануил и Королева Елена (урожденная Принцесса Черногорская), но это не оставило глубокого следа. Удивительная природа и замечательные памятники истории особенно привлекали внимание.
Впечатлений была масса. Царица на седьмом десятке лет, как молоденькая гимназистка, восхищалась увиденным. Её уже давно мучили приступы люмбаго (первый раз это случилось в злосчастном 1894 году в Ливадии), у нее болели ноги, но она мужественно ходила, смотрела, запоминала.
Поднялась даже на Везувий, а потом с восторгом сообщала сыну: «Ты не можешь себе представить, как я наслаждаюсь, так все красиво и интересно, что слов нет… Сегодня мы поехали в Помпей, что страшно интересно. Это просто удивительно, как все хорошо сохранилось».
Генуя, Флоренция, Рим, Неаполь, Палермо, Бари, Венеция. И все хотелось увидеть, запечатлеть в памяти навсегда. Затем были на острове Корфу и после навестили брата Вильгельма (Георга I) в Афинах.
В начале лета 1908 года Английский Король Эдуард VII, Королева Александра и их дочь Принцесса Виктория нанесли визит в Россию. Именитые гости прибыли 27 мая (8 июня) на яхте «Виктория и Альберт» в сопровождении яхты «Александрия» и крейсеров «Минотавр» и «Ахиллес».
Встреча произошла в порту Ревеля (Таллина), и на берег англичане не сходили. Политическая ситуация в Англии не препятствовала демонстрации дружеских симпатий двух Династий, но не позволяла совершить шумный государственный визит.
Здесь их встречали русские военные корабли, Императорские яхты «Штандарт», «Полярная Звезда», Царь, две Царицы, некоторые другие родственники и высокопоставленные сановники. Череда торжественных обедов, политических переговоров продолжалась все два дня визита.
Эдуард VII присвоил Николаю II звание адмирала английского флота (в годы Первой мировой войны Последний Русский Император удостоился и звания фельдмаршала британской армии). Английского Короля Николай II наградил званием адмирала русского флота. Визитеров окружили вниманием, а свиту буквально осыпали дорогими подарками.
Менее чем через два года, в мае 1910 года, Мария Федоровна была на похоронах Эдуарда VII. Круг замкнулся: когда-то Аликс находилась вместе с ней после смерти Саши, а теперь, почти через шестнадцать лет после того, она поддерживает старшую сестру в ее горе. В тот год Русская Царица провела в Англии несколько месяцев.
Из Букингемского Дворца 7 мая 1910 года писала Николаю II: «Сегодня был самый грустный и тяжелый день – похороны дорого дяди Берти. В 9 часов выехали из дому и ехали три часа до станции и были в 1 час в Виндзоре, вернулись сюда только в 6 часов. Всё было великолепно устроено, порядок удивительный, торжественно и трогательно. Бедная моя Аликс выдержала всё с большим спокойствием до конца».
Две старые женщины, две вдовы. Они уже не могли друг без друга. Аликс очень просила Минни не бросать её и помочь ей с переездом. По статусу Королевского Дома Александра должна была покинуть главную Королевскую резиденцию – Букингемский Дворец. Здесь теперь должен был обосноваться новый Английский Король Георг V. Его же мать переезжала в Сандригемский Дворец.
Королева Александра была в плохом состоянии. И Сестра-Царица ухаживала за старшей сестрой так, как только и умела: внимательно, искренне, от всего сердца. Если бы была её воля, то она вообще бы не расставалась с Александрой, но это было невозможно; они себе не принадлежали.
Вдовствующая Царица возвращалась в Россию и с радостью и с тревогой. Что-то будет на этот раз? Последние годы, как только ступала на Русскую землю, сразу же окружали заботы, сразу же погружалась в вихрь слухов и новостей, доставлявших сплошные переживания. Нет, сама ничего не узнавала. С молодости не любила эти светские разговоры и сплетни. Почти им и не доверяла. Но укрыться от них не имела никакой возможности.
Престиж Династии всё время подрывался какими-то скандалами и компрометирующими разговорами. Многие утверждали, что Аликс и Ники неофициально принимают какого-то мужика, с такой странной фамилией Распутин, и якобы проводят с ним часто вечера. Боже мой, неужели это правда?
Она пыталась как-то затронуть эту тему с Ники, но он улыбнулся и посоветовал не слушать сплетников. Мария Федоровна и сама знала цену салонным разговорам. Однако имя Распутин так часто все стали упоминать, приводя такие скандальные подробности его жизни, что невозможно оставаться спокойной.
Великий князь Константин Константинович записал в дневнике 20 мая 1911 года: «Беседовал с Минни по часу до и после завтрака. Она говорила откровенно. Жаль видеть, что отношения с Императрицей А.Ф. если не дурны, то и не совсем хороши…
Сокрушалась, что продолжают таинственно принимать какого-то юродивого мужика Гришу, который наказывает и Императрице Александре Федоровне и детям соблюдать тайну и не говорить, что видели его».
Мария Федоровна, всю жизнь не терпевшая сплетен и не доверявшая им, в случае с Распутиным оказалась их жертвой. Она начала верить «фактам», которые плодили и распространяли в высшем обществе. Трудно было не поверить. Все кругом эту тему бесконечно обсуждали…
В 1912 году об этом «ужасном мужике» заговорили даже с трибуны Государственной Думы! Она попросила достать фотографию этого загадочного человека, и ей ее принесли. На ней была изображена группа каких-то дам, а в центре находился простой мужик: в косоворотке, с окладистой бородой, с неинтересным лицом, но внимательными, глубоко сидящими глазами. Говорили, что Аликс его почитает за старца.
В феврале 1912 года, накануне запроса по делу Распутина в Государственной Думе, Мария Федоровна имела обстоятельный разговор об «этом предмете» с Николаем и Александрой.
Дочь Ксения записала в дневнике 15 февраля: «Мама́ рассказывала про вчерашний разговор. Она так довольна, что все сказала. Они (Царь и Царица. – А.Б.) знали и слышали о том, что говорится, и Аликс защищала Распутина, говоря, что это удивительный человек и что Мама́ следовало с ним познакомиться и т. д.
Мама́ только советовала его отпустить теперь, когда в Думе ждут ответа, на что Ники сказал, что он не знает, как он это может сделать, а Она (Александра Федоровна. – А.Б.) объяснила, что нельзя уступать. Вообще Она говорила все не то и, видимо, не понимает многого – ругала общество («грязные сплетни»), Тютчеву (бывшая воспитательница царских детей. – А.Б.), которая много болтает и врет, и министров («все – подлецы»). Но тем не менее они были благодарны Мама́, что она так откровенно говорила, и она даже поцеловала Мама́ руку!»
Матери хватало и других переживаний. Особенно это касалось сына Михаила. Он много лет был неотлучно при матери. Мария Федоровна с ним оставалась, когда другие обзавелись семьями, у них появились свои заботы, и они отдалились от матери. Миша же был рядом, с ним она ездила навещать Георгия на Кавказ, отдыхала в Ливадии, посещала родных в Копенгагене и Лондоне.