На шкатулку находились претенденты и из ближайшего круга императрицы. Так, к примеру, ее зять Сандро — муж Ксении Александровны, с которым они уже не были вместе, не раз пытался открыть какой-нибудь бизнес. Однако идеи были часто провальными, к тому же не хватало стартового капитала. Именно поэтому великий князь не раз подбивал Марию Федоровну продать хотя бы часть драгоценностей и вырученные деньги вложить в какое-либо дело. Наверное, единственными, кто не рассматривал драгоценную шкатулку императрицы как источник дохода, были Ольга Александровна с супругом. Именно они в эмиграции жили довольно просто и по средствам — Николай Куликовский не чурался самой грязной работы, например в конюшнях, а великая княгиня писала и продавала собственные картины. И именно им впоследствии не досталось от наследства матери-императрицы ничего.
Со временем ажиотаж вокруг шкатулки начал утихать — продавать драгоценности Мария Федоровна не собиралась. Однако за ее сохранность престарелая императрица начала переживать. Зачастую она просила младшую дочь Ольгу ставить шкатулку в спальне в зоне видимости. Вероятно, на это повлияли слухи, которые дошли до Марии Федоровны: якобы об украшениях много кто знает и за ними охотятся. Ксения Александровна предлагала отправить шкатулку на сохранение в сейф короля Георга V (неизвестно, действительно ли она считала это безопасным или так у нее и короля, с которым княгиня была дружна, появился бы доступ к сокровищам). Мария Федоровна предложение не приняла и продолжала хранить украшения у себя до самой смерти. Единственными наследницами сокровищ она видела своих дочерей.
Мария Федоровна скончалась 13 октября 1928 года в Дании. На следующий день после похорон было оглашено завещание покойной. Согласно ему все имущество и драгоценности доставались двум великим княгиням, Ксении и Ольге, в равных долях. Помимо этого, было оставлено небольшое содержание слугам. Какие шаги предпринимались далее, доподлинно до сих пор неизвестно. Тем не менее, воля покойной Марии Федоровны практически сразу была нарушена. Ее старшая дочь Ксения Александровна, считая себя более достойной наследницей, лично занялась отправкой драгоценного ларца в Лондон и сопровождением сделки. Свою сестру она уведомила об этом уже после, когда шкатулка с драгоценностями оказалась в Виндзорском замке и ожидала своей участи.
Великая княгиня Ксения Александровна была женщиной амбициозной. Денежные вопросы в эмиграции ее сильно волновали — у нее была большая семья, своих драгоценностей и вещей, которые можно было продать, она вывезти практически не успела. Когда-то ей повезло выйти замуж по любви за великого князя Александра Михайловича, но в то же время она категорически осуждала младшую сестру, когда та точно так же по любви вышла замуж за офицера Куликовского. Несмотря на то что брак Ольги Александровны оказался счастливым и крепким, а Ксения Александровна с мужем жили раздельно, для старшей из княгинь этот факт не был аргументом. Масла в огонь подливали английские король и королева, с которыми Ксения очень сдружилась. Они без проблем поселили российскую кузину в Фрогмор-коттедже, звали на светские рауты и сами навещали ее. Королева Мэри Текская постепенно превратилась в подругу Ксении, в то время как Ольгу Александровну коронованные родственники считали недостойной. На поведении старшей дочери Марии Федоровны сказалось и то, что с детства мать считала ее своей любимицей, так на нее похожей. Все эти обстоятельства в совокупности фактически отрезали младшую дочь Ольгу от наследства, оставленного императрицей.
Сперва были проданы датская вилла Марии Федоровны и многочисленные предметы интерьера оттуда. Известно, что продажа вещей проходила через аукцион, в котором приняла участие и английская королева. Вероятно, что для нее заранее была составлена опись вещей, так как Мэри Текская через посредника приняла участие только в одной ставке. Вырученные с аукциона деньги были направлены в один из банков Великобритании и официально поделены между дочерями. Ксении Александровне полагалось шестьдесят процентов суммы, Ольге Александровне — оставшиеся сорок, и это притом что, согласно завещанию, все делилось в равной степени. Сколько действительно получила младшая дочь, неизвестно, но судя по бедственному положению семьи Куликовских, вполне вероятно, что далеко не всю сумму.
Затем дело дошло и до ларца с драгоценностями. Доподлинно известно, что великая княгиня Ксения Александровна посетила Виндзоров 22 мая 1929 года — спустя полгода после смерти матери. За беседой были осмотрены сокровища из ларца. Ольги Александровны в этот день в Великобритании не было. Более того, сестра о встрече с английскими королем и королевой ей не рассказала, зато в ее присутствии была составлена опись драгоценностей. Этот список впоследствии оценил один из ювелиров фирмы «Хеннел и сыновья», а также несколько других приглашенных ювелиров. Кто бы ни оценивал содержимое шкатулки, суммы выходили большие. Однако в конечном счете везде стала фигурировать сумма всего лишь в сто тысяч фунтов стерлингов, что было в разы ниже реальной стоимости сокровищ Марии Федоровны. Причем опять же великой княгине Ксении Александровне отводились шестьдесят процентов и сорок — ее сестре. Точных данных о покупателях драгоценностей, помимо английской королевы, тоже нет.
Есть два объяснения, почему разнятся данные и о стоимости, и о покупателях драгоценной шкатулки. Согласно первой, официальные чеки (которых было представлено мало) сильно занижены для того, чтобы не сообщать великой княгине Ольге Александровне реальные суммы. При этом ее старшая сестра обо всем прекрасно знала и в итоге получила больше денег, позиционируя себя как более достойную наследницу. По другой версии, Ксения Александровна и сама оказалась обманутой английской короной и аристократами, которые возжелали драгоценности покойной российской императрицы. Если это было так, то стоимость украшений была сильно занижена специально и все покупатели, в первую очередь Мэри Текская, смогли очень выгодно приобрести желаемое. Предполагалось, что королева заявила Ксении Александровне, что из-за обвала рынков во время Великой депрессии стоимость драгоценностей упала. Впоследствии сын великой княгини Ольги Александровны Гурий запросил у ювелирной фирмы, которая проводила сделку, подробный отчет или опись проданного, однако кроме цифры — семьдесят шесть предметов — информацию не дали под предлогом конфиденциальности.
Наверняка вдовствующая императрица и не подозревала, что собранная ею коллекция наведет столько тайны, а ее последнюю волю нарушат, обделив младшую дочь. Коллекция Виндзоров пополнилась уникальными сокровищами, купленными вполне законно (однако ниже реальной стоимости в разы). Вдобавок английская королева Мэри на аукционах приобретала драгоценности, которые выставляли на продажу другие Романовы (так в ее коллекции оказалась знаменитая Владимирская тиара) и советские власти, именующие украшения бывших монархов как «не имеющие ценности». Благодаря Мэри Текской королевская сокровищница увеличилась. Далеко не все предметы из ларца Марии Федоровны хотя бы раз выставлялись на публике, но некоторые из них, к примеру, сапфировую брошь с бриллиантовой застежкой или бриллиантовую брошь до сих пор носят женщины династии Виндзор.
Мистика дома РомановыхЗнамения, пророчества и призраки
В мистические совпадения можно верить или не верить, но отрицать, что за многолетнюю историю семьи Романовых случалось много необъяснимых совпадений, нельзя. Какие-то из них весьма известны, а какие-то пересказываются шепотом в виде легенд. И начнем мы, конечно, с самой известной из них — проклятия Марины Мнишек.
Красавица-полька Марина оказалась в России во время Смуты вместе с беглым монахом Григорием Отрепьевым, который выдавал себя за чудом спасшегося царевича Дмитрия. Девушка стала его женой, а затем и короновалась как царица, не столько из-за любви к Лжедмитрию, сколько из-за возможности повлиять на политику. Именно этого добивался отец Мнишек, когда снабдил Отрепьева своими отрядами, деньгами и вдобавок собственной дочерью. И вот Марина — царица российская! Однако новые порядки, насаждение западных традиций и одновременно наплевательское отношение к традициям русским привели к тому, что Лжедмитрия свергли, убили, а Марину заточили в монастырь. Неизвестно, какой бы была ее судьба в дальнейшем, но тут появился новый Лжедмитрий, и арестованная царица признала в нем своего мужа, ведь это был новый шанс для нее — монастырской жизни она совсем не желала. От этой связи Марины и Лжедмитрия II родился мальчик, которого назвали Иваном. И хотя муж сильно раздражал польку и совершенно ей не нравился, ради власти она была готова терпеть. Сынишку же, прозванного противниками Ивашкой-воренком (самого Лжедмитрия называли Тушинским вором), девушка любила, но стать счастливой матерью у нее не получилось. С этим и связана легенда о проклятии семьи Романовых.
После наступления ополчения Марина вместе с сыном бежала, но была поймана в июле 1614 года. По легенде мать и трехлетнего мальчика доставили в Москву и заключили под стражу. Перед новой властью и молодым царем Михаилом Романовым встала дилемма о дальнейшей судьбе арестованных. Саму Марину казнить якобы было нельзя из-за формальностей — фактически она была коронованной царицей. Если признать ее польской авантюристкой, то ее необходимо будет вернуть в Польшу. Было решено, что Мнишек будет содержаться в заточении в монастыре. А вот с ее сыном, который теоретически мог бы быть использованным врагами России и претендовать на престол, решили поступить иначе — казнить.
Церковь решение бояр и нового правителя поддержала. Мальчика обманом забрали у матери, объяснив, что его никто не тронет, хотя в Москве все для казни было уже подготовлено и собралось очень много народа. Смерть маленького сына Марины была мучительной. Веревка, которую использовали для повешения, оказалась слишком толстой для четырехлетнего ребенка. Смерть Ивана наступила только через несколько часов от переохлаждения.