Он медленно выдохнул:
– Да, именно так.
– Как долго она отсутствует?
– Год или чуть больше.
– Похоже, она отлично проводит время.
Кормак сидел неподвижно, но вскоре резко произнес:
– Не понимаю, почему я все тебе рассказал?
– Может, потому, что я попросила?
Он фыркнул:
– Может быть.
Музыка стихла, и Харпер посмотрела на танцпол. Лола и Грэй все еще медленно двигались в такт музыке.
Очевидно, все мечтают найти человека, с которым было бы комфортно даже молчать.
С того момента, как Харпер посмотрела в глаза Кормаку у дома Чедвиков, между ними возникла какая-то сумасшедшая химия. Она подумала, что это скрытое влечение. Теперь же она задавалась вопросом: не начинает ли с новой силой влюбляться в этого человека?
Харпер нервно сглотнула и потянулась к своей воде.
– Испортил такое отличное настроение, Уортон, – поддела она его и сделала глоток.
Он рассмеялся.
Харпер с интересом посмотрела на него и не смогла удержаться от улыбки. А потом и сама рассмеялась от души.
Когда они оба успокоились, Кормак сделал знак бармену, чтобы тот подал им две ледяных воды. И они немного посидели молча, пока Кормак наконец не сказал:
– Ты, Харпер Эддисон, неожиданное чудо и прелесть. До тех пор, пока ты не упрямишься и не кусаешься.
– Ну а ты, Кормак Уортон, гораздо глубже, чем кажешься на первый взгляд.
Кормак рассмеялся и поднял свой стакан с водой. Она сделала то же самое, и они чокнулись. А потом выпили воду.
Харпер чувствовала себя странно легко и свободно. Она уже и забыла, когда испытывала нечто подобное последний раз. И, поддавшись этой легкости, она услышала себя, произносящую:
– Так что на самом деле ты думаешь о счастливой паре? И на этот раз я хочу услышать правду.
Глава 6
Кормак посмотрел на нее в упор, а затем отвел глаза и взглянул на танцпол. Что-то странное промелькнуло в его глазах, какая-то затаенная боль.
– Давай, Кормак, – продолжала давить Харпер. – Скажи мне, что ты на самом деле думаешь о Лоле и Грэе.
– Мне кажется, они безумно влюблены друг в друга.
– Правда?
Его глаза сузились.
– А ты этого не видишь?
– Да брось, Кормак, ты же умный парень.
– Что ж, спасибо.
Она с любопытством взглянула на него.
– Ты знаешь Грэя намного лучше, чем я, поэтому скажи мне, если я ошибаюсь, думая, что единственное его желание – весело покататься на волнах.
Кормак промолчал.
– Такой человек просто не создан для семьи. Ему нужны легкие отношения без обязательств. Ты не можешь серьезно утверждать, что свадьба должна состояться.
– Что ты имеешь против Грэя?
– Да ничего на самом деле. Но звезд он с неба явно не хватает…
Кормак отпрянул от нее, изобразив ужас.
– Ты невероятна, – заметил он.
– А вот Лола – совсем другое дело. Она намного ярче своего будущего мужа. И я дала ей слишком много свободы. И когда-нибудь она пожалеет об этом. И о нем она тоже пожалеет.
Кормак покачал головой.
– Тогда скажи мне, в чем я ошибаюсь. Убеди меня, почему я должна думать, что Грэй достаточно хорош для моей сестры?
– Потому что он Грэй! Конечно, кому-то он может показаться немного не от мира сего. Но здесь у нас все парни такие, абсолютно безбашенные. Он обожает твою сестру. Чего еще можно желать?
Харпер тяжело вздохнула. «Хороший человек», который «обожал ее сестру»?
– И Лола не могла бы пожелать себе лучших родственников, чем Ди-Ди и Вестон.
Харпер фыркнула. Он явно не поймет ее. Харпер резко отодвинула стул. Кормак повернулся, загородив ей дорогу.
– Куда ты идешь?
– В дамскую комнату. На танцпол. Какое это имеет значение?
– Не делай глупостей, Харпер. Не делай того, о чем потом пожалеешь. – Он наклонился к ней и пристально посмотрел ей в глаза. – Ответь еще вот на какой вопрос: что ты имеешь против Чедвиков?
Нет. Не сейчас. Сначала она должна поговорить с Лолой.
Кормак оглянулся, словно ища поддержки, но случайно задел ногой Харпер, даже не заметив этого. Зато Харпер заметила.
– Ответь мне, что Лола может дать моему лучшему другу, которого я знаю как самого себя? Кроме озлобленной и растерянной женщины, которую она редко видит, и двух пропавших без вести родителей с мутным прошлым?
Харпер побледнела.
– Ого, – с трудом произнесла она, – ты правда хочешь поговорить об этом?
Мышцы на щеках Кормака нервно дернулись.
– Слушай, мне нечего тебе доказывать, Кормак. У нас с тобой совершенно не те отношения, мы не друзья. Единственное, чего я хочу по-настоящему, – убедиться, что моя сестра будет действительно счастлива с этим мужчиной.
Кормак поднял руку и в растерянности потер лицо, а потом посмотрел куда-то в сторону.
– И самое ужасное, что ты действительно веришь в это.
Харпер откинулась назад.
– Что ты сказал?
– Если тебе действительно так важно счастье сестры, почему тебя так долго не было рядом с ней? Почему ты не можешь просто порадоваться за нее сейчас? Черт, если это все, что тебя заботит, то почему ты не танцуешь сейчас с Лолой, когда у тебя есть такой шанс? Почему ты сидишь здесь, со мной?
Харпер настолько поразили его слова, что она несколько секунд растерянно открывала и закрывала рот, не зная, что сказать. Кормак же рухнул на стол и расхохотался. Смех был громким и вызывающим. Правда, он быстро взял себя в руки. Его волосы были взъерошены, глаза горели диким огнем, она даже на секунду забыла, что они здесь делают.
Но вот он резко вскочил.
– Подожди-ка. Ты ревнуешь?
– Что? Нет! – Харпер глубоко вздохнула. – Я не ревную. Нисколько!
– Тогда в чем проблема? Поверь, я изо всех сил стараюсь тебя понять, Харпер. Но каждый раз, когда мне кажется, что я вижу в тебе проблеск человечности, которая скрывается под этой ледяной маской, какую ты используешь в качестве оружия или щита, я начинаю думать, что мои надежды понять тебя тщетны.
Несмотря на то что его голос был ровным и спокойным, эти слова сильно задели Харпер. Бессердечная, лишенная человеческих эмоций… все это она уже слышала.
– Знаешь, а не пошел бы ты. – Она подалась вперед и уперлась ему в грудь, чтобы встать со стула.
Кормак хотел было что-то возразить, но она жестом попросила его молчать.
– Если ты еще раз позволишь себе подобные высказывания, я сделаю тебе больно.
И, повернувшись, чтобы уйти, она бросила весьма красноречивый жест через плечо. Но Кормак схватил ее за руку:
– Подожди.
Харпер повернулась и взглянула на него со злостью. Кормак ослабил хватку, но не отпустил ее.
– Слушай, я не знаю почему, но ты влияешь на меня совершенно невероятным образом… – Он вздохнул и заглянул ей в глаза. – Прости меня.
– Мне все равно, – резко заявила Харпер.
– Вовсе нет. Я тоже вижу, что нравлюсь тебе. – Кормак вдруг заметил, что все еще держит ее за руку.
Ноги Харпер подкосились. Как она должна была реагировать на это заявление?
– Все нормально. То есть не нормально, но мне все равно.
Он смотрел на нее со смесью тоски и жалости, напоминая побитую собаку. Наконец Харпер не выдержала и махнула рукой:
– Ты прощен.
Кормак улыбнулся.
– Благодарю, миледи.
Когда он поднялся, они оказались так близко друг к другу, что, казалось, еще мгновение – и их губы соединятся. Харпер наблюдала за всем происходящим как бы со стороны: вот она поднимает руку и прижимает ее к груди Кормака. Она почувствовала бешеный стук его сердца под своей ладонью. Стук, который постепенно нарастал, эхом отдаваясь в ее ладони. Хотя, может, так пульсировало ее собственное сердце.
– Харпер, – хрипло произнес он.
– Ты действительно испытываешь те чувства, о которых говоришь? – Она с надеждой заглянула ему в глаза.
– Можешь даже не сомневаться.
Ее сердце билось как сумасшедшее.
– Ну это… хорошо.
Он засмеялся.
Как же давно она мечтала прикоснуться к нему! И хотела, чтобы он тоже прикоснулся к ней. И в тот же момент мечтала убежать от этого сумасшедшего влечения куда глаза глядят…
Кормак заправил волосы ей за ухо, но не опустил руку. Большим пальцем он провел ей по щеке, очерчивая линию ее лица. Харпер слегка наклонилась, отвечая на его прикосновение. Получая невероятное удовольствие от этой нежности, упиваясь ею. Он посмотрел ей в глаза, и ей показалось, что она тонет в них.
Но ведь это Кормак Уортон. Он никогда не смотрел на нее так нежно. А что, если это все от воздействия алкоголя? Или жары? Или он просто услышал песню, которая напомнила ему о матери или о еще каком-нибудь трогательном моменте? Тысячи вопросов крутились в ее голове. Затем Кормак посмотрел на ее губы. Желание в его глазах трудно было игнорировать…
– Я собираюсь поцеловать тебя, Харпер, – хрипло произнес он. – Просто предупреждаю, будь готова.
Она понимала, что сейчас самое время отступить и сохранить дистанцию между ними. Иначе неизвестно, чем закончится для них эта неделя. Но перед ней стоял Кормак Уортон: парень, однажды пленивший ее сердце. И так жестоко разбивший его…
«Только не это», – подумала Харпер, но не успела ничего сделать. Кормак одной рукой обхватил ее за талию, привлек к себе, другую руку положил на затылок, прижимаясь к ней всем телом. Да, сейчас он уже не тот юный мальчик… Перед Харпер стоял настоящий мужчина. Она столько раз представляла себе этот момент их единения! Представляла вкус его губ, их мягкость…
Кормак наслаждался поцелуем, будто ее губы были самой большой сладостью на земле. И она чувствовала себя сраженной. Ей казалось, что такого наслаждения она не испытывала никогда…
Каким-то образом Харпер нашла в себе силы обхватить его за шею одной рукой, а другой провести по его волосам. Они были густые и шелковистые. Застонав, она приоткрыла губы, и Кормак воспользовался шансом. Он провел языком по ее губам, дразня, обещая большее.
Харпер чувствовала, что тает, что ноги больше не держат ее.