– Но… Я ещё не поговорила с папой, а мне так хотелось.
– Аника, с ним всё хорошо. Он спит, натрескавшись своих любимых рёбрышек со сливочной полентой.
– Ладно, – улыбнулась я после недолгой паузы.
Попрощавшись с мамой и получив от неё столько одобряющих и поддерживающих слов, что сама начала верить в успех, я закрыла крышку ноутбука, встала и подошла к шкафу.
У меня не было привычного для подружек Энтони гардероба, полного самой разной модной одежды от известных брендов. Вместо маленького чёрного платья в стиле Коко Шанель у меня висела оранжевая юбка из недорогого магазина, доходившая почти до колен, и бежевый свитер, который я приобрела ещё пару лет назад на свою первую достаточно большую для меня зарплату. К ним прилагались оранжевые сапожки из искусственной кожи и такого же цвета сумочка, в которой всегда лежали самые необходимые «дамские» штучки.
Я подумала, что эта одежда самая презентабельная из моего гардероба, и выбрала надеть именно её. К тому же, её оранжевые и бежевые цвета достаточно подходили под сегодняшний прохладный день, напомнивший осень.
Я иду на свидание с Энтони.
Предпочту назвать это так. Поэтому я хорошо оделась, и он наверное тоже не зря попросил меня одеться понаряднее?
В любом случае я очень рада его возвращению.
Когда я была готова, я распустила волосы и сплела из них косичку, которую закинула на левое плечо. Надела округлые очки с той самой сумочки и окинула взглядом своё отражение, глядящее на меня с зеркала. Я выглядела неплохо. Не так шикарно, как Жаклин, Патриша или Джудит… Но вполне неплохо.
Преодолев порог дома, я только сейчас вдруг поняла, как сердце нервно стукалось о внутреннюю часть моей груди.
Энтони стоял возле открытой двери заведённого автомобиля и говорил по телефону. Но встретив меня, слишком робко подходящую к воротам, взглядом, он попрощался с собеседником, улыбнулся мне и начал шагать в мою сторону.
– Привет, – произнёс он.
– Привет, – ответила я.
Он осмотрел меня, задерживая взгляд разве что на моей косичке, которую я сплела впервые за проведённое в этом доме время.
– Выглядишь очень авантажно, – наконец выдал он как-то одобряюще.
Вместо благодарности я лишь кивнула, опустила глаза от смущения и улыбнулась шире, хотя внутри сгорала от тепла сказанного им комплимента.
– Лола сказала, что ты меня звал.
Энтони наконец отвёл взгляд от моего внешнего вида и посмотрел мне в глаза.
– Да. Поедем со мной. На деловую встречу.
– Хорошо, но… – Я сунула руку в сумочку, обыскала её и поняла, что моего блокнота там нет; кто же знал, что мы поедем на очередную деловую встречу? – Но я забыла свой блокнот. Сейчас я…
– Он тебе не понадобится. – Энтони схватил меня за руку, и благо, что его ладонь обхватила лишь ткань моего свитера, а не кожу. – Едем. Я тороплюсь.
Тогда я смиренно закрыла молнию на сумочке, прижала её к груди и залезла в автомобиль. Водитель меня поприветствовал, а я в очередной раз приметила, насколько загадочно он выглядит с этим шрамом на пол-лица. Будто тот самый таинственный дворецкий, который в конце фильма неожиданно окажется главным злодеем.
Энтони сел в машину следом за мной, и нас друг от друга отделяло несколько сантиметров. Мне показалось, что он сел нарочно ближе ко мне и подальше от окна. Но удивительным оказался тот факт, что меня это вовсе не смутило.
Я чувствовала себя на редкость комфортно.
Автомобиль поехал вперёд, и особняк Максвонов уходил всё дальше и дальше, пока не скрылся за деревьями, и вдали виднелась только его острая крыша.
Совсем скоро мы уже ехали по Касл Хилл, проезжая мимо Виндзорского замка, затем завернули на Сейнт-Олбанс Стрит, где повстречали толпу туристов, церковь и другие сооружения из красного кирпича, внешне напомнившие мне о средневековой Англии. Я представила, как по этим улицам когда-то прогуливались дамы с корзинками с фруктами, которые они несли своим хозяевам или детям, и проезжающие мимо кареты, которыми управлял какой-нибудь угрюмый кучер.
– Остановись у «TheEve», – произнёс Энтони, тем самым вырвав меня из мыслей.
Водитель припарковался близь от ресторана, чьи стены были окрашены в светло-зелёный цвет, а над окнами в белых рамах висели горшки с цветами и небольшие британские флаги. Я думала, мы вновь поедем в Лондон, поэтому сперва удивилась. Энтони вышел из машины, следом вышла и я, при этом приняв его протянутую ладонь, которой он взял мою руку, затем предупредил водителя о том, что будет отсутствовать около часа, а может и больше, и повёл меня к ресторану.
Внутри ресторан оказался очень светлым и пестрил живыми растениями. Стены были украшены орнаментом, на них висели изображения цаплей, лебедей и попугаев в прозрачных рамках. В зале стояли небольшие разноцветные столики, кресла и диваны, и войдя глубже, Энтони выбрал нам место у окна рядом с зажжённым камином.
– Добро пожаловать в «The Eve»! – К нам подошёл официант в тёмно-зелёной жилетке, надетой поверх белой рубашки, с двумя меню в руках, положил их перед нами на столик и дружелюбно улыбаясь продолжил: – Закажете сейчас или мне подойти позже?
– Пожалуй, сейчас… Выбирай, – произнёс Энтони, обращаясь ко мне.
Я уткнулась в меню и почти сразу выбрала то, чего бы я взяла. Следом заказ сделал и он, и когда официант ушёл, забрав наши меню, мне захотелось поинтересоваться у Энтони насчёт сегодняшнего дня.
– Я думала, мы едем на деловую встречу. – Взяв стакан с водой, я отпила несколько глотков, чтобы скрыть улыбку.
– Так и есть. С минуты на минуту подойдёт наш семейный юрист, у которого есть для меня специальное поручение от отца. Но в целом… Мне очень хотелось посидеть и поговорить с тобой.
Я отложила стакан, и сердце снова начало барабанить по внутренней стороне моей грудной клетки.
– И о чём же ты хочешь поговорить?
– О тебе. – Энтони вальяжно закинул локоть на спинку стула, и он уж точно в курсе, что подобным поведением заставляет меня смущаться. – Я совсем тебя не знаю, а ты знаешь обо мне всё.
Незаметно для него я хрустнула костяшками пальцев под столом, чтобы унять это напряжение хотя бы таким образом. И мне даже действительно стало легче после этого.
– Прямо всё? – спросила я.
– По крайней мере, ты знаешь ровно то, что тебе следует обо мне знать, – было его многозначительным ответом.
Он совсем не отводил от меня своего взгляда, когда разговаривал со мной. Ни разу за начало нашей беседы не отвёл глаза в сторону, даже когда раздавался откровенный шум, на который любой другой человек хотя бы инстинктивно обратил бы внимание.
Вообще у него были очень красивые глаза. Конечно, я заметила это сразу, но почему-то только сейчас действительно обратила на этот факт внимание. Они, имея голубовато-бледный оттенок поверх ледяной серой корочки, словно недавно упавшие снежинки на поверхность голубого озера, необъяснимо красиво сочетались с его светло-русыми волосами.
И я понятия не имею, как столь холодный взгляд может казаться таким тёплым.
– Какие у тебя отношения с мамой? – вдруг спросил он, прервав моё стыдное занятие, которое я учиняла прямо перед ним.
– Чудесные, – выдала я не задумываясь. Именно это слово пришло в голову первым делом. Потом я шуточно добавила: – Мы отлично ладим с ней с самого моего рождения.
– И она никогда не вызывала у тебя чувства полного разочарования?
Я не поняла, с чего он вдруг решил задать этот вопрос. Я даже успела подумать, что он что-то знает о её пристрастии к выпивке из-за болезни отца.
Прочистив горло и, наверное, этим самым выдав своё нервное расположение духа, я всё же ответила:
– Не припомню ничего подобного.
– Я искренне за тебя рад.
– А у тебя, судя по всему, вызывала?
Тут он почему-то промолчал, и мне показалось, что его глаза каким-то образом изменились. Хотя, изменились не сами глаза, а только лишь взгляд, который они в себе хранили.
– Я должен встретить друга, – неожиданно сменил он тему, вставая. – Ты пока посиди, а я сейчас подойду.
Сказав это, он развернулся, совершенно не извиняясь из-за своего игнорирования моего вопроса, и пошёл дальше по залу к двери, на ходу перекинувшись парой слов с проходившим мимо официантом.
И на один пунктик о возможных загадочных проявлениях мистера Энтони Максвона у меня стало больше.
Воспользовавшись тем, что он временно покинул столик, я принялась изливать душу своему дневнику, который в последний момент решила взять с собой.
За всё проведённое в особняке время я к нему привязалась. Мы мало болтали по душам, но его появление отлично сказывается на моём самочувствии. Он словно тот человек, рядом с которым мне становится так хорошо, что я периодически забываю о том, что происходило со мной когда-то. О плохом.
Иногда я задумываюсь, как он будет реагировать, если вдруг узнает о моём прошлом. Ужаснётся? Выгонит? Может, будет испытывать ко мне неприязнь и говорить, что я сама виновата, как сделали в то время все остальные?
Но я так не хочу вызывать у него такие чувства. Потому что я, кажется, влюблена.
ГЛАВА 25
СОЦИОПАТ
ГРЁБАНЫЕ РУКИ так и зачесались, а внутри снова вскипело уже ставшее мне родным чувство.
Вынужденно покинув Анику, я попросил официанта подсказать мне дорогу до туалета. Когда же я нашёл это место, то чуть не утонул в слащаво-розовом цвете, которая накрывала стены от самого пола до потолка, переливаясь разве что в затейливые зелёные и красные узоры, словно краска, которую случайно вылили в розовую жидкость. Меня едва не затошнило.
Я подошёл к зеркалу, не побрезговал опереться ладонями на раковину и посмотрел на себя – снова сжираемого немыслимыми муками жажды и позывом. Посмотрел в свои глаза, которые могли бы много чего сказать о моих чувствах, если бы в них глядел особенно сосредоточенный зритель.