Зимой мы ездили на предсезонные турниры в соцстраны – Венгрию и Чехословакию. Это была возможность подзаработать для ребят – за победы в этих турнирах полагались премиальные. После возвращения мы с Жиляевым несли протоколы в федерацию футбола. Чехам и венграм тоже полагались премии в случае победы. Но с нами в то время не «подобедаешь». За эти 200 рублей, которые мы должны были получить в Москве за каждую победу, мы их рвали на части. Однажды даже обыграли пражскую «Славию», которая в тот момент лидировала в чемпионате Чехословакии.
Те времена я вспоминаю с удовольствием. Много чего интересного происходило. Один веселый случай был в Венгрии. Я стоял у магазина одежды – и вдруг вижу: мимо идет вратарь ЦСКА Валерка Новиков – «армейцы» регулярно приезжали в эту страну по линии Минобороны. Рядом со мной стояли манекены. И я решил разыграть Валерку. Встал в позу и замер – сам решил изобразить манекен. Вижу, Новиков косится в мою сторону, хотя шага не сбавляет. Наконец, останавливается. Смотрит пристально. И идет ко мне, улыбаясь. «То-то, – говорит, – смотрю: лицо знакомое!»
Из воспоминаний Александра Мостового:
– После матча со «Славией», в котором я забил два гола, ко мне подошли представители чешского клуба, которых, очевидно, впечатлила моя игра.
– Иди, – говорят, – сюда, разговор есть.
Завели в кабинет, закрыли и спрашивают через переводчика:
– Парень, хочешь к нам? Ты нам понравился.
Я замер от неожиданности. Не знал, что и ответить. А они давай расписывать, как у них все хорошо: страна, условия. Подумал я тогда, подумал и выпалил:
– Ну что ж, давайте. Я согласен!
А про себя мысли: «Во классно, подфартило!» Хотя и представить себе не мог, как это возможно – играть в другой стране.
Тут меня хватились в команде. В раздевалке Мостового нет – начальство в раздумьях: «Куда он мог запропаститься?» Жиляев, наверное, весь стадион обегал, чтобы меня найти. Потом обнаружил. Вбегает взмыленный:
– Что у вас тут происходит?!
Чехи объясняют: мол, хотели бы взять этого футболиста к себе в команду. Владимирыч моментально:
– Что значит – взять? Как вы себе это представляете? А ну-ка, Саш, пошли отсюда.
И под руку меня.
В то время такой переход действительно сложно было представить. Чтобы молодого игрока просто так отпустили из Союза – это ни в какие ворота не лезло. Правда, через несколько лет занавес распахнется, и игроки поедут на Запад один за другим. Но в 1986 году время для этого еще не пришло. Понятно, что с чехами отношения мои не сложились. Но Жиляев тем не менее оставшуюся часть сбора не отходил от меня ни на шаг. Вечером провожал до номера, утром встречал, ходил вместе со мной завтракать, садился рядом в автобусе. Ни дать ни взять – личный телохранитель. Видимо, очень боялся, что меня каким-то образом все-таки переманят.
В Чехии случилась и еще одна забавная история. Мы должны были играть матч коммерческого турнира. Со спортивной точки зрения он мало что значил. Ну и некоторые ребята перед игрой расслабились – все-таки Чехия, пивная страна. Кое-кто конкретненько так перебрал. Как следствие – на матч не получалось набрать даже одиннадцати человек. Что делать? Где брать игроков? Спасая ситуацию, на поле вынужден был выйти сам Романцев, который к тому моменту уже два года, как закончил игровую карьеру. Но без запасных выступать нельзя. Жиляев бегал как угорелый, искал, кого бы найти в запас. И тут мы ему говорим:
– Владимирыч, а вы на что? Будете запасным игроком!
Тот призадумался. К тому моменту Жиляеву было под пятьдесят. Но что делать – ситуация безвыходная. Пришлось раздеваться в запас. Правда, на поле начальник нашей команды так и не вышел. Скатали ничейку без него.
Из воспоминаний Василия Кулькова:
– Прекрасно помню тот матч. Романцев всю игру отпахал на бровке! Он не мог отбывать номер – работал на совесть. А потом сидел, скрючившись, в раздевалке – прихватило спину.
Первым моим большим успехом в «Пресне» была победа в Кубке РСФСР. Это был турнир, в котором играли команды исключительно из второй лиги. В финале мы встречались с тюменским «Геологом» на стадионе «Торпедо». Выиграли – 2:0. Тогда в первый раз испытал, каково это, когда тебя качают ребята.
В 1986 году мы могли выйти в первую лигу вместе с «Пресней». Играли переходный матч с «Кяпазом» из Кировабада. Но нам изначально сказали: «Ребята, вам тут ловить нечего». Это и подтвердилось. Нам дали липовый пенальти, а потом за споры с судьей удалили нашего лучшего игрока – Мостового. Он возил соперников как хотел, но мяч в ворота не шел.
После этого Сашка убежал, спрятался – у него случилась истерика. В последний момент его нашли. Глаза были шальные: «За что, Олег Иванович?» А я его утешал: «Ничего, Саша, такое тоже в футболе бывает». Пацаном он еще был.
Из воспоминаний Александра Мостового:
– То противостояние до сих пор перед глазами. Поначалу все складывалось удачно: дома мы победили, после чего отправились на ответную встречу. На стадион приехали за три часа до начала матча – трибуны уже заполнены до отказа. Но нас это не смутило. Как команда мы были сильней. Да и у меня игра пошла – я буквально летал по полю, обыгрывая всех подряд. Меня и хватали, и цепляли – что только не делали! Но арбитр – а судил нас известный в ту пору белорус Вадим Жук – почти на все нарушения со стороны хозяев смотрел сквозь пальцы.
Думаю: «Что за дела?» Обыгрываю двух соперников, вхожу в штрафную, меня откровенно сбивают – судья как будто ничего не замечает. Встаю и непонимающе смотрю по сторонам: что происходит?
Во втором тайме судьи начинают душить нас уже внаглую. Все свистки в одну сторону. У кого-то из хозяев метровый офсайд – боковой не сигнализирует. Я начинаю психовать. Спрашиваю по-детски у ребят:
– Что творится-то?
Я самый молодой, не привык к этому. А мне говорят:
– Главное, будь аккуратнее, если их игрок забежит в штрафную.
– Как так? А если он без мяча забежит?
– С мячом он забежит или без – все равно нам свистнут пенальти. Посмотри, как судит-то, бармалей.
Ух, и завелся я тогда! «Все равно победим!» – внушил я себе. А в составе команды соперников выступал парень, с которым я был знаком по юношеской сборной. И в один из моментов он неожиданно говорит мне:
– Да не носись ты так по полю-то. Все равно проиграете.
– Почему? Мы же вас «возим» весь матч. Вы вообще ничего сделать не можете.
– Сейчас увидишь.
Я посмотрел на него непонимающим взглядом. И вскоре я действительно увидел. Более того, стал самым что ни на есть главным участником эпизода, предрешившего исход матча. Был обычный игровой момент, не предвещавший ничего опасного. И тут какой-то чудак из команды соперников пробросил мяч в штрафную и помчался туда, хотя шансов на успех не было никаких – я легко перехватывал мяч. Но этот парень знал, что делал. Не снижая хода, он намеренно врезался в меня и упал как подкошенный. Моментально раздался свисток Жука – пенальти. И вот тут я сорвался окончательно, перестав себя контролировать. Подбежал к тому упавшему парню, начал орать на него, потом на судью. А Жуку только того и надо. Он мигом достал красную карточку. С поля меня уводили едва ли не под руки.
Пенальти нам забили, матч мы проиграли, в первую лигу не вышли, а со мной после игры произошла самая натуральная истерика. Я заперся в номере и никому не открывал. А команде пора на самолет. Меня нигде нет. Чуть ли не с милицией, по словам Жиляева, искали. В конце концов открыли дверь вторым ключом, и все ко мне:
– Ты что? У нас же самолет!
А я весь в слезах. Схватили меня в охапку, довели до автобуса – и мигом в аэропорт.
Так я в первый раз в своей жизни узнал, что такое судейский произвол. В своей дальнейшей карьере я не раз буду сталкиваться с подобным беспределом. И никогда не смогу воспринимать его спокойно. Но тот случай, в Кировабаде, запомнил на всю жизнь.
Этот эпизод из матча в Кировабаде и я вспомнил спустя много лет. В 2001 году сборная России, которой я тогда руководил, проиграла в гостях Словении – 1:2. Обидное поражение, несправедливое. Нам в конце матча назначили пенальти из воздуха. Ребята, что естественно, побежали возмущаться. Сашка вновь был самым активным и получил дискваллификацию ФИФА за агрессивное поведение. Решающий матч – против Швейцарии – нам предстояло играть без него.
На установке перед этой игрой я рассказал ребятам про случай в Кировабаде. Он же был исключительно похож на историю в Словении. А когда я закончил воспоминание, сказал короткую фразу: «Вам сегодня надо сыграть и за себя, и за того парня». И вышел. Швейцарию мы в итоге разгромили 4:0.
Но снова вернемся в середину 1980-х. Нам, конечно, хотелось в первую лигу. Другое дело, что команду вряд ли смогли бы там соответствующим образом финансировать. Во второй лиге мы на все игры ездили на автобусе. Расходы минимальные. А в первой – сплошные перелеты. Деньги на них могли и не найти.
Год спустя мы ярко выступили в Кубке СССР – дошли до 1/16 финала. Могли и в 1/8 выйти, но в матче с «Металлистом» судьи нас «убили». Мы проиграли первый матч 1:3, а в ответном вели 1:0. И должны были забивать второй, но судья не назначил пенальти после явного нарушения со стороны соперника. Было очень обидно.
В том розыгрыше мне запомнился один эпизод. В 1/64 финала играли с «Динамо» Батуми. Осень, поле уже почти без травы. А на углах кусочки с травкой остались. Один раз в этот угол попали Кульков, Мостовой и еще двое парней. А против них два динамовца. И вот наши вместо подачи решили поиграть в квадрат. Это было что-то. Раскатали их как на тренировке, кому-то между ног прокинули. Это было настолько ярко, что – не поверите – боковой судья взял в руки флажок и стал аплодировать. Я никогда такого больше в футболе не видел.