… Я не уступил ни Баара, ни Заарбрюка, ни Брумата… Он [подсовывал мне]… немецкие города, презираемые им, как, например, Геттинген или Борхум. Страсбург он сдал раньше Метца… [В конце концов] я получил Метц…» и т. д. [гл. 1].
Знакомство соавторов с современной западной литературой, в те годы весьма оперативно переводившейся на русский язык, можно предположить, среди прочего, из слов Анри Барбюса, который в 1930 сокрушался, что советская элита — les milieux eclaires — читает М. Пруста, Ж. Кокто и Ж. Жироду [Barbusse, Russie, 171]. В записной книжке И. Ильфа за осень 1927 [ИЗК, 131] среди книг, одолженных знакомым, значатся — без уточнения названий — Ж. Жироду (4 раза) и П. Мак-Орлан. Другие возможные заимствования из «Зигфрида и Лимузэна» см. в ЗТ 27//1; ЗТ 30//5.
Ср., с другой стороны, рассказ А. Аверченко, где сходным методом работает путешествующий донжуан: «Я первым долгом разбиваю мысленно город на участки и начинаю работу планомерно, от участка к участку…» [Сердце под скальпелем].
2//14
Ему [Паниковскому]досталось Поволжье… — Я поеду, — кричал он, — но предупреждаю: если плохо ко мне отнесутся, я конвенцию нарушу, я перейду границу! — Это место носит следы цензорских ножниц — этногеографическое разнообразие было урезано по политическим соображениям. В довоенных изданиях Паниковскому «досталась бесплодная и мстительная Республика немцев Поволжья». Ранее, после слов «…видавшие виды Москва, Ленинград и Харьков», шло:
«Все единогласно отказывались от Республики немцев Поволжья. — А что, разве это такая плохая республика? — невинно спрашивал Балаганов. — Знаем, знаем! — кричали разволновавшиеся дети. — У немцев возьмешь! — Видимо, не один из собравшихся сидел у недоверчивых немцев-колонистов в тюремном плену» [ «в плену у немцев» — возможно, шутливая аллюзия на воспоминания о германском, австрийском или польском плене, которых немало печаталось в советских журналах 20-х гг.].
2//15
«Эх, прокачу!» — Источник надписи на борту машины — традиционные выкрики русских извозчиков в неизменном футуруме совершенного вида.
«На иноходце прокачу, ваше сиятельство», — предлагал московский лихач 1840-х гг.
«Резвая лошадка — прокачу!» — кричали петербургские «ваньки» в 1880-е гг.
«С Дмитрием поезжайте, барин! Во как прокачу, довольны будете!»; «Васятельство, а вот домчу!»; «Я свезу, а вот я свезу!» — кричали бравые кучера кануна революции.
«Пожа! пожа! А вот прокачу на резвой!» или просто: «Довезу!» — зазывали седоков возродившиеся лихачи эпохи нэпа.
[И. Кокорев. Извозчики-лихачи и Ваньки // Русские очерки, т. 1; Добужинский, Воспоминания, 33; Дон-Аминадо, Поезд на третьем пути, 113; Гиацинтова, С памятью наедине, 410; Успенский, Записки старого петербуржца, 105; Катаев, Алмазный мой венец, 73; А. Мариенгоф, Мой век, моя молодость // А. Мариенгоф, Роман без вранья…, 370].
Восклицания «эх», «ах», «ух» идр. типичны для дореволюционной и нэповской рекламы. Ср. афиши в Одессе 1890-х гг: «Ух, как хорошо в бассейне Исаковича!»; надписи на камнях ялтинского пляжа: «Ах, дамский фотограф Андреади. / Ах, надо снятца на память / В Крыму. Спешите не опоздать. / Андреади может хорошо вас снять»; выкрики мальчишек в начале нэпа: «Эх, ванильный шоколад!». Встречается также в речи извозчиков: «Овес, эх, нынче дорог стал, барин, — заметил извозчик вскользь» [Чуковский, Серебряный герб, 540; Жаров, Под солнцем юга (очерк), ТД 06.1927; Панова, Времена года, Собр. соч., т. 3: 45; Катаев, Растратчики, гл. 5].
Лозунг на машине Козлевича мог напоминать также о знаменитых надписях на махновских тачанках: спереди — «Эх, не уйдешь», сзади — «Эх, не догонишь» [указал Д. Аране].
В. Болен, видимо, первым обратил внимание на то, что машина Адама Козлевича постоянно стилизуется под лошадь и телегу: «автотелега», «верный «лорен-дитрих»» [ЗТ 3], как «верный конь», «крики и понукания» [ЗТ 6] и т. п. [Bolen, 59]. Извозчичьи мотивы были популярным элементом тогдашнего юмора [см. ЗТ 13//23] 3. Одновременно — как своеобразный романтико-иронический противовес — «Антилопе» сопутствуют морские, навигационные метафоры [см. ЗТ 3//22].
Тема злоключений Козлевича намечена в записи Ильфа: «Шофер блуждал на своей машине в поисках потребителя» [ИЗК, 238].
2//16
Вы, я вижу, бескорыстно любите деньги. — Эту фразу, в которой реализуется архиострота «материальное как духовное», «корысть как любовь» [см. Щеглов, Семиотический анализ…, 179], мы находим также в романе И. Эренбурга «Любовь Жанны Ней» (1924): «Он любил деньги, любил преданно, нежно, можно сказать, бескорыстно» [Где именно водятся ангелы].
2//17
— Может, все-таки возьмете частями? — спросил мстительный Балаганов. Остап внимательно посмотрел на собеседника и совершенно серьезно ответил: — Я бы взял частями. Но мне нужно сразу. — Ср. диалог Раскольникова и Настасьи: «— Что на копейки сделаешь?.. — А тебе бы сразу весь капитал?.. Он странно посмотрел на нее. — Да, весь капитал, — твердо отвечал он, помолчав» [Преступление и наказание, I. 3; курсив мой. — Ю. Щ.].
2//18
Глаза сверкали грозным весельем. — Возможно, навеяно У. Бабелем: «Глаза апостолов сверкают мудростью, решимостью, весельем…» [У святого Валента], хотя в конечном счете восходит к XIX в. [Пушкин: Его глаза / Сияют… или: «Пробегая письмо, глаза его сверкали» (Полтава; Выстрел)].
2//19
…Пятьсот тысяч полновесных ориентировочных рублей. — «Ориентировочные рубли» — из современной ЗТ финансовой терминологии, ср.: «Составлена смета на 194 тысячи ориентировочных рублей» [Ильф, Петров, Хотелось болтать]. Сатиру на эпитет «ориентировочный» находим и у других писателей: «Сколько вам лет? — Ориентировочно семнадцать» [В. Инбер, запись 1930, в ее кн.: За много лет, 306].
2//20
Полтора миллиона человек, и все поголовно в белых штанах. — Здесь и выше («Граждане были, по-видимому, поголовно членами союза, потому что пили одно только пиво…») употреблен советский штамп, о котором см. ЗТ 19//3.
Данное место соотносится также с многократными упоминаниями в Новом Завете о старцах, юношах, ангелах и т. п., облеченных в белые одежды [см. Апокалипсис 3.4–5, 18; 4.4; 7.13; Деяния 1.10; Мк. 16.5 и др.]. Штаны, как предмет в 1930 вожделенный и недоступный, а к тому же символический, репрезентирующий одежду вообще [см. ЗТ 7//14], могли подразумеваться как пародийный субститут евангельских «одежд». Ср. и более явные отсылки к библейскому тексту: «[Счастье]…бродит по стране в длинных белых одеждах…»(ЗТ 7 — именно та глава, где речь идет об одежде и где «Штанов нет»), а также: «Тело облачено в незапятнанные белые одежды…» [ДС 35].
2//21
У меня с советской властью возникли за последний год серьезнейшие разногласия. Она хочет строить социализм, а я не хочу. Мне скучно строить социализм. — «Разногласия» — термин марксистского языка, применявшийся издавна и в разных контекстах, от «Наших разногласий» Плеханова до дискуссии «Творческие разногласия в РАППе» в 1930, но особенно актуальный во второй половине 20-х гг., отмеченной борьбой с оппозициями и уклонами в компартии. В 1929–1930 упоминания о былых разногласиях и расхождениях с ЦК то и дело мелькают в прессе в письмах оппозиционеров, отказывающихся от своих ошибок. С другой стороны, на карикатурах служащие, боясь чистки за неправильное происхождение или прошлую деятельность, подают заявление о выходе из партии из-за «некоторых политических разногласий» [КН 10.1929; Чу 06.1929]. Иносказательная и ироническая цитация этих понятий, их бытовое применение были обычны в те годы. Ср. «маленькое принципиальное расхождение» [Романов, Товарищ Кисляков, гл. 26 — о любовной размолвке]; «[Приехал] по маленькому делу… с кое-какими претензиями к советской власти» [Слезкин, Столовая гора (1922), IV.5].
Не лишено иронии, что Бендер заявляет о своих разногласиях с советской властью в 1930, когда господствует обратная тенденция — все, кто имел хоть малейшие расхождения с «генеральной линией», спешат в них покаяться.
В первоначальной редакции романа за словами «мне скучно строить социализм» следовало: «Что я, каменщик, каменщик в фартуке белом?» — цитата из известного стихотворения В. Брюсова, где, кстати, уточнен и строящийся объект: Строим мы, строим тюрьму. Как и другие купюры, фраза эта восстановлена в издании полного текста романа под редакцией Одесского и Фельдмана (М.: Вагриус, 2000, 86).
2//22
У меня нет крыльев, но я чту Уголовный кодекс. — Ср.: Правила чту, уважаю милицию… [В. Лебедев-Кумач, Чего пристали? Кр 1927, цит. по: Стыкалин, Кременская, Советская сатирическая печать, 389]; «Я, товарищ, всегда почитал кодекс труда» [Среди хозяйственников, страничка юмора ТД 01.1927]. Один из примеров того, как непритязательные, носившиеся в воздухе того времени шутки и речения, получая у соавторов ДС/ ЗТ соответствующую «оправу», превращались в классические афоризмы.
2//23
У меня лично есть четыреста сравнительно честных способов отъема [денег]. — Ср.: «[Панург] знал 63 способа добывания денег, из которых самым честным и самым обычным являлась незаметная кража» [Рабле, Гаргантюа и Пантагрюэль, гл. 16]. В ЗТ 14 Бендер укажет Балаганову и на свое отличие от Панурга: «В мои четыреста честных способов отъема денег ограбление не входит, как-то не укладывается».
2//24
Уж я так устрою, что он свои деньги мне сам принесет, на блюдечке с голубой каемкой. — Мотив «блюдечка» и «тарелочки» (ср. «…вынет… тарелочку…» [ЗТ10]; «Неужели тарелочка?» [ЗТ 32]) неоднократно встречается в речах и статьях В. И. Ленина: «Кто думал, что мира достигнуть легко… [что] буржуазия поднесет его нам на тарелочке, тот совсем наивный человек»; «Представлять себе социализм так, что нам господа социалисты преподнесут его на тарелочке… — этого не будет»; «А если кто-нибудь хочет… чтобы богатые поднесли на тарелочке признание в любви и обещание мирно отдать все излишки…»; «Эксплуататоры, не имеющие желания преподнести рабочим и крестьянам на блюде свои права помещиков, свои права капиталистов» [Речь на 1-м всероссийском съезде военного флота (1917); доклад на 3-м съезде Советов (1918); доклад на заседании Петроградского Совета (1919, опубл. в 1950); доклад на 9-м всероссийском съезде Советов (1921) — Поли. собр. соч., т. 35:116,265; т. 38:10; т. 44: 328]. Ленин это образное выражение, конечно, не придумал, а, как это было для него типично, лишь использовал уже бывшее в употреблении клише; ср.: «Свободу не поднесут обывателям, как облупленное яичко на блюдечке» [Н. О-въ, Когда обман обнаружится: Освобождение, Париж, 63.1905 (07.01.05); указал К. В. Душенко].