— Дроссель заклинило! — Педаль прочно застряла у пола. Чейз безуспешно пытался поднять ее ногой. — Держись за сиденье! Может немножко потрясти!
— Немножко? — Тем не менее Нина подчинилась и присела у него за спиной.
Чейз нажал на тормоз. Самосвал задрожал, от колес донесся скрежещущий звук. Указатели температуры тормозов быстро приближались к красной зоне.
Скорость спала, но ненамного.
Чейз нажал сильнее. Кабина задребезжала, немногочисленные осколки, что чудом продолжали торчать в окнах, наконец выпали. Стрелка спидометра завибрировала, толчками опустившись на несколько делений. Стрелки на указателях температуры, наоборот, подскочили…
Раздался треск, что-то отвалилось и ударило в колесо.
Нина выглянула из окна. От колеса шел дым.
— Что там?
— Тормоза! — Стрелки температурных датчиков упали на ноль. — Тормоза сгорели!
Нина схватилась за переключатель скоростей и попыталась вернуть его в нейтральное положение. Рычаг не шелохнулся.
— Черт!
Чейз немного ослабил давление на педаль тормоза, надеясь, что температура спадет, а грузовик затормозит. Но спидометр, наоборот, показал увеличение скорости, а температурный датчик остался в красной зоне.
— Черт побери! — Эдди изо всех сил надавил на педаль.
Самосвал опасно завибрировал, руль чуть не вырвался из рук.
Что-то неприятно треснуло, потом хрустнуло за приборной панелью, и руль заклинило.
Развалился еще один диск, осколки огненно-красной стали застучали в ступице колеса. Спидометр снова начал зашкаливать.
Чейз не снимал ноги с педали в тщетной надежде, что два оставшихся тормоза не повреждены. Он ошибался. Через пару секунд и они не выдержали перегрузки.
— Ручной тормоз есть? — спросила Нина без малейшей надежды.
— Нет.
Чейз прищурил глаза от ветра. Если попадется достаточно крутой подъем, надо направить грузовик на него, скорость немного спадет, и тогда можно попытаться спрыгнуть…
Крутанув баранку, Чейз сразу понял, что этот вариант отпадает — машина не подчинилась.
— Твою мать!
— Когда же это все кончится? — Нина растерялась.
Чейз сердито крутанул бесполезную баранку, словно колесо рулетки.
— Ну ладно. Без руля и ветрил… Готов выслушать ваши предложения.
— Попробуем спрыгнуть?
— Скорость слишком велика. Возможно, я приземлюсь удачно, нас этому учили. А ты разобьешься.
— Я готова рискнуть. — Нина открыла дверцу кабины и поставила ногу на лестницу, выглядывая поверх развевающегося баннера, зацепившегося ступенькой ниже. — А вообще-то нет…
— В чем дело?
— Лестница отвалилась — наверное, когда ты въехал в тот вертолет!
— Ну да, конечно, во всем я виноват!
Нине в голову пришла новая мысль. Она взглянула на так и не опустившийся кузов, вскочила обратно в кабину и нажала на кнопки управления гидравликой. Огромный кузов начал опускаться.
— Дай руку! — скомандовала она.
— Зачем?
— Поможешь мне! — Нина показала на баннер.
Чейз заколебался было, затем решил, что, поскольку самосвал неуправляем, сидеть за рулем нет смысла, и присоединился к Нине.
— Им можно ловить ветер, смотри, — объяснила Нина, опуская руку на баннер, надувшийся между перегородками.
Она быстро перекинула материю через перила.
— Правда? И что? Хочешь улететь на нем, оттолкнувшись от края грузовика?.. Мне плевать, что там написал Дэн Браун, но летать на брезенте, словно на параплане, нельзя!
— Знаю, — ответила Нина со злостью в глазах. — Я и не собиралась на нем летать. Он просто поможет нам затормозить!
Чейз саркастически хмыкнул:
— Жаль тебя разочаровывать, но таким баннером двухсоттонный грузовик не остановишь!
— При чем тут грузовик? — Плоский передний край кузова опустился над ними, закрывая дыру, которую проделал снаряд. — Я имела в виду нас. Хотя у меня есть искушение оставить тебя здесь, — добавила Нина, качая головой.
Чейз вдруг сообразил, о чем она говорит.
— Ты хочешь воспользоваться им как тормозным парашютом, который стащит нас с грузовика?
— Вот именно! Машину он не остановит, но мы не разобьемся, когда спрыгнем.
Нина подтянула край баннера к себе и осмотрела шнуры, за которые он подвешивался на шестах, — армированный сталью нейлон, достаточно крепкий, чтобы выдерживать дующие по прииску ветра.
— Только не с заднего борта. Не получится, там больше пяти метров высоты. — Чейз посмотрел вперед и напрягся. — Хотя попытаться стоит, и как можно скорее!
— Почему?.. Ой!
Ландшафт впереди них рассекала линия: перед ней песок и камни Калахари, дальше — зеленый поток Окаванго. Казалось, что пустыня движется быстрее, чем река, и Нине хватило нескольких секунд, чтобы понять почему. Обе стороны располагались на разных по высоте уровнях. Машина мчалась к обрыву.
— Шевелись! Быстрее! — закричал Чейз, складывая ладони, чтобы Нина смогла стать на них ногой и взобраться на крышу. Она перебралась за металлический край, улеглась и протянула руки вниз. Чейз скомкал баннер и поспешно сунул ей в руки. — Открывай понемногу, ради Бога, не дай ему улететь!
Нина бросила взгляд на приближающийся обрыв. Самосвал неумолимо мчался к гибели.
— А ты?
— Сейчас поднимусь! Свешивай ноги и держись покрепче!
Нина свесила ноги с переднего края кузова и стала осторожно расправлять баннер. Ветер мгновенно наполнил его, вырывая из рук.
Чейз вскочил обратно в кабину, хлопнул по рычагу, контролирующему гидравлический подъемник, затем опрометью бросился наружу и быстро взобрался к Нине.
— Дай мне один конец! — закричал он, садясь на край уже начавшего подниматься кузова.
Нина передала ему половину баннера. Эдди быстро обернул шнур несколько раз вокруг руки и захватил брезент в кулак. Второй рукой он подтянул баннер к груди.
Нина следила за тем, что он делает, и повторяла движения. Кузов поднимался, и, чтобы не упасть назад под действием силы тяжести, приходилось напрягать мышцы. Теперь земля была по крайней мере в десяти метрах от них, причем высота продолжала увеличиваться.
Вокруг свистел ветер, накачивая баннер воздухом. Неожиданный толчок чуть не скинул Нину с места.
— Рано! — прокричал Чейз, сгибаясь вперед, насколько было возможно.
Обрыв приближался очень быстро, но если спрыгнуть до того, как кузов полностью поднимется, он станет для них капканом, из которого не выбраться.
Железо больно впивалось в мышцы ног. Еще несколько секунд…
Кузов поднялся под углом сорок пять градусов.
— Давай!
Чейз выкинул брезент в воздух за спину, одновременно выпрямляя ноги и падая назад. Нина сделала то же самое. Баннер, словно парус, поймал встречный ветер, раскрылся и утащил их за собой.
Тем не менее поверхность баннера оказалась слишком маленькой. Оба тут же грохнулись на крутой металлический склон и беспомощно заскользили вниз.
Баннер оставался туго натянутым.
Нина и Чейз вывалились из несущегося грузовика. Брезентовое полотнище, действуя как самодельный аэродинамический тормоз, погасило часть скорости падения.
К сожалению, далеко не всю.
— Катись! — закричал Чейз Нине, когда со скоростью тридцать километров в час они упали на землю.
Нине удалось поджать ноги и закрыть свободной рукой голову. Вторая была привязана к баннеру. Чейз катился рядом, подпрыгивая, как бревно. В конце концов они остановились, помятые и в пыли.
У Чейза кружилась голова, но он успел увидеть, как на краю обрыва самосвал нырнул вниз. Пару секунд спустя земля вздрогнула и раздался жуткий грохот.
Превозмогая боль в каждой клеточке тела, Чейз перекатился на спину и посмотрел на Нину. Ее одежда была порвана, сквозь дыры даже под грязью виднелись кровоподтеки. Из особенно серьезного пореза на лбу стекала струйка крови.
— У тебя кровь, — хрипло проговорил Эдди.
Нина взглянула на него, и ее глаза округлились.
— У тебя тоже!
Он поднес руку к особенно болезненному синяку на щеке и размазал пальцами кровь. Во рту появился металлический привкус. Попробовав языком, Чейз понял, что один из коренных зубов шатается.
— Черт! — пробормотал он, сплевывая кровь. — Ненавижу стоматологов!
Нина попыталась встать и закусила губу от боли, перенося вес тела на ноги.
— Ты ничего не сломала?
— Нет, — процедила сквозь стиснутые зубы Нина. — Просто, кажется — ай! — подвернула. Ой, мамочка, больно! — Нина нерешительно попробовала ступить ногой. — Ладно, идти могу. Или хотя бы прыгать. А ты?
Чейз с трудом встал на колени, сделал глубокий вдох, задержал дыхание и поднялся. Ноги чуть не подкосились. Сделав пару неуверенных шагов, он подошел к Нине.
— Жить буду. Пошли, тут оставаться нельзя.
Нина посмотрела на пустыню, которую они только что пересекли. В том месте, где самосвал скинул груз, поднимался столб пыли. Чуть далее на горизонте клубились два маленьких пылевых облака — за ними ехали два автомобиля.
— Куда идти? — спросила Нина, приложила руку к голове и поморщилась, нащупав кровоточащий порез. — Мы не успеем добежать до аэродрома.
Поддерживая ее, Чейз подошел к самому краю обрыва, любуясь открывающимся перед ними видом. Впереди и ниже, насколько хватало взгляда, несколькими широкими ленивыми рукавами разливалась Окаванго. По сравнению с пыльной пустыней у них за спиной цвета были поразительно живыми. Далеко в голубом небе летел самолет — медленно перемещающаяся белая точка.
— Первым делом нужно найти транспорт.
— Легко сказать.
Нина с опаской заглянула за край обрыва. Посмотрела на дымящиеся обломки грузовика, лежащего вверх колесами, словно подстреленное животное.
— Не все так плохо.
В голосе Чейза послышался странный энтузиазм, и Нина с любопытством посмотрела на него. Эдди показал направо. Там склон становился более пологим и шел к озеру, на берегу которого виднелась деревянная постройка с пристанью.
— Когда-нибудь была на речном сафари?