— Раз не твой, значит, я его утилизирую, — мстительно пообещал директор Расс.
Пикси заверещал громче, а я подхватила малыша и прижала к себе.
— Вы что! Он же живой. Как можно его утилизировать?
— Значит, он все-таки твой?
— Да! Довольны? И я ухожу, зелье готово.
Посадила пикси в карман, быстро перелила в склянку зелье для Златовласки. Директор тяжело вздохнул и уже открыл рот, чтобы то ли обругать меня, то ли предложить остаться, когда в дверях комнатушки появился небритый взъерошенный Ромашка.
— Марьяна, а это кто? — с интересом спросил он.
— А это кто? — Директор в ужасе уставился на моего друга.
— Жених ее, — поклонился Ромашка. — Простите, что тоже воспользовался вашим гостеприимством.
— Вон!
И полчаса спустя мы с Ромашкой стояли у ворот школы: с чайником в руках, зельем в сумке и пикси в кармане.
— Вот не мог ты посидеть в комнате, — высказывала я. — Обязательно надо было показываться директору на глаза.
— Ты мне или пикси? — усмехнулся Ромашка.
— Вам обоим. Куда жить пойдем?
— Так столица. Гостиниц полно, постоялых дворов, медяшки у нас еще остались, если ты не спустила их на платья. Не успела ведь?
— Я тебя сейчас стукну, — пообещала Ромашке, но уже тоже улыбалась. Действительно, зелье готово, жилье найдем. Зачем расстраиваться? А с директором о продолжении практики поговорю, когда он остынет. Господин Расс у нас мужик отходчивый.
— И где тут лучшая гостиница? — спросила у Ромашки.
— Зачем нам лучшая? Нам нужна надежная, и она неподалеку. Кстати, комнату для нас я снял еще вчера.
Вот зараза! Но я зашагала за Ромашкой, справедливо решив, что поругаться мы успеем и потом. А сейчас лучше всего мирно пройти за ним, оставить вещи и отнести зелье Златовласке. Признаюсь, о пикси я благополучно забыла. Он тихонько сидел в кармашке и ничем не выдавал своего присутствия. А внешний вид выбранной Ромашкой гостиницы порадовал. Это было добротное бревенчатое здание с резными перилами, высоким порогом, разукрашенными ставнями. Таких сейчас не строили. Ромаш поздоровался с хозяйкой, румяной красивой женщиной, и нас проводили в комнату на втором этаже. Большую, просторную, но с одной кроватью.
— Ромашечка, — тихонько шепнула я, — это что за намеки? То в женихи записываешься, то комнату с одной кроватью снимаешь.
— В женихи записался, чтобы защитить твою репутацию, — беззаботно ответил он. — Ведь лучше, если директор подумает, что с тобой ночевал любимый человек, будущий муж, а не первый встречный. А насчет комнаты — других не было, извини. В столице готовится какой-то фестиваль, сложно найти приличное жилье, да еще и такое, где не встретишь знакомых лиц.
— Ладно, — вздохнула я. — С другой стороны, кровать широкая, поместимся на разных концах. Вишневая улица далеко находится?
— А на другом конце города, — махнул рукой Ромашка.
— И как туда добраться?
Он пожал плечами и сделал невинные глаза. Мол, ни сном ни духом.
— Ладно, мне все равно придется отнести зелье Итену. Будь здесь и присмотри за пикси.
Полезла в карман, но там уже было пусто. И куда подевался малыш? Позвала, но никто не откликнулся. Может, на улице потеряла? А если он там пропадет?
— Ромаш, а где пикси? — спросила друга.
— А мне откуда знать? Если где-то потерялся, это только к лучшему. Противный народец, своенравный. Поэтому не горюй. И потом, велика вероятность, что он найдется.
И все равно было жаль малыша. Я захватила зелье, накидку с капюшоном, чтобы скрывал лицо, и зашагала прочь из гостиницы.
— Подожди, я с тобой. — Ромашка нагнал меня уже на улице.
— Ты что! Тебя же узнать могут, — напомнила я.
— Пусть узнают. Тебе далеко идти, еще обидят.
И предложил мне локоть. Сразу стало веселее. Мы шли молча, но все равно поддержка Ромашки чувствовалась даже так. А еще я и правда соскучилась. Да, его сложно было назвать надежным человеком, но я чувствовала — он именно такой. И защитит в случае беды, и не позавидует в минуту счастья.
А идти действительно оказалось далеко. Слав жил в самом центре столицы, неподалеку от княжеского дворца. Его дом… А лучше сказать, особняк занимал столько места, что там могло бы поселиться с полсотни Славов.
— Не забывай, сколько у него сестер, — напомнил Ромашка, когда я поделилась с ним своими соображениями. — Чтобы от них спрятаться, и такого особняка будет мало.
— И то верно. Ладно, Ромашка, подожди меня здесь и сделай так, чтобы тебя никто не увидел. Я постараюсь вернуться быстро.
— Вряд ли у тебя получится, — улыбнулся мой друг. — Но не беспокойся, я рядом.
Кивнула, легонько обняла его и пошла к дому. Постучала в ворота, дожидаясь ответа.
— Вы к кому? — спросил слуга, одна ливрея которого выглядела лучше, чем мое дорожное платье.
— Меня ожидают князь Велеславий и капитан Итен Хардинский, — ответила я.
Не факт, конечно, что Златовласка тоже здесь, но, если нет, можно попросить Слава передать ему зелье, а потом узнать, есть ли результат. Так было бы даже лучше, потому что в глубине души я побаивалась — вдруг зелье не сработает. Может, надо было взять с собой Али? Если он не защитит, то хоть чайником отобьюсь. С такими мыслями я прошла за слугой в особняк.
— Марьяна! — почти сразу оглушил меня голос Слава, и князь стиснул меня в объятиях. — Ты пришла! Я уже испугался, не случилось ли что-то с тобой. Ты нашла Ромаша?
Я огляделась по сторонам, убедилась, что мы остались одни, и кивнула.
— Вот и замечательно, — продолжал тараторить Слав, который совсем перестал меня бояться. — Как твоя практика?
— Увы, практика, похоже, накрылась медным тазом, — вздохнула я. — Директор и слышать не хочет, что я не по своей воле уехала из деревни Тихие Углы.
— Ничего, я с ним поговорю. Может, он ко мне прислушается? Расскажу, как все было на самом деле. Хочешь?
— Спасибо, Слав. — Я улыбнулась в ответ. — Ты настоящий друг. Кстати, готовься, скоро буду тебя знакомить с невестой номер один.
— Когда? — замер Велеславий и даже побелел.
— Когда скажешь, — испугалась я. — Хоть завтра.
— Х-хорошо. Значит, завтра. Ой, мамочки! Уже завтра? А может, послезавтра?
— Завтра! — рявкнула я. — Извини. А Итен, случайно, не у тебя?
— Да, только что пришел. Хочешь его увидеть?
— Не мешало бы.
— Тогда идем.
Слав пригласил меня в гостиную. Угрюмый Златовласка сидел в кресле, его косы вились по полу и, кажется, еще немного отросли.
— Здравствуй, — сказала я.
Итен вздрогнул, подскочил, зацепился за косу и рухнул в мои объятия. Точнее, на пол, потому что удержать его я не смогла.
— Прости. — Я протянула руку, помогая подняться. — Зато, думаю, я нашла решение твоей проблемы.
И показала волшебный пузырек. Итен уставился на него с неверием и надеждой, будто на великую святыню.
— Это оно? — спросил Златовласка почему-то шепотом.
— Оно самое, — ответила я. — Ну что, пробуем?
Итен только кивнул. Я открутила крышечку и вылила зелье ему на голову. Пару мгновений ничего не происходило, а затем золотистые косицы усеяли пол, а Итен коснулся абсолютно лысой головы.
— Ты что натворила? — взревел он раненым зверем.
— Тебе не угодишь, — взвизгнула я и бросилась бежать, а Златовласка… Точнее, уже не Златовласка, а просто капитан Хардинский помчался за мною следом. Увы, теперь ничего ему не мешало, только нога Слава, которую тот быстро выставил вперед, и Итен снова встретился с полом, а я выскочила из особняка и помчалась по улице. На углу меня догнал Ромашка, и остановились мы только, когда едва не свалились с ног.
— Ты что, кого-то убила? — задыхаясь, спросил Ромаш.
— Нет, но Итен теперь лысый, — ответила я, а Ромашка заржал так, что на нас начали оборачиваться люди. — И это вовсе не смешно. Я ведь не знаю, отрастут ли у него волосы.
— Через недельку увидим. Если пушок на голове появится, значит, отрастут, — продолжал хохотать Ромаш. — Ладно, идем. Что могла, ты уже сделала.
— Почти, — ответила я. — Прогуляемся еще раз до светлой школы. Я обещала Славу жену. Пора ее найти.
ГЛАВА 16
— А где мой кирпич? — спросила я Ромашку, уставившись на совершенно ровную стену, и чувствовала себя так, будто меня лишили лучшего друга.
— Он исчез, — меланхолично заметил Ромашка.
— Что ты стоишь? Это, наверное, ты навел на него директора, а мне теперь надо попасть обратно в школу в обход ворот. Как? Вот как, скажи?
— Элементарно, — пожал плечами Ромаш. — Я тебя подсажу, но обратно все равно придется выходить через ворота.
— Боюсь, обратно меня просто вышвырнут, — покачав головой, ответила я. — Эх, ладно, была не была.
Уже собиралась лезть Ромашке на плечи, когда за спиной раздался голос:
— Марьяна, а что это ты тут делаешь?
— Тишка!
Я неловко поставила ногу и упала бы, если бы Ромаш меня не перехватил.
— Не называй меня так при посторонних, — поморщилась подруга и представилась: — Тихвина, бывшая соседка Марьяны по комнате.
Ромашка сверкнул улыбкой.
— Ромашка, — ограничился он.
— Где? — уставилась на него Тишка.
— Он — Ромашка, имя такое, — пояснила я. — Точнее, Ромаш, но так с детства повелось.
Покосилась на Ромашку. Он беззаботно улыбался.
— А, тогда понятно.
Но по лицу Тишки было ясно, что ничего ей не понятно. Я подхватила ее под локоток и увлекла к ближайшей кофейне.
— Я, вообще, к тебе шла, по делу, — говорила на ходу. — Давай-ка займем вон тот столик возле окошка.
К нам тут же подскочил официант, протянул меню, и его отобрал Ромашка.
— Помни, у нас мало денег, — шепнула другу.
— Ага, — многозначительно ответил он и, к моему счастью, ограничился кофе с булочкой, а я последовала его примеру.
— Так что там за дело? — напомнила о себе Тихвина.
— Тишка, тебе замуж хочется?
Подруга замерла, затем едва не сделала жест, отвращающий злых духов, а потом тихонько рассмеялась.