ас спасать, и Итен придумал операцию.
Я покосилась на нежданного помощника. Златовласка молчал и угрюмо грыз травинку. Учитывая, что ехали мы уже долго и без остановок, травинка должна была превратиться в мочало, но она стойко держалась в крепких Златовласкиных зубах.
— Увы, как сама видишь, план немного провалился, — добавила Тихвина и снова покосилась на Слава. Кажется, князь подруге приглянулся. Интересно, а она ему? Главное, с сестрицей поладила, потому что Тишка — та еще язва, а Любима — девица своенравная и вздорная.
— Спасибо, что не оставили в беде, — искренне улыбнулась я. — Иначе не знаю, что бы с нами было. Ведь на свадьбе Ромашка разглядел…
И покосилась на Любиму. Она-то ничего не знала, потому что с ребятами в дом к некроманту не забиралась.
— Что разглядел? — Любима обернулась ко мне.
— Прости, мы не можем сказать, — повинилась я. — Дали клятву.
— Пикси клятвы не давал, пикси может рассказать деве правду за поцелуй, — заверещал мой маленький друг. Любима вздохнула, пересадила его на ладонь и поцеловала в щеку. Малыш покраснел и едва не свалился с ладошки, но тут же взмыл в воздух.
— Князь Альбертины мертв, — звонко пропищал он. — Им управляет некромант.
— Что? — завопила Любима.
— Ты слышала, повторять не будем, — угрюмо ответил Ромашка. — Но это правда.
Сестра Слава замолчала, видимо, пытаясь переварить полученную информацию. Я тоже не сразу смогла принять факт, что нами управляет фактически мертвец, но кто меня спрашивал? В том-то и дело — никто. Узнала правду — живи, как хочешь.
— А что вы сказали Любиме? — поинтересовалась я. — Зачем мы едем в Северные княжества?
— Чтобы найти твоего пропавшего жениха, — покраснел Слав.
Просто замечательно! Мало того, солгали, так еще и меня в это втянули.
— Прости, мы не успели придумать другую версию, — повинился князь Листвина. — Но Альберт ведь действительно твой жених.
— Бывший, — фыркнула я.
— Но помолвку ведь никто не разрывал. Значит, не такой уж бывший.
Можно подумать, меня порадовал этот факт. Я только вздохнула и сделала вид, будто меня здесь нет, чтобы все поняли — разговор исчерпан.
— Значит, мы ищем наследника престола, потому что верховного князя Альберта больше нет? — чуть слышно переспросила Любима.
— Именно, — ответила я.
— С ума сойти!
— Если жалеешь, еще не поздно вернуться в столицу, — с надеждой предложил Слав. — А я съезжу с ребятами.
— Еще чего! — Любима едва не набросилась на него с кулаками. Помешало только то, что ехала верхом. — Я же не трусиха какая-нибудь. Кстати, а как так получилось, что княжич пропал?
Об этом мы молчать не обещали, поэтому обошлись без помощи пикси. А Любима слушала, широко распахнув глаза от удивления. Вопросов больше задавать не стала, и мы ехали молча. Первый привал сделали уже ближе к полудню. Пока парни разводили огонь, а Тихвина накрывала на «стол» из сложенных плащей, я перехватила кувшин и скрылась за кустами. Отошла шагов на двадцать и позвала:
— Али!
Тишина… Может, отец Ромашки каким-то образом повредил кувшин?
— Али! — позвала громче.
— Что? — Призрачная фигура соткалась прямо передо мной, и я сдавленно ахнула.
— Ты меня напугал. — Я вытерла вспотевший лоб.
— Ты сама меня звала. Чего пугаться?
— Я хотела убедиться, что у тебя все хорошо.
— Я выполнил три твоих желания, Марьяна, и все равно остался узником кувшина. Как ты думаешь, у меня все хорошо?
Али так посмотрел на меня, что захотелось признаться во всех преступлениях, даже тех, которые не совершала, и мелькнула шальная мысль: а кто же отравил князя Альбертины? Почему мы не спросили о личности преступника? Видимо, события произошли очень быстро. И я бы не стала так быстро записывать папу Ромашки в наши союзники. Темнил что-то Теодор. Ох, темнил.
Но сейчас у меня была другая проблема. Она смотрела на меня с таким осуждением, что становилось не по себе.
— Али, Ромашка просто пытался меня защитить, — тихо сказала я. — Там, в храме, я не была готова к бою с тобой, и он это понимал. Ничего не изменилось. Я по-прежнему сделаю все возможное, чтобы ты обрел свободу.
— Я слышу это уже сто лет, Марьяна, — глухо ответил Али. — От разных людей, в разное время. Но знаешь? Все лгут. И в решающий момент ставят свои желания выше моих. Ты с легкостью продала меня Ромашке, он продаст кому-то еще. А я не раб. Я не желаю им быть.
И отвернулся, а я замерла, не зная, что сказать. Подошла ближе, взяла Али за руку.
— Прости, — прошептала чуть слышно. — Я виновата.
Али покачал головой. Он казался таким угнетенным, что хотелось плакать. Я не выдержала и обняла его за плечи.
— Прости, прости.
Погладила по напряженной спине. Не представляю, каково это — сто лет пробыть в заточении, не имея возможности принимать решения самому. За какое преступление его подвергли такой каре? За что обрекли на вечные муки?
— Тебя ищут. — Али сделал шаг назад. — Ромашка беспокоится.
— Не злись на него, Али. Он просто…
— Тебя любит, — договорил волшебник за меня. — Открой глаза, Марьяна. Наш князь-некромант влюблен, поэтому и старается тебя уберечь. Но он вряд ли скажет об этом сам, так что действуй, если тебе он тоже небезразличен.
Подернулся дымкой и растаял, а я осталась на поляне одна с кувшином у ног. Подняла кувшин и вздохнула. Что Али имел в виду? Ромашка влюблен в меня? Какие глупости…
Сам предмет нашего разговора как раз появился на поляне.
— С кем ты тут разговаривала? — сурово спросил он.
— С Али, — не стала я скрывать. — Он очень обижен, что ты выкупил кувшин.
— А надо было дать ему тебя убить?
— Ромаш, милый, не преувеличивай. Али не желает мне зла.
Зато желал свободы. Однако я не стала говорить об этом вслух.
— Не желает, да? — Ромашка прищурился. — Марьяна, нельзя ведь быть такой наивной. Сто лет в кувшине. Неужели никто не захотел его освободить?
— А вот и не захотел! — гаркнул Али, появляясь перед Ромашкой. — Потому что все такие, как ты. Главное — исполнять их желания. Три, пять, десять, двадцать. И всем плевать на меня. Я надеялся, что Марьяна другая. Но нет, ты все испортил. И как теперь? Чего изволите, хозяин?
Фигура Али даже начала светиться.
— Тише. — Я шагнула к нему. — Все будет хорошо. Думаю, к концу путешествия желания исчерпаются, и мы с Ромашкой сразимся с тобой.
— Мы с тобой? — Ромашка резко обернулся ко мне. — Ну уж нет!
— Почему это?
— Да потому, что ты не видишь силу этого духа. Признайся, Али, за что тебя заточили в кувшин? Ты кого-то убил? Десятки? Сотни?
— Я любил, — тихо ответил Али. — Этого оказалось достаточно.
И растаял дымкой, а мы с Ромашкой уставились друг на друга. На сердце стало муторно, а еще — до боли жаль Али. Еще больше, чем прежде.
— Ему нельзя верить, — тихо сказал Ромашка.
— По опыту моей недолгой жизни могу сказать: верить нельзя никому, — ответила я. — А теперь идем к ребятам. Они, наверное, волнуются.
И поспешила прочь, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы. Ромашка догнал меня уже на поляне. Слав удивленно взглянул на нас, но промолчал, а вот Тишка не отличалась его деликатностью.
— Марьяш, ты что, ревела? Он тебя обидел? — налетела она на меня.
— Не ревела, что-то в глаз попало, Ромашка помогал вынуть соринку, — ответила я, но, конечно, мне никто не поверил. Итен и тот поглядел на Ромашку неодобрительно.
— Где будем ночевать? — Я решила сменить тему.
— В деревне Старая Сосна, — сказал Итен, отвечавший за наш маршрут. Да, названия деревень в Альбертине были живописные. Поговаривали, что старые города сохранили старинные названия на древнем магическом языке, а уж деревушки называли в зависимости от того, кто где селился. Поселились возле старой сосны — получите.
Я бережно поставила кувшин на землю. Но стоило отвернуться, как любопытный пикси сунул туда свой нос и каким-то чудом протиснулся в горлышко кувшина.
— Ай-яй-яй, застрял! — завопил он на высокой ноте.
— Это что за гадость? — вылетел из кувшина Али.
— Вор! — закричал Слав. — Итен, держи его.
— Да не вор это, — попыталась я вразумить Златовласку, но, видимо, моя сила внушения подействовала плохо, потому что он кинулся на Али. Али предусмотрительно исчез, и Итен грохнулся прямо в разведенный огонь, к счастью еще достаточно слабый. Его одежда вспыхнула, и мы кинулись ее тушить. Пикси продолжал верещать, Али — высказывать все, что думает о нашей глупости, и только Ромашка посмеивался, наблюдая за возней.
Я первой взяла себя в руки и огляделась по сторонам. Итен сидел на земле и громко ругался, Любима причитала над ним, Тишка и Слав тоже возились вокруг, пикси кричал, застряв в кувшине, а Али завис над компанией, но растаял, стоило Тихвине повернуть голову.
— Это кто был? — опомнилась она.
— Давайте сначала освободим малыша. — Я вытряхнула пикси из кувшина. — А кто это был…
— Вор! — вместо меня ответил Слав.
— Нет, тебе показалось. Это был мой… хм… друг. Он временно заточен в кувшине, и я пытаюсь ему помочь.
— Заточен в кувшине? — нахмурился Итен. — За что это?
И этот туда же!
— Случайно, — ответила я.
— Марьяна, ты не представляешь себе саму силу заклинания, способного привязать живого человека к предмету. Это очень сложный процесс, опасный для того, кто его проводит, и обычно это не один человек, а около десятка. Представляешь, что надо сделать, чтобы тебя заточили?
Я только вздохнула и пожала плечами.
— А с ней бесполезно разговаривать, — вмешался Ромаш. — И, кстати, кувшин мой. Так что не о чем беспокоиться.
Я закусила губу. Не стоит нам сейчас ссориться, успеем и потом.
— Давайте кушать, — вздохнула Любима. — Путь еще долгий.
И в эту минуту я была ей благодарна, несмотря на то что есть не хотелось совсем. Тем не менее заставила себя проглотить пару кусочков мяса, немного хлеба и огурчик. Запила прохладной водой и пошла обратно к лошадям, захватив кувшин.