— Мам, а где все? — спросила я. — Али, Ромашка, ребята.
— Ждут, пока тебе станет лучше. — Она улыбнулась. — Кстати, нам с папой очень нравится твой жених.
И подмигнула. Когда это Ромаш успел обаять мою маму? И с каких это пор он — мой жених? Это вообще вопрос спорный.
— Ты прости нас, Марьяна, — вздохнула мама. — Мы не хотели, чтобы все так получилось. Нам казалось, что вы с Альбертом будете замечательной парой.
— Дело прошлое, — ответила я. — Готова признать, Альберт не так уж плох, но его женой я все равно не стану. Вы тоже меня простите. Я не подумала, что вы будете так волноваться.
Мама улыбнулась и погладила меня по голове. На сердце сразу стало тепло и спокойно, будто все тревоги и печали остались далеко-далеко.
— А теперь я хотела бы увидеть друзей.
Мама не стала спорить. Она вышла, а через несколько минут комната наполнилась шумом и гамом.
— Марьяна-а-а! — Бон пищал на высокой ноте.
— Марьяна, ты как? — причитала Тишка.
Слав и Итен толпились у двери, Любима только вздыхала. Посреди этого хаоса появление Али и Ромашки я восприняла как высшее благо.
— А ну молчать!
Али гаркнул так, что в комнате мигом воцарилась тишина. Да, в нашем друге пропадают великие способности командира.
— Марьяну не утомлять, — прошипел Али. — Громко не говорить. Через пять минут все вон!
— Марьяшечка, ты как? — полушепотом спросила Тихвина.
— Уже хорошо, — улыбнулась я. — Что случилось?
Все почему-то покосились на Али, и тот кивнул.
— Там, на площади, был младший брат Данелия, — сказал Итен. — И когда он понял, что дело проиграно, решил забрать жизнь главной виновницы в крушении их планов. Твою жизнь, потому что ты осталась одна, без защиты. Прости нас, Марьяна.
— Все хорошо, — успокоила друзей. — Я жива, преступники схвачены. Схвачены ведь?
Друзья слаженно кивнули.
— Большую часть мятежников задержали на площади, — ответил Слав. — Несколько человек погибли. Брат Данелия тоже под замком, вот только сам Данелий бесследно исчез.
— Но как? Ведь та комната… Ее двери нельзя было открыть ни снаружи, ни изнутри.
— Мы не знаем, — сказал князь Листвина. — Но, думаю, мы его больше не увидим, а всех виновных будут судить по закону Альбертины. Альберт передает тебе привет. Он тоже хотел бы быть здесь, но дел очень много. Князь занимается восстановлением порядка и готовится к восшествию на престол. И очень надеется, что к тому дню ты будешь достаточно здорова, чтобы присутствовать на торжественной церемонии.
— Передавайте мою благодарность за приглашение.
— А теперь вон! — скомандовал Али, и друзья послушались. Остался только Ромашка. Али взглянул на него угрюмо, но промолчал, вышел следом за ребятами и закрыл дверь. Ромаш сел рядом с кроватью.
— Ты напугала меня, — сказал он тихо. — Очень напугала, Марьяна.
— Прости меня, такую непутевую. — Я придвинулась ближе к нему. — Но главное, что все позади. Раны затянутся, и все будет хорошо.
— Обязательно, — кивнул Ромашка, обнимая меня. — И раз уж все наладилось, повторю свой вопрос. Ты выйдешь за меня замуж, Мария Эрдерин?
— Да, — тихо сказала я. — Но при одном условии.
— Каком? — Ромашка уставился на меня.
— Уговори директора Расса назначить мне новое место для практики.
Ромаш рассмеялся. Он хохотал, хватаясь за бока, пока не выступили слезы.
— Ты неподражаема! — заявил он. — Недаром отец от тебя в восторге.
— Как он? — спросила я. — Здоров?
— Да, только сильно магически истощен, слишком долго удерживал Альберта Двенадцатого, но скоро резерв пополнится, и папа снова будет внушать ужас всему двору верховного князя Альбертины.
— Вы помирились?
— Можно и так сказать. — Ромашка пожал плечами. — Мы не говорим о прошлом. Вчера вернулась мама, так что за папой есть кому присмотреть.
Я улыбнулась. Крепче прижалась к Ромашке и почувствовала себя абсолютно счастливой.
— Люблю тебя, — шепнул Ромаш, осторожно меня целуя.
— И я тебя, — ответила ему. — Всем сердцем.
ГЛАВА 33
Время мчалось незаметно. Я была ужасно занята: Слав и Тихвина решили пожениться, не отставали от них и Итен с Любимой, поэтому мы с Ромашкой тоже готовились к свадьбе. Три свадьбы в один день — что может быть лучше? Родители хватались за голову, пытаясь успеть подготовить все в срок. В столицу приехали оставшиеся сестры Слава, и князь сразу куда-то исчез вместе с Тишкой. Мы с Ромашкой нашли их в светлой школе. Князь и подруга облюбовали мою комнатку у лаборатории, где не было никаких шумных родственников и предсвадебной суеты. Увы, за пару недель до свадьбы мы попрощались с Али. Он решил, что отправится путешествовать и навестит родные земли.
— Останься! — просила его я. — Куда тебе спешить? Хотя бы до праздника останься.
— Прости, Марьяна, — грустно отвечал волшебник. — Я так давно не был дома и не могу больше ждать. Умом понимаю, что там не осталось ничего, что было мне дорого и знакомо, но очень хочу снова увидеть свою родину.
— Хорошо. — Я опустила голову. — Но ты ведь вернешься?
— Да, обязательно, — пообещал Али. — Только не скоро.
— Так и я не скоро вернусь в столицу. У меня еще два года практики. Мой папа и папа Ромашки просили у директора, чтобы я проходила практику здесь, но тот сказал, что его нервная система меня не выдержит, поэтому ехать придется далеко.
— А как же Ромаш? — спросил Али.
— Ромашка едет со мной, только его родственники пока об этом не знают. Ничего, после свадьбы сообщим. Ты точно не задержишься?
Али покачал головой. Что ж, я его понимала. Он слишком долго был привязан к кувшину и подчинялся чужой воле, а теперь хотел ощутить свободу, снова жить. Поэтому и рвался в путь, и не было такой силы, которая могла бы его удержать.
— Али-и-и. — Откуда-то сверху спикировал Бон. — Я не хочу, чтобы ты ехал один! Марьяша, ты будешь сильно против, если я поеду с Али? Тогда ему не будет грустно.
Мой добрый маленький пикси.
— Конечно, я буду только «за», — улыбнулась ему. — И обязательно возвращайтесь вместе, магия поможет вам меня найти.
Тем же утром, попрощавшись с друзьями, Али отправился в путь, а на следующий день состоялось еще одно важнейшее событие в истории Альбертины: вступление на престол Альберта Тринадцатого.
Город летел на крыльях музыки, пестрел флагами, гудел торжественными мелодиями. Мы с Ромашкой, отложив предсвадебные дела, ехали во дворец верховного князя. Я никогда не была внутри этого величественного и прекрасного здания. Казалось, что оно должно скрывать все красоты мира. Снаружи дворец был выполнен в бледно-голубом и белом цветах. Длинные лестницы вели к резным дверям, диковинные растения благоухали в вазонах, статуи поддерживали арку над входом.
— Что-то мне не по себе, — шепнула я Ромашке, непривычно собранному и серьезному, слишком юному без привычной щетины и незнакомому в дорогом сюртуке, жемчужно-серой рубашке и узких штанах.
— Слишком много было испытаний за последнее время, — ответил он. — И я хотел сказать, что ты прекрасна, Марьяна.
Я покраснела и поправила диадему в волосах. Для церемонии выбрала платье бледно-персикового цвета, украшенное живыми цветами и кружевом, до того тонким, что казалось, будто это изящные паутинки, а не творение человеческих рук.
— Спасибо, — пробормотала под нос.
У входа нас уже дожидались родители — и мои, и Ромашкины. Они быстро сдружились, поняв, что контролировать проблемных детей проще вместе. Но как бы не так! Правда, они пока об этом не догадывались, зато хитро переглядывались, когда думали, что мы не замечаем.
Во дворце нас уже ждали и проводили в тронный зал. Я видела много красивых мест, но великолепие дворца верховного князя поражало. Правда, жить здесь я бы не стала — слишком роскошно, мне же больше нравился простор. Зато никто не запрещал любоваться!
Наши друзья уже были здесь: и Итен с Любимой, и Слав с Тишкой и сестрами. Кстати, Тихвина прекрасно справлялась с гнетом старших сестер князя. Мне даже казалось, что они побаиваются мою бойкую подругу. А еще Тишка заявила, что останется преподавать в столице, поэтому и Слав решил тоже остаться, хотя бы на время, пока за княжеством присмотрят сестры.
Мы едва успели поздороваться, когда заиграла торжественная музыка и в зал вступил Альберт. Он изменился за эти дни, стал сдержаннее, серьезнее. Новый верховный князь шел вдоль рядов приглашенных, гордо расправив плечи, и, лишь заметив нас, слегка улыбнулся. Он знал, что мы на его стороне.
Альберт замер перед ступеньками, ведущими к трону, и повернулся лицом к гостям.
— Я, Альберт, — громко, четко проговорил он, — готов принять на себя бремя власти. Клянусь править Альбертиной честно и мудро, заботиться о ее народе, руководствоваться законом и справедливостью, уважать старших, защищать малых. Да будет так.
Грянула музыка. Альберт сел на трон, и светлые жрецы в длинных белых мантиях опустили ему на голову золотой венец.
— Да здравствует Альберт Тринадцатый! — Возгласы наполнили зал. — Да здравствует Альберт Тринадцатый!
И в третий раз вновь повторили слова признания нового верховного князя Альбертины. Главы княжеских родов потянулись, чтобы принести клятву верности новому правителю. Они шли и шли, а мы ждали своей очереди, чтобы поздравить друга, и лишь полчаса спустя оказались перед Альбертом.
— Поздравляю, — улыбнулась я своему несостоявшемуся жениху, помолвка с которым официально была расторгнута.
— Спасибо, что помогли мне, Марьяна, Ромаш, — ответил он. — Я никогда этого не забуду.
— Не теряйтесь больше, верховный князь, — с улыбкой сказал Ромашка.
— Кто бы говорил, — рассмеялся Альберт. — Я уже наслышан о ваших похождениях, совместных и по отдельности. Так что скучно вам точно не будет.
Мы с Ромашкой посмотрели друг на друга и слаженно кивнули. Да, скука нам не грозит.
После церемонии был роскошный бал, но, признаться, меня так утомляла дворцовая суета! Видимо, такая жизнь все-таки мне не подходила. Оттанцевав с десяток танцев, мы с Ромашкой сбежали и до утра бродили по городу, заглядывали в торговые палатки, покупали лакомства. Эх, жаль, с нами не было Бона — я бы купила ему леденец размером с пикси. Но, увы, малыш уехал с Али. Их обоих не хватало.