Орангул
Ты помнишь Клык-Клыка Грумбумбеса?
Он похож на огромного. Ну, прямо преогромного. Наигромаднейшего паука.
Двенадцать лап — когтистых, волосатых. Спина — черна, мохната, полосата. Глазищи жёлтые, как факелы, горят. Сверкает саблями клыков загнутых ряд. А на конце хвоста — огромный крюк. Кто на него попал — тому каюк.
Вот каков был Клык-Клык Грумбумбес.
А Орангул в сто раз Клык-Клыка Грумбумбеса крупнее. Коварнее, жаднее его и страшнее.
Если он на лапы встанет, то упрётся в небосвод. На кого свирепо глянет, сразу тот навек уснёт.
Если рявкнет Орангул — сотрясает горы гул. Звёзды валятся с небес. Падает дремучий лес.
Но главная сила Орангула была в волшебстве. Он один знал заклинание, от которого камень и железо превращались в прах.
Он такие знал слова — с плеч слетала голова. Потухал костёр любой. Закипал кровавый бой. Подымался ураган. Волновался океан.
Всех ему непокорных рыб, птиц и зверей Орангул околдовал, и те, утратив вдруг нюх и слух, либо попадали под выстрел охотника, либо забредали в сети, силки и капканы, либо срывались с круч, проваливались в топи, словом — погибали.
Всё это Ромке, Фомке, Артосу, Мишке и Красному Лису рассказал Древний Ворон Каррыкарр.
— Его пррезиррают все зверри и птицы. Но даже оррёл с ним встрречаться боится. Коваррен и стррашен врраг Оррангул...
— Спасите меня от него. Караул!
Это крикнул Фомка, свивая восьмёркой хвост.
Никто не засмеялся над Фомкиной шуткой. А Ромка спросил Каррыкарра:
— Так что ж, Орангул непобедим? Нам никогда не справиться с ним?
Каррыкарр долго сидел и молчал. То ли он думал. То ли дремал.
Приуныв, умолкли псы. Ромка ворошил усы. Фомка сделал хвост вопросом. Почесал Артос под носом.
Мишка сонно тёр глаза.
Ну а Красный Лис сказал:
— Мудрый Ворон Каррыкарр. Ты всё ведаешь, всё знаешь. Неужели нет средств одолеть Орангула, выведать у него волшебное заклинание, спасти бедных львов и всех других околдованных им зверей и птиц?
— Добрро, и прравда, и дрружба сильнее любого вррага. В Чёррном озерре ррастёт Чёррная Кувшинка. Кто Кувшинку рраздобудет, тот Оррангула одолеет... Я устал. Я очень старр. Карр... Карр... Карр!!!
Древний Ворон Каррыкарр расправил чёрные, будто из железа сделанные крылья.
С шумом и звоном взмахнул ими.
Оторвался от земли.
И пропал из глаз...
Чую вражий дух
Чёрное озеро спит. Не колышется.
Чёрное небо над ним ни одной звездой не светится. Чёрный лес вокруг не шелохнётся.
Из чёрных каменных глыб сложенный чёрный замок Орангула трубами не дымит, дверями не скрипит — тоже спит.
Чернота... Чернее ночи — чернота...
Немота... Немее камня — немота...
Слепота... Слепей слепого — слепота...
И в этой немой слепой черноте бесшумно, незримо движется ночная патрульная охрана Орангулова владения: сторожевые Гадюки и стражники Ежи.
Неусыпно стережёт волшебную Чёрную Кувшинку Краб-великан. Он и с закрытыми глазами всё видит.
Храпит всесильный Орангул. Не спит у спальни караул. Ждёт замок не дождётся. Когда злодей проснётся.
И вот проснулся Орангул. Поплыл по замку грозный гул. Владыка песню затянул. Всегдашнюю. Любимую:
Я — всемогущий Орангул!
Я — вездесущий Орангул!
Я подпираю небеса,
Мне всё вокруг подвластно:
Моря. И реки. И леса,
И даже солнце красное.
Я кашляну — и вспять река.
Ложится в лёжку лес.
А если крикну — облака
Срываются с небес.
Всех страшил страшнее — Я!
Силачей сильнее — Я!
Хитрецов хитрее — Я!
Мудрецов мудрее — Я!
Я — никем не победим.
В целом свете Я — один
О-ран-гул!..
И долго под высокими каменными сводами замка плескалось гулкое, раскатистое эхо:
— Гу-у-у...
— У-уу...
Выкатилось эхо из замка на остров, и дрогнул тот от страха.
Скакнуло эхо в Чёрное озеро, и то заколыхалось, заволновалось.
И только Чёрная Кувшинка не шелохнулась. Она не боялась Орангула. Тот сам боялся, как бы кто-нибудь не сорвал Чёрную Кувшинку, которую день и ночь неусыпно стерёг всевидящий, всеслышащий Краб-великан.
Долго ворочался Орангул на каменной кровати, которая занимала самую большую, самую тёмную залу каменного дворца.
По-настоящему Орангула, кроме Клык-Клыка Грумбумбеса, никто не видел. Потому что все боялись смотреть на Орангула.
Одни говорили: он похож на птицу. Другие говорили: он похож на ящерицу. Третьи утверждали: он — как огромная летучая мышь.
А на самом деле? На самом деле никто не знал, какой он.
В самом деле — верь не верь — он полуптица, полузверь.
Он мог летать и плавать, прыгать и бегать.
Вот он пошевелил ноздрями и вдруг рявкнул:
— Чую вражий дух!
Слуги Орангула
И тут же в спальню Орангула колобком вкатился Соня Первый Котофеич. Тот самый, который управлял царством Спиешьпей и посадил в Кактусовую тюрьму Ромку, Фомку и Артоса.
Соня Первый Котофеич от порога запищал:
— С добрым утром, повелитель. Наш владыка. Наш учитель. Наш великий господин. В целом мире ты — один. Как изволил почивать? Можно ль завтрак подавать?
Орангул очень любил подхалимов, потому и улыбнулся Соне Первому Котофеичу и милостиво проурчал:
— Что там на завтрак?
— Приказали вы вчера: трёх телят и осетра.
— М-м... Пожалуй, маловато. Может, есть ещё волчата? — спросил Орангул.
Соня Первый Котофеич ещё тише и ещё угодливей пропищал:
— Должен ты повелевать, наше дело — исполнять. Услужить тебе я рад. Подадим сейчас волчат.
Злой, коварный Орангул питался живой рыбой, живыми птицами и зверятами. Орангуловы слуги целые дни рыскали по лесам, отнимая малышей у птиц, у рыб и у зверей.
Если же кто не повиновался Орангулу, не отдавал своего детёныша, того Орангул съедал либо околдовывал, превращая в каменного.
Соня Первый Котофеич уже приоткрыл дверь, чтобы выкатиться из спальни, как вдруг Орангул крикнул:
— Стой!
Соня Первый Котофеич так и замер от страха.
А Орангул вытянул длинную шею. Покрутил змеиной головой. Принюхался. Грозно спросил:
— Чуешь вражий дух?
— Н-ннет, повелитель... — промямлил перетрусивший Соня Первый Котофеич.
— Ну, лентяй! Балбес балбесом! Кликни живо Грумбумбеса!
Тут же Клык-Клык Грумбумбес в дверь открытую пролез:
— Что случилось?
— Слушай, Клык-Клык Грумбумбес! Надо весь обшарить лес! Ночью враг туда пролез. Негодяев изловить. Допросить? И всех казнить!
Каменный лес
Ромка, Фомка и Артос вместе с Мишкой и Красным Лисом быстро миновали нарядную лесную опушку. Бесшумно проскользнули по тенистому, пахучему сосновому бору. Пересекли кедровник. Пробились сквозь заросли пихтача и через густющий колкий ельник. По невидимой тропке проскочили буерак, перешли болото. И опять очутились в густом лесу.
Тут друзья поубавили прыть: где-то совсем рядом начинались владения Орангула, и надо было держать ухо востро.
Впереди шли Красный Лис и Ромка.
Мишка косолапый семенил следом.
Артос и Фомка шагали, чуть приотстав.
Все пятеро прислушивались. Принюхивались. Приглядывались.
Вот встала Елочка на Ромкином пути. Надо было Елочку сбоку обойти. Ну, а Ромка Елочку наклонить хотел. Только даже ветку сдвинуть не сумел.
— Она что, каменная? — удивлённо пробормотал Ромка.
Потрогал Красный Лис Елочку, понюхал её и говорит:
— Верно. Каменная.
Иглы зелёные — не шелохнутся. Ствол — не колышется. Ветви — не гнутся. Нет белой серы. Не пахнет смолой... Лес-то вокруг совсем неживой...
Мох под ногами — твёрдый, как камень.
Каждая травка — будто булавка.
Словно железные листья берёз. Бабочек нет. И нету стрекоз.
В мёртвом лесу нет и птиц. Не поют.
Жутко.
И мрачно.
И холодно тут.
Вдруг из-за ёлки донеслось:
— Скорей сюда! Смотрите, Лось!
Кинулись все к Лосю, а тот будто из камня вытесанный. И ручей перед Лосем — не живой, а будто стеклянный.
— Ну уж. Это уж. Совсем уж. Ни к чему уж... — озадаченно пробормотал Ромка.
Фомка сделал из хвоста огромный вопросительный знак.
— Что за фокус, в самом деле? Все вокруг окаменели! — сердито проговорил Артос.
— Как же быть? Кого спросить? И травиночки живой — ни одной! — озадаченно пробормотал Ромка.
— Выход есть, — Медведь сказал. — Гляньте-ка Лосю в глаза. Ведь они живые. Только что немые.
Глянул Красный Лис в живые горящие глаза Каменного Лося и тихо, задумчиво произнёс:
— Этот взгляд немой и гневный не поймёт ни мал, ни стар. Разве только Ворон Древний, Древний Ворон Каррыкарр...
И тут же послышались хорошо знакомые металлический скрежет, скрип и позвякивание. На окаменелый пенёк среди окаменелой травы опустился Древний Ворон Каррыкарр.
Он уже знал, зачем понадобился друзьям.
Вот Мишка встал на задние лапы — нос к носу с Каменным Лосем, Каррыкарр взлетел на Мишкин затылок и оказался с Лосем глаза в глаза.
Тихо и невнятно Каррыкарр спросил что-то у каменного Лося и стал читать ответ в его глазах.
А потом, усевшись на пенёк, Каррыкарр сказал:
— Вы вступили в Оррангуловы владенья. Этот Лось не дал Лосёнка на съеденье. Вот Оррангул его и наказал. Всё живое Оррангул либо съедает. Либо срразу в мёртвый камень прреврращает. Из владений Оррангула — пррочь сейчас! А не то он в камень прреврратит и вас...
— Нет! — Артос воскликнул. — Нет! Хоть и мудрый твой совет. Мы пришли сюда сражаться. С Орангулом насмерть драться. А не прятаться в кусты. Как советуешь нам ты!
И Артос оскалил клыки. Поднял когтистую лапу.
— Одолеет Оррангула только тот, кто Кувшинку в Чёррном озерре соррвёт.
— Но ведь озеро-то там, куда нет дороги нам, — подал негромкий голос Мишка.