Последующие дни слились для меня в одинаковый поток событий. Я поднимался ранним утром и делал небольшую пробежку по замку. Затем я возвращался назад и делал гигиенические процедуры. После этого мы большой толпой отправлялись на завтрак. После приема пищи, когда все студенты шли на уроки, я отправлялся к мадам Помфри, чтобы получить свои зелья и пройти небольшое обследование. После этого я был предоставлен самому себе.
Я решил, что это время будут тратить на отработку Иллюзорно Магии, а также своему собственному развитию. Заказы, которые передавал мне Амелл, начали идти небольшим потоком, но я понимал, что с каждым разом, когда я отправляю качественную партию, то мой авторитет, а также доверие других волшебников ко мне, увеличивается. Даже подняв цену, это не отбило желающих купить амулеты. За несколько дней я сделал около пяти сотен галлеонов… И это только на простых артефактах, что очень сильно меня удивляло. Сколько же я тогда получу, если получу заказ на более сложные… Большинство артефактов, которые я создавал, раскупали люди, не имевшие никаких других артефактов. Я уверен, что волшебники, которые уже обладают наборами, не заказывают у меня, так как у меня нет предложения по подстройке артефакта к множеству других. И первым делом я решил заполнить этот пробел.
Процедура была очень и очень простой. Волшебнику, который хотел добавить артефакт, что не будет конфликтовать с его другими артефактами, нужно было отправить свой слепок вместе с надетыми артефактами, по которому нужно проводить настройку. Они это делали, накладывая некоторые, самые простейшие заклинания, на базу для своего артефакта. Затем, я должен был извлечь этот слепок и снять показания. В помощь для этого мне подошел артефакт-очки, которые хранились в Выручай-Комнате. Хотя даже не очки, а монокль с несколькими увеличениями.
Кроме этого, я отправил письма отцу и Амеллу, чтобы они узнали о семье Рэдклифф. Мне было не особенно интересно это, но так как я дал обещание… картине, то я собираюсь его исполнить. Звучит глуповато, но я не хочу отступать от своих слов, да и кто его знает, что за награда может меня ждать в будущем. Может эта картина знает какую-то тайну, или какой-то тайник в Хогвартсе… А может и нет.
Ответы мне пришли довольно быстро, примерно через несколько дней, после того, как я отправил свои запросы. И информация, которая там была рассказана, не являлась какой-то очень интересной или даже волнительной. Наоборот… Это была простая история о простой волшебной семье, которые потеряли свои жизни во время атаки Парижа магами Гриндевальда. Они не были каким-то могущественными мастерами, не занимали никаких постов в высших эшелонах власти. Совершенно обычные люди, которые были только статистами в мире магии.
Найти картину, которая задала мне эту миссию, оказалось не сложно. Мужчина все время дожидался меня, никуда не покидая своего места. Как только я подошел, он воровато осмотрелся вокруг, а затем сделал шаг вперед, выходя из картины в призрачном виде.
— Ух ты ж, екарный бабай, — выругался я, отпрыгивая на несколько шагов назад, при этом вытаскивая палочку.
— Успокойся, успокойся, — проговорил призрак, который до этого был на картине. — Тише…
— Какого Мерлина ты делаешь? — спросил я у него, не опуская свою волшебную палочку. — Да и вообще…
— Я сейчас все объясню, — проговорил призрак, а потом сказал. — Но вначале, я хотел узнать… Ты сумел выполнить мое задание?
— Да, сумел, — проговорил я. При этом я мысленно удивлялся, как это получилось. Как изображение на картине сумело стать призраком. Я никогда такого до этого не видел, да даже не слышал, что такое возможно. Хотя не мне говорить о возможном и невозможном. Если маги могут своей силой нарушать законы окружающей их реальности, то почему бы им не иметь возможности провернуть что-то такое. Но мне было бы интересно изучить, как это происходит и что же лежит в основе этого процесса.
— Отлично, — проговорил призрак и медленно опустился около меня. От него повеяло легким морозным воздухом. — Тогда рассказывай.
— Семьи Рэдклифф уже не существует, — проговорил я. Конечно, я не могу быть уверенным, что это привидение исполнить свою часть уговора, но никто не мешает быть мне доверчивым юношей, со взором горящим. При этом стоит понимать, что я никак не смогу выбить из него исполнение его части уговора, так как не особенно знаю, как можно влиять на такое существо. Я не изучал такой магии. — Они были уничтожены около пятидесяти лет назад темными магами Гриндевальда.
— Значит уничтожены… — протянуло привидение, а затем несколько потемнело и даже погрустнело. — Ты точно уверен в этом?
— Никакой информации, которая бы опровергала это, у меня нет, — ответил я ему. В действительно это так и есть. В архивах министерства хранится множество информации, и я совершенно не откидываю, что Рэдклиффы могли погибнуть, а вместо них появились другие людей с другими фамилиями.
— Понятно, — кивнуло привидение. — Ну что же, это очень жаль. Жаль, что ты не принес мне никаких позитивных новостей, но я не собираюсь отказываться от своего слова. Тебе интересно, какую награду ты получишь?
— Конечно интересно, — ответил я. Еще бы было неинтересно узнать. Не знаю, что он подарит мне, я даже не догадываюсь, какой подарок это будет. Даже если это будет простая шоколадка, то я не буду расстроен.
— Хорошо, — кивнул волшебник, а затем махнул рукой. — Следуй за мной.
Он прошел сквозь стену, в месте где висела его картина. Там медленно очертился небольшой проход. Вначале это были только линии, но потом камень превратился в дерево. Посреди стены появилась дверь, которая должна куда-то вести.
— Покрути мою картину на девяносто градусов по часовой стрелке, — проговорило приведение, показывая свою голову из стены.
Я надел на руки перчатки. Не знаю, могут ли быть на раме картины какие-то чары, но не хотелось бы испытывать удачу. Эти перчатки я взял в Выручай-Комнате, так как они позволяли с легкостью манипулировать артефактами, которые могут обладать нежелательными эффектами.
Повернув картину на нужное количество градусов, я дождался легкого щелчка, а потом заметил, что дерево стало прозрачным. Интересно, какая магия была использована для создания такого эффекта. Хотелось бы мне изучить ее, но не думаю, что такая литература есть в Хогвартсе. Хотя, кто его знает… В Хогвартсе очень большая библиотека, и книги, которые раскрывают такой эффект, могут здесь быть.
— Не бойся, — проговорило привидение. — Ты можешь с легкостью пройти сквозь эту преграду. За ней нет ничего, что могло бы тебе навредить.
— Хорошо.
Я приготовился в любом случае опасности накинуть на себя Мантию-Невидимку. Она, как и множество других вещей, что я держал в расширенном кармане, попали в такую же «Магическую Кому», что не позволило никому получить к ней доступ. Кроме этого, никто чужой не сумел бы открыть эту сумку, так как на ней есть некоторые защитные чары.
Еще раз выдохнув, я медленно прошел внутрь сквозь прозрачные двери. Те на мгновение засветились легким темно-голубоватым светом, а затем я оказался в темноватом коридоре. Света здесь почти не было, только от голубоватого свечения дверей, а также серебристого света призрака. Вытянув палочку, я зажег на ней Люмос. В одно мгновение мне стало светло, как днем.
Выдохнув, я отправился вперед, следуя за призраком. Наш путь был не очень длинным, и уже спустя несколько минут я оказался в небольшом зале. В центре зала стоял небольшой постамент, с какой-то бутылочкой зелья, светившейся темно-серебристым светом. Она оказалась настолько легкой, что даже могла в одно мгновение распределиться по пространству.
— Вот твоя награда, — проговорил призрак, указывая мне на зелье.
— Что это? — спросил я с интересом. Я никак не мог понять, что это за зелье такое, и какое влияние оно могло оказать на человека. Прислушиваясь к себе, я чувствовал, что оно довольно знакомое. У него какой-то знакомый запах… Или даже вкус. Забытый и совершенно непонятный вкус.
— Ты чувствуешь этот запах? — спросил у меня призрак.
— Да, — ответил я ему. Врать мне смысла не было.
— Это хорошо. — кивнул тот, а потом очень и очень резко оказался своим лицом передо мной. Он смотрел мне прямо в глаза, проникая ими прямо в душу. — Это очень хорошо.
После этого привидение так же резко отлетело в сторону и начало медленно кружиться вокруг зелья, присматриваясь то к нему, то ко мне.
— Я понял это в первый день прошлого года, — проговорило приведение. — Я осознал, что твой запах мне очень знаком.
— Мой запах? — спросил я у него с легким удивлением. — Ты что, нюхал меня?
— Ты не так понял, — проговорило привидение. — Не запах твоего тела. Он мне совершенно не интересен, да и не чувствую я его. Мне запах твоей души оказался очень хорошо знаком…
— Что ты имеешь ввиду? — поинтересовался я у него осторожно.
— О да-а-а, — протянул тот. — Мы, привидения, очень хорошо чувствуем запахи души. Пусть и никому и рассказать об этом мы не можем, но между собой… Ты ведь замечал, что Пивз ни разу не атаковал тебя?
— Конечно, — проговорил я, нахмурившись. Действительно, Пивз ни разу не атаковал меня за все время, которое я провел в Хогвартсе. Он даже не пытался показаться мне на глаза, хотя я слышал от других учеников, что те иногда очень сильно бесятся от поступков этого приведения. Тот скидывает на них навозные бомбы, разливает чернильницы и еще портит много чего другого.
— Это все из-за твоего запаха, — проговорило приведение. — Мы сразу поняли, что твоя душа не принадлежит этому миру. Она пахнет совершенно по-другому.
Паника в мгновение подняла свою голову, и на несколько секунд затопила мое сознание. Неужели кто-то раскрыл меня, и то, что это уже не первая для меня жизнь. Это плохо, так как может привести к некоторым не очень приятным последствиям. Так. Глубокий вдох и выдох. Пока еще ничего катастрофичного не произошло.
— И что дальше? — спросил я с интересом. — Теперь ты будешь пытаться меня шантажировать?