— А вот следовало бы! — укорил его Рон. — Если знаешь, как сделать переворот — легче потом мешать его делать другим. Через неделю, нет, через декаду, принесешь мне план твоих дальнейших действий, если бы ты с помощью бунта взял бы власть в, скажем, Селорисе. По пунктам, с учётом возможных последствий, досконально. Пусть твой зам попробует себя в роли временного главы Отдела Разведки, а ты полностью посвяти себя разработке плана.
— Но зачем, Ваше Величество? — спокойно спросил Мышонок.
— Сравним твои теоретические действия и действия революционеров. — улыбнулся Рон. — Считай это внеочередной аттестацией. Можешь идти.
— Слушаюсь. — поклонился Мышонок и направился на выход.
*Град Кейлин. Подземелья Отдела Разведки*
Мышонок лично не питал склонности к подземельям, канализации, темницам и прочим традиционно злачным местам, но род его деятельности вынуждал часто спускаться под землю, из-за чего случались простуды, что подрывало и без того расшатанное ненормированным днём, неправильным питанием и нервной работой, здоровье. Ещё и обстановка внутри не добавляла хорошего настроения — стоны заключенных, пытаемых, гнетущая атмосфера, которая продирала души даже опытнейших душегубов, сырость, от которой не удалось избавиться даже построив развитую систему механической вентиляции. Всё это плохо для здоровья, но очень полезно для государства. Здесь воры делятся всей своей добычей, здесь душегубы признаются в самых гнусных своих преступлениях, здесь развязываются языки проворовавшихся чиновников и иностранных шпионов, которых в последние месяцы стало подозрительно много. Нет, ничего такого — никаких "Джеймсов Бондов", про которых говорил Король, под этими словами подразумевая высококлассных шпионов, способных прорваться через любой заслон. Но тенденция усложнения схем проникновения на Остров всё же была. Раньше роль шпионов играли обычные купцы, но закон "О государственной безопасности" заставил граждан держать языки на замках, а систематические показательные процессы над предателями поддерживают должный уровень подозрительности к чужакам. Сейчас же шпионами становятся люди совершенно случайных родов занятий, как, например, сидящий сейчас в камере менестрель.
— Босс. — поклоном приветствовал Мышонка Змеёныш, ответственный за содержание заключенных и процесс дознания.
— Змеёныш. — кивнул ему Мышонок. — Как наш подозреваемый?
— Уже не подозреваемый. — усмехнулся криво Змеёныш. Его лицо действительно имело отдалённые змеиные черты, поэтому когда вставал вопрос о получении оперативного псевдонима, Мышонок не стал думать долго. — Акт о проведении дознания заполнен, протокол прилагается.
С этими словами Змеёныш протянул Мышонку папку.
— На основании сведений можно вскрыть ещё пятерых, но это на ваше усмотрение. — Змеёныш протёр небольшой тряпицей, видимо, принятой им за носовой платок, блестящую лысину. — Я в чужую работу не лезу.
— И правильно делаешь. — "похвалил" его Мышонок. — Давай этого менестреля в обычную тюрьму, пусть судебники с ним возятся.
— Тогда акт выдачи подпишите. — Змеёныш подхватил с рабочего стола заполненный бланк. — Я же должен отчитаться перед административной службой, что не по своему разумению отправил шпиона в обычную тюрьму.
— А что, с этим раньше возникали проблемы? — слегка нахмурил брови Мышонок. — Когда на твоём месте работал Волчонок, никаких проволочек не было.
— Так административная служба ввела новые бланки и акты, чтобы более полноценно устранить потенциально слабые места в нашей бюрократии. — развел руками Змееныш. — Я сам месяц назад испариной покрылся, когда мне Шакалёнок, который, как вы знаете, работает специалистом в адмслужбе, расписал тот геморрой, который грозил бы мне, если, скажем, вы, решили сказать, что не давали приказа о переводе этого менестреля в общую тюрьму. А так, акт имеется, отпустил-принял, подписи на местах.
— Интересно. — кивнул Мышонок задумчиво. — Надо бы получше изучить эти нововведения от административной службы. Хорошо.
— Разрешите вопрос? — спросил вдруг Змеёныш.
— Валяй. — разрешил Мышонок.
— А почему вы лично спускаетесь в подземелье дворца, чтобы принять решение о каждом конкретном задержанном? — Змеёныш принял завизированный подписью и личной печатью акт и уложил его в лоток на столе. — Неужели это настолько важно?
— Требование Его Величества. — ответил Мышонок. — Он сказал мне, что я должен лично спускаться сюда и принимать решение о каждом задержанном, чтобы чувствовать ответственность за каждую жизнь, которая изменится или прервётся по моей вине. Одно из средств профилактики превращения в бездушного бюрократа, для которого смерти людей — подписи.
— Глубоко. — уважительно кивнул Змеёныш.
— Ладно, отправляй менестреля, а я пойду посмотрю на виновного. — Мышонок развернулся к коридору, ведущему к камерам. — И ещё, обейте уже стул чем-нибудь тёплым. Вижу же, что задницу морозишь. Скажи хозяйственнику, что я распорядился.
— Слушаюсь. — кивнул Змеёныш.
Мышонок снова преодолел идентичный остальным коридор, преодолел пост охраны и вошел непосредственно в тюремный атриум.
— Мне к камере семьдесят восемь. — Мышонок дождался, пока грузный и мрачный охранник выйдет из-за стойки и проводит его к нужной камере.
За бронированным стеклом располагалась стальная кровать, стальной стол, стальной унитаз и стальная раковина. На кровати сидел менестрель и завороженно смотрел на пустую стену. Бит он не был, лишь лицо выражало признаки сильного нервного истощения.
— Джейме Балдо. — позвал его Мышонок.
— А?! — панически дёрнулся тот, почти взлетев с кровати.
— Спокойно. — Мышонок открыл папку с результатами дознания. Его позабавило имя этого менестреля. Почти как не раз упоминаемый Его Величеством Джеймс Бонд. — Вы занимались шпионской деятельностью в пользу Браавоса, так?
— А, да-да-да, занимался! — горячно закивал Джейме. — Пытался втереться в доверие к жене купца Йолло Мида! Потерпел провал и пытался втереться в доверие к жене купца Барна Отома, потерпел успех и начал выуживать сведения о товарах, которые купец собирался поставлять, куда и когда!
— И сдала тебя служанка купца Барна Отома, которой ты отказал в близости? — утвердительно спросил Мышонок, читающий протокол. — Никогда не знаешь, на чём проколешься, да ведь?
— Да-да-да, господин… — закивал Джейме Балдо.
— Ты из Вестероса, не так ли? — Мышонок перелистнул страницу. — Из окрестностей Золотой Рощи, что в Западных Землях?
— Точно так, господин! — кивнул менестрель.
— У меня для тебя хорошие новости. — улыбнулся по-отечески Мышонок, что со стороны выглядело более пугающе, чем всё это тюремное подзмелье. — Скоро ты поедешь в родные края…
*Град Кейлин. Жилой район. Дом Боуэна Отчаянного, ветерана битвы при Красном Замке*
— … и я такой мечом, хряп! Ледышка рассыпается на… рассыпается, в общем! — Боуэн пьяно взмахнул рукой, опрокинув полупустую бутылку с первоклассным бренди. — И знаешь что?
— Что? — девица из трактира обняла его и повалила на диван.
— А ничего! Я там вообще ничего почти не сделал! Отвлекал на себя троих, пока Его Величество убивал Короля Ночи! — вдруг вскочил он с дивана, вывернувшись из её объятий. — Отвлекал ледышек, а парни за стеной замка были уже мертвы! Мертвы! Их вырезали! Тренированных лучше меня, сильных, храбрых, здоровых! А я отвлекал…
— Но ты же герой! Без тебя Его Величество бы погиб. — не согласилась девица.
Боуэн остановился и недоуменно посмотрел на неё.
— Я не заслужил. — ответил он на это. — Убирайся.
Девушка, поняв всё правильно, молча собрала свою разбросанную одежду и молча же направилась к выходу из дома.
Очередная курва, которая хочет переспать с героем Битвы при Красном Замке. И как старательно делала вид, что вообще ничего об этом не знает!
Жизнь Боуэна стала вроде как лучше — двухэтажный дом в Воинском квартале, пенсия, которую не успеваешь потратить к концу месяца, почёт, узнавание на улицах и прочие преимущества героического статуса. На самом Боуэну было плевать на дом, плевать на пенсию, плевать на почёт, плевать на узнавание. Он проклял тот день, когда пошел в вербовочный пункт, проклял комиссара, который записал его в "элитные войска" и проклял специальное задание.
Во время обучения говорили, что они прошли специальный отбор, что они те немногие, которые смогут достойно отреагировать на стресс от встречи с кошмарными НЕЛЮДЬМИ, Белыми Ходоками. Что, в отличие от большинства солдат Его Величества, Боуэн и команда достойных смогут противостоять психологическому воздействию, смогут действовать быстро и оперативно…
— Я ни хрена не прошел проверку… — Боуэн приложился к бутылке, а затем лег на диван и тихо заплакал.
Сущий кошмар, пережитый им ТАМ, преследовал его каждую ночь, каждый раз, когда он ложился спать. По утрам болела голова, он ходил к врачам, те говорят, что с ним всё в порядке.
В дверь постучали. Затем, поняв, что она не закрыта, отворили и зашуршали по дорогому ковру.
— Боуэн, как ты, брат? — раздался голос.
— Эурон… — Боуэн встал с дивана и приложился к бутылке.
— Оу, вижу, что ты уже набрался. А как же та баба? — Эурон Грейджой подъехал к нему на кресле-каталке.
— Пошла она. — махнул рукой Боуэн, залпом выдув остатки бренди. — Кха! Хренова фанатка!
— Так, у тебя опять началось это дерьмо с "достоин-недостоин"? — Эурон проехал так, чтобы можно было смотреть Боуэну прямо в глаза. — Знаешь что? Ты радоваться должен! Уехал целым и невредимым! Мне отхреначили ногу, твою мать! А я сейчас счастлив и доволен жизнью! Девки прыгают на меня как на какого-то героя рыцарского романа! У меня есть всё! Даже хреновы железнорожденные просят меня вернуться обратно! И хрен с ней, с ногой! Это того, мать его, стоило! Хватит нюни распускать! Тебе вообще не на что жаловаться!
Боуэн молча выслушал своего друга. Нет. Они больше, чем друзья. То, что они пережили в Королевской Гавани не может создать дружбу. Это братство.