Все радостно согласились. Мы прошли немного обратно, пока чувство тревоги не ослабло. Но когда оно стало нарастать — вновь развернулись. Нашли примерную точку, где влияние Атмосферы Ужаса ощущалось не так сильно. Хантам нужна передышка. Даже Рино, чье время утекает, словно песок сквозь пальцы. Нехитрая снедь и несколько бутылок с водой. Вот и все наши припасы. Мы разложились прямо на земле. Я вывалил все рассыпные патроны, какие были. Ана не заморачивалась с тасканием пустых барабанов, что зря, конечно. Уверен, они прилично стоят. Поэтому дозарядила Вулканами тот, что сейчас был заряжен. У нее осталась сотня патронов, включая мои. У меня всего восемь полных барабанов. Но один из них заряжен специфическими патронами, рассчитанными на призраков и любую другую нематериальную нечисть. Хозяин Душ, все-таки. Не исключали и такую вероятность. Еще Нокс, который я так и не использовал пока что.
Овер восстановил ману, а откат от Черной Крови уже прошел. У Мауса примерно две трети колоды. Джо так ни разу и не выстрелил. А с Рино и так все понятно.
— Шансов выбраться у нас маловато, — подвел я очевидный итог.
— Можем спрятаться где-нибудь и дождаться конца активности, — предложила Ана.
— Не наш стиль, — ответил я. — К тому же, нас наверняка снесет толпа, когда она хлынет в Роркх.
— Просто предложила. Я сама за то, чтобы пострелять.
— Мы заметили, — усмехнулся Маус.
— Вторая волна будет очень тяжелой этой ночью, — проговорил Овер. — Какой у нас план?
— Надо прорваться обратно на площадь, — сказал я. — Найти этого мага с афиши. Уверен, в нем причина. Слишком много совпадений.
— Думаешь, Вестник будет?
— Точно нет. У Хранителя Душ нет таких Вестников. Он слишком ревностно оберегает свои секреты. И не стал бы делиться ими с простыми смертными. Просто сильный маг.
— А что с Толпой делать? — спросил Рино.
— Избегать. В открытую не сражаться. Они задавят нас числом. При любом раскладе.
На том и порешили. Весь перерыв занял минуты три-четыре. Нет времени для долгих посиделок. В Роркхе время всегда играет против нас. А в активности особенно. Не знаю, как работает местная петля, но мы пришли в то же место, что и в первый раз. Те же обшарпанные дома с открытыми дверями. Разбитые окна, отвалившиеся ставни. Тот же бледный туман в темноте, холод, да воронье карканье.
Снова, как в Роркхе, мы двигались вдоль стен, аккуратно огибая распахнутые двери. Шли медленно, вслушиваясь и всматриваясь. Готовые в любой момент нырнуть в подворотню. Больше всего мы опасались того, что Мидтаун рассредоточит толпу по улицам. Имп его знает, как тут все устроено. Вполне возможно, что они имеют какую-нибудь телепатическую связь между собой. И даже если Маус сможет тихо убить человека картой, не факт, что остальные не среагируют на нас.
Но то ли нам крупно везло, то ли что-то произошло. Но Мидтаун пока не пытался нас убить. И Толпа осталось толпой. Мы даже начали подумывать о том, что переместились в какую-то иную версию мультиактивности. Но это предположение было сведено на нет. Стоило нам добраться до центральной площади. Справа виднелись руины частично разрушенной гостиницы. Доски и кирпичи покрывала ледяная корка. Сама площадь была усеяна горелыми трупами горожан. Я беспокойно поглядывал на Рино, но ханта мало волновали эти тела. Не он убил — не его проблемы. Мне в этом плане проще. После продажи души, Ролл получил черту характера «двуличный». Это, в том числе, избавляло его от прохождения проверок ужаса за содеянное. Короче говоря, совесть моего ханта не мучила.
Мы сделали логичное предположение, что Толпа находится либо где-то рядом с площадью, либо пошла по нашему следу и мы просто разминулись. Хотя, даже если бы она двигалась дворами и переулками, мы бы заметили такой топот. Не совсем же бесшумно они передвигаются. А то получается, что это какой-то город гребаных латентных ниндзя.
В тот раз мы огибали площадь против часовой стрелки и прошли примерно четверть. В этот раз решили пойти в противоположную сторону. Первым интересным объектом оказалась ратуша. Вряд ли в городе есть другое трехэтажное здание. Которое расположено на центральной площади, к тому же. Рино разрывался между желанием поискать там чего-нибудь ценного и инстинктом самосохранения. В итоге мы пришли к выводу, что в ратуше будут разве что деньги, да зацепки по активности. Мы пошли дальше. Танк в своем уме даст нам больше пользы, нежели подсказки по финальному боссу.
Следующим зданием оказался, барабанная дробь, музей исторических ценностей. Тут уже к Рино присоединился Маус в своих подвываниях. Другой город, исторический музей, эксклюзивная добыча. Сошлись на том, что после партии на аукцион много чего вывалят. А у ребят будет доступ к складу Расвов. Там и прибарахлятся. Другим игрокам же тоже приходится платить комиссию.
— Кажется, мы пришли, — произнес Овер очевидный факт.
— Определенно, — ответил я.
— Что-то мне ссыкотно.
— Не дрейфь, Джо.
— Вообще-то это я сказал, — ответил Рино. Но после того, как все уставились на громадного ханта, все же добавил. — Не люблю цирки.
Мы столпились перед входом в огромный шатер. Просто нереально большой. Поставь его в центре, и он займет половину площади. Аляповатая красно-желтая ткань, будто выгорела на солнце, которого здесь никогда не бывает. Широкий проход глядел на нас кромешной тьмой. Честно говоря, мне и самому не очень хотелось входить внутрь. Но это наш единственный шанс выбраться живыми.
Мы для вида потоптались еще несколько секунд, собираясь с духом, и шагнули в темноту. Старая сухая солома устилала землю. Воздух здесь был теплым, как ни странно.
— Может просто спалим тут все к импам? — озвучила Ана общую мысль. — Один коктейль и готово. Так полыхать будет, загляденье.
— Боюсь, это так не работает, — вздохнул я.
Чем больше мы углублялись в недра шатра, тем светлее становилось вокруг. Причем, с балок свисали полноценные электрические лампы. Что не такая уж редкость в Роркхе, но в этой захолустной деревеньке смотрелось дико.
Мы шли какими-то коридорами. Стены здесь состояли из тонких деревянных заборчиков, которые больше походили на перекрытия для загонов. Впереди забрезжил свет. Мы вышли на большое открытое пространство. Здесь не было тумана, но и лампы располагались слишком высоко, чтобы давать нормально освещение. Но стоило мне об этом подумать, как раздались громкие щелчки. Одновременно с каждым из них врубались целые гирлянды ламп. Заиграла веселенькая музыка, словно со старых грампластинок. Мы оказались на краю огромной круглой арены. Оглядываясь по сторонам, я видел ряды скамеек и кресел. Они каскадом уходили вверх. Весь зал был забит костями. Скелеты в платьях, костюмах, фраках, куртках и плащах сидели на своих местах. Сотни пустых глазниц уставились на нас. У меня побежали мурашки по спине от этой картины. Я глянул на Рино, но тот пока держался.
А в центре арены стоял Маус. Вернее, человек очень похожий на его ханта. Черный костюм, высокий цилиндр, трость с круглым набалдашником. Разве что широкий плащ был оторочен красной подкладкой, а не серой, как у нашего друга. Но даже перчатки были белого цвета. Один в один.
— Господа! — воскликнул шоумен, и его голос эхом разнесся вокруг. — И прекрасная леди, разумеется.
— Он вам никого не напоминает? — спросил я. — Даже повадки похожи.
— Вообще копия, — сказал Рино.
— Тем хуже для нас, — произнес Овер.
— Жалкий подражатель, — ну кто бы сомневался.
— Добро пожаловать, — продолжал тем временем вещать незнакомец, — на шоу величайшего и знаменитейшего волшебника и чародея, Адреано Пал…
Я выстрелил. Простите, не сдержался. Здесь только я имею право толкать пафосные речи и играть на публику. Разумеется, желаемого эффекта я не достиг. Это было бы слишком просто. Великий маг, волшебник и что-то там еще, просто рассыпался осколками зеркал.
— Палтини!
Закончил он, скандируя сотнями своих копий, расположенных вокруг арены. Ана пустила короткую очередь от бедра. Еще четыре зеркала разбились.
— Двадцать восемь лет несчастья, юная леди, — ухмыльнулся шоумен парой десятков лиц.
— Ну нет, с меня хватит, — произнес Маус. — Этот слащавый ублюдок мой.
— Как самокритично, — тихо сказал Рино.
В то же мгновение Маус развернулся. Позади нас стояли точно такие же копии циркача.
— В эту игру можно играть вдвоем, — сказал наш иллюзионист и прыгнул в зеркало.
В тот же момент десятки Маусов бросились в атаку на десятки шоуменов. Мы лишь ошарашенно наблюдали за происходящим. Наш друг на ходу метнул в противника карту, но тот лишь немного отклонил голову, пропуская ее мимо себя.
— Ложись, — истошно заорал я, валя кого-то с ног. В следующее мгновение у нас над головами просвистела целая колода острых карт. Они со свистом вылетали из зеркал и били в противоположные. На землю посыпались сотни осколок, а веселенькая музыка дополнилась звоном бьющегося стекла. Маус с скрестил шпагу с тростью своего противника и в тот же миг разлетелись оставшиеся зеркала. А вместе с ними погас и свет.
Я медленно поднялся на ноги, ожидая, когда глаза наконец привыкнут к темноте. С меня посыпались осколки зеркал. Они не просто ломались, они, блин, взрывались. Ненавижу зеркала.
— Все целы? — тишина. — Ребят? Рино?
Никого. Я аккуратно поводил руками вокруг. Присел на корточки и ощупал солому под ногами. Я же точно кого-то повалил на землю, когда падал. Никого. Что-то мне это напоминает. Я тут же ощупал себя. Револьверы на месте. Все три. Одежда и экипировка тоже. Ну хоть это радует. Но что вообще происходит.
Щелчок. Над головой зажегся свет. Я понял, что верчусь на месте с двумя Ампексами в руках. Пусто. И я больше не на арене. Какой-то склад? Штабеля ящиков напоминали хаотично разбросанные колонны. Чувство тревоги усилилось неимоверно. Что-то грядет. Свист разрезал тишину. Я не успел ничего сделать. А у Ролла нет такой крутой реакции и инстинктов.