— Да я просто мимо проходил, мэн, — снова улыбнулся Черч. — Дай думаю спрошу, не слышал ли ты что про Хохочущих. И что собираешься делать с меткой, которую вы выдали Маркам.
— Про Изгоев впервые слышу. Но, скажем так, я рад их появлению. И думаю, что про этих ребят в Роркхе услышат еще не раз. А по поводу Марок, зависит от них. Зависит от того, будет ли существовать эта гильдия к началу следующей партии.
— А как же деханты? Большой отряд, сгруппированный в одном месте.
— Надо думать, — кивнул я. — Это по нашей части. А учитывая, что дела у нас идут так себе, деханты, это даже хорошая новость. Это же ходячий магазин амуниции и боеприпасов. Но об этом будем думать позже. У меня сейчас голова другим забита, если честно.
— Да, точно. Твои вопросы. О чем ты хотел поговорить, мэн?
— О Хохуро и Парагоне.
Кажется, улыбка Черча на секунду стала каменной. Да и сам он замер на мгновение после моих слов. Но может быть мне просто показалось. Мало сна, много кофе. Да и вообще состояние то еще. Благо, мне хватает мозгов не выплескивать это не человека, которого Рэд считает самым опасным в мире. А Рэда хрен чем напугаешь, это я уже давно понял.
Я коротко рассказал о нашей вчерашней вылазке. Умолчал о некоторых деталях, вроде странной сказки и Договора о Войне. Промолчал я и про слова мумии о том, как мне досталась моя предыдущая лента. Не знаю почему. В этот раз я просто сослался на задание Рэда вернуть повязку. Черч очень долго молчал, глядя куда-то в сторону.
— Спасет одну шкурку, когда ничто другое не сможет ее спасти, — произнес он наконец. — Так и сказал?
— Да. А потом сам же меня и грохнул, импов ублюдок.
— Ну подумай сам, мэн. Разве лента способна защитить тебя от того, кому она подчиняется на самом деле? Нет. В Роркхе нет бессмертия, а эта повязка всего лишь артефакт. Могущественный, необычный, но всего лишь артефакт. Твоя лента не всесильна. Да и разве это был тот хант, чью жизнь ты хотел бы спасать такой ценой?
— Но как же уговор?
— Хохуро — старая сварливая мумия, которой слишком скучно сидеть в своей локации. Просто у него своеобразное чувство юмора. На самом деле он вполне нормальный парень, если узнать его поближе.
— Парень? Нормальный? Черч… А, впрочем о чем я. Забыл, с кем разговариваю. Но хорошо, если это просто шутка, то как же договор? Я не донес ленту до убежища, не вывел ее на карту. Я просто сразу же ее потерял.
— Разве? — сделал удивленное лицо Черч. — Мне казалось, что у тебя есть карта с лентой. Просто она была заблокирована.
После этих слов меня словно окатило холодной водой. Руки затряслись, словно у наркомана. Я приложил немало усилий, чтобы прямо с места не ломануться в свою комнату к сейфу, где лежит колода с ценными вещами.
А довольный Черч просто сидел и нагло улыбался прямо мне в лицо. Самодовольный гад, но как же я его обожал в этот момент.
— Погоди, — замер я. — Если ты прав, то получается я должен этой мумии какой-то жезл.
— Я бы не переживал на этот счет. Ты не можешь отдать то, чего у тебя нет. А у тебя его точно нет.
— С чего ты так решил.
— С того, что Алтарайи были уничтожены давным-давно. И даже если где-то есть жезл, то нужен еще и жрец, который смог бы его передать.
— В каком смысле передать?
— По лору игры, жезл жреца Алтарайи, это могущественный артефакт, который нельзя украсть или забрать силой. Его можно только получить из рук владельца. Который получил его от предыдущего владельца. Иначе это просто красивая палка. Поэтому Хохуро заключил с тобой договор. Чтобы ты добровольно отдал ему жезл.
— Но где я его возьму-то? Кто мне его отдаст?
— Говорю же. Не парься. Если его у тебя нет, значит и отдавать нечего. А судя по твоему рассказу, именно таков был ваш уговор. И даже если в Роркхе остался где-то бесхозный жезл, чей владелец помер раньше, чем успел его передать, то снова нужен жрец, который сможет совершить ритуал. Ладно, Арч. Мне пора заниматься делами.
— Погоди, Черч, — остановил я его. — Последний вопрос. Ты явно знаешь много всякого о Роркхе.
— Я же говорил, мэн, — оскалился Черч своей фирменной улыбкой. — Я знаю все об этой игре. Кроме главного вопроса.
— Да, помню, но я не об этом сейчас.
— Тогда спрашивай.
— Парагон. Скажи, он умеет влиять на разум других хантов?
— Хах, мэн. Поверь. Это единственное, что он по-настоящему умеет делать.
Хлопнув меня по плечу, Черч пошел в сторону лифтов. Я оглянулся вокруг. Неми все еще о чем-то спорила со своим излишне жестикулирующим парнем. Другие игроки пили, ели, болтали. Множество знакомых и не очень лиц. Все как-то внезапно стало неважным.
Я наконец позволил своему телу сорваться с места. На ходу резко развернулся, чтобы оплатить счет. Теперь, когда я уже встал, каждая секунда промедления нервировала и бесила меня.
Добравшись до комнаты, вскрыл сейф и вытащил колоду. Трясущимися руками перебрал все карты, пока не увидел такую знакомую картинку. Повязка, точно такая же, а может та же самая. На карте больше не было никаких пометок об ограничении.
Не долго думая рванул к капсуле и попытался закинуть сборку с хантом и лентой в деку. И чуть не застонал, увидев сообщение о блокировке. Моя награда была так близко и так далеко. Гребаные Расвы с их днем оффлайна. Хоть к Рэду на ферму езжай. С той капсулы мне разрешили заходить в Роркх, только вот распространяется на нее общее правило?
Поразмышляв пару секунд, я принял единственное правильное решение. Других вариантов приблизиться к заветному артефакту не было. Уткнувшись рожей в подушку я мгновенно уснул.
— Маус! — орал я в глубину коридоров. — Я знаю, что ты уже подключился. Выходи, алкаш недобитый.
Я брел среди каменных стен нашего штаба, где каждый коридор похож на предыдущий. Но уже потихонечку начинал запоминать что тут и как. И сейчас очень хотел надрать зад одному заму.
Я вчера не пошел гудеть с ними в Танатос, так что Маус наверняка отдувался за двоих. А с похмелья полез в Роркх, чтоб голова не болела. Мы часто так делаем.
И вот мне приходится плутать по каменным подземельям, вместо того, чтобы идти за своей повязкой. Я не для того так рано подорвался, чтобы тратить время еще и на это.
Вломившись в одну из комнат, с удивлением уставился на трех девушек, сидящих на коленях перед огромной статуей Йорка. Те даже бровью не повели в мою сторону, но свечи в помещении чуть не погасли от внезапного порыва ветра.
Вот это я зря. Не стоит мешать утренним молитвам, а то к Неми потом попаду на двухчасовую нотацию о теологии и важности соблюдения ритуалов хантами-служительницами. Ну нафиг, пусть лучше Рино снова мне рожу набьет.
Аккуратно прикрыв дверь, пошел дальше. Нужная мне находилась по соседству. Весьма странное соседство, если честно. Но я в этом замке уже ничему не удивляюсь. Пройдя вдоль ряда гробов, откинул крышку у самого дальнего.
Внутри лежал хант с тощей бледной кожей. Пару раз шлепнул вампира по щекам, пока тот не отрыл глаза. Хант оскалился, выпятил клыки и угрожающе зашипел, прикрываясь руками.
— Хватит придуриваться, Маус. Я знаю, что это ты.
— Кто посмел нарушить мой вечный покой? — зашипел хант. — Готовься расстаться с жизнью, дерзкий глупец.
— На неделю в архивах копаться посажу, — пригрозил я.
— Да че ты начинаешь, капитан? — мгновенно изменился в лице и голосе Маус. — Нормально же общались. Да и вообще, а если бы это был не я?
— Ты всегда в этого залезаешь. У тебя с ним синергия на два процента выше, чем с другими.
— А ты начал неплохо следить за своим отрядом, капитан, — уважительно кивнул вампир.
— Хорош подмазываться. Лучше ответь, ты должен был следить за переездом и обустройством в убежище.
— Должен был, — кивнул Маус.
— Я тебе все указания выдал?
— Выдал.
— На все вопросы ответил?
— Ответил.
— Задачу сделать безопасное убежище для всех хантов поставил?
— Поставил.
— Какого импа тогда наш штаб находится в серой зоне?
— Какой серой зоне? — выпучил глаза мой зам.
— Маус, клянусь Йорком, я тебе ща тресну.
— А что Маус? — состроил он обиженную гримасу. — Что ты от меня хочешь? Это все Овер. Его же замок.
— При чем тут Овер?
— А кто по-твоему рассадил Плотоядов по всем стенам?
— Плотоядов? Которые кислотой плюются? — у меня все похолодело внутри.
— Да нет, Плотоядный Плющ. Который собак жрет. Ну и людей иногда.
— Твою же импову мать, — завыл я. — И где он их рассадил?
— В подвале, — кивнул Маус. — Хотя, учитывая архитектуру, правильней говорить на чердаке? Или как? Короче, сразу после рва с крокодилом.
— У нас есть ров с крокодилом? — вытаращился я. — Каким еще сраным крокодилом? В Роркхе же нет крокодилов.
— Нет. Но есть Глубинный Голод. Они похожи. Вот их и называют крокодилами.
— Погоди, — прервал его я. — Глубинный Голод, это та срань размером с двухэтажный дом?
— Не-е-ет, — отмахнулся Маус, улыбнувшись. — Что ты, капитан. Конечно нет. Ну вообще да. Но этот совсем маленький, — замахал он руками. — Тебе понравится, такой милаха.
Я закатил глаза. Теперь еще придется всем хантам вручную выставить ограничение на передвижение по собственному штабу.
— Маус, перекрой все входы, поставь двери, замки, решетки. Чего хочешь. Но отсеки серую зону от жилых этажей.
— А ты куда, капитан? Может по коктейльчику?
— Я за своей сраной лентой. И когда я вернусь, хочу чувствовать спокойствие и умиротворение, а не пугающую нервозность. В собственном доме, блин.
Подъем наверх, это отдельный вид ада. Такое чувство, что мы не яму в холме вырыли, а до центра земли спускаемся. От верхнего этажа приходится несколько минут топать по винтовой лестнице.
Поэтому когда есть какие-нибудь дела в Городе, я заранее отправляю нужного ханта на поверхность. А сам загружаюсь, когда он уже немного отдохнет. Просто в этот раз терпеть уже не мог дольше. Надо было с вечера все организовать, но хорошая мысль, как обычно теряется где-то на полпути.