– Да, сэр… Простите, сэр, – техник исчез.
Так-то лучше, подумал Корнелиус. После двадцати двух часов на ногах, мне нужен отдых.
Корнелиус склонился над клавиатурой и напечатал короткое послание, в котором отдал распоряжение техникам направлять все вопросы Профессору в следующие два часа.
Если этот техник захочет опять запаниковать до окончания своей смены, Корнелиус решил, что Профессор сможет с этим разобраться.
Но не успел он выключить свой терминал, как раздался еще один звонок.
– Да? – ответил он.
– С пациентом все хорошо, сэр. Но он теперь, кажется, насторожился.
Корнелиус внезапно совсем проснулся.
– Он в сознании?
– Он просто смотрит на свои руки.
– На руки?
– Да, на провода на своих руках.
Корнелиус вспомнил, что доктор Гендри поместил после операции мониторы биосканеров на руки субъекта, стараясь выяснить, где скопился лишний адамантий. И Гендри, и Чан боялись, что Субъект Икс потеряет подвижность кистей, если слишком большое количество адамантия соберется вокруг тонких костей его пальцев.
– Лучше я подойду, – сказал Корнелиус. – Позвоните Профессору. Он найдет меня там. Конец связи.
– Мне крайне необходима ваша помощь, иначе я бы не просила, мистер Логан, – сказала Мико Катана. – На кону жизни…
– Ты уже это говорила, – ответил Логан. – Но тебе лучше обратиться к твоим единомышленникам, потому что меня тебе не уговорить.
– Прошу вас, мистер Логан, выслушайте меня до того, как судить.
Стоя на карнизе, нависающем над дамбой и искусственным озером, Логан смотрел на женщину, их глаза были на одном уровне.
– Две недели назад похитили одного японского ученого во время визита в Сеул. Наша разведка нашла доказательства, что этого человека похитили агенты, работающие на генерала Коха, ради тех знаний, которыми обладает этот ученый.
– Знания об оружии, несомненно, – заметил Логан. – Несомненно, северокорейцы полным ходом разрабатывают ядерную программу. Им не хватает системы доставки – ракет и снарядов. Позволь мне высказать догадку: этот пропавший ученый – специалист по ракетостроению? Эксперт по телеметрии? Ты на это намекаешь?
– Я не уполномочена обсуждать работу доктора.
– Леди, вы мне ни черта не говорите.
– Я говорю вам то, что вам нужно знать, – ничего больше.
– Значит, в сущности, ты хочешь, чтобы я помог тебе проникнуть на этот объект, но не хочешь объяснить зачем, только несешь какую-то чушь о людях, которым грозит опасность. Потом, когда мы окажемся внутри, мы должны найти какого-то человека, которого похитили, но ты не хочешь мне сказать, кто он такой и почему его похитили. И ты все время упоминаешь какого-то человека по имени генерал Кох, который во всем этом участвует, а я никогда не встречал имени Кох, ни в каких разведданных. Кто такой этот Кох?
– Генерал Кох – это проблема японцев, которая вас не касается, – ответила она.
Ее ответ не удивил его.
– Послушай, детка, мне нужно знать немного больше.
Но требование Логана наткнулось на стену молчания и непреклонный взгляд. Время уходило. Скоро Логан отстанет от графика, а его опоздание поставит под угрозу успех задания, и Нилу Лэнгрему тоже будет грозить опасность.
– Ладно, твоя взяла, – сказал, наконец, Логан. – Можешь идти со мной, но только потому, что вдвоем веселее.
И потому, что твоя команда, очевидно, обладает лучшими разведданными, чем моя. А в шпионских играх знание – это сила, та сила, которая может спасти жизнь.
– Благодарю вас, мистер Логан. Обещаю, что не помешаю вашему заданию, даже если это поставит под угрозу мое собственное.
– Вполне справедливо.
Мико Катана потянулась к сумке у себя на поясе.
– Перед тем, как мы тронемся в путь, позвольте мне вас залатать. Должно быть, вы ужасно страдаете от боли.
Женщина обошла вокруг Логана и осмотрела его окровавленную спину. Но когда Мико начала промывать его раны, ее ждал большой сюрприз.
– Я… я не понимаю. Несколько минут назад ваша спина была покрыта порезами. А теперь ваши раны почти зажили!
– Я ж тебе говорил, – ответил Логан. – Дай мне пару минут, и со мной все будет в порядке.
– Это не нормально, – ответила Мико.
– Да, расскажи мне об этом.
– Но как вы это делаете?
– Хорошие гены, – с горечью произнес Логан.
Мико приняла его объяснение и приступила к обработке оставшихся ран. Когда она закончила, Логан сорвал остатки своего высокотехнологичного костюма-невидимки, потом откупорил металлическую канистру, прикрепленную к его поясу. Он выдавил плотный черный комок размером с кусок мыла на правую ладонь. Когда он размял его в ладонях, комок стал расширяться, и в конце концов Логан встряхнул и расправил его. Когда облегающий тело камуфляжный костюм полностью развернулся, Логан снял с себя остальное снаряжение и надел свежую одежду.
Пока он переодевался, Мико застенчиво отвела взгляд. Она осторожно подползла к самому краю обрыва и смотрела на дамбу в миниатюрный бинокль.
– Что-нибудь видишь? – спросил Логан, застегивая на талии пряжку ремня.
– Только обычную активность. Северокорейцы, по-видимому, не знают о нашем присутствии.
– Это здорово, – сказал Логан, поднимая свой G36 и посылая патрон в патронник. – Потому что для меня многовато сюрпризов на одну ночь.
Глава 8. Непредвиденные последствия
Несмотря на время суток – уже почти рассвело, – сон не шел к Профессору, как бывало всегда, с раннего детства. Он сидел, застывший и настороженный, на своем эргономичном троне, благодарный круглосуточной работе своего центра управления, где он мог игнорировать двадцатичетырехчасовой цикл и полностью отказаться от ритуала сна – по крайней мере, пока физическое и умственное истощение не заставят его погрузиться в тяжелый сон без сновидений.
К счастью, это случалось все реже. За последние несколько месяцев, когда проект «Оружие Икс» подошел к завершению, он поражался тому, насколько больше он способен сделать, не нуждаясь в сне. Каким свободным от посторонних мыслей и кристально ясным стал его мыслительный процесс в отсутствие неконтролируемых снов или ночных кошмаров.
Вся программа «Оружие Икс» была бы невозможной без моей жертвы, моего постоянного бодрствования, размышлял Профессор. Я всегда стремился только к успеху – вот почему безрассудный поступок Директора я считаю предательством.
На его центральном мониторе мелькали изображения второй лаборатории, где лежал Субъект Икс в послеоперационном ступоре, но он их не видел. Лабораторная процедура прошла хорошо, настолько хорошо, что Профессор не нуждался в медицинских данных, он и так знал, что его пациент полностью восстановится, и очень быстро.
Он никогда не сомневался в этой ткани. Пациент был обречен на выживание, потому что Директор Икс все устроил так, чтобы обеспечить успех.
Возможно, я должен его благодарить. Благодарить за то, что он поставил под угрозу проект, годы работы. Благодарить за его ложь, за его предательство.
Но благодарить невозможно. Профессор чувствовал лишь всеобъемлющую жгучую ярость.
Почему Директор отстранил меня от принятия такого важного решения? Почему рискнул жестко структурированным экспериментом, внедрив в него «джокера», мутанта? Кто знает, какие переменные были введены в уравнение? Какие сюрпризы могут таиться в ДНК субъекта? Какие непредвиденные последствия могут возникнуть?
Как ученый, Профессор понимал, что самым важным фактором в любом эксперименте является полный контроль над всеми его аспектами. Ничто нельзя оставлять на волю случая.
Но своим непродуманным решением Директор вырвал у меня из рук этот контроль.
Замыслом Профессора было разработать процедуру, превращающую человеческое существо в оружие террора, – это стало бы первым шагом к созданию целой армии лишенных разума сверхлюдей, находящихся под жестким контролем. Но теперь он даже не знал, работает ли его процесс в отношении людей, потому что его опробовали только на мутанте.
Я могу спасти то, что осталось от этого проекта, только одним путем – еще раз перехватить управление, найти способ утвердить свою волю, свое видение программы «Оружие Икс»… А это значит, что мне придется полностью взять на себя этап психологической адаптации Субъекта Икс через своих доверенных лиц.
Разумеется, мне придется отстранить Гендри, Маккензи и любого, кто сопротивлялся моим идеям и сомневался в моем предвидении.
Профессор сжал кулаки в тщетном усилии унять дрожь в руках. Он не мог заставить их успокоиться.
Посмотрите на меня сейчас, подумал он без намека на жалость к самому себе. Я не способен контролировать свои собственные рефлексы. Как я могу надеяться вернуть себе контроль над экспериментом? Над этими лабораториями? Над Оружием Икс?
Внезапное жужжание интеркома заставило его вздрогнуть, нарушив его внутренний монолог.
На центральном мониторе изображение Субъекта Икс – теперь пришедшего в сознание – внезапно сменилось испуганным лицом очень молодого техника, его глаза под изящными очками были широко открыты.
– Э, Профессор, сэр? Это технический сотрудник наблюдения из второй лаборатории.
– Да, в чем дело?
– Доктор Корнелиус попросил меня…
Внезапно юноша на мониторе закричал:
– О, Боже! О, Боже мой! – взвыл он, вытаращив глаза.
– Что случилось? – крикнул Профессор, вскакивая на ноги.
– Кровь, – задыхаясь, ответил техник. – Что-то происходит. О, Боже! Опять кровь – она хлещет у него из рук!
Сидя за двойными рамами из плексигласа, толщиной в три дюйма, техник лихорадочно стучал по клавиатуре. Рот его открылся, челюсти двигались, но его крики заглушали звуконепроницаемые стенки наблюдательной кабины.
Во второй лаборатории Субъект Икс метался на ложе из спутанных проводов и свернутых в кольца трубок, его сотрясали приступы беспощадной, острой боли. То, что началось, как тупая боль в кистях рук, быстро превратилось в невыносимые мучения. Теперь руки Логана неудержимо дергались, а толстый слой мускулов, окутывающий его кисти, горел и дрожал под покрыто