Тем не менее, адамантий теперь окутывал его скелет, надежно защищая кроветворный костный мозг Логана и оставляя живые и функционирующие кровяные клетки внутри разрушенного тела Логана, что позволяло ему продолжать его необычайный цикл исцеления и обновления после каждой новой раны, каждой новой пытки.
Пока мучительная агония сотрясала каждое нервное окончание его тела, Логан встал на ноги. Его мышцы окостенели и сгорели, сухожилия скрючились от огня, но он с трудом двинулся по направлению к далекой кабине управления. Молочно-белыми глазами, затуманенными жаром, Логан видел внутри стеклянной клетки Профессора, который стучал уцелевшей рукой и что-то кричал в микрофон. Хотя каждый шаг стоил ему колоссальных усилий, хотя каждое движение причиняло невероятные страдания, более мощная пытка гнала Логана вперед.
Так как пальцы Логана согнулись и сократились в потоке разрушительной энергии, Логан воспользовался адамантиевыми когтями, чтобы отчасти карабкаться, отчасти подтягиваться вверх по металлической лестнице. В окне он увидел свое собственное отражение – живой, тлеющий скелет.
По другую сторону стекла Профессор почувствовал спиной взгляд Логана. Он обернулся и увидел Оружие Икс, все еще живого, все еще надвигающегося на него, как неумолимый питбуль – раненый, но твердо решивший напасть на того, кто его обидел.
– Господь на небесах! – воскликнул Профессор. – Вы все еще поддерживаете с ним связь. Управляете трупом… ходячим мертвецом.
Со страшным грохотом оконная рама взорвалась, и внутрь влетели осколки стекла. Профессор отступил назад, поднимая свой кровавый обрубок, чтобы защититься от острых как бритва осколков, дождем падающих вокруг него.
Профессор упал на пол, когда Логан запрыгнул, согнув ноги, на башню над ним. Вытянув когти, Логан схватил его за воротник черными, покрытыми волдырями руками, и поднимал, пока его изуродованное, дымящееся лицо не оказалось всего в нескольких дюймах от лица Профессора.
– Я мертвец? – прохрипел Логан. – Это ты… со мной сделал?
Он уставился в глаза Профессора. Увидел в них страх и безумие.
– Мертвец! – простонал Логан, подобно страдающему призраку. – Ходячий мертвец, вот я кто?
Профессор широко раскрыл глаза, глядя с ненавистью в лицо Логана, потом замахал руками, пытаясь вырваться.
– Я скажу тебе, кто ты такой. Ты – животное…
Слова Профессора взорвались в мозгу Логана. Он завопил:
– Я – Логан. Логан! Ты меня слышишь… Я человек…
Логан вздернул Профессора над своей головой.
– А ты… ты животное! Ты – мое чудовище!
С хрустом и треском ломающихся костей Профессор рухнул вниз и растянулся на стойке компьютера.
Всхлипывая, он отвернулся от Логана и забил по клавишам интеркома.
– Охрана! Охрана! Помогите мне! – кричал он. – Ради бога…
Логан нанес рубящий удар и отделил оставшуюся руку Профессора от запястья. Когда он втянул когти, небольшая лужица крови Профессора разлилась по стойке. Алой крови набралось очень мало, словно ее осталось слишком мало в этом человеке, она почти не текла.
Так как радиоактивное излучение ослабевало, кожа Логана начала заново формироваться поверх розовых, жилистых мышц. Снова стали обозначаться черты лица, хотя плоть была покрыта рытвинами и волдырями, а волосы и уши исчезли. Обеими жилистыми, лишенными плоти кулаками он схватил Профессора за горло и снова рывком поставил его на ноги. Тот застонал и попытался вырваться. Его усилий хватило только на то, чтобы слабо дернуться в адамантиевой хватке Логана.
Глаза Профессора остекленели, он опять застонал. Логан встряхнул его, приводя в чувство. Когда ученый посмотрел в глаза монстра, снова появившиеся губы Логана изогнулись, и он рассмеялся.
– Теперь мы оба лишились своих ласт, а? – прорычал Логан. – Но ты действительно думаешь, что это делает нас… равными?
Профессор отвернулся от взгляда Логана и что-то невразумительно пробормотал в ответ.
– Ну, я так не думаю.
Три ярких серебряных острия выскочили из руки Логана. Профессор с ужасом смотрел, как когти медленно выскальзывают из своих плотных мышечных чехлов. Ухмылка Логана превратилась в маску ярости и мстительности, а Профессор забил ногами и стал извиваться, беспомощно, бесполезно. Затем Профессор испустил вой, долгий, похоронный вопль ужаса, страдания, даже сожаления.
Держа сопротивляющегося человека левой рукой, Логан вонзил когти в промежность Профессора. Глаза человека широко раскрылись, он завизжал, как свинья, которой вспороли брюхо. Логан медленно вынул когти из его тела, потом снова вонзил их, на этот раз проткнув трясущийся живот Профессора. Голова Профессора запрокинулась, его глаза закатились под лоб, он изрыгнул кровавую рвоту.
Логан нанес еще один удар, потом еще один, и еще – он пронзил сердце, легкие, горло. В конце концов Логан поднял руку, кончиками когтей прикоснулся к бледному лбу Профессора, а потом – медленно и демонстративно – вонзил лезвия сквозь черепную коробку в мозг. Профессор один раз дернулся, и Логан опустил его труп на пол.
– Теперь мы квиты… Понял, ты, ублюдок? Теперь мы квиты…
Еще не израсходовав ярость, Логан низко наклонился и поднял обмякшее мертвое тело с широко раскинутыми руками и криво сидящими очками с пола, а потом швырнул в разбитое окно – вниз, в кипящий ров. Труп Профессора ударился о раскаленную решетку и распался с шипением в облаке пара.
Издав странный звук, нечто между рычанием и смехом, Логан повернулся спиной к разбитому окну и сделал шаг вперед. Внезапно ему показалось, что вся комната повернулась вокруг своей оси. Его настигла волна тошноты, острая боль пронзила голову, и он стиснул ее обеими руками. Затем, не издав ни звука, Логан рухнул навзничь.
Сначала он почувствовал боль. Логан осторожно приоткрыл слезящиеся глаза, щурясь от резкого белого света.
– Не волнуйся, приятель. Не волнуйся, – произнес рядом ворчливый голос. Шершавая ладонь прикоснулась к его лбу. – Это я.
– Лэнгрем?
Чей-то силуэт маячил над ним, его тень заслоняла верхний свет.
– Не думал, что ты обо мне беспокоился, Логан.
Логан попытался улыбнуться, но ему было слишком больно.
– Собственно говоря, я шел тебя спасать…
Лэнгрем приложил палец к губам и мотнул головой в сторону лампочки на потолке.
– Они тут очень образованные, – предостерег он.
Очевидно, в камере были жучки, возможно, и видеокамеры тоже, вмонтированные в освещение.
– Мы в тюрьме?
– Мы пленники, если ты это имеешь в виду.
– Как с тобой обращались? – спросил Логан, по прежнему лежа на спине.
– Лучше, чем с тобой, судя по твоему виду. Давай поднимем тебя.
Логан приподнялся на локтях и заморгал от фосфоресцирующего света.
– Они здесь свет не выключают?
Лэнгрем бросил взгляд на ряд лампочек у них над головой.
– Мне кажется, это задумано в качестве психологической пытки или чего-то в этом роде. Напоминает мне о моей последней канцелярской работе. Очень страшное место.
Спартанская обстановка камеры состояла из голого бетонного пола, тошнотворно желтых стен, высокого потолка, одной двери. Кровати отсутствовали, в углу жестяная банка вместо туалета.
Логан осмотрел себя, ощупал ноющие ноги и избитое туловище. Сломанных костей нет. Может, пара ребер треснула. Его тошнило, кружилась голова, так что, наверное, у него сотрясение мозга. В общем и целом, не о чем писать домой.
Его камуфляжный костюм был изорван и залит кровью, пояс с карманами, нож и наручный компас-коммуникатор исчезли, карманы были пусты.
Наконец, Логан сел и облокотился сзади на руки.
– Осторожнее с правой рукой. Думаю, она сломана. Кажется, кости возле твоего запястья вышли из суставов.
– Рука чувствует себя хорошо, если сравнить с болью в остальных местах.
– Ну, Логан, тебе повезло, что у нас нет зеркал, а то ты бы себя чувствовал еще хуже.
Произнося эти слова, Лэнгрем небрежно провел по своему разбитому подбородку, потом показал большим пальцем налево. Логан незаметно посмотрел туда и увидел, куда указывает Лэнгрем. Эта камера была всего лишь ярко освещенным стальным шкафом. Дверь из металла, с маленьким зарешеченным окошком у самого верха.
– Комфортабельное жилье. Как давно я здесь?
– Пару часов назад два корейских солдата внесли тебя и бросили на пол. Я думал, ты мертв, но, по-видимому, ты удивительным образом восстановился.
Пока Лэнгрем говорил, он послал Логану ряд предварительно оговоренных сигналов на вид невинными жестами рук и движениями тела – этот трюк известен большинству спецназовцев во всем мире. Говоря Логану о том, как его, бесчувственного, швырнули в камеру, Лэнгрем провел пальцами назад по собственной ноге, давая понять, что пока они застряли в этой камере.
Дальше Лэнгрем провел ребром ладони по горлу, и Логан чуть не улыбнулся.
Задание выполнено. Лэнгрем точно узнал, что задумали корейцы.
Наконец, Лэнгрем зевнул и потянулся, потом всплеснул руками один раз.
Итак, корейцы не знают нашего настоящего плана отхода, только тот, который был в описании нашего задания. Мы уже на полпути к дому – надо только выбраться из этой камеры.
Логану хотелось рассказать напарнику о Мико Катана, о том, что она, возможно, уже находится где-то внутри комплекса и пытается их освободить, но обмен такого рода информацией был невозможен, пока враги наблюдают за ними и записывают каждое их слово, каждый жест.
Логану также хотелось спросить у Лэнгрема, что он обнаружил? Что северокорейцы в действительности делают в этом комплексе?
Придется подождать доклада после возвращения, наверное…
– Кто-нибудь еще застрял в этой дыре?
Лэнгрем правым указательным пальцем стряхнул воображаемую пушинку с носа.
– Никого особенного.
Один заключенный… и он имеет большое значение для корейцев. Должно быть, тот японский ученый, которого ищет Мико…
– Когда они здесь приносят жратву?
– Вот… – Лэнгрем бросил ему маленькое деревянное корытце. – Я тебе немного сберег.