Отсутствие достоверной информации приводит к тому, что молва начинает идеализировать и даже демонизировать модернизированных гангстеров, для которых убийство стало профессией. Страх перед безжалостной, абсолютно неподконтрольной обществу машиной насилия толкает на безумную попытку придать ей – этой машине – ореол геройства, робингудства, в какой-то степени даже оправдывать само существование института киллерства. Отсюда появилось лживое словечко «чистильщики». Это благозвучное имя присваивается тем, кто якобы наделен полномочиями очищать общество от воров в законе и «авторитетов», а также от «паразитов» – фирмачей и банкиров, «паразитирующих» на «нищете народа». Речь идет, по существу, об апологии самосуда, попытке отыскать целесообразность в убийстве без суда и следствия. Не надо быть психоаналитиком, чтобы понять, что за всем этим стоят лишь страх, зависть и бессилие.
Апофеозом этой странной волны идеализации киллерства стал фильм «Шизофрения», в котором убийство – естественное состояние «свихнувшегося» общества, а роль киллера исполняет актер, за которым прочно закрепилось амплуа героя-любовника – Александр Абдулов. Эдакий беззлобный киллер-интеллектуал, который читает интеллигентскую «Общую газету», чтобы лучше разобраться в нынешней политической ситуации – и так, с газетой в руках, отправляется отрабатывать очередной «заказ» на известного московского банкира.
При всей этой путанице в умах и в терминологии (к примеру, каждый криминолог по-своему объясняет, в чем отличие «киллера» от «суперкиллера»), при обилии легенд и мифов вокруг именитых и безымянных палачей отечественной мафии можно констатировать, что институт киллерства в России действительно существует и уже приобрел достаточно устойчивые очертания. Образование системы профессионального и несанкционированного судом палачества многие специалисты связывают с тем, что она, эта система, создавалась искусственно, «сверху». И главная роль в этом нелегальном процессе изначально играло всем известное и до поры всесильное ведомство со зловещей аббревиатурой из трех букв.
Именно эта организация, по многочисленным свидетельствам и по утечкам рассекреченных архивов, еще задолго до перестройки начала использовать наемных убийц в борьбе с наркодельцами и вообще с преступностью, уже тогда склонной к «организованности». Такая антизаконная практика воспринималась многими как естественная реакция «честных» спецслужб на коррумпированность партноменклатуры и руководства МВД и невозможность хотя бы одно дело о коррупции довести до суда.
Если верить данной версии, в структуре КГБ (в тот самый период, когда главный чекист страны – Юрий Андропов – пересел в кресло Генерального секретаря) появились подразделения В и С с основной целью – организовать целенаправленную, планомерную ликвидацию главарей организованной преступности силовыми методами. Секретные сотрудники проходили обучение в антитеррористическом (Седьмом) управлении КГБ по весьма своеобразной программе: кроме традиционных боевых искусств, включающих навыки виртуозного владения холодным и стрелковым оружием, здесь преподавалась и пиротехника – то есть умение изготавливать, устанавливать и приводить в действие самодельные взрывные устройства. Кроме того, учили проводить максимально эффективные допросы и другим не менее специфическим наукам.
Из завершивших подготовку по полной программе секретных сотрудников составляли мобильные группы и внедряли их в преступную среду. Поддержка им осуществлялась со стороны «авторитетов», которых удалось завербовать «на зоне» (а таковых, между прочим, было не менее 20 процентов от общего числа лидеров преступной среды). С распадом СССР и КГБ эти внедренные группы лишились «хозяев», но свою деятельность, судя по всему, не прекратили. Оказалось, что человеку, для которого основная профессия – убийство, вообще крайне трудно найти другую работу. По утверждению Андрея Иванова, выступившего в «Криминальной хронике» с публикацией (одной из немногих на эту тему), отчасти проливающей свет на институт киллерства, в настоящее время на все СНГ имеется не больше сотни киллеров-профи, и более половины из них – бывшие сотрудники подразделений С.
Иванов (скорее всего это псевдоним) и другие криминологи предпринимали попытки ввести своеобразную классификацию в среде киллеров. Одни делят палачей мафии на киллеров-подрывников и киллеров-стрелков, а последних – на киллеров-профи и киллеров-пехотинцев. «Пехотой» на модернизированном блатном языке именуются рядовые бойцы криминальных группировок (этимология слова имеет две трактовки: с одной стороны, такие бойцы находятся на свободе в среднем не более двух лет, с другой – в иерархии нынешнего криминалитета они считаются наименее квалифицированными кадрами). «Пехотинцы» участвуют в обычных, заурядных «разборках» или находятся в группе прикрытия «профи». Меткий выстрел «пехотинца» стоит несколько тысяч долларов, меткий выстрел «профи» оценивается в десятки штук «зеленых». «Профи» относятся с презрением и к «пехотинцам», и к «подрывникам», считая работу последних тупой и грубой.
Другие классификаторы утверждают, что одни и те же киллеры могут применять и стрелковое оружие, и взрывные устройства. А потому имеет смысл делить исполнителей заказных убийств только по профессионализму и гонорарам. При таком подходе выделяют четыре группы: «бомжи» – люди с социального «дна», готовые пойти на «мокруху» за бутылку водки; «бойцы» – члены криминальных группировок, обычно расстреливающие своих жертв из автоматического оружия по приказу «авторитетов» за скромные гонорары в несколько сот или пару тысяч долларов; «профи» – наемники, работающие по вызову, бывшие оперативники из МВД и КГБ, получающие за один меткий выстрел десятки тысяч «зеленых», и, наконец, «суперпрофи» – бывшие сотрудники спецподразделений силовых ведомств, как правило, кадровые офицеры, чьи гонорары исчисляются сотнями тысяч долларов США.
По мнению большинства аналитиков, за услугами к «суперпрофи» чаще всего обращаются высокопоставленные сотрудники государственных структур. Речь идет, как правило, об установлении контроля над тем или иным хозяйственным объектом. О таких серьезных заказах статистика, естественно, умалчивает. Но и анализ тех немногих преступлений, которые раскрыты, дает неожиданный результат. Оказывается, чаще убийство заказывают не «крестные отцы», а вполне респектабельные бизнесмены: 40 процентов в первом случае против 46 процентов во втором. Соответственно, 50 процентов жертв киллеров – это предприниматели и чиновники и лишь 38 процентов – представители криминалитета.
Поскольку киллеры-профи, как и официальные палачи, выполняющие приговор народного суда, обычно работают на выезде, в «командировках», посредниками в заказах порой выступают некоторые туристические агентства. Работник из центрального бюро связывается с региональным филиалом и сигнализирует о поступившем «заказе». В Центр выезжает «группа обеспечения» и обговаривает все условия «контракта», после чего готовит базу для приезда и проживания исполнителя. Затем в Центр отправляют киллера, «группу поддержки» и «группу прикрытия». Для передвижения используется военно-транспортная авиация или чартерные рейсы. Исполнитель не знает никого из этих двух групп и прилетает на другом рейсе. Группа прикрытия обеспечивает безопасный отход и устранение случайных свидетелей. После исполнения «заказа» киллер покидает город в течение часа. «Заказчик» выступает в роли добровольного спонсора туристического агентства.
Здесь надо отметить, что те немногие сообщения о раскрытых заказных убийствах, которые мы все же получаем, в эту схему практически никогда не укладываются. Возможно потому, что реальная жизнь гораздо многообразнее любой схемы. С другой стороны, шансы раскрыть убийство, которое четко проведено вышеуказанным образом, практически нулевые. Поэтому те преступления, которые все же раскрываются, – именно «мокруха» по случаю или малоквалифицированное киллерство.
Например, 7 февраля 1997 года столичный РУОП победно рапортовал: раскрыто заказное убийство на стадии приготовления. По утверждению начальника одного из отделов РУОПа, Рината Судалина, его сыщики задержали целую преступную группу, состоящую из организатора убийства, специально вызванного с Украины киллера и торговца оружием, у которого за 1200 долларов был куплен пистолет «ТТ» с глушителем. Это была устойчивая группа, замешанная еще как минимум в трех убийствах. Последней жертвой должен был стать московский коммерсант, директор торговой фирмы «Сол». Он узнал об этом через несколько дней после ареста убийц-неудачников, в день своего рождения, который мог оказаться девятым днем его поминок.
Здесь надо отметить два важных обстоятельства. Во-первых, заказчик не был не только задержан, но даже установлен. Во-вторых, организатор убийства планировал убрать коммерсанта в момент перевозки крупной денежной суммы, которую убийцы хотели присвоить. Отсюда следует, что к классическому заказному убийству, когда киллер «бескорыстен», данный случай отнести нельзя. Кроме того, судя по сообщению, все трое задержанных были знакомы между собой, что опять же наводит на мысль о непрофессионализме убийц.
Но иногда происходит обратное: между заказчиком и исполнителем выстраивается целая цепочка посредников. Так произошло, например, при подготовке убийства директора КБ «Новатор» г-на Смирнова. Заказчик выплатил первому посреднику 22 500 долларов. При передаче каждому следующему звену в цепочке сумма соответственно уменьшалась: 15000, 9000, 6000. Киллер получил всего 3 тысячи «баксов». Одним словом, жизнь и смерть в России гораздо сложнее любой схемы.
Вот, к примеру, как «оформлялся заказ» на убийство директора санкт-петербургского аэропорта «Ржевка» г-на Сухова. Заказчиком выступал, как нетрудно было предположить, его заместитель. Организовать устранение своего начальника он попросил 44-летнего оператора котельной аэропорта. Гонорар был обещан более чем скромный, если учесть, каким объектом заказчик предполагал завладеть – всего 4 тысячи долларов. Но оператор не захотел самолично идти на «мокрое» и нанял для этой цели своего 21-летнего приятеля. А орудие преступления – пистолет «будапешт» оператор одолжил у знакомого «авторитета» из мурманской преступной группировки. Директора убили в 9 утра, как принято, в подъезде его дома. Паренек оказался смекалистым и действовал как профессионал: не забыл сделать контрольный выстрел, не поленился выкинуть пистолет. Но на сей раз сотрудники угрозыска оказались на высоте.