Я вообще-то приехал выяснить ситуацию, а попал прямо на экзамен. Без подготовки, без репетиций. Дали в руки баян, сыграл этюд Попова и «Чардаш» Монти. По сложности, видимо, оценили потенциал. И стал я студентом факультета культурно-просветительской работы, специализация – дирижер оркестра.
Не страшно было поступать в институт, не имеющий истории?
На самом деле это очень серьезный вопрос. Особенно в наше время, когда новые вузы стали появляться, как грибы. Но тогда было проще. Несмотря на то что для вуза это был первый набор, его работа была тщательно подготовлена, преподаватели подобраны, материальная база тоже имелась неплохая.
А то, что преподавало много молодежи – нашему проректору только исполнилось 33, – было даже хорошо. Педагоги приехали со всей страны: из Москвы, Санкт-Петербурга, Новосибирска, – интересные профессионалы, действительно желавшие делиться своими знаниями.
И еще одно: там сразу создалась общая атмосфера братства. Было приятно и учиться, и отдыхать, и работать.
С учебой и отдыхом – понятно. А что была за работа?
Преподавал в школе, вел студию в ДК. Но, конечно, главное – это стройотрядовская деятельность. Я был человек опытный, и меня сразу выдвинули в комиссары.
Сейчас уже не все помнят, что это такое.
Командир отвечал за производство, а комиссар – за внутриотрядную жизнь и работу с населением. Короче, моя задача состояла в том, чтобы ребята уехали домой не только с деньгами, но и с приятными воспоминаниями.
А при чем тут местное население?
Когда мы приехали в поселок Чумикан – нас было 40 человек. И на протяжении двух месяцев центр культурной жизни поселка находился в студенческом отряде.
На следующий год работали на рыбокомбинате в Советской Гавани, в поселке со всеобъясняющим названием Лососина.
Это когда рыба не пошла?
Нет. В этот раз рыба еще как пошла! Все работали, как черти. Но и на отдых оставались силы…
… Деньги от стройотряда поддерживали многих студентов весь год. А то и больше: мой друг и сосед по комнате Феликс Шварцбург после первого стройотрядовского лета купил себе японские туфли и ходил в них все пять лет. Ведь обеспеченных людей в сегодняшнем смысле слова среди нас практически не было…
…Рыбина идет по конвейеру, как автомобиль. Только наоборот. Авто собирают, а лосося – разбирают…
Партия сказала – надо. Комсомол имел свое мнение…
Дирижером-то удалось поработать?
Нет. Мою летнюю «службу» заметили и взяли в зональный штаб стройотрядовского движения. А оттуда я поехал за вторым образованием в Высшую комсомольскую школу. Думал – на два года, оказалось – на всю жизнь. Только название менялось: ВКШ – Институт молодежи – МГСА – МГУ. На Дальний Восток с тех пор езжу только в отпуск.
Не жалеете о музыкальной карьере?
Трудно сказать. Мне моя нынешняя работа очень нравится. А музыка, она всегда со мной.
ВКШ была явно идеологическим вузом. Политика на мозги не давила?
Те, кто сделал выбор, принимали условия игры. Народ был умный и легко адаптирующийся. Среди наших тогдашних выпускников есть губернаторы, генералы, много политиков и бизнесменов.
А давиловки мы, пожалуй, не ощущали. Своих чекистов знали в лицо. Да мы их и не интересовали, они все больше смотрели за студентами-иностранцами.
Учили же нас хорошо, добротно. И отдыхать весело тоже не мешали. Например, был популярен конкурс на… лучшую влюбленную пару. Хит всякого концерта – песня «Увезу тебя я в тундру» в исполнении Аугюстена Ндирабика, совершенно черного высокого бурундийца.
Перестроечные времена тоже пришли в ВКШ естественно. И кое в чем даже с опережением. У меня до сих пор лежит аудиопленка с записью выступления опального тогда Ельцина. Старшие товарищи из ЦК настоятельно не рекомендовали нам его приглашать. Но студенты уже хотели сами принимать решения. И 12 декабря 1988 года Ельцин выступил у нас. Зал был битком набит. Правда, видеозапись потом все равно конфисковали.
Выпускники ВКШ очень корпоративны. Почему?
Одного племени, одних воспоминаний. Народ активный и шустрый. А помощь друг другу еще более увеличивает возможности.
… После окончания аспирантуры я заведовал отделением Латинской Америки. Ребята там учились очень интересные. Часть из них – нелегалы. Эмоциональные очень и с какой-то детской психологией…
…Большинство наших студентов были очень куражные ребята. Например, один не мог взять билет на каникулы, в Житомир. И спросил кассиршу: «А для Брежнева нашли бы?» Та засмеялась: «Для Брежнева бы нашла». Он немедленно протянул ей свой паспорт. Ушел с билетом: нашего товарища звали Александр Брежнев…
Уйти, чтобы вернуться
Наш рассказ, похоже, плавно подходит к сегодняшнему дню.
Не совсем так. Я ведь однажды уходил из своего института. Правда, назывался он уже Институт молодежи. В 92-м, в бизнес.
Тоже связанный с обучением?
Нет. Чистый бизнес. Три года отработал в российско-испанском СП «Московия-Далия». Деревообработка. Организовывал производство в Александрове. Оно до сих пор работает.
Зато вы работаете в другом месте.
В то время ситуация была такова, что производство становилось заведомо убыточно. Испанец обиделся на страну и уехал. Но налаженные нами линии остались. А я на четыре года ушел работать в фирму «Ювента».
Что это было?
Гораздо ближе к искусству. Организация культурных проектов: концертов, фестивалей. Мне нравилось, но я уже понимал, что вузовская работа интересует меня больше. И, получив предложение возглавить факультет в Национальном институте бизнеса, согласился немедленно.
Работать там было замечательно. Никакой бюрократии. Вся администрация – 16 человек.
Почему же ушли?
Предложение, от которого невозможно отказаться
Это был 99-й. Лето. Благодатное время для педагогов. Особенно для тех, кто, как я, любит копаться в земле. Я расслабился и, как все сограждане, ждал объявленного на 11 августа солнечного затмения. О нем тогда на всех каналах вещали. Предположения были всякие.
И вдруг у меня зазвонил телефон. Это было удивительно. Телефон деревенский, местный. Он ни разу до этого не принимал звонков извне. А тут – на тебе. Звонил Игорь Михайлович Ильинский.
На следующий день я уже был у него, пока еще не догадываясь, зачем меня вызывают. Ильинский пригласил меня сразу, несмотря на очередь в приемной. И с места в карьер заявил: «Я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться».
Я и не отказывался. И уже через день стал деканом факультета рекламы.
Были деканом. Стали деканом. В чем отличия?
Это совсем другая жизнь. И дело не только в том, что я принимал факультет в сложное время, когда разом ушло прошлое руководство. Реклама – это не просто бизнес. Из-за ее творческой сути и процесс обучения должен быть совсем иной, чем, скажем, подготовка просто менеджеров или маркетологов.
В НИБе мне очень нравилось. Но здесь действительно оказалась другая жизнь.
…Пару месяцев назад мне присвоили звание лучшего декана в Ассоциации негосударственных вузов. Это оценка достижений всего факультета, кстати, самого большого факультета рекламы в стране – у нас только в этом году приняли 300 первокурсников. И это же – черта, подведенная под периодом от солнечного затмения до моего окончательного «рекламного» становления…
Ну, здравствуй, студент…
Каким вам видится идеальный факультет рекламы?
Прежде всего населенный идеальными студентами. Студент, в дословном переводе, – жаждущий знаний. Мечта декана – перенести на студента возможности ребенка. Чтобы за пять лет учебы в вузе он познавал столько же, сколько малыш, скажем, в возрасте с двух до семи. К сожалению, это только мечта.
А что мешает обычному студенту стать идеальным?
Лень. Недостаточная мотивация. Незнание и непонимание того, чем он хочет заниматься по жизни. Мы пытаемся преодолевать это, увеличивая количество «профессиональных» предметов и практики на ранних курсах. Хотя здесь есть и обратная сторона медали.
Какая же?
Многие наши студенты – молодые да ранние. Я говорю не только о победителях фестивалей и конкурсов, которых мы проводим множество. Практически все мотивированные ребята, получая добротное образование, на третьем курсе, как правило, уже профессионально заняты. Многие оплачивают свою учебу сами. Казалось бы – здорово? Но тут начинают копиться учебные долги.
То есть не все так просто. Нужен постоянно компенсируемый баланс. Между трудом и учебой. Между глубиной профессионализации и широтой образованности, общей культуры.
…Мы гордимся нашими ребятами. Вот сейчас давали дипломы «дневникам» – пятикурсникам, а среди них уже и генеральные директоры РА, и действующие журналисты, и директор по PR московской радиокорпорации. Мы всегда идем навстречу, если человеку нужен индивидуальный график учебы. Но все экзамены и зачеты ему все равно придется сдавать…
Двойконепробиваемые
С лучшими все ясно. Кстати, сколько их в процентном соотношении?
Довольно много. Только диплом с отличием в этом году получил каждый шестой наш выпускник. Несмотря на то что наши внутриинститутские требования выше министерских. Там в «красном» дипломе допускается до 25 % «четверок», мы же снизили этот порог до 15 %.
Что же касается «балласта», то он неизбежен в любом вузе.
По моим собственным преподавательским ощущениям, процентов сорок ребят действительно суперталантливы и умны, они, безусловно, войдут в будущую элиту нашей отрасли.