739. Отмечая растущие в среде русских рабочих-эмигрантов в Северной Америке симпатии к идеям революционного синдикализма, редакция рассчитывала подготовить из них пропагандистов, которые по возвращении на родину «понесут в среду русского городского и сельского пролетариата идеи самодеятельности рабочего класса, прямого действия, всеобщей революционной стачки, антимилитаризма и антипарламентаризма»740.
Для газеты был характерен плюрализм точек зрения в рамках анархистского движения России. В одних и тех же номерах печатались статьи о синдикализме антагонистически настроенных друг к другу как в личном, так и в идейном плане Гогелии и Карелина. На страницах «Голоса труда» неоднократно разворачивались дискуссии по проблемам теории анархизма и тактики анархистского движения.
«Голос труда» своим содержанием заметно отличался от других газет и журналов анархистской эмиграции. В его публикациях значительное место уделялось новостным материалам, отражающим политические события мирового значения, жизнь русской эмиграции в США и развитие американского рабочего движения. Часто на страницах газеты печатались художественные литературные произведения. Среди них стихи В. Волина, роман В. Федорова-Забрежнева «Обреченные», рассказы и очерки Э. Магарама, рассказы А. Горького, С. Жеромского и О. Мирбо. Кроме того, «Голос труда» был единственной анархистской газетой на русском языке, помещавшей как объявления, касавшиеся коммерческих услуг (врачей, учителей, адвокатов, фотографов), предоставляемых русскими эмигрантами в США и др. странах, так и рекламу различных предприятий и крупных фирм, связанных с российской эмиграцией (школ, аптек, кафе, ресторанов, книжных, мебельных и музыкальных магазинов, «Русско-славянского банка „Гроховский и Ко“», телефонно-телеграфных и пароходных компаний). Даже реклама сигарет была частым явлением для этой газеты. Это неудивительно, ведь те же большевики в своих газетах, выходивших легально в России, печатали рекламу папирос и др. коммерческой продукции. При этом издание носило ярко выраженный некоммерческий характер. Объявление редакции: «Газета наша не имеет „Юнион-лэйбеля“, потому что она издается не ради прибыли и потому, что большая часть работы выполняется самими членами группы безвозмездно»741.
С появлением «Голоса труда» наблюдается подъем анархистского движения среди русской эмиграции в США. «Благодаря его идейному влиянию, русские рабочие начали организовывать во многих городах клубы, библиотеки и школы, преследовавшие культурно-просветительные цели. Они устраивали доклады и лекции по социализму, анархизму и многим вопросам рабочего движения. Возникавшие споры и дискуссии идейно развивали рабочих, помогая им в определении и выработке собственного мировоззрения. Многие из этих клубов впоследствии реорганизовались в Союзы Русских Рабочих, для которых „Голос труда“ стал организационным и идейным руководителем»742, – вспоминал анархист Л.Л. Липоткин (Лазарев). При Союзах русских рабочих в различных городах США стали возникать Группы содействия «Голосу труда», собиравшие средства в его поддержку743.
Благодаря деятельности редакционного коллектива «Голоса труда» в среде русских эмигрантов в США получили широкое распространение анархо-синдикалистские идеи. Этому способствовала позиция ФСРР, выраженная в резолюциях ее учредительного съезда (1–7 июля 1914 г.). Провозгласив в качестве цели построение анархического коммунизма («общества свободных производителей, стремящихся к удовлетворению потребностей каждой отдельной личности, отдающей в свою очередь обществу свой труд и свои познания»)744, съезд установил в качестве формы организации рабочего класса революционно-синдикалистские профсоюзы: «Для достижения этой цели мы выставляем на первый план необходимость создания широкой классовой революционной организации трудящихся, которая, ведя непосредственную борьбу со всеми институтами капитала и власти, должна приучать рабочий класс к инициативе и самодеятельности во всех его выступлениях, развивая в нем, таким образом, сознание необходимости и неизбежности всеобщей стачки – социальной революции»745. Была признана необходимость пропаганды анархистских идей в профсоюзах. Исходя из этого съезд рекомендовал активистам, работающим в России, вести работу на основе тактики «прямого действия» в существующих рабочих и крестьянских союзах и создавать новые, революционно-синдикалистские союзы746. Резолюция «Отношение к революционному движению в России» требовала усилить в США и Канаде пропаганду идей «безгосударственного социализма»747.
Объединительные процессы в среде эмиграции затронули не только США. В 1913 г. русскими анархистами-эмигрантами был проведен ряд объединительных конференций в различных городах Европы. Так, 11–12 мая 1913 г. состоялась конференция швейцарских групп русских анархистов-коммунистов в Цюрихе748. По решению конференции объединительный съезд организаций анархистской эмиграции был запланирован в Лондоне 26–27 августа 1914 г.749 Затем, 4-11 октября 1913 г. был проведен парижский съезд Федерации анархистов-коммунистов, имевшей и другое название – Братство вольных общинников (БВО)750. В ходе этого форума развернулась борьба между сторонниками А.А. Карелина и Н.И. Музиля. Кроме того, среди его участников действовали агенты охранки Абрамов, Б.М. Долин (известный по кличке «Ленин») и З.И. Выровой. В результате действия этих факторов съезд завершился расколом751. Конфликт усугублялся и далее. Карелинцы распространяли слухи про будто бы имевшее место сотрудничество Музиля с полицией, что было давней фальсификацией болгарских социал-демократов, опровергнутой анархистами. В ответ оппоненты, на основе фактов, обвинили Карелина в пособничестве полицейским провокаторам, интриганстве, использовании «тактики скрытого иезуитизма, демагогии и дипломатии», «проявлении властолюбия и диктаторства и злоупотреблении нечистыми приемами борьбы с оппозиционно настроенными товарищами», использовании мистификаций, а также – религиозной фразеологии и обрядовых процедур752.
Против своего «вождя» выступили многие члены БВО. 7 декабря 1913 г. большинством голосов (26 против 13) Карелин был исключен из Федерации анархистов-коммунистов. Личные отношения с ним разорвала и часть друзей (В.И. Федоров-Забрежнев и др.)753. В печатном обращении сторонники Музиля заявили, что он «боится компетентного товарищеского суда, который бы с должным вниманием и серьезностью рассмотрел вопрос о Карелине и „карелинщине“ во всей его широте»754.
Карелинцы обособились в отдельную организацию. Борьба продолжалась. В мае 1914 г. группа анархистов во главе с Музилем и М.С. Иловайским захватила типографию БВО755. Попытки Карелина апеллировать к Кропоткину не дали результатов. Тот сохранил нейтралитет, предложив Аполлону Андреевичу пережить раздоры и «идти своей дорогой». Негативно отнесся Петр Алексеевич и к попытке супругов Карелиных использовать фразы из его писем для защиты своего авторитета756.
Как отметили В. Зверев и В. Сапон: «Позднее, когда инцидент принял международный масштаб, Аполлон Андреевич формально согласился предстать перед третейским судом, однако не спешил воплотить эту щекотливую идею в жизнь, отклоняя один за другим составы предполагаемых партийных судей»757. В июне 1914 г. общее собрание российских анархистов в Париже решило урегулировать конфликт на Лондонском конгрессе Анархического интернационала, который так и не состоялся из-за начавшейся мировой войны758.
Одной из причин конфликта стала жесткая критика Карелина со стороны Гогелия и др. лидеров анархистской эмиграции, раздраженных антиинтеллигентской риторикой, присущей его статьям в «Голосе труда» и др. изданиях. Критики указывали на характерные для карелинских брошюр терпимость к религии, использование религиозной терминологии в духе русских сектантов при одновременной манипуляции психологией верующих (например, обещание не предавать земле тела «изменников народу»). Кроме того, А. Карелин выпускал брошюры от имени вымышленных организаций, в которые призывал вступать потенциальных сторонников759. Позицию противников Карелина отчасти признал справедливой Кропоткин, писавший в письме Гогелии 26 августа 1913 г.: «Заб[режнев] тоже написал мне. Я ему еще не ответил. Но напишу и укажу, до чего их нападения на интеллигентов вообще несуразны и вредны»760. Выводы историка В.В. Кривенького также не в пользу Карелина: «Сейчас, спустя более 100 лет после описываемых событий, можно сказать, что правы были „рогдаевцы“761 (так следует из анализа многочисленных источников о жизни и деятельности А.А. Карелина)»762. Во всяком случае, факты согласия Аполлона Карелина на сотрудничество с Департаментом полиции, его склонность к нечаевским методам саморекламы и обоснования собственной власти, как и к манипуляции убеждениями доверившихся ему людей, были верно подмечены и отвергнуты, исходя из этических мотивов, его оппонентами.
Противники Карелина продолжили попытки объединить анархистскую эмиграцию. 28 декабря 1913 – 1 января 1914 гг. в Лондоне они провели Объединительную конференцию русских анархистов-коммунистов. Значительную часть делегатов представляли анархо-синдикалисты (А.Ю. Ге, А. Гиттерман, Г.И. Гогелия, М.И. Гольдсмит, Л.В. Иконникова, Н.И. Музиль, Л.И. Фишелев и др.). Конференция поставила вопрос о проведении в Лондоне 22–25 августа 1914 г. съезда анархистских групп российских эмигрантов. На конференции Музиль констатировал преобладание анархо-синдикализма в среде анархистских эмиграции России. Было принято решение о создании Федерации анархо-коммунистических групп эмигрантов и издании единого печатного органа – газеты «Рабочий мир»763. Но созыв съезда федерации сорвался вследствие событий Первой мировой войны.
В результате, несмотря на наметившиеся объединительные процессы, анархистская эмиграция России в Европе оставалась организационно раздробленной. Самыми влиятельными ее организациями к лету 1914 г. были Группа русских анархистов-коммунистов «Вольная Воля» (Англия), Парижская анархическая группа «Труд» и «Братство Вольных общинников» (Франция), Лозаннская и Цюрихская группы анархистов-коммунистов. Численность участников каждой – 5-30 чел. По оценке же А.А. Борового, только в Париж