1663.
Не стоит исключать и то обстоятельство, что среди хаоса отступления перед германо-австрийскими войсками весной-летом 1918 г. снабжение красных отрядов стояло на достаточно низком уровне. Впоследствии на судебном процессе в Москве об этом открыто заявила и сама Никифорова: «Целый ряд отрядов имеет поезда снабжения и каждый из отрядов получает и боевые припасы и снабжение с поездов, там, где они были; где не было, там товарищи голодали. Мои товарищи не служили за деньги, у нас не было жалования, получали только по 20–30 рублей в месяц для мелких надобностей, как пойти в баню и т. д. Получала я эти деньги с Александровского завода»1664. В этих условиях, конечно, многие из отрядов вынуждены были заниматься реквизициями, изымая все необходимое у населения или требуя снабжения от местных Советов. Давая оценку действиям Никифоровой, важно иметь в виду тот факт, что Советская власть насчитывала несколько месяцев своей истории и правовое регулирование взаимоотношений между военными отрядами и местными органами власти не было отлажено настолько, чтобы избегать конфликтов и злоупотреблений.
Вероятно, именно анархистские взгляды Маруси стали причиной, по которой она была избрана ответственной за действия, совершавшиеся формированиями разной политической ориентации1665. Именно так объясняли позорящую Никифорову информацию активисты анархистского движения. Не отрицали они, впрочем, и «неанархические» действия с ее стороны1666.
В апреле 1918 г. Никифорову арестовали в Таганроге по приказу Военного комиссариата УССР. Отряд был разоружен, а Марусю специально созданная Судебная комиссия судила за разгон Советов в Елизаветграде и самовольное наложение контрибуций на население. Но она была оправдана, получив поддержку командиров многих отрядов, Федерации анархистов Таганрога и местной организации левых эсеров1667. В ее защиту выступил Антонов-Овсеенко. Следственная комиссия в составе 3 большевиков, 2 анархистов и 2 левых эсеров признала вину Маруси недоказанной1668. Выяснилось, что в Таганроге нет свидетелей преступных действий подследственной и все сведения носят косвенный характер1669. Кроме того, среди тех, кто передавал комиссии данные о злоупотреблениях, было немало «пьяных матросов» из мародерствующих отрядов, по своему поведению подходивших под те же, если не более суровые, пункты обвинения1670. Через три дня Марусю освободили на поруки федерации анархистов, а ее отряду вернули часть оружия и имущества, большая часть которого, по словам Никифоровой, уже была разграблена бойцами других революционных частей1671. Она утверждала, что было расхищено и имущество четырех коммун, эвакуировавших из Украины под защитой ее бойцов1672. В результате обыска в эшелоне Никифоровой «ничего подозрительного не нашли – ни дорогих вещей, ни товару, ни денег»1673. Вскоре, по инициативе недовольных оправданием Маруси руководителей КП(б)У была создана следственная комиссия под руководством Г. Пятакова. Но она просуществовала недолго и не успела завершить следствие, хотя Пятаков и утверждал, что при повторном обыске были обнаружены большое количество сахара, слиток серебра, множество драгоценностей, серебряных изделий, дорогие ткани1674. Впрочем, что в данном случае означает «множество» и «большое количество», Пятаков не сообщает.
После освобождения Никифорова входила в штаб, руководивший обороной Таганрога. До 8 мая ее отряд вел оборонительные бои с немецкими войсками на Дону1675. Кроме того, они отбили несколько станиц у белых1676. В мае, в ходе 8-дневных боев у станицы Кагальницкой отряд Никифоровой был почти полностью уничтожен, а Маруся тяжело ранена1677. Затем она выехала в Царицын, где уже началось разоружение прибывавших с Украины отрядов, а оттуда в Саратов1678. Эту информацию подтверждает и А. Чубенко, впоследствии адъютант Н.И. Махно, утверждавший, что вместе с Марусей добирался от Таганрога до Царицына1679. Существует версия, что в Царицыне Маруся объединилась с отрядом Петренко, приняв участие в вооруженном конфликте между ним и царицынскими Советами1680. Однако достоверность этой истории вызывает сомнение в силу того, что она не всплыла в ходе суда, состоявшегося в Москве 21–23 января 1919 г. Ведь собрать показания против Маруси, участвуй она в царицынских событиях, было бы несложно. Но представитель царицынских военных властей, давший показания, свидетельствовал в пользу Никифоровой, а не против нее.
20 июня 1918 г. Маруся была обнаружена в Саратове и вместе с А. Гладким-Гурскайненом арестована чекистами1681. Ее перевезли под конвоем в Москву. Никифорова и Гладкий протестовали и на разных станциях призывали матросов освободить их1682. 9 августа Следственная комиссия Московского ревтрибунала начала расследовать ее дело1683. Одновременно анархисты начали кампанию в защиту Маруси. Во второй половине августа – сентябре в Московский ревтрибунал были переданы заявления деятелей анархистского движения – П.Д. Турчанинова, А.А. Карелина, А.М. Авсеева, В.С. Бжостека и П. Резникова. Среди ходатаев были известные военные деятели В.А. Антонов-Овсеенко и К.И. Калнин1684. До 21 сентября 1918 г. Маруся находилась в Бутырской тюрьме, затем была освобождена под поручительство Антонова-Овсеенко и Карелина1685. При этом оба настаивали на ее реабилитации от обвинений1686. После освобождения из Бутырок Маруся вышла замуж за Витольда Бжостека, анархиста, впоследствии погибшего вместе с ней. Спустя месяц на I Всероссийском съезде анархистов-коммунистов она выступила с докладом о ситуации на Украине. Съезд принял решение вынести протест против ее ареста, утверждая, «что она предана суду только потому, что ее нагло оклеветали»1687.
Практически на все показания Никифорова дала опровержение, используя сведения, говорившие в ее пользу. Информацию, выставляющую ее в негативном свете, она объясняла клеветой, ложными слухами и неприязненным отношением со стороны свидетелей. В то же время следствие не обладало возможностями обратиться за свидетельскими показаниями к жителям Елизаветграда и Александровска, где был отряд Никифоровой. Ведь в то время Украина не была еще под контролем большевиков. Многие свидетели находились на фронтах или далеко от Москвы. В итоге Никифорову обвинили «в вооруженном противодействии и дискредитировании Советской власти и в дезорганизаторской деятельности ее в деле обороны против внешних и внутренних врагов в опасный для революции момент»1688. С самого начала процесса Никифорова заявила о своей невиновности1689. Свидетели обвинения на процессе не присутствовали. Многие из письменных показаний были охарактеризованы обвинением как сведение личных и «партийных» счетов1690. Эту ситуацию подчеркнул защитник, оценивший судебный процесс как «смешной». Он указывал на беспочвенность обвинений в ситуации, когда полностью отсутствовали свидетели, которые могли их подтвердить. Имеющиеся же показания были основаны преимущественно на слухах1691. Ввиду недостатка прямых свидетельств обвинение прибегло к использованию авторитета своих свидетелей из числа большевиков1692.
Очевиден показательный характер судебного процесса над М.Г. Никифоровой. В ситуации восстановления своего контроля над Украиной большевикам необходимо было подчеркнуть невозможность возврата к событиям 1918 г., связанным с реквизициями и т. п. инцидентами. Ввиду устоявшейся репутации Маруси невозможно было вынести оправдательный приговор. Она была слишком яркой фигурой, на примере которой предполагалось продемонстрировать стремление Советской власти установить законность. Вместе с тем нельзя было вынести суровый приговор. Прежде всего, доказательная база была недостаточна для этого. Да и политическая обстановка, сложившаяся в конце 1918 – начале 1919 гг. была такова, что большевикам стало невыгодно портить отношения с анархистами, которые выступали их союзниками. Особенно это касалось Украины, где действовали многочисленные анархистские отряды. В итоге суд признал Никифорову виновной в дискредитации Советской власти и неподчинении Советам на местах и вынес приговор: «лишить права занимать ответственные посты сроком на шесть месяцев со дня приговора»1693.
Помимо историй с Никифоровой на страницы научных и популярных работ часто попадают иные «скандальные» сюжеты, связанные с историей анархистских или псевдоанархистских формирований времен Гражданской войны. Часто при этом говорится о неких «анархически настроенных» отрядах, которым противопоставляются части Красной армии. Между тем под этим игривым определением чаще всего авторы объединяют воинские части, не имевшие никакого отношения к анархистам. Так, например, В.Д. Ермаков приводит пример бесчинствовавшего «в атмосфере Кизлярского винного района» «отряда матроса Полупанова»1694. Но проблема заключается в том, что Андрей Васильевич Полупанов (1888–1956) никогда в своей жизни не состоял в анархистских организациях и не называл себя анархистом. Более того, он был большевиком и с 1912 г. состоял в РСДРП1695. Так почему бы не назвать его отряд не «анархически настроенным», а, например, «большевиствующим» или же «большевистски настроенным»? Но ведь нет же… «Подвиги» его бойцов почему-то приписываются анархистам.
Как мы уже успели показать, между анархистами и большевиками постепенно нарастала конфликтная ситуация. На страницах анархистских изданий, на митингах, на заседаниях Советов и съездов Советов все более резко звучала критика правящей партии. Несоответствие политики СНК радикальным ожиданиям анархистов вызывало обвинения в адрес большевиков в предательстве интересов рабочего класса и крестьянства. Вместо передачи всей полноты власти местным Советам была создана централизованная вертикаль государственной власти, возникли новые карательные органы в виде ВЧК. Активисты РКП(б) препятствовал