И вот теперь мы подбираемся к сердцу спрута. Внимание, вопрос: откуда такая разница в понимании блага? Почему нам при ответе на эти вопросы вообще понадобилось привлекать такие фундаментальные понятия как благо, зло, созидание, потребление и так далее?
Мой вариант ответа на этот вопрос таков: потому что у нацдемов и имперцев – сторонников легализации проституции и противников этой легализации – разные понимания человека. Разные определения человека.
Для одних человек неотъемлемо содержит в себе идеальное, которое должно воплощаться. Для вторых человек – форма существования белковой материи.
То есть выбор между европейством, нацдемством, легализацией проституции, потреблением и имперством, особым путем, созиданием, развитием, непримиримой борьбой за человеческое достоинство и категорический отказ от соучастия в преступлении – выбор этот зависит от решения теологического вопроса о сути человеческой природы. Мы этот вопрос решаем, когда принимаем решения по этим вопросам общественной жизни. Мы решаем не только и не столько, что будет с проститутками и будем ли мы сами сосать, чтобы нам дали айфон, а мы решаем крайний философский вопрос: «Кто я?»
Пикантный нюанс еще заключается в том, что даже если мы встанем на колени, приползем к своим господам и скажем, что «да, я признаю себя протеином без всякого смысла, без идеального, да, я – тварь без Творца», сделаем все, как велено, и напомним про обещанный айфон, – не факт, что айфон вообще дадут. А не наденут, например, ошейник и не отведут в барак, где на все наши мольбы, слезы и напоминания про обещание рая потребления скажут: «Ты же сам (!), сам (!) только что признал себя белком! Почему ты жалуешься, что мы с тобой обращаемся как с белком? Да, у нас тут общество потребления. Только оно рай для нас, а для тебя тут ад. Потому что потреблять будем мы, и потреблять мы будем тебя».
Важность этих вопросов, их цена для судьбы нашего народа – предельна. Проблема в том, что мы не можем решить этот вопрос без совершенно специфических познаний, которыми в данный момент обладает только… Ну, вы поняли.
Вот отсюда, кстати, кафедра теологии в МИФИ, отсюда уроки «основ православной культуры», именно поэтому церковные СМИ поддерживают ученых из МГУ, которые хотят защитить гуманитарное образование и классическую русскую культуру.
Вот о чем на самом деле идет речь. Вот где находится линия фронта. И вот сейчас уже можно оглянуться и увидеть, кто на какой стороне линии фронта находится, и, соответственно, где у тебя друзья, а где враги.
И где ты сам. Кто ты.
О людях и разделителях. К «красному христианству» будущего
18 декабря 2012
В Сети, по телевизору, в прессе, литературе прочно обосновался аргумент, привязывающий – по мнению людей, его использующих, – коммунизм к нацизму. Аргумент звучит так: нацисты уничтожали людей по признаку принадлежности к национальности, а коммунисты по признаку принадлежности к классу.
Как правило (настолько часто, что иные случаи можно просто и не рассматривать), далее после приведения этого аргумента идут ритуальные слезы про утраченный Цвет Нации, про крепких хозяйственников-кулаков, про Россию, Которую Мы Потеряли, и так далее, а среди всего прочего обязательно будет сказано об изначально антихристианской сути коммунизма и об отрицании им собственности, освященной еще Десятью заповедями: не укради, не возжелай…
Надо отметить, что существуют и «контрагитаторы слева». Они такие левые, так выступают за равенство всех людей, что упоенно рассуждают о «людях с определенным складом мозга, которым нужен воображаемый друг» и «людях определенного уровня развития, которые боятся сами взять ответственность за свою жизнь». Но в антихристианскую агитацию среди современных красных вложено куда меньше, чем в антикоммунистическую пропаганду среди христиан – поэтому со стороны красных сегодня отторжения почти не заметно.
Вернемся к тезису, внедряемому в ряды христиан: «у нас и у них взаимоисключающие мировоззрения».
И вот именно об этом я хочу с вами, уважаемые читатели, поговорить, ибо что меня злит по-настоящему, так это низкопробное вранье, которое изначально предполагает, что собеседник – круглый идиот и вранья классом выше не заслуживает. А что меня злит просто до невероятия – так это низкопробное презрительно-высокомерное вранье, разошедшееся огромным тиражом только потому, что люди, хорошие, добрые люди наши, просто не верят в то, что им могут настолько нагло и низкопробно врать прямо в глаза люди в очках и галстуках. Наши добрые и доверчивые граждане просто не понимают, что перед ними такие же Совести Нации, как Шура.
Так насколько же коммунизм в своем отношении к богатству и собственности противоречит христианству?
Читаем притчу о богаче и нищем Лазаре (Лк.16:19-31). Перед нами богач, наказанный за богатство, и бедняк – неэффективный собственник, при жизни не вписавшийся в рынок и получивший рай за неэффективность. Так? Или дело не в богатстве? Сейчас притчу о богатее и Лазаре принято трактовать как урок об отсутствии милосердия, о презрении к бедности, а христианство на самом деле и не против богатства.
Соглашусь.
Но тут надо бы быть настолько же справедливым и к «советскому» варианту коммунизма. И напомнить, что он тоже не против богатства. Напротив, он за всяческий достаток и против бедности как инструмента эксплуатации человека человеком. Помните цели социалистической экономики? «Все более полное удовлетворение неуклонно растущих материальных и духовных потребностей трудящихся». И в христианстве и в коммунизме труд и достаток находятся на почитаемом месте. Притча о богатее и Лазаре показывает нам сходство позиций христианства и коммунизма по вопросу социального расслоения и социального высокомерия, по отношению к равнодушию богатых к страданиям бедных.
Проблема в том, что на принятии этого разделения человечества и строится капитализм с его капиталами, питающимися бедностью. Без бедности не будет и богатства. А бедность – это не только, когда мало денег и не хватает на айфон. Бедность – это маленький срок жизни, это высокая детская смертность, это отсутствие доступа к образованию и культуре. Бедность – это консервация человека, нашего брата, в первобытном диком состоянии. И богатство всего мира держится за этот порядок вещей, применяя насилие к каждому, кто хочет этот порядок изменить – что в 1980-х к СССР, что в 2010-х к бедуинскому мечтателю Каддафи. Потому что богатство не существует без бедности, а власть денег невозможна там, где все живут в достатке.
Назовем вещи своими именами: капитализм есть жестокость по отношению к человеку, применяемая не ради него же.
Это как раз и есть то, за что богатей из притчи про Лазаря отправился в ад.
…Для христианской веры и коммунистической идеологии материальные блага в равной степени не являются целью, а являются средством для высвобождения лучших качеств и способностей человека.
И в этом они вполне едины – потому что и искренних христиан, и искренних красных объединяет любовь к людям. Та самая, которая «есть Бог». Располагающий простой бескорыстной практической любовью к людям человек, заявляющий о своем неверии в Бога, – для искреннего христианина не меньший собрат по вере, чем верующий.
Вообще попытки распилить людей с помощью «непреодолимых различий в манифестах» – признаны замаскировать именно тот факт, что между настоящими красными и настоящими христианами непроницаемой стены нет. А непроницаемая стена есть только между любящими людьми и людьми притворяющимися. И именно притворяющиеся, для которых проповедь любви бессмысленна, стараются определить себя через какое-нибудь отличие в декларациях – от «погибших», «неверных», «идейно вредных».
Апостол Павел, кстати, по этому поводу высказался прямо: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1-е послание к Коринфянам 13:1-8).
В этом смысле сама история с атеизмом крайне показательна.
Когда над человечеством прозвучала массовая проповедь атеизма, похоронным звоном возвестившая нам об отсутствии надежды, об иллюзорности любви, – все люди, поверившие в нее, сделали для себя разные выводы.
Одни решили, что раз Бога нет, раз нет надежды на Царствие Небесное и Божье правосудие – так создадим же его, люди, сами, и сами рассудим друг друга. Так поступили красные.
А другие услышали, что раз Бога нет, то нет совершенства и не к чему стремиться, и правды нет, и любви не существует. А значит – будем же наслаждаться всем, чем можем безнаказанно насладиться. И для этого нам нужна только сила, власть и деньги – любой ценой. Любой, потому что в мире, где нет Бога, любая цена – позволена.
Так и повелось. Атеистическая небогатая Куба учит и лечит людей по всему миру. Верующие Штаты позволяют собственным психически больным гражданам невозбранно бомжевать, а при взгляде на американского ребенка из трейлера можно четко спрогнозировать, что не учиться ему в университете – потому что «ну мы же в несправедливом мире живем, че поделаешь». В безбожной ГДР почему-то порно (это такая штука, где людей на добровольно-финансовой основе унижают до состояния мяса) не снимали, а в христианско-демократической ФРГ – только вперед.
И сегодня все по-прежнему. Ничего в главном не изменилось. Мы (официально став сто лет назад из христиан красными, затем, 20 лет назад, снова христианами, а сейчас уже как-то, по опросам, и теми и другими сразу) все так же не готовы принять несправедливость и несчастье как норму.