Да, наши бюрократы умудрились абсолютно верную стратегию — ибо признавать суверенитет независимых государств надо не только на словах, но и на деле, в том числе и в сфере торговли — реализовать совершенно недопустимым образом.
Россия повела себя с Украиной как молодой человек, который предлагает любимой девушке руку и сердце, но делает это нецензурными словами. По сути все верно, а на деле полный бред.
Мы сделали ошибку и сейчас ее исправляем.
Однако надеяться, что мы будем спонсировать независимое государство, не стоит: у нас у самих много проблем, которые надо решать.
34. Что будет, когда нефть кончится?
Это будет настолько нескоро, что нам с вами об этом можно не думать: не доживем ни мы, ни наши дети.
Другое дело, что энергосберегающие технологии уже в ближайщие 10 лет могут кардинально снизить значение углеводородов, и это, конечно, не просто сократит доходы России, но и системно ослабит ее позиции.
Чтобы подготовиться к этому, надо диверсифицировать экономику, ускоренно развивать, а то и создавать заново высокотехнологичные отрасли и науку. К сожалению, долгие годы об этом только говорили, не делая практически ничего. В ближайшее время ситуация будет кардинально изменена.
35. Есть ли надежда на установление нормальных отношений между Россией и Грузией?
В Интернете сейчас пишут, что в ближайшую неделю буквально, то есть во время саммита «восьмерки» в Тбилиси, вроде бы планирует силовую операцию в Цхинвали. Насколько эти слухи обоснованны?
Вахтанг, Тбилиси, 35 лет.
В Москве сейчас жарко, и в Тбилиси, наверное, тоже. Некоторые пользователи Интернета перегреваются и начинают фантазировать; главное, чтобы не перегревались политики, принимающие решение.
Не верю в такие слухи просто в силу самоубийственности подобных действий для тех, кто будет их предпринимать. Они прекрасно знают, что при попытке спровоцировать обострение ситуации Россия немедленно, эффективно и в полном объеме, до последнего нарушителя, будь он грузином, осетином или марсианином, выполнит свои миротворческие обязательства.
Кроме того, более 90 % населения Южной Осетии — граждане России. Российское государство обязано защищать их благополучие, если на него кто-либо будет покушаться, и будет делать это всеми имеющимися в его распоряжении способами.
Разумеется, мы предпочитаем мирные способы.
Что касается нормальных отношений между Россией и Грузией, препятствий их установлению с нашей стороны нет. Мы прекрасно сотрудничали с нынешним руководством Грузии по борьбе с терроризмом, охране границ и многим другим вопросам. Конечно, запрет на грузинское вино сильно обидел Грузию, но он будет отменен сразу же после того, как предназначенное на экспорт в Россию вино можно будет пить. Я сам истосковался по настоящим грузинским винам, по «Варцихе» и «Боржоми»! И я верю, что еще успею в своей жизни купить в магазине настоящий «Киндзмарау— ли», а если повезет — то и «Хванчкару», но настоящие, а не опасные для здоровья.
Мы не можем травить граждан России даже ради доброго отношения к гражданам Грузии.
Вторая проблема двусторонних отношений — это Абхазия и Южная Осетия. Скажу прямо: когда их население не хочет жить в Грузии, я не вижу способа решения этой проблемы, устраивающей грузинское руководство, вне воссоединения России и Грузии.
Воссоединение это идет полным ходом, чуть ли не четверть Грузии уже живет в России и, думаю, через какое-то время данный вопрос может встать и в формальную повестку дня.
36. Как поступит Россия, если непризнанные республики СНГ — Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия — проголосуют на референдумах о вхождении в состав Российской Федерации? Каков будет ваш ответ?
Некоторые из них, насколько помню, уже провели такие референдумы, но в то время они противоречили международному праву и потому были оставлены российским руководством без внимания. Но признание независимости Косова кардинально меняет отношение мирового сообщества и международного права к вопросам самоопределения.
Поэтому нужно будет провести аналогичный референдум в России и, если наш народ того пожелает, принять в наш состав новые территории. Разумеется, придется учитывать конкретные гуманитарные детали — например, районы компактного проживания грузинского населения в Абхазии и Южной Осетии могут при желании вернуться в состав Грузии, но это уже будет одним из вопросов проведения границ.
Существенно и то, что непризнанные государства в силу своего положения притягивают международный теневой бизнес и организованную преступность, и воссоединение с Россией — один из наиболее реальных на сегодняшний день способов борьбы с этим глобальным злом.
37. Если вы считаете, что Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье имеют право сами решать свою судьбу в таких условиях, как вы объяснили, то почему такого же права нет у Чечни?
У Чечни такое право было, причем завоеванное с оружием в руках, как бы это ни было для нас горько, и Чечня этим правом воспользовалась, заявив на референдуме о желании остаться в составе России. Переход же на сторону России большого количества ее бывших врагов и до, и после референдума подтверждает этот выбор чеченского общества.
Помимо большого количества правовых и содержательных различий, этих двух фактов, я думаю, достаточно.
38. Стоило ли вести войну в Чечне? Страдали тысячи жителей Чечни, погибли и многие русские, в том числе на Дубровке и в Беслане. Стоило ли платить так дорого?
Война в Чечне — чудовищная смесь ошибок и преступлений, не расследованная до сих пор. Даже Дубровка и Беслан не расследованы так, как надо, хотя мы займемся этим в ближайшее время и установим истину.
Но не будем забывать, что в 1991–1994 годах в Чечне шла чудовищная этническая чистка с элементами геноцида, а остальную Россию буквально захлестнула волна чеченской организованной преступности.
Да, борьба с этим злом велась плохо, но необходимое дело лучше сделать плохо, чем не делать никак.
В 1996 году Россия пошла на предоставление Чечни фактической независимости — и чеченское общество не справилось с самостоятельностью: начался новый разгул бандитизма, который в 1999 году выплеснулся на территорию России и обернулся подлинной террористической войной. И в итоге Чечня проголосовала за сохранение в составе России.
Да, жертв могло быть на два, а то и три порядка меньше.
Да, мы разберемся с произошедшим и накажем дураков и предателей.
Но территориальной дезинтеграции, распада России мы не допустили и не допустим, и это правильно. И Чечня никогда не будет местом кромешной резни, в которые превратились, например, Сомали или Восточный Тимор.
39. Вы говорите, что не потерпите никогда дезинтеграции России. А те люди в Грузии, которые слушают наш разговор, могут сказать, что Грузия тоже не терпит. Все то, что происходит в Южной Осетии, в Абхазии, они видят в этом параллелизм.
Если Абхазия и Южная Осетия проголосуют за сохранение в составе Грузии, Россия примет это решение. Однако его сделало принципиально невозможным именно последовательное отношение Грузии к Абхазии и Южной Осетии.
40. Скажите, чем был продиктован ваш поступок — поцелуй мальчика Никиты в живот?
У меня слишком много работы, я мало вижу своих детей и скучаю по ним. Иногда в других детях я вижу своих детей, и мне хочется поиграть, повозиться с ними.
41. У меня родился сын! Назвал Матвеем. Как вы думаете, ему повезло, что он родился в России? Только честно.
Думаю, лучше в самое плохое время родиться русским в России, чем в самое хорошее — например, американцем в США. Не говоря уж, например, о таких странах, как Тимор или Сомали.
Но у нас сейчас совсем не самое плохое время, скорее наоборот. Вот если бы он родился 15–20 лет назад, можно было бы говорить «не повезло». А сейчас — думаю, он еще столкнется с завистью по поводу того, что он русский. Мы, государство, это планируем и этого добьемся.
42. Кит Малин из Сингапура рассказал, что 4 года работал в Санкт-Петербурге, и ему очень мешала повсеместная коррупция, и в работе, и в обычной жизни. «Что надо сделать, чтобы нормализовать ситуацию?», — спрашивает он, чтобы не приходилось бояться, что любой милиционер может тебя задержать, допросить и отпустит только за взятку?
Борьба с коррупцией еще не велась в России — у одних не доходили руки, другие считают коррупцию благом для себя.
Эта борьба начнется в ближайшее время; ситуация облегчается тем, что ничего принципиально сложного в ней нет, все механизмы давно и детально проработаны.
Первый шаг — упрощение структуры органов госуправления и перевод его на электронный документооборот, о котором я говорил. Полная прозрачность принимаемых решений, соответствие их жестким процедурам и нормативам, наличие большого количества контуров обратной связи, в том числе и конфиденциальной, создаст объективные институциональные и технологические предпосылки для существенного ограничения коррупции.
Второй шаг — создание материальных предпосылок: повышение зарплаты и социальных гарантий чиновникам (во многом это уже сделано), привязка на формальной основе уровня их оплаты к эффективности работы.
Третий шаг — масштабная чистка госаппарата, не для сокращения его численности (она должна быть проведена на первом этапе, в ходе реструктуризации), но чтобы убить саму культуру коррупции.
На этом этапе целесообразно масштабное и разнообразное провоцирование чиновников на получение взяток (по образцу операции «Шейх», проводимой ФБР в США), а также освобождение бизнесменов-взяточников от ответственности в обмен на сотрудничество со следствием против получавших у них взятки чиновников (по образцу операции «Чистые руки», проводившейся в Италии).
В то же время следует понимать, что никакой контроль не может быть всеобъемлющ и безошибочен. Поэтому даже совершенный по структуре госаппарат требует скрепления идеологией, единым патриотическим духом.