Зачем Китаю база в Джибути? В Пекине отвечают, что уже инвестировали более ста миллиардов долларов в Африку и нужно позаботиться о «защите интересов Китая на континенте».
Президента Джибути Исмаила Омар Гелле, бывшего главу секретной службы, в Пекине встречают как дорогого гостя. Председатель КНР Си Цзиньпин предложил ему «стратегическое партнерство».
Для Китая это крохотное государство — еще и ворота в Африку. Из Джибути китайцы намерены проникнуть в соседнюю Эфиопию. Две столицы должны связать железная дорога, водопровод и газопровод. Для китайцев это часть Нового шелкового пути — огромной экономической зоны под контролем Китая.
Китайцы давно добиваются доступа к минеральным ресурсам континента. В обмен выделяют миллиардные кредиты для строительства портов, железных дорог и плотин. Но в Африке китайцев считают безжалостными фанатиками бизнеса, которые думают только о себе, и называют неоколониалистами.
Глобальная стратегия Китая реализуется в масштабных проектах: «Экономический пояс Шелкового пути» и «Морской Шелковый путь XXI века». Эта программа известна как «Один пояс и один путь». Речь идет об инвестициях более чем в 60 странах.
Цель — налаживание тесных связей между Китаем и его торговыми партнерами по всему миру. Пекин предоставляет большие кредиты на огромные инфраструктурные проекты, которые, как правило, реализуются китайскими компаниями. Пекин выделил триллион долларов, на которые создается обширная сеть автомагистралей, железных дорог и морских судоходных путей, прокладываются трубопроводы, воздвигаются плотины, строятся аэропорты, мосты и заводы…
Информационные службы Китая распространяют рекламные видеоролики, в которых счастливые дети, до крайности воодушевленные идеей инвестиций в мировую инфраструктуру, поют:
Будущее наступает сейчас!
«Один пояс и один путь» —
это и есть будущее.
Американские сенаторы полагают, что цель этого плана — «создание экономического мирового порядка, в котором в конечном счете будет доминировать Китай».
Да, в Пекине рассчитывают занять более заметные позиции в «глобальном управлении», изменить геополитику и геоэкономику.
Как минимум эта программа позволит Китаю разнообразить источники энергии и сырья, от поставок которых сильно зависит его экономика, улучшить отношения с Пакистаном, Бангладеш и центрально–азиатскими государствами.
В краткосрочной перспективе Китай сможет использовать часть своих избыточных промышленных мощностей за рубежом, поскольку его собственная экономика замедляется. В долгосрочной перспективе это поспособствует выходу китайских компаний на внешний рынок. Пекин будет играть более важную роль в мировой торговле.
Но грандиозная цель связать Азию с Европой недостижима: у Китая нет таких свободных валютных резервов, чтобы инвестировать в огромное количество заведомо невыгодных сделок. Пекин выделил денег меньше, чем ожидалось.
Многие из амбициозных инфраструктурных проектов оказались неэффективными. Малайзия объявила в августе 2018 года, что отложила два крупных инфраструктурных проекта, предложенных китайскими компаниями: слишком дорого! И другие лидеры задаются вопросом, являются ли китайские инвестиции на самом деле хорошей сделкой?
Правительство Шри–Ланки не сумело вернуть шесть миллиардов долларов, полученных в виде кредитов на строительство порта и аэропорта, предназначенного для обслуживания миллиона пассажиров в год. Почему? Новый аэропорт окрестили самым пустым международным аэропортом в мире. Власти аэропорта зарабатывают тем, что сдают в аренду грузовые терминалы, используемые для хранения риса. Чтобы рассчитаться, Шри–Ланка передала Пекину управление портом и прилегающую землю в аренду на девяносто девять лет.
Джибути, Кыргызстан, Лаос, Мальдивские острова, Монголия, Черногория, Пакистан и Таджикистан также столкнулись с этой проблемой — как погасить китайские кредиты. Государства, оказавшиеся в долговой кабале перед Китаем, рискуют лишиться как своих природных богатств, так и суверенитета.
Многие местные политики бьют тревогу: бархатная перчатка новой империи скрывает железный кулак, выжимающий жизненные силы из маленьких стран. Для них мечта Пекина о новом будущем начинает выглядеть как кошмары прошлого.
— Мы не хотим появления новой версии колониализма, — заявил премьер–министр Малайзии Махатхир Мохамад на пресс–конференции в Пекине.
Конечно, для небольших и небогатых стран китайские кредиты имеют большое значение. Скажем, нефтепровод в Мьянме и железные дороги в Кении представляются достойными капиталовложений. И пока есть возможность получить легкие деньги, другие страны, безусловно, будут стучаться в дверь Пекина.
Тем не менее, председатель Си Цзиньпин объявил, что «тщеславные проекты» закроют в пользу тщательно продуманных и просчитанных. Китаю не хватит ресурсов для слишком большого количества убыточных инвестиций. Председатель КНР явно был огорчен реакцией мирового сообщества. Он ожидал слов благодарности, а услышал упреки и обвинения. Заметно свертывание интереса к торгово–экономическим связям с Китаем.
Политическая реальность такова: мало кто в Восточной Азии желает жить в тени гегемонистского Китая. Успехи Китая потрясают и пугают. Пекин накачивает политические мускулы, и другим странам придется подвинуться, чтобы очистить место для нового гиганта. Пекинские властители не стесняются демонстрировать свою мощь, если им кажется, что их задевают.
Некоторые авторы утверждают, что для начала китайские лидеры намерены доминировать над всей Азией. И полагают, что это стремление неминуемо приведет Китай к прямому столкновению с американскими интересами.
Президент США Дональд Трамп полагает, что американцы по собственной вине проигрывают соревнование с Китаем. Десятилетия процветания погрузили Соединенные Штаты в летаргический сон.
– Моя администрация следует двум очень простым правилам, — объяснил Трамп, — покупать американские товары и брать на работу американцев.
Между тем китайская и американская экономики настолько переплетены, что впору говорить о некоем симбиозе Китая и Соединенных Штатов, сложной взаимозависимости двух государств.
– Я очень люблю Китай, — сказал Трамп, — я люблю китайцев, я уважаю китайских лидеров, но при этом Китай использовал нас много лет подряд, и мы больше не можем этого терпеть.
Напряженность становится еще более резкой из–за личного характера столкновения между Трампом и Цзиньпином. Они оба желают выглядеть сильными лидерами, которые умело защищают интересы и честь своих народов. Не хотят казаться слабыми, что сужает возможности для компромисса.
По мнению Дональда Трампа, Китай стал экономической супердержавой за счет американцев, и президент обещал заставить Китай отказаться от поддержания заниженного курса собственной валюты:
– Китайцы добились этого путем валютных манипуляций, за счет девальвации. Причем весьма ловких манипуляций. Они настоящие гроссмейстеры в деле девальваций. Сейчас они нас бьют. Теперь надо их бить.
Президент Трамп решил давить на китайцев, прикрывая им свободный доступ к американскому рынку. Он обещал:
– Мы не можем больше позволять Китаю насиловать нашу страну.
В Пекине встревожились. Публично признали, что контакты с Вашингтоном, а не с Россией или каким–то еще государством, главный для них приоритет.
– Китайско–американские отношения — самые важные двусторонние отношения в мире, и Китай готов продолжать развивать отношения с Соединенными Штатами, — поспешил заявить заместитель министра иностранных дел КНР Чжэн Сяосун.
В Америке сформировался единый антикитайский фронт — объединились правозащитники, озабоченные репрессиями в Китае, политики, встревоженные растущей военной мощью страны, и бизнесмены, несущие убытки из–за обилия дешевых китайских товаров. Ведь Китай имеет огромное положительное сальдо в торговле с Соединенными Штатами.
Китайская Народная Республика — нелегкий партнер. Китайских производителей подозревают в воровстве, в незаконном использовании чужих разработок. Китайские компании покупают лицензии у американских компаний. А заодно с черного хода торгуют подделками. К ним трудно подобраться, потому что они мешают настоящий товар с фальшивым.
Отношения с Китаем — это головная боль для сменяющих друг друга американских президентов.
Когти дракона
Китай воспринимается как огромный дракон. Каждое его движение бросает в дрожь целые континенты. Грандиозные маневры вооруженных сил пугают мир. Откровенная демонстрация силы возводит Китай в ранг великой державы, с которой остальным странам, особенно соседям, придется считаться.
Все дни, пока идут военные маневры, пекинское телевидение с наслаждением демонстрирует картины грозной боевой мощи Народноосвободительной армии Китая. Дикторы торжествующе зачитывают победные реляции: цели поражены, враги уничтожены, задачи, поставленные перед вооруженными силами, выполнены с честью… Первые десять лет после создания Китайской Народной Республики ее армия создавалась с помощью Советского Союза. Затем Китай стал действовать самостоятельно. Пекин занялся созданием ядерного оружия, ракет и спутников военного назначения.
Мао Цзэдун тратил на армию десять процентов валового национального дохода. «Культурная революция» не прошла бесследно для Народноосвободительной армии Китая: устаревшее оружие, устаревшая тактика, нехватка опытных бойцов и командиров. Создание новых видов оружия фактически прекратилось из–за разрухи и хаоса в стране.
— Китайские военные смотрелись несерьезно, даже комично, — вспоминал сотрудник советского посольства в Пекине. — Какие–то расхлябанные, в кедах с болтающимися шнурками, в мятой форме.
После Мао китайские власти вынуждены были сконцентрироваться на гражданских отраслях экономики. В 1979 году Дэн Сяопин, взяв курс на реформы, объяснил своим генералам и адмиралам, что им придется подождать, прежде чем модернизация Китая позволит дать дополнительные деньги армии и флоту. Большие военные проекты отложили до той поры, когда будут решены основные экономические задачи.