Для изучения родовых корней Вольтера фон Плеттенберга огромное значение имела работа главного архивариуса Объединенного дворянского архива Вестфалии Фридриха фон Клокке. Стремясь обнаружить истоки «присущих ему [Плеттенбергу] элементов силы и важнейших личных мотивов, определявших его политику»[307], он воссоздал историю рода Плеттенбергов-Мейерихов, к которому принадлежал магистр, с 1300 г. и до XVI в., а также установил родственные связи этого семейства с вестфальскими и ливонскими дворянскими фамилиями. Определив место магистра Плеттенберга в паутине вестфальско-ливонских родственных, линьяжных, дружеских и служебных отношений, Клокке завершил давний спор историков по поводу места его рождения: «Ливонский магистр Тевтонского ордена Вольтер фон Плеттенберг принадлежит к числу великих вестфальцев… успехи его жизненного пути увеличили славу не только Ливонии, но и Вестфалии»[308]. Стало достоверно известно, что род вестфальских Плеттенбергов, чьи представители с XIV в. служили в качестве министериалов (мелких служащих) архиепископам Кельнским, не относился к числу богатых и влиятельных дворянских фамилий. Из-за частых разделов между наследниками родовые земли дробились, принося все меньше дохода владельцам, однако Бертольду фон Плеттенбергу, отцу будущего магистра, повезло — его удачная женитьба на Гостеке фон Лаппе принесла ему бург Мейерих с окрестными землями, расположенными близ городка Зёст в административном округе (амте) города Верля. В замке Мейерих около 1450 г. и появился на свет Вольтер фон Плеттенберг.
Семья Плеттенберг-Мейерих представляла собой типичную вестфальскую дворянскую семью, обремененную многочисленными детьми и тесно связанную с многочисленной родней. Старший брат Вольтера Иоганн унаследовал Мейерих, но, уступив его брату Бертольду, перебрался в Ливонию, где впоследствии играл заметную роль в окружении брата-магистра. Бертольд рано умер[309], и потому о нем почти ничего не известно. Был в семье и еще один брат — Вольтер-младший, родившийся предположительно после отъезда брата-тезки в Ливонию и по вестфальской традиции нареченный тем же именем. Позднее он также вступил в Ливонский орден, где дослужился до должности комтура Феллина (1512–1518). У магистра было как минимум три сестры, которые вышли замуж за ливонских дворян: Маргарета — за Иоганна фон Книппинга, Елизавета — за Альберта Торка[310], Регина (?) — за Никлауса фон Буттлара (Бутлера).
В округе Зёста, где проживали Плеттенберги из Мейериха, всегда активно вербовали рыцарей для Ливонского ордена[311], а потому среди их родственников и соседей было много тех, кто также связал свою судьбу с Ливонией. Конрад (Корд) Лаппе цу Кёнинген, родственник Плеттенберга по матери, имел в Ливонском ордене двоих братьев — Дитриха и Энгельберта. Другой его родич, возможно родной дядя по отцу, Годерт фон Плеттенберг в 1450–1461 гг. занимал должность ландмаршала[312]. И Дитрих фон Плеттенберг (фон дер Молле), которого Вольтер фон Плеттенберг в одном из своих писем назвал кузеном (vetter), тоже жил в Ливонии вблизи города Вольмара, в соборе которого был похоронен в 1496 г.[313] Широко представлены в ордене были родственники Плеттенберга по матери — члены семейства Лаппе цу Кёнинген[314] и его кузены Фюрстенберги[315]. Став рыцарем ордена, Вольтер продолжил старинную семейную традицию. Где и когда он вступил в его ряды, вряд ли возможно установить. Документы XVI в. свидетельствуют, что подавляющее большинство вестфальских рыцарей отправлялось в Ливонию через баллею Мюльхайм[316]; возможно, именно там уста юного отпрыска семейства Плеттенберг-Мейерих произнесли слова духовных обетов, а его плечи впервые покрылись белым рыцарским плащом. Было ему на ту пору около 14 лет. Много позже магистр упомянет, что детство свое он провел в Нарве, куда перебрался уже в звании брата-рыцаря Ливонского ордена, чтобы начать службу в ордене под опекой кого-то из дядюшек фон Лаппе.
Жизнь подростков в Ливонском ордене существенно не отличалась от жизни взрослых рыцарей, разве что в дополнение к служебным обязанностям им приходилось усваивать азы военного дела, административной практики и школьной науки, для чего в штате Ливонского ордена имелись учителя[317]. Впрочем, особой образованностью рыцари Ливонского ордена не могли похвастаться[318]. Вольтер фон Плеттенберг исключения, скорее всего, не составлял. Его скупая, но эмоциональная речь с вкраплениями вульгаризмов, отчасти сохраненная в строках постановлений ландтагов и донесений послов, свидетельствует о незаурядности, но в то же время об отсутствии рафинированности его натуры. Так, например, посланец эзель-викского епископа, в мае 1527 г. доставивший в Вендене неприятные для Плеттенберга известия из епархии, сообщал, что магистр был настолько возмущен, что в порыве гнева разорвал свои четки, ходил взад-вперед по комнате и при этом грубо ругался[319].
Главным в воспитании юных рыцарей Ливонского ордена оставалась их подготовка к исполнению административных обязанностей, а потому им уже в самом начале карьеры доверяли исполнение несложных поручений. Их довольно часто переводили из одного конвента в другой, справедливо полагая, что таким образом они скорее познакомятся с особенностями хозяйственно-административной деятельности на разных территориях орденского государства. Плеттенберг и здесь следовал общему правилу. Сохранилось сообщение о некоем шейке — низшем чине Ливонского ордена, исполнителе разовых поручений — по имени Плеттенберг, который в 1469 г. служил в замке Ашераден (Айзкраукле), но у нас нет достаточных оснований считать его будущим магистром[320]. Много лет спустя в письме вестфальскому родственнику Иоганну фон Фюрстенбергу Вольтер фон Плеттенберг вспоминал, что после вступления в Ливонский орден он находился под покровительством дяди адресата, по предположению Ф. Клокке, — комтура Мариенбурга (Алуксне) Веннемара фон Фюрстенберга в 1474–1483 гг., расположенного близ восточной границы орденского государства[321]. Вероятно, в 70-х гг. XV в., в начале карьеры, Плеттенберг числился именно в конвенте Мариенбурга. Его послужной список воспроизведен в хронике Иоганна Реннера: «В ордене он [Плеттенберг] с юных лет исполнял должности бакмейстера (ответственного за выпечку хлеба. — М. Б.), шенка, кухмейстера, унтеркапитана, капитана, хаускомтура, комтура до тех пор, пока не сделался магистром»[322]. Эти сведения не подкреплены документально, хотя Реннер, как служащий орденской канцелярии, вполне мог использовать предания о рыцаре Вольтере фон Плеттенберге, из которых следует, что начальные ступени карьеры будущего магистра составляли должности из разряда хозяйственно-административных (Hausämter).
Будущий герой сражений на Сирице и Смолинском озере изначально был неплохим хозяйственником, а потому в 1481 г. получил назначение на пост шеффера, финансового служащего в орденском замке Риги, который являлся одним из главных центров предпринимательской деятельности Ливонского ордена. Согласно инвентарной записи 1451 г., в рижском замке находилось 160 ластов предназначенного на экспорт зерна[323]. Хаускомтур рижского замка занимался торговыми операциями, а также контролировал ситуацию в Рижском порту, докладывая магистру о числе прибывших в порт торговых кораблей и характере их груза[324]. В этой должности Плеттенберг пробыл недолго, уже в 1482 г. получив назначение на должность фогта округа Розитен близ ливонско-псковской границы. Его предшественником на этом посту был Гервин (Эрвин) фон Беллингсхейм, который, по мнению Л. Арбузова, приходился родственником (возможно, дядей) Иоганну Фюрстенбергу, кузену Плеттенберга[325]. Новая должность ввела будущего магистра в круг гебитигеров ордена, хотя вынуждала покинуть богатую Ригу, отправиться в захолустье и принять ответственность за обороноспособность этой приграничной территории.
Новое назначение Плеттенберга совпало с завершением неудачной для ордена войны с Псковом 1480–1481 гг, в ходе которой предыдущий фогт приграничного Розитена Эрвин фон Белерсхейм, возможно, погиб: его имя после окончания военных действий в источниках не упоминается. Между Ливонским орденом и псковской «республикой» было заключено десятилетнее перемирие, в сохранении которого Ливония, переживавшая в это время пик внутренних неурядиц, была заинтересована в первую очередь[326]. Русские летописи в 1480-х гг. не зафиксировали никаких вторжений «немцев Вифляндской земли», но в ливонских источниках тех лет нередки упоминания о нападениях с русской стороны. Основной зоной приграничных конфликтов был округ Нарвы, хотя из этого не следует, что Розитен подобные напасти обходили стороной. Главная задача гебитигеров Ливонского ордена сводилась к тому, чтобы не спровоцировать войну, которая при наличии серьезной внутренней усобицы могла оказаться для Ливонии губительной.
Розитен являлся важным перевалочным пунктом псковско-ливонской торговли, и его фогты активно участвовали в торговых и финансовых предприятиях. Плеттенберг хорошо справлялся со своими администраторскими обязанностями. Посетившие в 1488 г. Розитен посланцы великого магистра, проводившие инспекцию ливонских конвентов, остались довольны. В итоговом документе, представленном верховному магистру Мартину Трухзесу, сказано: «Замок Розитена полностью оснащен всем необходимым, что положено иметь в замке, а фогтом там один благочестивый человек (