Как утверждается, Владимир Михайлович разочаровался в советской системе и попросил политического убежища в Австралии. По другой версии, австралийские власти сами предложили убежище Петрову, который, будучи агентом-двойником, передал им имена десятков, а то и сотен советских разведчиков и их источников не только в Австралии, но и в ряде других стран мира. Так, например, именно благодаря полученной от него информации стало известно о деятельности Кима Филби, высокопоставленного сотрудника британской разведки, работавшего на СССР из идейных побуждений.
Как уже отмечалось выше, в 1953–1954 с заграничных постов стали отзывать людей Берии, которые не только уже не возвращались назад к месту службы, но и, как правило, совсем выбывали из системы, а то и оказывались в одном из лагерей Сибири. Петров хорошо знал, что он принадлежит к тому узкому кругу людей, которым когда-то покровительствовал Лаврентий Павлович, и понимал, что если его отзовут в Москву, то там ему грозит либо тюрьма, либо даже расстрел. И он решил за благо для себя и своей семьи стать перебежчиком.
Однако так получилось, что его жена, Евдокия Карцева, оказалась перехвачена специально прибывшими в Австралию агентами КГБ, и те потащили её на самолёт, чтобы насильно увезти в СССР. Но тут показала свою решительность австралийская полиция, которая на глазах у многочисленной публики и фотографов оторвала Евдокию от кагэбистов и предоставила ей убежище. (При этом, кстати сказать, были задержаны и сами наши агенты).
В 1956 году Петровы получили австралийское гражданство и впоследствии жили в Мельбурне под изменёнными именами (Sven и Anna Allyson). По оценке многих экспертов, их побег нанёс самый серьёзный ущерб разведке СССР за последние полвека. Владимир и его жена передали западным спецслужбам огромное количество информации о работе советских шифровальных органов, расшифровке иностранной переписки, а также о своей работе в Швеции, Англии и Австралии. По данным, полученным от Владимира Петрова, австралийским властям удалось расшифровать широкую сеть советских агентов в Австралии, известную как KLOD.
Евдокия Петрова дожила до 88 лет, Владимир Михайлович умер в 84 года.
Летом того же 1954 года советский разведчик-нелегал, радист по кличке «Гарт», начал сотрудничать со спецслужбами Канады и Америки, но в 1955 году он был вывезен в Союз, разоблачён и предан суду.
«Гарт» был молодым человеком, опытным радиоспециалистом, успешно подготовленным в профессиональном и языковом отношении для профессиональной разведработы. К 1954 году он уже был на Американском континенте, первоначально обосновавшись в Канаде. Оттуда он должен был переехать в США, где намечалось использовать его радистом в резидентуре Абеля. Однако в Канаде он не проявил способности к самостоятельному переезду в Соединённые Штаты, и Центр принял решение оставить его в качестве радиста создававшейся там резидентуры с задачей обеспечения двусторонней радиосвязи с Центром.
Случилось так, что однажды, при выезде на одну из разведывательных операций, резидент внешней разведки СССР в Оттаве оказался под плотным наружным наблюдением, от которого он не смог оторваться, и потому, отказавшись от намеченного мероприятия, решил возвратиться в посольство. Когда он уже почти подходил к своему дому, к нему вплотную приблизился сотрудник канадской контрразведки, который вёл за ним скрытое наблюдение, и сказал, что за пять тысяч долларов он может сообщить «очень важную информацию о предательстве русского агента-радиста, проживающего в Монреале».
Резидент немедленно срочной телеграммой доложил в Центр о полученном предложении, упомянув, что канадский контрразведчик произвёл на него впечатление человека, говорившего правду. А поздно вечером следующего дня в Москву поступило более конкретное донесение из Оттавы, развеявшее все сомнения. Как явствовало из полученной информации, «Гарт» попался на компрометирующей связи с женщиной. Установив близкие отношения с замужней дамой, он вызвал подозрения у её мужа, который и донёс на него контрразведке. После первого же допроса «Гарт» сознался в принадлежности к внешней разведке и дал согласие на измену и сотрудничество с противником.
Канадские спецслужбы присвоили «Гарту» кодовое имя «Гедеон», а английские, с которыми канадцы немедленно проконсультировались, назвали его «Краеугольным камнем». По замыслу двух этих западных спецслужб началась оперативная игра с советской разведкой, которая, однако, закончилась выигрышем наших спецслужб. «Гарту» было сообщено, что он должен приехать на две недели в Москву для получения новой суперсовременной рации и краткого инструктажа по работе на ней, и как только он сошёл на советскую землю, его прямо из аэропорта доставили в тюремную камеру. Не успел начаться допрос, как «Гарт» во всём сознался.
Но для канадско-британских спецслужб дело на этом не закончилось. Советские разведслужбы ещё в течение целого года передавали в эфире шифрованные сообщения для «Гарта», заставляя британскую и канадскую спецслужбы разыскивать по всей Америке своего сбежавшего «крота».
И в завершение разговора о перебежчиках – ещё один эпизод, связанный с переходом советского резидента на вражескую сторону, который хотя и был совершён несколькими годами раньше, но неожиданный международный резонанс получил именно в интересующем нас 1954 году. Речь идёт об опубликованном во влиятельном американском еженедельнике «Юнайтед Стейтс ньюс энд уорлд рипорт», специализировавшемся в те годы на острых политических репортажах и интервью с ведущими политиками западного мира, большого материала, состоящего из редакционной заметки и распечатки магнитофонной записи беседы Джона Х. Адамса и Гленна Уильямса (оба – асы аналитической журналистики, ориентированной на разведку и шпионаж) с бывшим советским шифровальщиком в Канаде Игорем Гузенко.
Непосредственно сам побег сотрудника советского посольства в Оттаве Игоря Сергеевича Гузенко состоялся ещё 5 сентября 1945 года, когда, прихватив с собой 109 секретных документов, он покинул наше посольство и сдался канадским властям, передав им шифры, позволившие местным спецслужбам прочесть секретные радиограммы советской разведки и узнать имена десяти наших агентов, охотившихся на Западе за атомными секретами. Все они оказались вскоре разоблачёнными и сели в тюрьму, а супруги Юлиус и Этель Розенберги были в 1953 году казнены на электрическом стуле. Сообщённые Игорем Гузенко секретные сведения привели к аресту и единственного депутата-коммуниста в канадском парламенте – Фреда Роуза…
В Канаду супруги Гузенко прибыли летом 1943 года. Они быстро освоились на новом месте, вошли во вкус жизни на Западе, и она пришлась им весьма и весьма по душе. Толчком же к принятию решения о побеге стало собственноручно принятое Игорем послание из Центра, предписывающее ему срочно приехать в Москву якобы для получения новых инструкций. Он слишком хорошо знал, чем обычно заканчиваются «поездки за инструкциями», и сделал вид, что никакого вызова не получал. Но послание пришло снова.
Настойчивые усилия Центра по отозванию шифровальщика на родину какое-то время, благодаря попустительству со стороны его шефа полковника Николая Заботина, оставались безрезультатными. Но категорическое требование, поступившее в советское посольство в Оттаве летом 1945 года, положило конец благодушию, и Гузенко понял, что надо принимать какое-то кардинальное решение. С этого момента он приступил к отбору документов, подлежащих выносу за пределы дипломатической миссии и передаче органам канадской госбезопасности.
За первые годы своей новой жизни бывший советский шифровальщик не только сумел успешно преодолеть бесконечную череду допросов, выступлений в суде, на телевидении и т. п. и войти в доверие к соответствующим подразделениям, но и заявить о себе как о плодовитом беллетристе. В короткие сроки им была написана и опубликована автобиография, в которой он пытался рационально обосновать своё политическое решение и разрыв с Родиной. В течение 1949–1953 годов, не прерывая интенсивных контактов с разведками и политическим истеблишментом Канады, США и Великобритании (включая личные встречи с канадским премьер-министром Маккензи Кингом, высшими судейскими чинами и парламентариями), Гузенко работает над романом «Падение титана», который летом 1954 года был выпущен в свет на английском языке в США и Великобритании. Роман не только оказался успешным с литературной точки зрения, но и был использован Западом как мощное оружие в программе идеологической борьбы против Советского Союза.
В опубликованной в начале 1954 года беседе Игоря Гузенко с канадскими журналистами Адамсом и Уильямсом отчётливо просматривается ожидание и даже предощущение неких грядущих перемен во внешнеполитическом курсе СССР, связанных с недавней кончиной Иосифа Сталина.
Откровения канадского затворника (а он жил под вымышленной фамилией, постоянно менял свои адреса и носил на голове колпак из ткани, не позволявший видеть его лицо) интересны сегодня, прежде всего, тем, что они как бы предвосхищают собой те преобразования, которые осуществились в СССР в годы горбачёвско-ельцинской перестройки, напрочь деформировав ту карательную систему, от которой в своё время бежали и Гузенко, и другие перебежчики советской поры. И путь к окончательному слому этой системы начинался именно в первом году жизни без Сталина – том далёком, запечатлённом в пожелтевших газетных интервью и потрёпанных диссидентских романах 1954 году.
1954 год интересен ещё и тем, что в нём была предпринята одна из первых в истории Советского Союза попыток совершения угона пассажирского самолёта с целью вылета за границу. Происходило это следующим образом.
Ранним послерождественским утром 8 января 1954 года самолёт Ли-2 выполнял свой очередной рейс по маршруту Таллин – Минск – Ленинград. Когда в районе города Кяру Эстонской ССР он набрал необходимую высоту и лёг на заданный курс, в кабину пилотов неожиданно ворвались два вооружённых человека – мужчина и женщина. Как рассказал впоследствии командир корабля лётчик Игорь Гаранин, никто из находившихся в кабине самолёта троих пилотов не заметил, как вернулся выходивший в салон бортмеханик Тимофей Ромашкин, а вслед за ним, не дав закрыть дверь, в кабину заскочил похожий на авиатора мужчина в кителе. Они услышали только раздавшуюся за их спинами резкую команду: «Руки вверх!» – и, обернувшись, увидели рядом с собой в кабине незнакомого пассажира, направляющего на них пистолет. – «Руки вверх! Выключить рацию! Включить автопилот!» – приказал он.