Приход к власти в Германии нацистов, ее ремилитаризация фактически сломали Версальско-Вашингтонскую систему. Германская угроза позволила СССР выйти из опасной международной изоляции благодаря активности советской дипломатии и внешней политики.
В декабре 1935 года были заключены договоры о взаимопомощи с Чехословакией и Францией, то есть Россия вернулась к политике союзов XIX века. Аналогия с прошлым веком достаточно прозрачная: в середине XIX в. – союз России со слабой еще Германией против только что победившей в Крымской войне Франции, в 90-е годы XIX в. – заключение союза с Францией против опасно усилившейся Германии.
15 сентября 1934 года по инициативе французской дипломатии, во главе которой тогда стоял Л. Барту, 30 государств – членов Лиги Наций обратились к Советскому Союзу с предложением вступить в Лигу: 18 сентября 1934 года Ассамблея Лиги Наций постановила принять СССР в Лигу (против голосовали только Нидерланды, Португалия и Швейцария). Из Лиги к тому времени уже вышли Япония и Германия. Это была огромная победа советской дипломатии и лично Иосифа Виссарионовича Сталина. В декабре 1934 года ЦК ВКП(б) принимает постановление «О развертывании борьбы за коллективную безопасность в Европе», а правительство СССР предлагает ряду европейских стран: Чехословакии, Финляндии, Польше, Латвии, Литве, Эстонии и отдельно Франции – заключить «Восточный пакт». Но британские и германские власти и спецслужбы делают все возможное, чтобы система коллективной европейской безопасности не состоялась. Луи Барту, министр иностранных дел Франции, всячески поддержал инициативу СССР и тут же был убит. Поляки, финны и прибалты от Восточного пакта отказались. Тем не менее советская дипломатия настойчиво работала над предотвращением войны в Европе. В 1935 году подписывается Договор о взаимопомощи между СССР, Францией и Чехословакией. Советско-франко-чехословацкий союз создал новую геополитическую обстановку в Европе. Он давал реальную возможность для предотвращения мировой войны. Вооруженные силы трех государств значительно превосходили германские.
Оси Рим – Берлин – Токио, объединившей агрессивные фашистские и милитаристские державы, противостояло объединение миролюбивых держав. Но в мировой и европейской политике присутствовал еще один фактор. «На фоне Великой депрессии, охватившей США и другие страны, неоспоримые успехи первого социалистического государства представлялись трудящимся яркой путеводной звездой на мрачном капиталистическом небосклоне. Угроза социалистических революций стала навязчивым кошмаром для западных политиков и воротил бизнеса. Для них СССР и социализм представлял неизмеримо большую угрозу, чем Гитлер и его нацисты»[233].
К началу 1941 года СССР стал первой экономикой в Европе и второй в мире после США. Поэтому усилия политиков, спецслужб и бизнеса Англии, Франции и, в меньшей степени, США были направлены на то, чтобы, вооружая Германию, воздействовать на Гитлера и его окружение, развернув его агрессивную устремленность на Восток, на Советский Союз. Для многих из них угроза потерять страну представлялась меньшим злом по сравнению с потерей своих капиталов.
Необходимо отметить, что советско-французское сближение было вызвано чисто геополитическими причинами, ибо в идеологическом отношении Франция представляла собой наиболее антисоветски настроенную страну Европы. Напомним, что именно Франция активно формировала антироссийскую финансово-экономическую политику в ходе Парижской экономической конференции летом 1916 года (малый Версаль), предъявляя совместно с Англией ультиматум Российской империи, чтобы после войны не позволить ей совершить индустриальный скачок, который, несомненно, был запланирован российским правительством и который был возможен только в случае широкой торговли с Германией[234]. Ибо Париж и Лондон оставляли России только статус сырьевой, сельскохозяйственной прежде всего, державы. Не для того они руками России «разбирались» с германским конкурентом, чтобы взамен получить нового в лице самой России. Можно также предполагать, что именно Париж стал важным инициатором устранения Николая II от власти, после того как российский император отказался от поддержки «версальского» ультиматума, и Россия стала выводить свои активы из Франции и размещать их на голландской бирже да плюс отказалась войти в таможенный союз с Францией, Англией и Италией. Тем самым Николай II подписал себе смертный приговор. Именно после отказа императора принять ультиматум в Париж была приглашена делегация Государственной Думы и Госсовета, состоявшая из будущих заговорщиков февральского государственного переворота 1917-го и министров Временного правительства. Франция же являлась главным двигателем иностранной военной интервенции в годы Гражданской войны. Являясь главным кредитором Российской империи, Франция понесла наибольшие потери от отказа Советского правительства платить по долговым обязательствам царского и Временного правительств. Среди французов достаточно широко были распространены антикоммунистические настроения из-за сепаратного мира Советской России с немцами и разорения достаточно широкого круга владельцев русских ценных бумаг. Франция же была главным центром белой русской эмиграции, что тоже оказывало влияние на политические настроения населения и поведение правительства страны. Но геополитические соображения и безопасность страны оказались сильнее идеологических предубеждений, хотя их отрицательное влияние на дальнейшее функционирование союза не следует преуменьшать. Но нельзя полностью отнести провал советских усилий на счет идеологии. Союз СССР и Франции имел весьма существенные геополитические изъяны. И самым существенным из них был тот, что СССР не имел общей границы ни с Францией, ни с новым союзником – Чехословакией. Оказать реальную помощь союзникам СССР мог, лишь добившись пропуска своих войск через территорию Польши или Прибалтийских стран (Латвии и Литвы). Ключевую роль должна была сыграть позиция Польши, которая являлась традиционным геополитическим союзником Франции. Но Россия для поляков всегда была врагом. Причем не только в плане геополитики, но и в цивилизационном аспекте. Польша всегда была авангардом Запада на Востоке, она несла католицизм и западную культуру на Украину и в Белоруссию. В их окатоличивании и ополячивании польский правящий класс видел свою историческую роль, и, только присоединив эти земли, Польша могла претендовать на роль великой державы.
Если добавить к этому ненависть к России, как участнице разделов Польши, в течение более чем 100 лет владевшей польскими землями, и присущий полякам антикоммунизм, то можно представить ту степень отторжения, с которой были встречены в Варшаве предложения о допуске на свою территорию советских войск.
Прибалтийские государства, геополитически и культурно тяготевшие к Германии, в политическом плане были ориентированы на Великобританию. В Польше тоже достаточно сильно было английское влияние. Таким образом, британская позиция становилась решающей для судеб Европы и мира.
Великобритания, став после крушения самой развитой в промышленном отношении Германии сильнейшей морской, промышленной и торговой державой, традиционно проводила политику баланса сил в континентальной Европе. Она присоединялась к слабейшей из европейских коалиций и таким образом препятствовала наиболее сильной континентальной державе усилиться настолько, чтобы угрожать британским интересам. Возьмем, уважаемый читатель, эту мысль на заметку. В 30-е годы Великобритания имела все возможности предотвратить войну, если бы она твердо и последовательно поддерживала франко-советский союз, оказала давление на Польшу и Прибалтийские государства, принудив их пропустить советские войска. Несмотря на то что польское руководство шантажировало западные страны угрозой союза с Германией, такой альянс представлялся достаточно проблематичным. Но даже германо-польский союз был бы обречен на поражение в случае единых действий Франции, Великобритании, СССР и Чехословакии. К сожалению, английские правящие круги не сделали этого, и на них лежит весьма существенная доля вины за возникновение Второй мировой войны. Не случайно премьер-министр Англии в годы войны У. Черчилль темой первого тома своих воспоминаний о годах борьбы с фашизмом определил следующую: «Как народы, говорящие на английском языке, из-за своего неблагоразумия, легкомыслия и добродушия позволили вновь вооружиться силам зла»[235].
• Чехословакия стала следующей жертвой политики попустительства агрессору.
• Мюнхенский сговор 1938 года создавал предпосылки для дальнейшей агрессии фашистской Германии на востоке.
• СССР был тем государством, которое отказалось признать захват Чехословакии Германией.
• Ещё в канун мюнхенской сделки СССР заявил, что, если Чехословакия окажет сопротивление агрессору, он придет на помощь.
• Однако правительство Чехословакии капитулировало перед фашистским произволом.
И если по поводу мотивов поведения Англии можно поспорить, то тот факт, что она позволила Гитлеру, нарушив Версальский мир, вооружиться, занять демилитаризованную рейнскую зону, оккупировать Австрию, захватить Чехословакию, является бесспорным. Что же касается мотивов, то «добродушие» вызывает серьезные сомнения. Гораздо реальнее выглядят такие мотивы, как недооценка военного потенциала Германии, неправильное толкование намерений Гитлера. Не следует исключать и расчета на то, что германская агрессия будет канализирована в сторону СССР, что позволит западным державам диктовать свои условия обоим обессиленным соперникам. То есть доделать то, что не удалось в ходе Первой мировой войны. Не случайно же в библии национал-социалистов «Майн кампф» (в РФ находится в Федеральном списке экстремистских материалов. –