Ред.) Гитлер считает Англию, наряду с Италией, возможным союзником Германии, а в 1937 году тогдашний германский посол в Англии фон Риббентроп без обиняков предлагает Черчиллю англо-германский союз на условиях предоставления Гитлеру свободы рук на востоке. Германия же обязуется ограничиться поглощением только Польши, Белоруссии и Украины, якобы абсолютно необходимых для обеспечения будущего существования германского рейха[236]. Антикоммунизм британских верхов, их боязнь усиления СССР в результате последовательной антигитлеровской политики Запада стал серьезнейшим фактором, позволившим Гитлеру развязать войну в благоприятных для себя условиях.
СССР, без сомнения, был готов выполнить свои союзнические обязательства. Но действия Англии и Франции этот союз разрушили. Заключив в сентябре 1938 года соглашение с Германией и Италией в Мюнхене, англичане и французы предали своего союзника Чехословакию и таким образом лишили франко-советский договор всякого смысла.
В условиях, когда у Гитлера было 39 дивизий против 37 чехословацких, занимавших линию укреплений в горах, отделявших Чехию от Германии, когда на Рейне против 5 немецких дивизий могло быть развернуто 100 французских, Мюнхенское соглашение представлялось просто невероятным. Тем более что Советский Союз тоже готов был прийти на помощь Чехословакии и развернул только в первом эшелоне 30 стрелковых и 10 кавалерийских дивизий, танковый корпус – 7 танковых и 12 авиационных бригад. Эти силы вполне могли прорваться к границе Чехословакии через Галицийский коридор даже вопреки сопротивлению польских войск. С геополитической точки зрения мюнхенскую капитуляцию западных держав нетрудно было истолковать как приглашение Гитлеру продолжить экспансию на востоке, чтобы, истощив Германию и СССР во взаимной борьбе, продиктовать им свои условия. Ведь, оккупировав Чехословакию, Гитлер получил возможность контролировать Центральную и Юго-Восточную Европу, захватил крупнейший европейский арсенал, в годы Первой мировой войны снабжавший оружием всю австро-венгерскую армию. Захваченным вооружением чехословацкой армии гитлеровцы оснастили 40 своих дивизий. Чешские заводы давали до четверти германского производства танков, артиллерии, стрелкового вооружения и т. д.[237]
СССР прорывает блокаду мирового капитала
После окончания Гражданской войны советская внешняя и оборонная политика были четко ориентированы на обеспечение оборонной безопасности и установление дипломатических и деловых отношений со странами мира, и прежде всего со странами Европы и США. Вместе с тем советское руководство отчетливо видело шаткость и непрочность Версальско-Вашингтонской системы безопасности. Неустойчивость ее определялась исключением из нее в качестве партнеров двух мощных континентальных держав – Советской России и Веймарской Германии, при превосходстве держав моря, что делало мир неравновесным и хрупким.
К тому же у Германии и России были отторгнуты некоторые территории вместе с коренным населением.
В качестве приоритетной задачи молодой советской дипломатии, которую в марте 1918 года возглавил Г. В. Чичерин, стало разрушение «санитарного кордона», созданного Англией и Францией, и восстановление дипломатических и торговых отношений с ведущими странами Западной Европы и США[238].
В числе признавших первыми де-юре Советскую Россию (а затем и СССР) являлись: Афганистан (май 1919), Эстония (февраль 1920), Латвия (июнь 1920), Литва (август 1920), Финляндия (октябрь 1929). В феврале 1921 года были подписаны договоры о добрососедстве и сотрудничестве с Персией, Турцией, Афганистаном и Монголией. Март 1921 года ознаменовался прорывом в пространство Западной Европы: в Лондоне был подписан советско-английский торговый договор, который де-факто означал признание Советской России, как правопреемницы Российской империи. Затем в мае того же 1921 года аналогичный договор был подписан с Германией. Несколько охладила отношения с Западной Европой Генуэзская конференция, на которой западноевропейские страны-победители предъявили Советской России ряд неприемлемых требований, среди которых главным было требование о погашении внешнего долга царского и временного правительств в сумме 18 млрд золотых рублей. В ответ глава советской делегации Г. В. Чичерин согласился от имени советского правительства выплатить этот долг, но в свою очередь выставил требования погасить ущерб, нанесенный советской стороне в годы Гражданской войны и иностранной военной интервенции. Сумма ущерба нанесенного странами Антанты составляла 39 млрд золотых рублей. В то же время Г. Чичерин предложил участникам конференции программу всеобщего сокращения вооружений и запрещения варварских методов ведения войны. Естественно, бывшие союзники не согласились с советскими предложениями. 16 апреля 1922 года в местечке Раппало недалеко от Генуи был подписан широко известный советско-германский договор, по условиям которого были установлены дипломатические и консульские отношения между двумя странами, а также был заключен взаимовыгодный торговый договор, основанный на принципах полного равноправия и партнерства[239]. 1924 год оказался «богатым» на признание Советского государства целым рядом стран. Соглашения о дипломатическом признании были подписаны с Англией, Италией, Францией, Швецией, Норвегией, Данией, Австрией, Грецией, гоминьдановским Китаем, Мексикой, Саудовской Аравией, были восстановлены отношения с Японией. Единственной крупной западной страной, не признающей СССР, оставались США. В апреле 1926 года Германия и СССР подписывают договор о нейтралитете и ненападении. В 1927 году Лондон, однако, расторг советско-британские соглашения о дипломатическом признании СССР, сославшись в качестве причины на оказание Советским Союзом помощи компартии Китая. И. В. Сталин, выступая в декабре 1927 года на XV съезде ВКП(б), заявил: «Период мирного сожительства европейских государств уходит в прошлое, и ситуация в мире в точности напоминает ту, которая сложилась в Европе после рокового выстрела в Сараево в июне 1914 года»[240]. Тем не менее СССР продолжал наращивать политико-дипломатическую работу по установлению дружественных (официальных) отношений с иностранными государствами и выстраиванию основ коллективной безопасности в Европе и на Востоке. В основу этой политики было положено подписание договоров (пактов) «о ненападении». Таковые были подписаны с Финляндией (январь 1932), Латвией (февраль 1932), Эстонией (май 1932), Польшей (июль 1932). В ноябре 1933 года после прихода на президентский пост в США Ф. Рузвельта были установлены дипломатические отношения между СССР и США, а в 1934 году Советский Союз был принят в Лигу Наций (спасибо французам). Приход в 1933 году нацистов во главе с А. Гитлером вызвал в СССР серьезное беспокойство.
Советская дипломатия против войны
В газете «Правда» (декабрь 1933 года) была опубликована передовая статья с реальной оценкой угроз, исходящих от нацистов. На состоявшемся в июле – августе 1935 года в Москве VIII Конгрессе Коминтерна был поставлен ряд серьезных вопросов об угрозе нацизма. Основной докладчик Г. Димитров обратил внимание присутствующих на ряд серьезных обстоятельств:
1. Фашизм является открытой террористической диктатурой самых реакционных и шовинистических кругов финансово-промышленного капитала ведущих буржуазных держав;
2. Необходимо в срочном порядке возродить тактику «единого фронта» всех рабочих и коммунистических партий, основной задачей которых должна стать не организация «революционного процесса в Европе, а создание единого фронта борьбы против европейского фашизма[241].
В отличие от западных держав внешняя политика Советского Союза была последовательно направлена против стран Оси. СССР активно осуждал их агрессивные действия в Лиге Наций, где это было возможным, помогал жертвам агрессии. Так, в 1936-1939 гг. советское оружие и военные специалисты были направлены республиканскому правительству Испании для борьбы с мятежом генерала Франко, которому помогали итальянские и немецкие войска. Когда Япония напала на Китай, СССР предоставил жертве агрессии займы. В их счет по специально построенной через Северо-Западный Китай (Синьцзян) дороге поставлялось оружие, боеприпасы и снаряжение. Советские добровольцы (в том числе летчики) участвовали в боях с японцами. Правительство Китая высоко оценивало эту помощь, отмечая ее значительно больший объем и эффективность, чем от западных государств[242].
В 1939 году советские войска защитили Монголию от японского вторжения, разгромив агрессоров на реке Халхин-Гол. При этом необходимо отметить, что в сфере традиционного геополитического влияния Россия (в Китае и Монголии) удалось добиться успеха и остановить японское продвижение, а там, где СССР вышел за пределы этой сферы (например, в Испании), его усилия не увенчались успехом.
Современные либералы и фашиствующие политики видят в советско-германском договоре о ненападении крупнейший геополитический просчет Сталина и один из факторов, приведших к развязыванию Второй мировой войны. Между тем для У. Черчилля, которому не откажешь в знании британской политической кухни, было очевидно, что именно западные страны, и в первую очередь Англия, несут ответственность за срыв англо-советских переговоров весной и летом 1939 года. Он прямо указывает: «Препятствием к заключению такого соглашения служил ужас, который эти самые пограничные государства испытывали перед советской помощью в виде советских армий, которые могли пройти через территории, чтобы защитить их от немцев и попутно включить в советско-коммунистическую систему»