Для русского шахматиста партия началась почти идеально. Еще до 30-го хода претендент дважды мог выиграть. Стейниц потерял коня и отчаянно пытался свести партию к ничьей. Но на 32-м ходу случилось необъяснимое. В газетах об этом писали так: «Все оживленно обсуждали блестящую кампанию Чигорина и ожидали, что Стейниц вот-вот сдаст партию. И вдруг началось необычайное волнение! Публика повскакивала с мест, увидев, что русский маэстро, нервный, с изменившимся лицом, в ужасе схватился за голову».
Чигорин совершил грубую ошибку: убрал слона, прикрывавшего короля. После чего черные ладьи смогли объявить очевидный и быстрый мат в два хода. Это была катастрофа. Стейниц выиграл и партию, и весь матч за чемпионский титул.
Шахматный журнал British Chess Magazine писал: «Симпатии английских шахматистов всегда были гораздо больше на стороне колоритной и предприимчивой игры русской школы, чем осторожной, основанной на точности и методичности, немецкой».
Выиграв второй матч у Чигорина, Стейниц неоднократно говорил, что не планирует больше играть матчи. Однако, когда гаванский клуб предложил организовать матч с молодой восходящей звездой Эмануилом Ласкером – к началу матча ему было 26 лет против 58 лет чемпиона, – Стейниц ответил согласием. В этом поединке он уступил Ласкеру, ставшему вторым чемпионом мира в истории шахмат.
После драмы в Гаване сильнейший русский шахматист Чигорин больше не боролся за титул чемпиона мира. Он решил посвятить себя другой важной миссии – популяризации шахмат в России. Хотя особых накоплений у него не было, он в течение многих лет за свой счет издавал несколько газет и журналов, посвященных этой интеллектуальной игре. Его творческое наследие и теоретические открытия положили начало отечественной шахматной школе. Польский шахматист Шимон Винавер говорил про Чигорина: «Гениальный самородок. Он был первым русским, который стал работать над созданием общественной шахматной жизни в России».
В XIX веке шахматной столицей считался Лондон, но благодаря успешным выступлениям Чигорина на международных турнирах интерес к игре серьезно повысился и в России. Сильные мастера появились не только в столице. В конце марта 1899 года Михаил Иванович приехал в Москву по приглашению местного шахматного клуба. А на торжественном обеде подал идею – организовать первый Всероссийский турнир. Всего через полгода идею удалось воплотить в жизнь с помощью взносов участников и вклада меценатов.
В чемпионате страны играли 12 шахматистов: четверо от Санкт-Петербурга, пятеро от Москвы и трое из провинции. Чигорин победил и в первом, и в двух последующих всероссийских турнирах. Но его главное достижение – не титулы. Будучи мастером комбинационной игры, он оставил яркий след в истории шахмат: его с полным правом можно назвать первым профессиональным шахматистом России и основателем отечественной шахматной школы. В двух следующих Всероссийских турнирах (1901, 1903) Чигорин подтвердил свое звание сильнейшего. А весной 1906 года выиграл матч за звание чемпиона России у Г. Сальве.
В 13 лет очевидцем игры сильнейшего российского шахматиста стал будущий чемпион страны известный тренер и теоретик Петр Романовский и навсегда запечатлел в памяти «…его изможденное лицо с выражением, как мне тогда казалось, капризным благодаря своеобразным складкам губ. Я наблюдал за Чигориным около часа, и ни разу за это время его лицо не осветила улыбка».
Уже став маститым шахматным деятелем, Романовский выделил три важнейшие черты творчества своего главного шахматного кумира Михаила Чигорина: принципиальный подход к шахматам, которые были для него подлинным искусством, доведенная до совершенства конкретизация шахматной позиции, ну и в первую очередь стремление избегать проторенных путей и отрицание какого-либо шаблона.
В 1907 году из-за болезни маэстро переехал к родственникам в Люблин. Но и там он по-прежнему изучал любимую игру и писал статьи для журналов. Он мечтал о создании Всероссийского шахматного союза.
С последним периодом жизни Чигорина связана необычная история. Однажды ночью Чигорин внезапно потребовал у дочери Ольги, чтобы она сожгла его шахматы. Ольга говорила: «Я была поражена: как, его любимые шахматы, с которыми он никогда не расставался – и вдруг сжечь! Мы с мамой решили, что отец еще, может быть, поправится – и тогда он нас упрекнет за выполнение его бредовой фантазии. Решили сжечь сначала шахматную доску, фигуры же пока хранить».
Михаил Чигорин умер через несколько часов после этого странного эпизода. Для шахматного мира это стало большой потерей. Шахматные газеты и журналы по всему миру писали о нем – например, «Дойче Шахцайтунг» прокомментировал новость о смерти русского шахматиста: «Наследие Чигорина так велико и так блестяще, что имя его никогда не будет забыто».
Его вклад в развитие дебютной теории переоценить трудно. Именем Чигорина названы варианты в ферзевом гамбите, испанской партии, славянской и французской защитах, а также символический клуб, который объединил шахматистов, побеждавших чемпионов мира в период их пребывания на троне.
В России начиная с 1909 года проводятся турниры в честь Михаила Ивановича Чигорина – основоположника отечественной шахматной школы и одного из ведущих шахматистов мира своего времени. Его творчеству посвятили свои исследования многие известные отечественные шахматисты, среди них мастера П. Романовский, В. Панов, М. Юдович, А. Никитин, В. Барский, гроссмейстеры Е. Васюков, А. Морозевич, историки Н. Греков, И. Романов, А. Наркевич, А. Кентлер.
Санкт-Петербургский шахматный турнир 1914 года. Прощание с эпохой
В 1914 году началась Первая мировая война – один из самых масштабных военных конфликтов в истории человечества. В нем участвовали 38 из 59 стран, то есть две трети населения земного шара. Германия объявила войну Российской империи, и на волне антигерманских настроений император Николай II переименовал Санкт-Петербург в Петроград. Анна Ахматова писала про тот год в «Поэме без героя»:
Приближался не календарный —
Настоящий Двадцатый Век.
Но еще до начала войны, весной 1914 года, был основан Всероссийский шахматный союз, а в мирном Санкт-Петербурге с 8 апреля по 9 мая прошел крупнейший международный шахматный турнир – один из наиболее грандиозных в истории шахмат. В нем впервые участвовали вместе чемпион мира Эмануил Ласкер и его будущий преемник молодой кубинец Хосе Рауль Капабланка. Турнир был посвящен десятилетию Петербургского шахматного собрания.
Предполагалось пригласить русских и зарубежных мастеров, бравших первые призы на крупных международных турнирах за последние двадцать лет. Планировалось участие 16 зарубежных и отечественных шахматистов, в том числе победителя Всероссийского турнира 1914 года.
Состязание вызвало невероятный интерес и у поклонников игры, и у людей далеких от шахмат. Средства на него собирали по подписке. Николай II, например, пожертвовал тысячу рублей и вазы Императорского фарфорового завода для победителей, но бόльшую часть денег отправили шахматные любители со всей России. Проведением конгресса занимался внушительный организационный комитет во главе с почетным председателем Петербургского шахматного собрания Петром Александровичем Сабуровым. Оргкомитет с благодарностью опубликовал список всех подписчиков в алфавитном порядке.
В квартире сына Сабурова на Литейном проспекте часто собирались ведущие шахматисты города. Так получилось, что этот адрес стал для Петербургского шахматного собрания последним.
Весь шахматный мир с нетерпением ждал международного турнира. Участвовать в нем должны были сильнейшие игроки – чемпион мира и претенденты на шахматную корону. Газета «Столичная молва» тогда писала: «Условия участия в нем выработаны весьма суровые: приглашались только те игроки, которые брали первый приз на большом международном турнире. Таких игроков всего 15–17 имен на всем земном шаре. Участие Ласкера гарантировано».
После отказа нескольких зарубежных шахматистов в списке участников оказалось 11 игроков, в том числе чемпион мира Эмануил Ласкер (Германия), участники матчей на первенство мира Исидор Гунсберг (Венгрия), Зигберт Тарраш (Германия), Фрэнк Маршалл (США), Давид Яновский (Российская империя), талантливый кубинец Хосе Рауль Капабланка, опытнейший британский шахматист Джозеф Блэкберн, представители Российской империи – Акиба Рубинштейн и Осип Бернштейн.
Россия, как страна-организатор, кроме упомянутых маэстро, могла быть представлена еще одним шахматистом – победителем Всероссийского турнира мастеров. Первое место в нем поделили Александр Алехин и Арон Нимцович. Так как дополнительный матч между ними не выявил победителя, в турнире участвовали оба.
Перед началом турнира санкт-петербургские газеты «Речь» и «День» одновременно опубликовали две статьи Ласкера, в которых он делился своими мыслями по поводу начинающегося соревнования. В первой из них он кратко характеризовал всех участников турнира – «действующих лиц предстоящей драмы», в том числе и… собственную персону. Перед нами четыре характеристики:
«А л е х и н – москвич, 21 год. Оканчивает училище правоведения. Стройный, красивый молодой человек, весьма интеллигентен, обладает большой силой воли. Несомненно, сделает карьеру. Как маэстро находится еще в периоде развития, но, несмотря на свою молодость, будет, наверно, сражаться с честью.
К а п а б л а н к а – кубинец, 25 лет, хорошо сложенный, красивый человек испанского типа. До сих пор играл сравнительно мало. Матч с Маршаллом, турнир в Сан-Себастьяне и некоторые второстепенные американские турниры упрочили за ним притязания на славу. Сражался вообще успешно. Предстоящий же турнир ставит перед ним трудную задачу, так как его поклонники ждут от него многого, быть может, даже слишком много.
Л а с к е р – ваш покорнейший слуга. Родился в Германии, много лет странствовал, теперь живу в Берлине. 45 лет. Приехал в Петербург, чтобы встретиться с молодыми маэстро, столь шумно заявляющими свои мировые притязания.