С учетом опыта внезапных проверок боеготовности, можно сказать, что российская армия может в течение 2–3 суток сосредоточить в западных областях России и в Беларуси крупную наступательную группировку, а дальше, одновременно с авиационным и ракетным ударом, может в течение суток осуществить прорыв к Балтийскому морю, рассечь войска НАТО в Прибалтике на несколько отдельных группировок, во взаимодействии с воздушными и морскими десантами захватить основные порты и аэродромы на ТВД. После этого в течение еще 2–3 суток осуществляется полное окружение и разгром частей НАТО.
В Прибалтике нет удобных оборонительных рубежей, и защищать ее можно только крупными силами. Скажем, во время сражения за Прибалтику в сентябре-октябре 1944 года, немецкие силы составляли более 700 тысяч человек, 1200 танков и САУ, 7000 орудий и минометов. Многочисленные войска позволяли создать сплошной оборонительный фронт и линию «Сигулда». Советские фронты: Ленинградский, 1-й, 2-й и 3-й Прибалтийские и 3-й Белорусский имели в сумме 900 тысяч человек, 3080 танков и САУ, 17,5 тысяч орудий и минометов, 2640 самолетов. Хотя оборону по линии «Сигулда» сразу прорвать не удалось, тем не менее, за месяц оперативная группа немецких войск «Нарва» была разгромлена и блокирована на Курляндском полуострове, где оборонялась до 23 мая 1945 года.
Разумеется, что сегодня собрать группировку войск в 700 тысяч человек в одной Прибалтике для НАТО — это несбыточная мечта, а малыми силами сколько-нибудь надежную оборону в Прибалтике создать не получится. Имея 17–20 тысяч войск к началу развертывания, НАТО не сможет обороняться. Достаточно будет перебросить около 60 тысяч человек, а сил в Западном военном округе для этого достаточно, не прибегая к усилению за счет частей из других военных округов, чтобы при классическом соотношении сил для наступления 1:3, разгромить войска НАТО в Прибалтике, невзирая ни на какие их попытки обороняться. Даже если НАТО сумеет собрать около 60 тысяч человек, как и говорилось в первой главе, то российская армия может собрать превосходящую ее группировку в 100–120 тысяч человек из сил Западного и Центрального военных округов и также добиться успеха в наступательной операции. Быстрота действий, захват аэродромов десантами, дерзкий натиск механизированных бригад в случае численного превосходства российских войск не оставляют НАТО особых шансов.
Аналогичные результаты показали военные игры, проведенные в 2014–2015 годах в американской RAND Corporation. По их результатам выходило, что российские войска могут достичь Таллинна или Риги всего за 60 часов. При этом в военных играх эксперты исходили, что Россия может выдвинуть 22 батальона или около 22 тысяч человек против 17 батальонов войск НАТО или 17 тысяч человек, 27 авиаэкскадрилий против 18 эскадрилий НАТО, и в этом случае у НАТО есть либо возможность провести «кровавое контрнаступление», либо же просто уступить российским войскам всю Прибалтику, с трудно предсказуемыми политическими последствиями для НАТО.
Этот пессимизм американских экспертов уже сам по себе показателен, но на мой взгляд, все же на главном ТВД российская армия соберет гораздо больше сил, чем 22 батальона, и будет действовать гораздо быстрее.
Если это обстоятельство примерить на изложенный в первой главе гипотетический план НАТО «Возрождение свободы», то надо отметить, что российская армия вряд ли будет дожидаться, пока это в Прибалтике развернется и перейдет к боевым действиям вся ударная группировка НАТО. Уже само по себе резкое наращивание сил НАТО в этом регионе может быть, в соответствии с Военной доктриной России, объявлено серьезной угрозой и стать поводом для превентивного удара на разгром этой группировки и полного срыва вторжения войск НАТО в Россию. Потеря Прибалтики — это серьезный удар по любым планам НАТО войны против России, ибо тем самым утрачивается наиболее удобный плацдарм для наступления на Москву.
Глава десятаяУкраинская операция
Совершенно аналогичным образом дело обстоит и на Украине. Северная часть Украины, район Чернигова — Конотопа, весьма удобный исходный район для наступления крупной группировки НАТО на Москву с юга, которая выше именовалась «южной». В этом наступлении силам НАТО может также помочь армия Украины.
Однако, у этого удобства есть и крепкие недостатки. Их сразу несколько. Во-первых, хотя этот степной регион, обладающий хорошо развитой сетью железных и автомобильных дорог, весьма благоприятен для наступления механизированных группировок, в том числе в излюбленном для американцев стиле кавалерийского наскока, тем не менее, эти же условия благоприятны и для российских танковых и мотострелковых бригад.
Украина обладает очень хорошими автомобильными и железными дорогами с приличной пропускной способностью. Не всякий российский регион даже в Европейской части России имеет нечто подобное. Достаточно сказать, что железные дороги Украины в 2006 году, в лучшие, чем сейчас времена, перевозили 478,7 млн. тонн грузов. Даже сейчас, после сокращения грузоперевозок, тем не менее, их объем значителен. На интересующий нас ТВД приходилось около 42 млн. тонн на Юго-Западную дорогу (Киев-Чернигов), около 35 млн. тонн на Южную дорогу (Харьков) и около 60 млн. тонн на Донецкую дорогу. Итого, 137 млн. тонн. Правда, из-за боевых действий Донецкая железная дорога фактически не функционирует и теперь оценить ее пропускную способность весьма трудно. С учетом ныне свободной пропускной способности Южной и Юго-Западной дорог, а также остатков Донецкой дороги, пропускную способность украинских железных дорог на ТВД можно оценить примерно в 100–110 млн. тонн в год.
Автомобильный транспорт Украины перевозил до 160 млн. тонн грузов в год. Все Левобережье Днепра, то есть часть Украины восточнее Днепра, пронизана довольно густой сетью дорог, сходящихся в крупный узел в Киеве, где сходятся автомагистрали М-1, М-2 и М-3 (последняя идет по всему левому берегу Днепра от Харькова, через Полтаву на Киев). Между Россией и Украиной имеется 27 автомобильных пограничных пропускных пунктов, из которых под контролем украинской пограничной службы осталось 20 погранпереходов, тогда как остальные семь находятся на территории Донецкой и Луганской области. Даже если каждый из них пропускает порядка 200 грузовых автомобилей в сутки, то суточная пропускная способность всех 20 пунктов достигает 4000 автомобилей. Но, скорее всего, она больше, поскольку некоторые погранпереходы проходили реконструкцию и расширение до событий 2014 года.
Итак, транспортные условия на Украине заметно лучше, чем в Прибалтике, особенно по части автотранспорта. Помимо этого, стоит сказать, что почти все левобережье Днепра — это степное пространство, весьма удобное в летнее время года для движения бронетехники и автотранспорта. Особых проблем в развертывании и обеспечении наступления крупной танковой или механизированной группировки тут также возникать не будет.
Во-вторых, удобство Черниговской и западной части Сумской области для развертывания наступательной группировки НАТО имеет тот недостаток, что она может подвергнуться фланговым ударам, от Гомеля на Чернигов и Киев, от Курска на Сумы и далее в направлении Канева, от Белгорода на Харьков, Полтаву и на Кременчуг. Российское командование может выбрать подходящий вариант, сообразно силам противника и стоящим задачам.
В-третьих, левобережье Днепра для боевых действий войск НАТО имеет тот радикальный недостаток, что вдоль всего Днепра построена цепь водохранилищ, с севера на юго-восток: Киевское, Каневское, Кременчугское, Днепродзержинское. Водохранилища широкие и до крайности неудобны для переправы. Количество же мостов через Днепр можно пересчитать по пальцам. Итого, автомобильных мостов десять: один в Вышгороде, четыре в Киеве, один в Каневе, один в Черкассах, один в Светловодске, один в Кременчуге, один в Днепродзержинске. Железнодорожных мостов четыре: два в Киеве, один в Кременчуге и один в Днепродзержинске. Всего 14 мостов на 450 км протяженности Днепра.
Второй и третий недостатки диспозиции «южной» группировки НАТО с очевидностью взаимосвязаны между собой. Если провести несколько глубоких «уколов» силами механизированных группировок на глубину около 300 км в направлении важнейших переправ через Днепр, и во взаимодействии с десантом захватить их, то все силы НАТО и украинской армии на левом берегу Днепра будут отрезаны от помощи и окружены. Это будет полное их поражение.
Помимо серии ударов с северного направления к Днепру возможен также отсекающий удар от Донецка на Днепропетровск, Кременчуг, Черкассы и Киев, по левому берегу Днепра, который выполняет ту же самую функцию захвата мостов. Он сложнее тем, что перед этим придется разгромить довольно крупную группировку ВСУ в районе Донецка и Луганска, а также более длинным маршрутом протяженностью около 600 км. Потому это направление можно рассматривать как вспомогательное.
В общем и целом, командованию НАТО в планировании рывка «южной» группировки к Москве нужно помнить о возможности фланговых ударов и о том, что можно потерять жизненно важные переправы через Днепр и оказаться отрезанными от снабжения. По большому счету, «южная» группировка не может наступать на Москву, не ликвидировав предварительно угрозы этих фланговых ударов. Угроза же серьезная. В районе Воронежа находятся части 20-й армии, из Центрального военного округа может быть подтянута 2-я армия из района Самары, а также может быть переброшена в Донецк или, по крайней мере в Ростов-на-Дону, 49-я армия из района Ставрополя, а также некоторые части 58-й армии из района Владикавказа. Силы этих четырех армий, равно как и остальные бригады Западного и Южного военных округов, позволяют в очень короткий срок собрать и развернуть довольно крупную наступательную группировку численностью порядка 100 тысяч человек, которая будет иметь тройное превосходство над «южной» группировкой НАТО.
Скажем также немного и о весьма вероятном союзнике НАТО — армии Украины. К настоящему моменту она составляет около 280 тысяч человек (в 1991 году в рядах только что созданной украинской армии