В советской историографии (А. Самсонов, В. Анфимов) завершение Московской битвы традиционно относили к 20 апреля 1942 г., когда были прекращены активные наступательные действия советских войск против группы армий «Центр» по всей линии фронта от Демянска до Людиново. В годы перестройки и в постсоветский период целый ряд авторов (В. Карпов) поставили под сомнение правомерность этой даты, заявив, что окончание Московской битвы следует датировать началом января 1942 г., поскольку дальнейшие наступательные операции на центральном участке фронта развивались в русле знаменитого сталинского плана о всеобщем наступлении по всему советско-германскому фронту. На наш взгляд, вне зависимости от развития ситуации на других фронтах Великой Отечественной войны следует все же признать, что второй этап наступательной операции под Москвой, начавшийся 8—10 января, действительно завершился 20 апреля 1942 г.
В зарубежной и отечественной историографии (А. Хилльгрубер, А. Самсонов, В. Анфимов) Московской битве традиционно придают особое значение, поскольку:
• победа под Москвой окончательно похоронила стратегию «блицкрига», на которую так рассчитывал А. Гитлер и его генералы в своих глобальных планах завоевания мирового господства;
• в полях под Москвой был полностью развенчан миф о непобедимости германской армии, которая потерпела первое крупное поражение за все время ведения войны с сентября 1939 г.;
• Московская битва положила начало коренному перелому в ходе Второй мировой войны и создала благоприятные условия для начала коренного перелома в Великой Отечественной войне.
Не следует сбрасывать со счетов и огромные потери группы армий «Центр» в людских ресурсах, боевой технике и вооружениях. В различных источниках, исторических исследованиях и публицистических статьях приводятся противоречивые сведения на сей счет, в том числе совершенно фантастические цифры (Д. Волкогонов, Б. Соколов, Л. Лопуховский, Ю. Кавалерчик), которые не имеют ничего общего с реальным положением вещей. В настоящий момент наиболее правдоподобной представляются сведения тех авторов (А. Самсонов, Г. Кривошеев), которые оценивают общие потери вермахта в 450―460 тыс. человек, 2340 танков и 1390 самолетов.
5 января 1942 г. состоялось совместное заседание Ставки ВГК и ГКО, на котором обсуждался план дальнейших действий на советско-германском фронте зимой-весной 1942 г. И.В. Сталин, высоко оценивший успешный ход наступательной операции под Москвой, заявил, что главной целью новой военной кампании должно стать всеобщее наступление советских войск по всей линии фронта от Баренцева до Черного морей.
• Войскам Ленинградского (М.С. Хозин) и Волховского (К.А. Мерецков) фронтов во взаимодействии с Балтийским флотом (В.Ф. Трибуц) была поставлена задача разгромить основные силы группы армий «Север» и полностью деблокировать Ленинград.
• Войска Северо-Западного фронта (П.А. Курочкин) должны были нанести из района Осташков — Демянск мощный удар по частям и соединениям противника на стыке групп армий «Центр» и «Север».
• Войскам Калининского (И.С. Конев) и Западного (Г.К. Жуков) фронтов была поставлена задача продолжить наступательную операцию на центральном участке фронта и разгромить основные силы группы армий «Центр» в районе Ржева — Вязьмы — Смоленска.
• Войска Юго-Западного (Ф.Я. Костенко) и Южного (Р.Я. Малиновский) фронтов должны были разгромить основные силы группы армий «Юг», освободить левобережную Украину и закрепиться на правом берегу Днепра.
• Войска Кавказского фронта (Д.Т. Козлов) во взаимодействии с частями и соединениями Черноморского флота (Ф.С. Октябрьский) должны были полностью освободить Крымский полуостров и снять осаду Севастополя.
Предложение И.В. Сталина о всеобщем наступлении на фронте было полностью поддержано маршалами К.Е. Ворошиловым и С.К. Тимошенко. В той или иной степени против сталинского плана выступили заместитель председателя СНК СССР Н.А. Вознесенский, начальник Генерального штаба РККА маршал Б.М. Шапошников и командующий Западным фронтом генерал армии Г.К. Жуков. Их аргументы состояли в следующем:
1) Наступление можно продолжить только на центральном участке советско-германского фронта, где в результате успешных контрударов под Москвой противник полностью деморализован и не в состоянии в ближайшее время оказать достойного сопротивления советским войскам.
2) На остальных участках советско-германского фронта следует перейти к стратегической обороне, поскольку:
а) отсутствуют объективные оперативно-тактические предпосылки для успешного хода наступательных операций;
б) военно-промышленный комплекс страны еще не в состоянии произвести необходимого количества вооружений и боеприпасов для одновременного проведения нескольких крупных наступательных операций на всем советско-германском фронте.
Эти доводы не были приняты во внимание большинством членов ГКО и Ставки, и И.В. Сталин в категорической форме настоял на утверждении предложенного им плана военной кампании на 1942 г., который в итоге практически провалился и закончился крупным поражением советских войск, особенно на юго-западном стратегическом направлении. Другой серьезный просчет вождя состоял в том, что он, полностью доверившись руководству военной разведки, возглавляемой в тот период генерал-майором А.П. Панфиловым, отдал приказ о переброске на Западный фронт значительных воинских резервов и боевой техники с других стратегических направлений и фронтов. В данном случае роковую роль сыграло то обстоятельство, что советские разведчики попались «на удочку» германской военной разведки — «Абвера», возглавляемого адмиралом Ф. Канарисом, агенты которой смогли убедить их, что весной 1942 г. начнется новое генеральное наступление на Москву под кодовым названием «Кремль».
В конце декабря 1941 г. во исполнение приказа Ставки ВГК началась реализация целого ряда локальных наступательных операций, которые на первом этапе имели тактический успех.
• В ходе Керченско-Феодосийской десантной операции (декабрь 1941 г. ― январь 1942 г.) войска Закавказского фронта (Д.Т. Козлов), освободив восточную часть Керченского полуострова, не только предотвратили реальную угрозу вторжения германский войск на Северный Кавказ, но и создали удобный плацдарм для полного освобождения Крымского полуострова от противника.
• В ходе Торопецко-Холмской (январь ― февраль 1942 г.) и Демянской (январь ― май 1942 г.) наступательных операций войска Калининского (И.С. Конев) и Северо-Западного (П.А. Курочкин) фронтов, разгромив передовые части 9-й (В. Модель) и 16-й (Э. Буш) полевых армий вермахта, продвинулись вперед на 200–300 километров и вышли на рубеж Старая Русса — Холм — Великие Луки.
В ходе этих операций были в максимальной степени реализованы замыслы Ставки ВГК, однако остальные наступательные операции либо полностью провалились, либо имели незначительный тактический успех.
• В ходе Любаньской наступательной операции (январь ― апрель 1942 г.) войска Волховского (К.А. Мерецков) и Ленинградского (М.С. Хозин) фронтов так и не смогли реализовать поставленных задач, и 2-я ударная (А. Власов) и 59-я (И. Галанин) общевойсковая армии Волховского фронта перешли к вынужденной обороне.
• В ходе Ржевско-Вяземской и Сычёвско-Вяземской наступательных операций, которые проводились в январе — апреле 1942 г. силами тринадцати общевойсковых армий Главного командования войск Западного направления (Г.К. Жуков), основные оперативно-тактические цели, в частности, освобождение Ржева и Вязьмы, так и не были достигнуты. Вместе с тем, в ходе тяжелых кровопролитных боев советским войскам удалось существенно продвинуться вперед на 100–200 километров и, успешно завершив Московскую наступательную операцию, закрепиться на рубеже Велиж — Демидово — Белый — Сычевка — Нелидово — Гжатск — Юхнов — Людиново. Следует отметить и тот факт, что в ходе проведения этих операций в окружение под Ржевом и Вязьмой попали войска 29-й (В. Швецов) армии Калининского фронта и 33-й (М. Ефремов) армии Западного фронта.
В последнее время в рамках широкомасштабной информационной войны против нашей страны целый ряд ангажированных авторов (В. Мельников, В. Сафир, Ф. Свердлов, С. Михеенков) стал очень активно муссировать вопрос о так называемой «Вяземской катастрофе» апреля 1942 г., в которой трагически погиб командарм 33-й армии генерал-лейтенант М.Г. Ефремов, который, будучи раненным при попытке выхода из окружения, застрелился из-за угрозы быть взятым в плен. Естественно, наши «патриоты» возложили всю вину за окружение советских войск под Вязьмой и гибель командарма 33-й на командующего Западным фронтом генерала армии Г.К. Жукова, который якобы всегда недолюбливал строптивого командарма и сознательно обрек на гибель его армию. Однако анализ реальных документов говорит о том, что вина за «Вяземскую катастрофу» в равной степени лежит на всех, в том числе на Ставке ВГК, которая, собственно, и санкционировала саму Ржевско-Вяземскую операцию.
• В ходе Барвенковско-Лозовской наступательной операции, которая проводилась в январе 1942 г. войска Южного (Р.Я. Малиновский) и Юго-Западного (Ф.Я. Костенко) фронтов, продвинувшись вперед на 90-100 километров, так и не смогли выполнить поставленных задач по освобождению Днепропетровска, Харькова и Полтавы.
В мае — июне 1942 г. на различных участках советско-германского фронта противник сумел достичь значительных оперативно-тактических успехов, которые существенно осложнили положение советских войск, особенно на юго-западном стратегическом направлении.
В первой половине мая 1942 г. войска 11-й полевой армии фельдмаршала Э. Манштейна, прорвав оборону 44-й (С. Черняк), 47-й (К. Колганов) и 51-й (В. Львов) армий Крымского фронта, захватили Керчь и вынудили остатки советских войск поспешно отступить на Таманский полуостров. Результаты этой военной катастрофы, вина за которую целиком и полностью лежит на представителе Ставки ВГК генерал-полковнике Л.З. Мехлисе и командующем Крымским фронтом генерал-лейтенанте Д.В. Козлове, оказались огромны: