тем более при полном отсутствии каких-либо иностранных инвестиций;
4) необходимость ускоренных темпов индустриального развития страны продиктована отсталостью нашего аграрного хозяйства, которое «можно поднять только при помощи технически передовых орудий и средств производства».
После завершения работы Пленума ЦК сталинская группировка перешла в наступление на позиции «правых уклонистов». Первой жертвой этой атаки стал кандидат в члены Политбюро ЦК Н.А. Угланов, который был смещен с поста руководителя Московской парторганизации и заменен ближайшим соратником И.В. Сталина, вторым секретарем ЦК ВКП(б) В.М. Молотовым. В декабре 1928 г. новой жертвой внутрипартийной борьбы стал член Политбюро ЦК, председатель ВЦСПС М.П. Томский, который де-факто был смещен со своего поста главы советских профсоюзов и заменен Н.М. Шверником.
В декабре 1928 г. — январе 1929 г. состоялось несколько совместных заседаний рабочих групп Госплана и ВСНХ СССР, на которых ряд госплановских специалистов, в частности И.А. Калинников, Р.Я. Гартман и В.А. Базаров, выступили с резкой критикой проекта контрольных цифр, представленных ВСНХ СССР, заявив, что все эти расчеты экономически необоснованны и абсолютно несбалансированы по различным отраслям аграрного и промышленного производства. В данном случае речь шла о том, что на этих заседаниях рабочих групп вновь схватились представители двух научных школ, которые постоянно выясняли отношения, начиная с середины 1920-х гг., когда XIV съезд ВКП(б) поставил на повестку дня важнейшую задачу «превратить СССР из страны ввозящей машины и оборудование в страну, производящую их».
Сторонники «тектологической школы» (В.А. Базаров, В.Г. Громан, Н.Д. Кондратьев, И. А. Кан), основанной на богдановской философии эмпириомонизма, а де-факто гремучей смеси идеализма и позитивизма, уверяли, что первый пятилетний план необходимо составлять только на основе изучения объективных законов развития экономики, выявленных в результате анализа уже существующих характеристик и тенденций их развития.
А их оппоненты, приверженцы «телеологической школы» (С.Г. Струмилин, Г. Кржижановский, В.И. Межлаук), основанной на марксистской диалектической методологии, напротив, полагали, что нет абсолютно никакой необходимости скрупулезно высчитывать количественные характеристики естественных факторов развития и выявлять все признаки имеющихся тенденций в экономике и т. д. Необходимо просто реально определить, какие промышленные объекты нужно построить, наметить места их возведения, подсчитать расходы, составить общий план государственных капиталовложений и проработать конкретные планы освоения всех этих средств с учетом трудовых, сырьевых, материальных и прочих ресурсов и затрат. Иными словами, первый пятилетний план развития народного хозяйства должен был сам трансформировать всю экономику страны и исходить из будущих структурных изменений экономики, а не подстраиваться под уже существующие характеристики и тенденции ее развития.
Среди партийных вождей и функционеров первую группу ученых очень активно поддерживал сторонник «эволюционного пути» к социализму тов. Н.И. Бухарин, а вторую группировку знаток «марксисткой диалектики» тов. И.В. Сталин и его соратники по Политбюро Г.К. Орджоникидзе и В.В. Куйбышев.
В начале 1929 г. в стране опять разразился заготовительный кризис, который сопровождался массовыми крестьянскими выступлениями, в том числе вооруженного характера. В этой напряженной обстановке состоялось решающее столкновение между двумя группировками на совместном заседании Политбюро ЦК и Президиума ЦКК, которое продолжалось с 30 января по 9 февраля 1929 г.
В ходе состоявшейся дискуссии И.В. Сталин и его группировка обвинили «правых уклонистов» в пропаганде «оппортунистической, капитулянтской платформы», во фракционности и в желании «сколотить с троцкистами новый антипартийный блок». В противовес этому набору обвинений Н.И. Бухарин, А.И. Рыков и М.П. Томский выступили с совместным «Заявлением», в котором обрушились на И.В. Сталина и его ближайших соратников — В.М. Молотова, В.В. Куйбышева и Л.М. Кагановича со своим набором тяжких политических обвинений, в частности:
• в бюрократическом перерождении всего партийного и государственного аппарата, в отсутствии внутрипартийной демократии и установлении режима личной власти вождя;
• в переходе на троцкистские позиции в экономической политике, в гибельном курсе на ускоренные темпы индустриализации за счет «военно-феодальной эксплуатации крестьянства».
В последнее время целый рад авторов (Р. Дэвис, О. Лацис, В. Данилов, И. Ратьковский, М. Ходяков), подобно Н.И. Бухарину и Ко, по-прежнему обвиняют И.В. Сталина и его ближайших соратников в том, что они, начав политику «большого скачка», в абсолютной точности воплотили в жизнь ту модель экономического развития страны, с которой в 1923–1926 гг. выступали многие видные троцкисты, в том числе сам Л.Д. Троцкий, Е.А. Преображенский и Г.Я. Сокольников.
Формально такой переход сталинской группировки на позиции троцкизма был, конечно, налицо, но по сути это было абсолютно не так. Дело в том, что сталинский новый курс был предложен в тот переломный момент, когда практически полностью были решены основные задачи восстановления народного хозяйства страны. Троцкисты же предлагали «свернуть шею НЭПу» в тот самый ключевой момент, когда экономика страны только находилась в стадии восстановления. Именно этого небольшого, но принципиально важного «нюанса» так и не смогли понять наши доморощенные «антисталинисты», которые, вероятнее всего, как и их кумир Н.И. Бухарин, «не понимают вполне диалектики».
На состоявшемся в апреле 1929 г. объединенном Пленуме ЦК и ЦКК был нанесен новый ощутимый удар по «правым уклонистам», которых обвинили в несовместимости их взглядов с генеральным курсом партии. Более того, И.В. Сталин прямо заявил, что «правые уклонисты» создали «самую неприятную и самую мелочную фракцию» из всех имевшихся фракций внутри ВКП(б). На сей раз жертвами внутрипартийных разборок стали идейный вдохновитель «правой оппозиции» Н.И. Бухарин, который был снят с постов главного редактора «Правды» и секретаря Исполкома Коминтерна, Н.А. Угланов, выведенный из Политбюро ЦК и лишившийся поста секретаря ЦК, и М.П. Томский, официально снятый с поста председателя ВЦСПС. И хотя Н.И. Бухарин, М.П. Томский и А.И. Рыков формально остались членами Политбюро, их реальных политический вес был де-факто сведен к нулю.
Ряд современных авторов (Г. Бордюгов, В. Козлов) утверждает, что на этом Пленуме ЦК Н.И. Бухарин и его сторонники предложили некую альтернативную программу выхода из острейшей кризисной ситуации, возникшей в результате новой заготовительной кампании зимой 1929 г. Основные элементы этой, якобы «антикризисной», программы «правой оппозиции» состояли в следующем:
• незамедлительно прибегнуть к импорту зерна из-за границы;
• срочно пересмотреть всю прежнюю политику цен и внести существенные изменения в старую систему налогообложения крестьянских хозяйств;
• решительно отказаться от прежней политики «чрезвычайных мер», которая реально угрожала дальнейшему углублению внутриполитического кризиса в стране.
При всем нашем уважении к этим авторам мы не можем согласиться с тем, что этот набор традиционных и хорошо известных полумер мог хоть в какой-то степени претендовать на некую «альтернативную программу правой оппозиции сталинскому курсу в экономическом развитии страны».
В конце апреля 1929 г. Президиум Госплана СССР представил на рассмотрение правительства отправной и оптимальный варианты «Первого пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1928―1932 гг.». Несмотря на серьезные возражения А.И. Рыкова и Г.М. Кржижановского, большинство членов правительства поддержали оптимальный пятилетний план, который был официально утвержден в мае 1929 г. на XVI партийной конференции и V Всесоюзном съезде Советов.
В июле ― августе 1929 г. ЦК ВКП(б) принял целый ряд постановлений об ускоренных темпах развития отраслей тяжелой индустрии, куда предполагалось направить почти 80 % всех капиталовложений, предусмотренных планом первой пятилетки для всего промышленного комплекса страны. Во исполнение данных постановлений ВСНХ СССР под руководством В.В. Куйбышева приступил к новому пересмотру плановых заданий пятилетки. В частности, по уточненному плану добыча сырой нефти должна была сразу увеличиться с 21 до 41 млн тонн, каменного угля — с 75 до 120 млн тонн, выплавка чугуна — с 10 до 16 млн тонн, а производство стали — с 10 до 19 млн тонн.
В июле 1930 г. прошел XVI съезд ВКП(б), на котором политика «большого скачка» получила свое дальнейшее обоснование и развитие. В частности, И.В. Сталин, выступавший с «Отчетным докладом ЦК», прямо заявил о необходимости резко увеличить плановые показатели развития базовых отраслей промышленного производства еще на 32%, что диктовалось острейшей необходимостью в кратчайшие сроки создать прочный фундамент всей социалистической экономики страны. Укрепление позиций сталинской группировки в высшем партийном руководстве со всей очевидностью продемонстрировал и организационный Пленум ЦК, прошедший сразу после съезда, на котором новыми членами Политбюро были избраны секретарь ЦК ВКП(б) Л.М. Каганович и первый секретарь Ленинградского горкома и обкома партии С.М. Киров. Позиции «правых уклонистов», напротив, безнадежно рухнули, поскольку членство в Политбюро ЦК лишь на время сохранил только глава правительства А.И. Рыков. Уже в декабре 1930 г. он будет снят с поста председателя СНК и СТО СССР и выведен из состава Политбюро ЦК, а новым главой советского правительства будет назначен ближайший сталинский соратник Вячеслав Михайлович Молотов.
Переход к ускоренной индустриализации поставил на повестку дня вопрос о пересмотре всей старой системы управления народным хозяйством страны, а также тех основных элементов рыночных отношений и механизмов, прежде всего, в финансово-банковской сфере, которые продолжали существовать. С этой целью в 1930―1931 гг. была проведена реформа всей банковско-кредитной и фискальной (налоговой) системы, в результате которой: