В мае 1934 г. после смерти многолетнего председателя ОГПУ Вячеслава Рудольфовича Менжинского, эта ключевая должность в системе государства оставалась вакантной в течение двух месяцев. И только в июле 1934 г. по настойчивому требованию И.В. Сталина и его нового выдвиженца А.А. Жданова на базе ОГПУ был создан общесоюзный НКВД СССР, который возглавил Генрих Григорьевич Ягода.
В состав Наркомата внутренних дел СССР вошли ОГПУ СССР, преобразованное в Главное управление государственной безопасности, Главное управление рабоче-крестьянской милиции, Главное управление пограничной службы и внутренней охраны, Главное управление пожарной охраны и другие управления и службы. Кроме того, вместо прежней Судебной коллегии ОГПУ было создано Особое совещание НКВД, под руководством которого начнется процесс создания так называемых «троек», в состав которых входили первые секретари местных партийных комитетов и руководство органов прокуратуры и внутренних дел. Именно эти внесудебные органы власти стали предрешать все судебные приговоры, которые выносились по знаменитой 58 статье УК за антисоветскую деятельность и шпионаж.
После трагической гибели С.М. Кирова органы НКВД стали играть важнейшую роль в проведении политических репрессий, которым в 1934―1935 гг. подверглись более 260 000 человек. Кроме того, в этот период в процессе обмена старых партийных билетов, который был начат в августе 1934 г., органы НКВД СССР собрали максимально полное досье на всех потенциальных противников режима, исключенных из партии в ходе новой партийной чистки. Теоретическим обоснованием политики «массовых» репрессий стали два выступления Николая Ежова «От фракционности к открытой контрреволюционности» и «О троцкистских и правых антисоветских организациях», произнесенные им на Пленумах ЦК в феврале и декабре 1935 г.
Первыми жертвами новой волны политических репрессий в стране стали члены так называемого «Троцкистско-зиновьевского террористического центра» — Г.Е. Зиновьев, Л.Б. Каменев, Г.Е. Евдокимов, И.П. Бакаев, В.А. Тер-Ваганян, И.Н. Смирнов, Е.А. Дрейцер, И.И. Рейнгольд, С.В. Мрачковский, Э.С. Гольцман, Р.В. Пикель и другие, которые в ходе первого московского процесса, прошедшего в августе 1936 г., были признаны виновными в организации убийства С.М. Кирова и других смертных грехах, и приговорены к расстрелу. Невольной жертвой этого процесса стал и бывший член Политбюро ЦК ВКП(б) и председатель ВЦСПС Михаил Павлович Томский, который в день вынесения всем подсудимым смертного приговора покончил жизнь самоубийством.
Новый виток политических репрессий вызвал резкое недовольство И.В. Сталина и А.А. Жданова, которые, находясь на отдыхе в Сочи, в сентябре 1936 г. потребовали срочного снятия Г.Г. Ягоды с поста наркома внутренних дел и назначения на эту должность секретаря ЦК ВКП(б) Н.И. Ежова.
Назначение Н.И. Ежова на должность нового главы НКВД СССР сыграло решающую роль в дальнейшем развитии «массовых» репрессий. В январе 1937 г. состоялся Второй московский процесс по делу «Антисоветского параллельного троцкистского центра», в ходе которого новая группировка видных «зиновьевцев» и «троцкистов», в частности, Г.Л. Пятаков, Л.П. Серебряков, Г.Я. Сокольников, К.Б. Радек, Н.И. Муралов, М.С. Богуславский, А.Я. Лившиц и Я.Н. Дробнис была приговорена к расстрелу или длительным срокам заключения.
18 февраля 1937 г., накануне созыва очередного Пленума ЦК покончил жизнь самоубийством или даже был убит по личному указания И.В. Сталина авторитетный член Политбюро ЦК ВКП(б), нарком тяжелой промышленности СССР Григорий (Серго) Константинович Орджоникидзе, который, по мнению ряда историков (Р. Медведев, О. Хлевнюк), в крайне резкой форме выступал против политики массовых репрессий, которую открыто поддерживали большинство членов Политбюро, в том числе И.В. Сталин, В.М. Молотов, Л.М. Каганович, К.Е. Ворошилов, А.А. Андреев, А.А. Жданов и А.И. Микоян. Другие авторитетные историки (Ю. Жуков, Ю. Емельянов) справедливо полагают, что традиционная, и особенно новая, трактовки смерти Г.К. Орджоникидзе совершенно не правомерны и нуждаются в дальнейшем тщательном изучении.
В конце февраля 1937 г. состоялся отложенный Пленум ЦК, который, по мнению большинства доморощенных либералов и советологов (А. Авторханов, Р. Конквест, Р. Медведев, В. Волкогонов, В. Роговин), санкционировал «большой террор», поскольку на нем И.В. Сталин По данным ряда авторитетных российских историков (Ю. Жуков, Ю. Емельянов), главным содержанием этого партийного форума был отнюдь не этот сталинский доклад, а нечто иное и куда более важное. Именно на этом Пленуме ЦК и ЦКК сталинская группировка, костяк которой составляли сам И.В. Сталин, В.М. Молотов, Л.М. Каганович, К.Е. Ворошилов, А.И. Микоян и А.А. Жданов, поставила на повестку дня вопрос о возрождении принципов внутрипартийной демократии. В частности, в докладе А.А. Жданова было предложено: 1)ликвидировать укоренившуюся практику кооптации членов ЦК, 2) перейти к тайному голосованию на Пленумах ЦК по всем ключевым вопросам, 3) предоставить право отвода кандидатур и запретить голосование списком и т. д. Большинство членов ЦК, прежде всего, очень влиятельная группировка первых секретарей республиканских, краевых и областных партийных комитетов, в частности С.В. Косиор, Н.С. Хрущев, Р.И. Эйхе, Е.Г. Евдокимов, П.П. Постышев, А.И. Угаров, Б.П. Шеболдаев, И.Д. Кабаков и Л.И. Мирзоян, отвергли эту сталинскую политическую реформу, опасаясь реальной потери своей практически бесконтрольной власти.
В июне 1937 г. на очередном Пленуме ЦК и ЦКК партийная номенклатура, интересы которой выражали заведующий административно-правовым отделом ЦК ВКП(б) И.А. Пятницкий (Таршис), второй секретарь ЦК КП(б)У М.М. Хатаевич, председатель СНК Украинской ССР П.П. Любченко, нарком здравоохранения СССР Г.Н. Каминский (Гофман) и первые секретари Саратовского обкома и Дальневосточного крайкома ВКП(б) А.И. Криницкий и И.М. Варейкис, вновь выступила против сталинской группировки и потребовала ограничить масштабы репрессий, проводившихся НКВД. Как верно отметили многие историки (В. Кожинов, Ю. Жуков, Ю. Емельянов), именно эта когорта партийных и советских вождей была в первых рядах тех, кто всего несколько месяцев назад наиболее яростно призывали к «беспощадному разоблачению врагов народа» и их физическому уничтожению.
Относительно недавно два высокопоставленных сотрудника КГБ СССР генерал-майоры М.С. Докучаев и В.Н. Величко в своих воспоминаниях «История помнит» (1998) и «От Лубянки до Кремля» (2013) подтвердили хорошо известный факт, что по прямому указанию Н.С. Хрущева вскоре после смерти И.В. Сталина проводилась тотальная зачистка всех архивов, в том числе в ЦК и КГБ СССР, от компромата на Н.С. Хрущева и его ближайших соратников, в частности, тогдашнего главного чекиста страны генерала армии И.А. Серова. Однако даже после этой чистки остались документальные свидетельства его прямых преступлений в 1930-х гг. В частности, в «Особой папке Политбюро» сохранилась его «Записка», направленная им в Москву в июне 1938 г., с такой характерной просьбой: «Дорогой Иосиф Виссарионович! Украина ежемесячно посылает 17―18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает не более 2―3 тысяч. Прошу Вас принять срочные меры. Любящий Вас Н. Хрущев». Именно тогда этому неугомонному «борцу» с врагами народа И.В. Сталин и адресовал свой знаменитый пассаж — «Уймись, дурак!»
Более того, в декабре 1988 г. на имя М.С. Горбачева за подписью его ближайших соратников и главных «прорабов перестройки» — господ А.Н. Яковлева, В.А. Медведева, В.М. Чебрикова, А.И. Лукьянова, В.А. Крючкова и Б.К. Пуго была послана «Записка Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 1930—40-х — начала 1950-х годов», где было прямо указано, что:
1) Н.С. Хрущев, работая в 1936―1937 гг. Первым секретарем МК и МГК ВКП(б), «сам направлял документы с предложениями об арестах руководящих работников Моссовета, Московского горкома и обкома партии» и только за указанный период «органами НКВД Москвы и Московской области было репрессировано 55 тысяч 741 человек»;
2) с момента прихода Н.С. Хрущева на должность Первого секретаря ЦК КП(б)У, «только в одном 1938 г. здесь было арестовано 106 тысяч 119 человек», а всего «за 1938–1940 гг. на Украине было арестовано 167 тысяч 565 человек». Причем, «лично Н.С. Хрущевым были санкционированы репрессии в отношении нескольких сот человек, которые подозревались в организации против него террористического акта». Кроме того, «летом 1938 г. с санкции Н.С. Хрущева была арестована большая группа руководящих работников партийных, советских, хозяйственных органов и в их числе заместители председателя Совнаркома УССР, наркомы, заместители наркомов, секретари областных комитетов партии, которые были осуждены к высшей мере наказания и длительным срокам заключения. По спискам, направленным НКВД СССР в Политбюро только за 1938 г., было дано согласие на репрессии 2140 человек из числа республиканского партийного и советского актива»…
Вскоре после завершения работы Пленума ЦК новой жертвой политики «репрессий» стала большая группа высших военных чинов, которых обвинили в подготовке военного переворота и взяли под арест, за исключением начальника Главного политуправления РККА армейского комиссара 1-го ранга Я.Б. Гамарника, который буквально накануне застрелился. Следствие по делу арестованных военных продолжалось всего два месяца. А уже в июле 1937 г. в Москве состоялся открытый процесс над первым заместителем наркома обороны СССР маршалом М.Н. Тухачевским, командующим Среднеазиатским военным округом командармом 1-го ранга И.И. Уборевичем, командующим Киевским военным округом командармом 2-го ранга И.Э. Якиром, командующим Ленинградским военным округом командармом 2-го ранга В.М. Примаковым, начальником Военной академии РККА командармом 2-го ранга А.И. Корком и другими советскими военачальниками, которые были признаны виновными по всем предъявленным статьям и тут же расстреляны.