Так иного ждать нельзя.
Надо лишь держать удар,
Чтобы знали наперед,
В чью бы пользу ни был счет,
Мы из племени гусар.
Ненадежные друзья
Ненадежностью своей
Стольких предали друзей,
Честно глядя им в глаза.
«Чужая держава…»
Чужая держава.
Родная земля.
Одна у нас слава —
От бед до Кремля.
Одна у нас вера
И правда одна.
Да мера им разная
Определена.
«Вчерашние клерки пробились во власть…»
Вчерашние клерки
Пробились во власть.
Дремучие неучи
Стали элитой.
Теперь не властители дум
Знамениты.
А те,
Кто Россию сумел обокрасть.
«Как жаль матерей российских…»
Как жаль матерей российских,
Рожающих сыновей
Для будущих обелисков
На горькой земле моей.
«Нас разлучило с мамой утро…»
Нас разлучило с мамой утро.
Ее я обнял у дверей.
Взрослея, все мы почему-то
Стыдимся нежности своей.
«Награждают поэтов – хороших и разных…»
Награждают поэтов —
Хороших и разных.
Присуждают престижные
Премии им.
Хорошо бы, чтоб личный
Писательский праздник
И для тысяч читателей
Стал бы своим.
«Это вечная тема – конфликт поколений…»
Это вечная тема – конфликт поколений.
И когда нас не будет —
Продолжится спор.
Это было до нас.
Это будет со всеми.
Ведь былое – грядущему
Вечный укор.
«И гений трижды может быть…»
И гений трижды может быть
Ничтожен:
Когда он дружбу выгодой итожит,
Когда вослед своей любви былой
Он посмеется,
Словно шутке злой,
И в третий раз
Всего ничтожней он,
Когда забудет,
Где он был рожден.
«У меня от хамства нет защиты…»
У меня от хамства нет защиты.
И на этот раз оно сильней.
А душа немеет от обиды.
Неуютно в этом мире ей.
«Поэзия – рискованный полет…»
Поэзия – рискованный полет…
Что страховаться полотном газетным?
А если падать – то на черный лед.
Как это и положено поэтам.
«Мы возвратились к крепостному праву…»
Мы возвратились к крепостному праву:
Скупив деревни с жителями их,
Нувориши свою внедряют правду,
Что мир был создан Господом для них.
Для них одних – достаток и свобода.
И справедливость тоже только им.
А что негоже – это для народа.
Пускай послужат господам своим.
На месте сел возносятся хоромы.
Былую жизнь перевели в изъян…
И перестала Русь быть отчим домом
Для бедных и обманутых крестьян.
Тарханы. Утро. 1999 г. Лермонтово
«Вначале было Слово…»
Вначале было Слово…
И позже слово было.
Запаса золотого
Мне время не намыло.
Но вымыло породу
Пустую
Из души.
И по сухому броду
Мы с прииска ушли.
А слово возрождалось
В доверии друзей.
Какая это жалость —
Не знать судьбы своей.
Не знать, что все случится
И вслед за суетой
Прольется на страницы
Мой дождик золотой.
Сверкнет веселым грузом
Волшебный золотник.
То ль на колени Музы,
То ли в одной из книг.
Пока же время длится,
Слеза из жизни той
Упала на страницу
Случайной запятой.
Душа – мой вечный прииск.
И путь туда тяжел.
Песок глаза мне выест
За то, что вновь пришел.
Но я стерплю все боли.
Я, что ли, не мужик?!
Мое спасенье в слове…
А кто умнее книг?
И я пришел на прииск,
Вернулся сам к себе,
Где слово – добрый призрак
Или маяк в судьбе.
«Я благодарен дружеской поруке…»
Юрию Полякову
Я благодарен дружеской поруке,
Той самой круговой поруке душ,
Когда от бед ты мечешься в испуге,
Надеясь втайне на поддержку дружб.
Я благодарен дружеской поруке,
Когда в опасный или в трудный час
Ты чувствуешь протянутые руки
И бескорыстной доброты запас.
Иначе в нашей суете тревожной
Не выживешь, не одолеешь бед…
Судьба своя натягивает вожжи,
Чтоб не меняли мы надежный след.
А нас влечет крутое бездорожье,
И тайна встреч, и неоткрытый мир…
И в этих вечных поисках тревожных
Нам дружба – как слепому поводырь.
Предсказание
настанет год, России черный год…
Я люблю смотреть, как мчится конница
По экрану или по холсту…
Жаль, что все когда-то плохо кончится,
Жизнь, как конь, умчится в пустоту.
Все когда-нибудь, к несчастью, кончится.
Солнце станет экономить свет.
И однажды выйдут к морю сочинцы —
Ну а моря и в помине нет.
То ли испарится, то ли вытечет,
То ли все разрушит ураган…
И Господь планету нашу вычеркнет
Из своих Божественных программ.
И она в космические дали
Улетит среди других планет…
И никто ей песен не подарит,
Не вздохнет, не погрустит вослед.
И Земля вовеки не узнает,
Что часы остановили ход…
Оборвется наша жизнь земная,
Хоть недолог был ее полет.
«Не люблю хитрецов…»
Все это было бы смешно, Когда бы не было так грустно…
Не люблю хитрецов,
Не умею хитрить.
Не могу дурака
Похвалой одарить.
Не умею молчать,
Если сердце кипит.
Не меняю на выгоду
Горьких обид.
Можно хлеба краюху
Делить пополам.
Половину души
Никому не отдам.
Отдавать – так уж всю,
Без остатка, до дна.
Потому что, как жизнь,
Неделима она.
Не люблю хитрецов,
Не умею хитрить.
Что подумал о ком-то,
Могу повторить.
Все могу повторить,
Глядя прямо в глаза.
Если б так же всегда
Поступали друзья…
«Когда вам беды застят свет…»
Когда вам беды застят свет
И никуда от них не деться, —
Взгляните, как смеются дети,
И улыбнитесь им в ответ.
И если вас в тугие сети
Затянет и закрутит зло, —
Взгляните, как смеются дети…
И станет на сердце светло.
Я сына на руки беру.
Я прижимаю к сердцу сына
И говорю ему: «Спасибо
За то, что учишь нас добру…»
А педагогу только годик.
Он улыбается в ответ.
И доброта во мне восходит,
Как под лучами первый цвет.
Барский пруд в Тарханах. 1991 г. Лермонтово
«Если жизнь вас чем-то огорошит…»
Если жизнь вас чем-то огорошит,
Горькою разлукой или злом, —
Вспомните о чем-нибудь хорошем,
Что осталось некогда в былом.
Вспомните ночную нежность моря,
Утреннюю музыку лесов…
И тогда утихнет ваше горе,
Отойдет на несколько часов.
Полегчает вам от встречи с прошлым.
Вы себе признаетесь тогда:
Боже мой, как счастливо я прожил
Некие мгновенья и года.
Я воспоминанием спасаюсь,
Ухожу в любимый день иль год.
Силами в минувшем запасаюсь
Против всех сегодняшних невзгод.
В тяжкой хвори иль навете грязном,
Когда жизнь – как молчаливый крик,
Вспомните о чем-нибудь прекрасном,
Вновь переживите этот миг.
«Осень вновь в права вступила…»
Осень вновь в права вступила
У зимы посредником.
Ива смотрит в пруд уныло,
Шелестит передником.
На пруду, позолоченном
Листьями осенними,
Лебедь белый, лебедь черный
Выплывают семьями.
Грустно я смотрю на небо