Оказавшись перед беспощадным выбором, Вячеслав сделал его и обратился к своим друзьям из российских спецслужб, где нашел не только понимание, но и поддержку. С того дня он, смертельно рискуя, стал одним из ключевых игроков в большой игре, которую повела российская спецслужба. Ее цена была значительно выше, чем жизнь одного человека. Вячеслав и те, кто находился с ним рядом, блестяще сыграли свои роли. Ни Дирлав, ни Идальго-Миллер, ни Калаган не заподозрили, что действовали по сценарию, написанному в Москве. Уникальная по своей сложности и результатам операция продолжалась почти пять лет и завершилась еще одной победой российских спецслужб над СИС. Коварный замысел политиков с Даунинг-стрит, 10 привести в Кремль своих конфидентов и добиться смены политического курса России был сорван. Жарко и его товарищи, выполнив свой долг, скромно ушли в тень истории отечественных спецслужб.
В 2007 году пришло время приоткрыть завесу тайны над операцией. 25 июня Вячеслав обратился с официальным заявлением в Центр общественных связей ФСБ России. 27 июня в интервью «Комсомольской правде», затем телеканалу Russia Today и британской газете The Sunday Times он рассказал о противоправной деятельности Березовского, Литвиненко и роли британских спецслужб, предпринимавших попытки по вмешательству во внутренние дела России.
В беседе с корреспондентом «Комсомольской правды» А. Барановым Вячеслав раскрыл некоторые детали операции.
— Вячеслав, как же вы попали в сети британской разведки?
— История длинная, и роковую роль в ней сыграли Березовский и ныне покойный Литвиненко. Именно они вывели меня на сотрудников Сикрит Интиллиджент Сервис, которую в обиходе еще называют МИ-6.
— На британскую разведку вас вывел он?
— Нет, Литвиненко. Но, думаю, с его подачи. Александр познакомил меня с неким Мартином Флинтом, заявившим, что представляет деловые круги. Потом появились еще двое. Они мне предложили оказывать консультационные услуги. Их интересовали анализы политической и экономической ситуации в России.
— Вы поверили, что имеете дело с бизнесменами?
— Через какое-то время они прямо признались, что являются разведчиками. Не хочу хвалиться, но я раскусил их сразу — по стилю, по поведению. Как говорится, рыбак рыбака…
— А что их в вас привлекло?
— Ну, тут я могу лишь предполагать. По-моему они «купились» на рассказы Литвиненко, что я, мол, обладаю допуском к секретам, колоссальными связями в политических и общественных кругах, в правоохранительных органах. Он еще наврал им, будто я связан с российскими разведструк-турами.
— А зачем?
— И я ему этот вопрос задал. Он на них уже работал и очень хотел показать умение находить «важные источники». Ну и получать за это деньги. Он и мне прямо сказал: «Ты, главное, надувай щеки. Чего-нибудь придумай и впарь им. Заработаем — и ты, и я.
— И британцы вам платили?
— Около 2000 евро в месяц наличными.
— Сколько на вас всего потратили англичане?
— Ну, «гонораров» они мне выплатили примерно на сто тысяч евро. Плюс авиабилеты, гостиницы. А ведь они требовали, чтобы я добирался к местам встреч не напрямую, а через одну-две страны. Кроме того, они привозили на эти «свидания» Литвиненко (тоже, кстати по подложным документам) да еще на себя тратились. В общем, стоила им эта работа со мной около полумиллиона евро — явно больше, чем я им принес какой-то пользы.
— Литвиненко ведь участвовал в ваших встречах с сотрудниками МИ-6?
— Да, в Лондоне, Стамбуле, Хельсинки, на Кипре… Его роль, как оказалось, была в том, чтобы подготовить мою вербовку англичанами. Он до последнего пытался играть роль посредника, чтобы не лишиться содержания у британской разведки. Политика его не интересовала, ему нужны были деньги, чтобы содержать семью в чужой в общем-то для него стране.
— Расскажите поподробнее о тех британских разведчиках, которые с вами работали.
— После Флинта со мной контактировали Джон Калаган и Пол (он участвовал в двух-трех встречах и свою фамилию не называл). Оба неплохо говорили по-русски. С Джоном я даже сдружился, немало виски было вместе выпито. Он мне рассказывал о себе, своей семье, делился взглядами на жизнь. Рассказывал, что несколько лет проработал под «крышей» посольства в Москве, участвовал в острых операциях. Например, как-то в ресторанном туалете фотографировал полученные секретные документы… Потом появился Кенн Филиппс. Этот Кенн тоже работал в Москве, а сейчас действует как разведчик в британском посольстве в Стамбуле.
— Интересно, в разговорах с вами британские шпионы высказывали свое мнение о России?
— Да, не скрывали, что их всё устраивало у нас в 90-е годы, при Ельцине. Им этот бардак был выгоден. Причем говорили откровенно: мол, мы прекрасно видим, например, кто такой Гусинский, но поддерживаем его исходя из задач своей службы.
— А что это за задачи?
— Главная: оказание выгодного влияния на политику российского государства.
С этим — влиянием — у британских спецслужб и политиков ничего не вышло. 14 марта 2004 года на выборах президента России убедительную и безоговорочную победу одержал Владимир Путин. Оппозиция и стоящие за ее спиной ненавистники России с треском проиграли, но не смирились. Впереди нашу страну ждали новые испытания. Впервые после Второй мировой войны ее противники решились на прямую вооруженную провокацию.
Часть 8Drang Nach Osten. Дубль один
Ставка Запада на ряд российских олигархов и внутреннюю оппозицию Владимиру Путину оказалась проигрышной. Его убедительная победа на президентских выборах 2004 года делала весьма призрачным шанс на смену власти в Кремле и внешнеполитического курса России в ближайшее годы. Этот курс вызывал всё большую тревогу у победителей в холодной войне. Россия в лице президента Путина пусть пока робко, но уже заявляла о своих национальных интересах. Еще один и весьма тревожный признак, угрожавший планам господства Запада, проявился в бывших советских, ставших независимыми, республиках. Некоторые из руководителей, еще недавно вприпрыжку бежавшие под военный зонтик НАТО и за манной ЕС, стали всё чаще поглядывать в сторону Москвы.
С этим в Вашингтоне, Лондоне и Берлине не могли мириться. Неудача с продвижением своего конфидента в Кремль их не остановила, и тогда они обратили внимание на ближайших соседей России. К тому времени в результате «оранжевой» на Украине и «революции роз» в Грузии к власти пришли подконтрольные Западу режимы В. Ющенко и М. Саакашвили. Территории Украины и Грузии западным стратегам представлялись идеальными плацдармами для нового наступления на Россию и последующего отстранения от власти президента Путина.
«На холмах Грузии лежит ночная мгла…»
Великий русский поэт Пушкин, посетивший в 1829 году дружескую православную Грузию, был покорен красотой ее природы и гостеприимством жителей. Они вдохновили его на написание гениальных строк.
На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою,
Тобой, одной тобой… Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит — оттого,
Что не любить оно не может.
Александр Сергеевич, когда писал эти стихи, даже в самом кошмарном сне не мог себе представить, что спустя 150 лет на Грузию Саакашвили опустится мгла пещерного мракобесия. При нем с каким-то нечеловеческим остервенением уничтожалось всё, что напоминало о советском прошлом. Обновленный центральный проспект в Тбилиси в спешном порядке переименовали в проспект им. Д. Буша. Своим названием он должен был не просто напоминать, а кричать: впредь, на веки вечные, все дороги ведут не в «имперскую, варварскую» Москву, а в «демократический и просвещенный» Вашингтон. В центре столицы в срочном порядке слепили музей «советской оккупации Грузии». Он должен был напоминать о том, как «изнывала» Грузия под игом грузина Сталина.
Всё это не оставляло сомнений у аналитиков из западных спецслужб, что наиболее перспективной в реализации замысла по сдерживанию России Путина будет Грузия Саакашвили. Еще одним и весомым аргументом в их выборе были огромные запасы каспийской нефти. Она как воздух требовалась растущей западной, в первую очередь американской, экономике. Сработала старая формула большевика Л. Троцкого:
«…путь в Баку ведет через Батум — Тифлис. Этот последний пункт является стратегическим фокусом Закавказья…Борьба идет из-за нефти и марганца. Нефтепромышленникам всё равно, как дорваться до нефти: через Деникина, через мусульманскую партию Муссават или через ворота «национального самоопределения».
Она была высказана почти 100 лет назад и не потеряла актуальности в конце XX столетия. Грузии, по образному выражению британского геополитика Х. Макиндера, предстояло «стать трамплином к сердцевине мира — региону Кавказа и Центральной Азии». Помимо овладения богатейшими энергоресурсами Каспия и транспортными коридорами углеводородов, в Вашингтоне, Лондоне и Берлине преследовали и другие далекоидущие цели: вывести страны региона из-под влияния России, изолировать Иран и подготовиться к будущему противостоянию с Китаем.
После победы Саакашвили на «выборах» в ноябре 2003 года это тайное стало явным. Об особом интересе к данному региону недвусмысленно заявил посол США в Грузии Р Майлз. Он объявил о необходимости не только политического, экономического, но и военного американского присутствия на ее территории. Мотивировал это тем, что нефтепровод Баку — Тбилиси — Джейхан нуждается защите. К тому времени консорциум в составе: ГНКАР (25 %) — Азербайджан; ВР (30,1 %) Unocal (8,9 %), Conoco Filips (2,5 %), Amerada Hees (2,38 %) — США; TRAO (6,53 %) — Турция; оставшаяся доля досталась компаниям из Японии, Италии и Франции, приступил к прокладке трубопровода — «Большой Трубы» для транспортировки каспийских углеводородов.