К началу 1943 года верхушка УПА*, прежде всего та, которая не отсиживалась как Бандера в спецблоке «Целленбау», а воевала вместе с гитлеровцами против советских партизан и польских бойцов из Армии Крайовой, пришла к заключению, что «бороться дальше совместно с германской союзной армией против московской оккупации за Суверенную Соборную Украинскую Державу» уже не имело смысла.
В этой связи в феврале 1943 года по инициативе Шухевича, Арсенича, Клячковского, Степняка (руководитель ОУН* в дистрикте Галиция) в селе Тернобежье Львовской области состоялась III конференция ОУН*. Длилась она три дня и закончилась безрезультатно. Мнения участников разделились: сторонники Шухевича и Степняка настаивали на немедленном развертывании вооруженной борьбы против своих недавних покровителей — фашистов, и предлагали включить в резолюции конференции следующие положения:
«…Демаскировать, московский большевизм, который, прикрывая свои империалистические намерения, и далее будет угнетать Украину, прикрываясь лозунгами защиты украинского народа и других угнетенных народов от немецкого оккупанта.
Добыть для украинского народа и для национально-освободительной борьбы независимую позицию на внешнеполитической арене…».
С ними не согласился Лебедь — правая рука Бандеры. Он считал преждевременным начало вооруженного выступления против нацистов и обосновывал это нехваткой оружия и недостаточным количества подготовленных командиров для такой борьбы. Не способствовала единству в этом вопросе и давняя грызня между мельниковцами и бандеровцами.
Следствием их разногласий стало то, что «боёвки» Т. Бульбы-Боровца и других командиров, ориентировавшихся на Мельника и действовавшие в Волынской, Ровенской, Каменец-Подольской и в западных районах Житомирской области, отказались признавать лидерство Шухевича. После завершения конференции между ними разгорелась война на полное истребление. Она длилась несколько месяцев, победителями в ней вышли бандеровцы. Попавшие в плен командиры — бульбовцы, в т. ч. и их жены, подверглись жестоким пыткам и были уничтожены. С того дня всё военное руководство УПА* сосредоточилось в одних руках — Шухевича. Он приступил к реализации стратегии «борьбы на два фронта — против москальского и германского империализма», и к концу года взял под свой контроль значительную часть территорий нынешних Ровенской, Ивано-Франковской и Ужгородской областей.
К концу весны 1943 году рейхскомиссар Украины Э. Кох докладывал в Берлин об осложнении обстановки в этом регионе:
«Особо опасными, есть выступления национально-украинских банд в районах Кременец — Дубно — Костополь — Ровно. В ночь с 20 на 21 марта национально-украинские банды захватили в Кременецкой области все районные сельскохозяйственные пункты и полностью уничтожили один служебный пункт. При этом погибло 12 немцев-хозяйственников, лесников, солдат и полицейских. Хотя силы полиции и вермахта были немедленно предоставлены в распоряжение, до сего дня отвоевано только 2 района…».
Ему вторил обергруппенфюрер СС Г. Прюцман. В телеграмме от 25 августа 1943 года, адресованной командующему группой армий «Юг» генерал-фельдмаршалу Э. фон Манштейну, он информировал «об украинском национальном восстании на Волыни».
Об этих изменениях в деятельности ОУН* — УПА* свидетельствовали и советские источники. Так, в разведсводке № 57 штаба партизанского движения Украины отмечалось:
«…Кременецкий округ (Кременец, 60 км сев. Тернополя) 6 апреля 1943 года был объявлен на чрезвычайном положении ввиду того, что немцы в этом округе подвергались нападению украинских националистов — «бандеровцев». Немцы из многих населенных пунктов были вытеснены, и им удалось восстановить положение при помощи крупных карательных отрядов».
И далее:
«Вооруженные силы бандеровцев исчисляются уже дивизиями, на вооружении у них есть «винтовки, пулеметы, легкие пушки, бронемашины и даже танки».
При этом как советские, так и германские источники отмечали одну характерную особенность в действиях УПА* по отношению к гитлеровским войскам. Ее «боевки» предпочитали без крайней необходимости не вступать в бой с регулярными частями. В донесении партизанского отряда И. Шитова от 24 апреля 1943 года, направленном в штаб партизанского движения Украины, сообщалось:
«…Диверсионной деятельностью националисты не занимаются, в бой с немцами вступают только там, где немцы издеваются над украинским населением и когда немцы нападают на них».
Близкие к этим оценкам содержатся в докладах рейхскомиссара Украины Коха. В одном из них от 13 ноября 1943 года он, касаясь действий УПА*, отмечал:
«Украинские национальные банды ведут себя не очень активно».
Причина такого поведения бандеровцев состояла в том, что они накапливали силы для будущей войны с «московским большевизмом». Так, в «Тактической инструкции», утвержденной 24 декабря 1943 года руководством УПА*, низовым боёвкам предписывалось:
«…На антинемецком фронте самым важным, текущим заданием является сохранение сил и средств для решающего момента борьбы».
Командование УПА* предоставляло своим низовым звеньям право вступать в боестолкновение с гитлеровцами в рамках самообороны, либо противодействия «пацификационным и карательным акциям или для приобретения оружия и боеприпасов».
29 января 1944 года на эту особенность в тактике УПА* обратил внимание и командующий 13-го армейского корпуса вермахта А. Хауфе. В своем приказе он отмечал-
«…Действия националистических банд приняли меньшие размеры…В последние дни националистические банды искали контакт с германскими войсками, а в случае достижения в переговорах согласия последних по ведению ими боев исключительно против Красной Армии, советских и польских партизан, им позволялось передавать небольшое количество оружия и боеприпасов, не допуская при этом возможностей его накопления в больших количествах».
Различия в тактике действий украинских националистов по отношению к гитлеровцам, также были связаны с внутренней борьбой в ОУН*. Те их них, кто ориентировался на Мельника, по-прежнему сохраняли полную лояльность абверу и фашистской Германии, другие, — ориентировавшиеся на Шухевича, — вели двойную игру.
«Отдельные эксцессы», связанные с нападением на охранные подразделения и части вермахта, не мешали тесному сотрудничеству УПА* и абвера. По мере продвижения частей Красной армии на запад и освобождения Украины, территории, на которых действовали банды националистов, служили для гитлеровских спецслужб опорными базами. Через них осуществлялась заброска шпионов, диверсантов и террористов в тыл советских войск. Эти функции возлагалась на абверкоманду 202, в частности ее сотрудников Й. Мюллера и В. Феля. В руководстве ОУН* всячески скрывали от населения факт этого сотрудничества.
Так, капитан абвера, в прошлом униатский священник Грыньох, отвечавший за связь УПА* со спецслужбами Германии, в своей докладной Шухевичу писал:
«…Доставка оружия и диверсионных средств с немецкой стороны через линию фронта для подразделений УПА* должна проводиться по правилам конспирации, чтобы не дать большевикам в руки никаких доказательств относительно украинцев — союзников немцев или немецких агентов, которые остались за линией фронта. Поэтому ОУН* просит, чтобы переговоры, договоренность шли от центра, и чтобы партнерами со стороны немцев была по возможности полиция безопасности, так как она знакома с правилами конспирации».
Еще одним подтверждение прямых связей фашистов и украинских националистов служит донесение Департамента 1С армейской группы, действовавшей на Южном фронте, направленное в начале 1944 года главе сети «Вервольф» обергруппенфюреру СС Г. Прютцману. В нем сообщалось:
«…УПА* систематически направляет агентов на оккупированную вражескую территорию, результаты разведки передаются в Департамент 1С Армейской группы на Южном фронте».
Косвенно о сотрудничестве гитлеровских спецслужб и УПА* свидетельствует содержание публикаций в германской прессе. В ней периодически появлялись статьи об успехах УПА* в борьбе с большевиками. В них бандеровцы назывались «украинскими борцами за свободу» и рассматривались как союзники. Против союзников, как известно, не воюют, между ними бывают разногласия, сотня-другая погибших в счет не идет, когда есть общий враг. Подтверждение тому можно найти в военно-историческом архиве ФРГ.
21.01.2008 г. председатель Совета Союза советских офицеров Крыма С. Никулин обратился к руководству Военноисторического научно-исследовательского Управления Германии (г. Потсдам) с просьбой сообщить «официальные исторические данные о количестве человеческих и технических потерь вермахта от бандеровских ОУН*— УПА* формирований в годы Второй мировой войны».
28.02.2008 г. в адрес Никулина из 3-го отделения, отдела образования и информации и квалификации Военно-исторического научно-исследовательского Управления Германии, поступил ответ:
«Господину Сергею Никулину 12 марта 2008 г., на исх. № 08-0349 Название организации Бандеры. На ваше письмо от 28.02.2008 г.
Многоуважаемый господин Никулин!
Благодарим вас за обращение Исследовательское учреждение военной истории в Потсдаме. Наше учреждение занимается преимущественно исследованиями военной истории XX века. У нас есть собственная обширная библиотека, состоящая из публикаций различных эпох, но оригиналы документов не находятся в нашем распоряжении. Мы разыскивали информацию в находящейся в нашем распоряжении литературе, но, к сожалению, не нашли никаких сведений о потерях вермахта от национально-украинских организаций Бандеры и ОУН* — УПА*.
С уважением, доктор Раусс Капитан второго ранга и руководитель отдела».
Если, как утверждают бывшие и нынешние вожди украинского национализма, УПА* — ОУН* и боролась с вермахтом, то эта борьба носила скорее виртуальный характер.
Подтверждение тому можно найти у компетентного лица, генерал-фельдмаршала Э. фон Манштейна, командовавшего группой армий «Юг», действовавшей на территории Украины. В частности, он писал: