«…Вообще существовало три вида партизанских отрядов: советские партизаны, боровшиеся с нами и терроризировавшие местное население; украинские, боровшиеся с советскими партизанами, но, как правило, отпускавшие на свободу попавших им в руки немцев, отобрав у них оружие; наконец, польские партизанские банды, которые боролись с немцами и украинцами».
Совершенно иначе нацисты вели себя по отношению к советским партизанским отрядам С. Ковпака, Д. Медведева, А. Фёдорова и другим. Против них задействовались целые войсковые соединения, танки и авиация. И здесь УПА* выступали союзниками гитлеровцев. В октябре 1943 года курени «Туров» и «Заграва» предпринимали попытки уничтожить отряд Фёдорова, а ранее, в августе — рейдовые группы Ковпака. Потерпев неудачи в прямом боестолкновении, оуновцы прибегли к своей излюбленной тактике: они нападали на советских партизан из засад, под видом борцов с нацистами проникали в их ряды и осуществляли теракты против командования, передавали гитлеровскому командованию данные о местах расположения основных и резервных баз, маршрутах движения, численном составе и вооружении советских партизан.
Под натиском Красной армии вермахт всё дальше откатывался на запад, вместе с ним отступал и Бандера со своим окружением. Они, видимо, полагали, что под крылом абвера и Главного управления имперской безопасности Германии, им будет безопаснее, чем на Волыни, перешедшей под контроль советских органов власти. Там остались Шухевич, Арсенич, и на многострадальной земле Западной Украины разверзся настоящий ад. Те, кто попадал в руки бандеровцам, завидовали мертвым. Их вешали, заживо сжигали, варили в котлах, распинали на деревьях.
В одной только Ровенской области за январь — февраль 1944 года бандеровцы совершили 154 нападения на подразделения и отдельных военнослужащих Красной армии, убили 439 человек. Их жертвами стали знаменитый советский разведчик-боевик Н. Кузнецов, известный советский полководец, командующий 1-м Украинским фронтом, генерал армии Н. Ватутин.
В апреле — мае 1944 года УПА* предприняла попытку нанести удар в спину наступающим советским войскам — частям 1-го Украинского фронта. По распоряжению Шухевича командующий «Южной группой» (Заграва — Туров) Эней развернул в тылу Красной армии диверсионно-террористическую войну на транспортных коммуникациях, а на севере Тернопольской области предпринял попытку поднять восстание. Силами армейских подразделений и войск НКВД по охране тыла оно было подавлено.
Мощь Красной армии, органов НКВД заставила главарей УПА* изменить тактику действий. Шухевич в очередном своем приказе потребовал от главарей банд «не проявлять никакой активности, с войсками в столкновения не вступать, сохранять и продолжать готовить кадры, создавать диверсионно-террористические группы для последующей борьбы с Советской властью».
С осени 1944 года, после того как войска Красной армии вступили на территорию Венгрии, Румынии и Польши, УПА* вновь возобновила активные боевые действия против представителей советской власти и местного населения, поддержавшего своих освободителей. Наряду с организацией засад на шоссейных дорогах, обстрелами машин и убийствами отдельных групп военнослужащих, банды УПА* вновь начали осуществлять нападения на армейские склады и совершать диверсии на коммуникациях.
В результате таких действий в 1944 году потери Красной армии составили:
«…убитыми и повешенными — 157 офицеров и 1880 солдат и сержантов; ранеными — 74 и 1770; пропавшими без вести и уведенными в лес — 31 и 402».
С начала года и по 1 мая 1945 года боевиками УПА* было «…убито или повешено — 3 офицера и 443 солдата и сержанта; пропало без вести — 11 офицеров и 80 солдат и сержантов».
Всего с 1944 по 1956 год по данным архивов МО РФ и ФСБ РФ от рук бандеровцев погибло 3199 военнослужащих Вооруженных сил, пограничных и внутренних войск СССР, из них 2844 до 1 мая 1945 года.
С еще большей жесткостью УПА* расправлялась с местным населением и теми из «своих», кого заподозрили в нелояльности. Против них был развязан тотальный террор. Инициатором являлся Бандера. Вскоре, после того как гитлеровцы разместили его в безопасном месте, на служебной даче отдела 4 Д гестапо, он в одной из первых своих директив потребовал от командования УПА* и СБ «… ликвидировать менее стойкие элементы… создавать такие ситуации, чтобы советы уничтожали вышеупомянутые элементы на постах и засадах».
Острие бандеровского террора в первую очередь было направлено против тех, кто не хотел с ними мириться и сочувствовал советской власти. Те, кто был заподозрен СБ в сотрудничестве с органами госбезопасности, — так называемые сексоты — секретные сотрудники, вместе с семьями подвергались нечеловеческим мучениям.
В отношении них Арсенич разработал специальную инструкцию. В ней предписывалось «… в ходе ликвидации указанных лиц не жалеть ни взрослых членов их семей, ни детей».
Наиболее распространенным способом убийства являлось публичное, в присутствии соседей, отрезание головы детям, жене и затем самому сексоту. Подобный садизм не прибавлял сторонников УПА*, и потому Арсенич позже в «Инструкции командирам отрядов» от 21 ноября 1944 года рекомендовал, что «…не следует впредь отрезать головы сексотам».
Больше, чем сексотов и сотрудников органов госбезопасности, главари ОУН* — УПА* боялись обыкновенного слова, которое несли людям учителя, библиотекари и советские активисты. В них они видели главную угрозу своей человеконенавистнической власти. Только за период 1944-45 гг. во Львовской области было убито 16 учителей, в Волынской -16, в Тернопольской — 127, в Ровенской области сожжено 50 школ, в Тернопольской — 50 клубов и хат-читален.
Бандеровцы не щадили даже тех, кто пытался занять нейтральную позицию. 26 ноября 1944 года в с. Испас Выжницкого р-на Черновицкой области они уничтожили 15 семей (41 человек) за отказ взрослых мужчин «идти в лес».
За период с 1944 по 1 мая 1945 года боевики УПА* убили или увели в лес 6385 человек гражданского населения, из них 1,5 тысячи составлял так называемый советский партийный актив. За это время потери сотрудников органов госбезопасности составили 498 человек.
Всего с 1944 по 1956 год по данным советских архивов от рук УПА* погибло: 2 депутата Верховного Совета УССР; глав: облисполкома — 1, горрайисполкомов — 40, сельских и поселковых советов — 1454, других советских работников — 1235; секретарей горкомов и райкомов партии — 35; прочих работников парторганов — 216; комсомольских активистов — 205; председателей колхозов — 314; рабочих — 676; представителей интеллигенции -1931, включая 50 священников; крестьян и колхозников — 15 355; детей и стариков — 860.
Цифры говорят сами за себя — бандеровцы воевали прежде всего против собственного народа.
Зимой-весной 1946 года в результате проведения армейскими частями и органами госбезопасности крупномасштабной войсковой операции, УПА*, как организованная вооруженная сила, перестала существовать. В связи с чем, в июле 1946 года Бандерой и Шухевичем было принято решение о «завершении широкой повстанческой борьбы» и переходе к «подпольно-конспиративной деятельности».
Новая схватка со старым врагом
С того дня бандеровцы забиваются в крысиные норы — лесные схроны и продолжают наносить подлые удары из-за угла. Исходя из новых условий борьбы, меняют тактику действий и органы госбезопасности. Всё более широкое распространение получила практика внедрения в бандподполье агентов и кадровых сотрудников, создание из числа раскаявшихся националистов лжегрупп, выявление и ликвидация с их помощью глубоко законспирированных звеньев УПА*.
В послевоенный период основное внимание советских партийных и органов госбезопасности было сосредоточено на отрыве рядовых участников бандформирований от главарей, а также их компрометации в глазах населения и проведении специальных операций по захвату и уничтожению наиболее одиозных из них. Целью номер один стали Бандера и Шухевич. К тому времени они обзавелись новыми хозяевами. Под свое ястребиное крыло их взяли спецслужбы США и Великобритании. Они стали инструментом в руках противников СССР в новой, теперь уже холодной войне.
В Вашингтоне и Лондоне, сделав ставку на бандеровцев, не теряли надежды с их помощью поднять восстание в западных областях Украины. В реализации этого замысла ЦРУ и британская разведка рассчитывали на Шухевича. Он, а не Бандера, осевший в Мюнхене, держал в своих руках все нити боёвки УПА* — ОУН*. Поэтому руководитель МГБ — В. Абакумов потребовал от подчиненных найти и обезвредить Шухевича. Опытный конспиратор, человек незаурядной смелости, со звериным чутьем на опасность, Шухевич каждый раз выскальзывал из капкана. В конце концов, у министра Абакумова иссякло терпение. Он поручил выполнение задачи генерал-лейтенанту П. Судоплатову.
Выдающийся организатор разведывательно-диверсионной деятельности в период 1941-45 гг., Павел Анатольевич, осенью 1949 года вылетел во Львов. Признанный мастер оперативных комбинаций он на месте проанализировал материалы, имевшиеся на Шухевича. В первую очередь его интересовали близкие связи главаря УПА*, в их числе проходила семья известного львовского адвоката А. Гробового. В самой этой фамилии имелась какая-то предопределенность в судьбе Шухевича. По агентурным данным Гробовой поддерживал контакты с бандподпольем и лично с Шухевичем, но в последнее время стал тяготиться ими. Судоплатов решил использовать этот шанс и вышел на личный контакт с Гробовым. В ходе ряда конспиративных встреч Павел Анатольевич сумел убедить его в необходимости прекращения взаимного истребления украинцев. В дальнейшем в качестве жеста доброй воли он ходатайствовал перед Абакумовым об освобождении из лагеря племянницы Гробового — участницы ОУН*. Ее доставили самолетом во Львов, что произвело сильное впечатление на Гробового. Он пошел на сотрудничество с Судоплатовым и назвал места, где мог скрываться Шухевич.