1. Демографические и социальные характеристики
Третья демографическая катастрофа в СССР была порождена войной. По недавно уточненным данным, общие потери страны в 1941–1945 гг. составили около 27 млн человек. Невозвратные потери вооруженных сил достигли 11,4 млн человек. Колоссальная убыль мужского населения привела к резкому разрыву между численностью мужчин и женщин, не преодоленному и спустя десятилетия после окончания войны.
Таблица 28
Численность населения СССР в 1941–1950 гг. (тыс. человек)
В военные годы увеличилась смертность гражданского населения, особенно городского. Сократилась рождаемость: на 1000 женщин в возрасте 20–24 лет с 177,5 в 1941 г. до 81,9 в 1944 г. и в возрасте 25–29 лет соответственно с 209,0 до 87,4.
Таблица 29
Динамика общих коэффициентов смертности гражданского населения России в 1941–1942 гг. (на 1000 человек населения)
После войны смертность снизилась почти вдвое по сравнению с довоенным уровнем (с 18,0 в 1940 г. до 9,7 в 1950 г. на 1000 человек населения). Вследствие уменьшения рождаемости в этот период не удалось достичь столь же заметного естественного прироста населения: он увеличился соответственно с 13,2 до 17,0. В 1950 г. по сравнению с 1940 г. намного сократилась смертность детей в возрасте до 1 года — с 181,5 до 80,7 на 1000 родившихся.
Таблица 30
Рождаемость, смертность и естественный прирост населения в 1950–1953 гг. (на 1000 человек населения)
Среднегодовая численность рабочих и служащих сильно уменьшилась в 1941–1942 гг. — с 88 до 59 млн человек, но затем стала неуклонно расти и к 1945 г. достигла уровня 1941 г., а в 1950 г. увеличилась по сравнению с 1945 г. в 1,4 раза.
Таблица 31
Население СССР в 1951–1953 гг. (тыс. человек)
Особенностью демографической ситуации 1940-х — начала 1950-х гг. стало резкое увеличение миграций населения. Основные районы миграций — Урал, Сибирь, Средняя Азия, Казахстан. По подсчетам Ж.А. Зайончковской, после начала войны сюда переселилось почти 10 млн человек — вдвое больше, чем в 1926–1939 гг. Массовые переселения осуществлялись и после 1945 г. Если в 1939–1959 гг. темпы прироста населения страны составляли 9,5 %, то Урала — 28,9 %, Сибири и Дальнего Востока — 35,4 %, Казахстана — 52,8 %. Значительное число людей было насильно вывезено оккупантами в годы войны за пределы СССР. К 1 июля 1946 г. только из трех «западных» оккупационных зон Германии и Дании было репатриировано в СССР 2 194 523 человека.
2. Уровень жизни
Уже в первые недели войны началось возвращение к карточной системе распределения. Продажа товаров по карточкам осуществлялась в крупнейших городах СССР (в частности, в Москве и Ленинграде) с июля 1941 г. Осенью 1941 г. карточки на хлеб, сахар и кондитерские изделия были введены во всех городах и поселках СССР. Вскоре по карточкам во многих местностях начали отпускать и другие важнейшие продукты питания: мясо, рыбу жиры, крупу и макароны. Помимо городского населения, нормированное снабжение предоставлялось также сельским жителям из числа интеллигенции — учителям, врачам и др. Уже к декабрю 1942 г. государственное снабжение хлебом по нормам охватило почти половину населения страны.
Все получавшие карточки были разделены на четыре категории: 1-я — рабочие, учителя, ученые, врачи, инженеры предприятий; 2-я — служащие; 3-я — иждивенцы; 4-я — дети до 12 лет. Однако паек 1-й категории получали не все рабочие, но лишь те из них, кто был занят на тяжелых работах или трудился на важнейших оборонных предприятиях. Как правило, остальное городское население (и рабочие, и служащие, и интеллигенты) снабжалось пайком 2-й категории.
По нормам 1941 г. паек 1-й категории для рабочих состоял из 800 г хлеба в день и 800 г сахара и кондитерских изделий в месяц на 1 человека, служащих — соответственно 500 и 400 г. Рабочие 2-й категории получали 600 г хлеба в день и 600 г сахара и кондитерских изделий в месяц, служащие — соответственно по 400 г. Иждивенцы и дети до 12 лет получали по 400 г хлеба в день и 400 г сахара и кондитерских изделий в месяц (дети до 12 лет по снабжению сахаром причислялись к 1-й категории). Данные нормы понизились в среднем на 100 г для каждой категории в 1943 г. Это было связано с необходимостью обеспечить хлебом жителей освобожденных районов, число которых быстро увеличилось ввиду стремительного продвижения советских войск во второй половине 1943 г. В 1945 г. нормы 1941 г. были восстановлены. Окончательно карточки отменили в декабре 1947 г. Поощрительные пайки за лучший труд в основном состояли из продуктов, полученных в подсобном фабрично-заводском хозяйстве. Непродовольственные товары выдавались нерегулярно, в зависимости от средств, которыми располагали местные распределительные организации. В экстремальных ситуациях нормы выдачи продуктов существенно менялись. Так, в дни блокады Ленинграда с ноября 1941 г. по февраль 1942 г. рабочие получали 250 г, а иждивенцы — 125 г хлеба.
Спастись от голода пытались прежде всего огородничеством — им занималось в 1943 г. 45 % населения РСФСР. Те, у кого имелись средства, стремились улучшить свое питание за счет колхозного рынка. Его доля в розничном товарообороте страны за годы войны увеличилась в несколько раз и составила в 1945 г. 46 %. Но цены на рынке по сравнению с 1940 г. выросли уже в 1942 г. в 7 раз, а в следующем году — даже в 12 раз. Затем наблюдалось некоторое их понижение, но и в 1945 г. они являлись чрезмерно высокими.
Почти вдвое фактически понизилась оплата трудодней в колхозах по сравнению с 1940 г. Даже в 1950 г. крестьянин еще не смог получить по трудодням то количество зерна и денег, которое ему выдавалось десять лет назад. Мясо, молоко и прочие продукты колхозы почти полностью сдавали государству. Как и прежде, крестьянину приходилось рассчитывать только на личное подсобное хозяйство.
В период 1945–1950-х гг. среднемесячная заработная плата в народном хозяйстве выросла с 439 до 642 рублей, причем в промышленности — с 478 до 708, в сельском хозяйстве — с 235 до 395, на транспорте — с 486 до 707, связи — с 356 до 529, в торговле и питании — с 271 до 470. Зарплата врачей увеличилась за это время с 394 до 486 рублей, учителей — с 484 до 689, ученых — с 663 до 937 и служащих аппарата органов управления — с 509 до 688. Государственные органы стремились дифференцировать зарплату в зависимости от тяжести и сложности выполняемой работы, уровня квалификации и образования, жестко поддерживая соответствующие пропорции оценок труда. Абсолютный рост заработков во второй половине 1940-х — начале 1950-х гг. сопровождался ощутимым снижением цен, преимущественно на продовольствие.
Понижение розничных государственных цен прежде всего достигалось удержанием на низком уровне в течение долгого времени закупочных цен на колхозную продукцию. С конца 1947 до весны 1953 г. цены на товары снизились на 55 %, из них на продовольственные на 62 % и непродовольственные на 43 %. Стоимость хлеба понизилась на 65 %, мяса — на 64 %, масла — на 67 %. Менее заметным стало изменение цен на непродовольственные товары. Цены на одежду снизились только на 16 %, шерстяные ткани — на 11 %. Более всего подешевели спички, табак, резиновая и кожаная обувь, чулки и носки, хлопчатобумажные ткани — на 44–77 %. Однако цены на товары в 1953 г. были выше цен 1940 г. на 42 %. В среднем в 1950 г. 1 человек потреблял 26 кг мяса, 172 кг молока, 60 куриных яиц, 7 кг рыбы и рыбопродуктов, 11,6 кг сахара, 51 кг овощей, 11 кг фруктов и ягод, 241 кг картофеля, 172 кг хлеба. Картофель, хлеб и молоко являлись основой пищевого рациона людей. Низкой была обеспеченность населения непродовольственными товарами. В 1950 г. потребление на 1 человека составило: тканей — 16,5 кв. м, верхнего трикотажа — 0,3 штуки, бельевого трикотажа — 0,8 штук, чулочно-носочных изделий — 2,6 пары, кожаной обуви — 1,1 пары.
Обеспеченность жильем составила в среднем по стране в 1950 г. 7 кв. м на 1 человека. В 1941–1946 гг. построено 49,8 млн кв. м жилой площади. В 1946–1950-х гг. эта цифра удвоилась — было вновь построено и восстановлено 102,8 млн кв. м жилья.
Почти удвоилась в 1950 г. по сравнению с 1940 г. и обеспеченность населения врачами и средним медицинским персоналом. Эти показатели достигли уровня соответственно 14,6 и 39,6 на 10 000 человек населения.
Власть
1. Высшие органы власти
Политическая система в СССР в годы войны существенно не изменилась. Высшим законодательным органом продолжал оставаться Верховный Совет СССР. Однако он собирался во время войны лишь раз в год, а в 1943 г. не состоялось ни одного его заседания. Вся полнота государственной, военной и хозяйственной власти в стране указом Президиума Верховного Совета СССР 30 июня 1941 г. передавалась чрезвычайному органу, не предусмотренному Конституцией, — Государственному Комитету обороны во главе со Сталиным. В каждой области был назначен уполномоченный ГКО, но фактически Комитет обороны действовал через конституционные государственные учреждения, в первую очередь через правительство. После окончания войны ГКО был упразднен.
Правительство СССР, получившее в 1946 г. новое название — Совет Министров СССР, с мая 1941 г. вплоть до своей кончины возглавлял И.В. Сталин. Правительство объединяло министерства, число которых постоянно росло за счет начавшегося еще во второй половине 1930-х гг. процесса разукрупнения промышленных и строительных ведомств. К концу 1940-х гг. уже насчитывалось несколько десятков промышленных министерств.
2. Местные органы власти
В 1940–1953 гг. продолжалось административно-территориальное переустройство страны. Отчасти оно было вызвано территориальными приращениями СССР в предвоенные и послевоенные годы. В 1941–1954 гг. образовалось свыше 20 новых областей, в небольших союзных республиках — Грузии, Эстонии, Латвии, Литве — областное деление ликвидируется.
В годы войны деятельность Советов, находившихся в прифронтовой полосе, приостанавливалась, и их функции передавались руководителям действовавших здесь войсковых подразделений. Это правило, хотя и с оговорками, не касалось глубоких тыловых районов, где конституционный порядок сохранялся. Во всех случаях исполнительные комитеты — распорядительные органы местной власти — использовались для обеспечения жизнедеятельности низовых административных единиц. Закрепленный Конституцией принцип избрания руководителей Советов и их исполкомов в годы войны зачастую не соблюдался и кооптация (назначение) их стала обычным явлением. Конституционные процедуры в сфере управления были восстановлены после выборов местных Советов в 1947–1948 гг.
3. Национальная политика
Война усилила жесткий контроль центра над национальными окраинами, позволив, помимо прочего, провести акции, немыслимые ранее, в условиях мирного времени. Это прежде всего «переселение народов». Началось оно с насильственного переселения немцев Поволжья в Казахстан в 1941 г., а завершилось в 1943–1945 гг. высылкой народов Кавказа (чеченцев, ингушей, кабардинцев, балкарцев, карачаевцев), калмыков и крымских татар в Среднюю Азию и Сибирь. В качестве предлога было использовано сотрудничество с немецкими войсками групп лиц, принадлежащих к этим народностям. На месте Крымской и Чечено-Ингушской автономий появились Крымская и Грозненская области.
Ожесточенной была борьба с националистическими повстанцами на Украине и в Прибалтике: их сопротивление удалось сломить лишь в конце 1940-х гг. Обычным явлением стали чистки национальных политических элит. Наиболее масштабными они были в Грузии. В 1952 г. здесь было сфабриковано так называемое «менгрельское дело», в связи с чем оказались обвинены в национализме и шпионаже и арестованы почти все руководители республики.
Национальная политика, конечно, не ограничивалась одними лишь репрессиями. Ей была присуща (особенно в годы войны) и определенная гибкость. Это выразилось, в частности, в увеличении доли национальных кадров в управлении республиками и отказе от поспешной и резкой ломки в них культурно-бытовых укладов.
4. Государственная безопасность
Во время войны отчасти приостановился маховик политических репрессий. Изменился контингент «политических преступников». Он расширился за счет лиц, оказавшихся в плену и потому заподозренных в отсутствии советской «лояльности», и переселенных народов, коим приписывалась коллективная вина. В 1945–1953 гг. также не проводилось массовых репрессий в масштабах, сравнимых с 1937 г., хотя региональные чистки, как показали события в Ленинграде в 1949–1950-х гг. и в Грузии в 1952–1953 гг., затрагивали все слои общества.
Помимо «ленинградского» и «менгрельского» дел, необходимо упомянуть еще три дела, возникновение которых было характерно для политико-идеологического режима 1945–1953 гг. Самое раннее из них — дело командующего ВВС А.А. Новикова и связанных с ним лиц, обвиненных в халатности и пренебрежении к своим обязанностям. Оно не стало, как это бывало в прошлом, прологом к массовым арестам среди военных — в первую очередь из-за глухого сопротивления высшей командной верхушки армии. Однако то, что на скамье подсудимых вместе с Новиковым оказались и другие видные военачальники (часть показаний которых к тому же пытались использовать против Г.К. Жукова), позволяет предположить, что замыслом организаторов «дела» едва ли было только устранение частных неполадок в Военном ведомстве.
Фабрикации дела Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) благоприятствовала атмосфера, возникшая после начатой в 1949 г. борьбы с космополитизмом. Комитет, давно заподозренный в слишком тесных связях с заграницей, теперь обвиняли в стремлении расчленить СССР и в подрывной работе внутри страны по заданию иностранных разведок и сионистских организаций. Почти все члены Комитета и близкие к ним представители еврейской интеллигенции (среди них поэты И. Фефер, Л. Квитко, П. Маркиш) были расстреляны в 1952 г.
Логичным завершением сталинского правления явилось «дело врачей». Оно возникло в январе 1953 г. в связи с обвинением некоторых кремлевских врачей, в основном евреев, во «вредительстве» по отношению к больным. Следствие по делу продолжалось всего несколько недель (оно прервалось после смерти Сталина), но и этого оказалось достаточно, чтобы сфабриковать версию об антисоветском заговоре. Ее подкрепили «доказательствами», полученными с помощью лжесвидетельств и самооговоров обвиняемых.
Смертная казнь по-прежнему применялась как наказание за политические преступления. 26 мая 1947 г. она была отменена Указом Президиума Верховного Совета СССР, установившим, что «за преступления, наказуемые по действующим законам смертной казнью, применять в мирное время заключение в исправительно-трудовые лагеря сроком на 25 лет». Эта правовая норма уже в ближайшее время показалась сталинскому окружению крайне неудобной. 23 января 1950 г. Президиум Верховного Совета СССР уточнил собственный указ: «Допустить применение к изменникам родины, шпионам, подрывникам-диверсантам смертной казни как высшей меры наказания». Это мотивировалось просьбами национальных республик, профсоюзов и даже деятелей культуры.
Обеспечением государственной безопасности в 1941–1943 гг. ведал НКВД СССР, а с 1943 г. — созданный на основе ряда его подразделений Народный комиссариат государственной безопасности (НКГБ). Фактически политико-карательные функции принадлежали НКВД и, несмотря на изменение своего должностного положения, Л.П. Берия продолжал оставаться ключевой фигурой органов госбезопасности на всем протяжении 1940-х гг. Во главе НКГБ был поставлен его ближайший сподвижник В.Н. Меркулов, служивший ранее начальником Главного управления госбезопасности в составе НКВД. Сам Берия занимал пост наркома внутренних дел СССР до 1946 г., когда произошла новая замена руководства обоих карательных ведомств. Берия был назначен заместителем Председателя Совета Министров СССР, но продолжал курировать работу спецслужб. Министром государственной безопасности стал B.C. Абакумов, смещенный в результате интриги в 1951 г. и тогда же исключенный из партии. В 1951–1953 гг. Министерство государственной безопасности возглавлял малоизвестный партийный работник С.Д. Игнатьев, главным достоинством которого в глазах Сталина была непричастность к заподозренной им верхушке госбезопасности.
5. Армия
Советско-финская война обусловила определенные изменения в структуре боевой подготовки и в руководстве вооруженных сил. После войны К.Е. Ворошилов был смещен с поста наркома обороны и заменен маршалом С.К. Тимошенко. Вводилось строгое единоначалие в армии. В августе 1940 г. был отменен институт военных комиссаров, возрожденный, правда, во время отступления Красной армии, 16 июля 1941 г., и окончательно упраздненный лишь 9 октября 1942 г. Вновь создавались танковые корпуса. Произошло расформирование авиационных армий, оцененное позднее военными специалистами как малоудачный эксперимент. Однако переоснащение войск осуществлялось медленно. По техническим характеристикам советское вооружение уступало западноевропейским образцам — особенно в авиации и броневой технике.
Советско-германская война оказала огромное влияние на военное строительство СССР. Она кардинально изменила тактику и структуру войск и порядок их управления, их боевые качества и приданную им технику. Опыт войны непосредственно сказался при определении основных элементов перестройки Вооруженных сил СССР во второй половине 1940-х — начале 1950-х гг. Ей способствовала массовая демобилизация, проведенная в 1945–1948 гг.: численность войск сократилась за это время с 11,4 до 2,9 млн человек.
Изменения коснулись прежде всего высших военных структур. Военное ведомство в 1940–1953 гг. несколько раз меняло свое название: Наркомат обороны, Министерство Вооруженных сил СССР, Военное министерство. Его возглавляли: в 1941–1947 гг. — И.В. Сталин, в 1947–1949 гг. — Н.А. Булганин, в 1949–1953 — A.M. Василевский. В 1946 г. были объединены все политотделы армии и флота: они подчинялись Главному политическому управлению, ставшему отделом ЦК ВКП(б). Три рода войск (сухопутные войска, авиация и флот) управлялись главнокомандующими, главными штабами и военными советами. Территория страны оказалась разделенной между более чем 20 военными округами. Обязанностью военно-окружных органов стало не только руководство войсками и их боевое обучение, но и призыв военнообязанных (через районные комиссариаты) на действительную службу. В округах также восстанавливались военные советы, на которые возлагалась коллективная ответственность за состояние войск. Произошли изменения и в военных штатах. В сухопутных войсках основным оперативным соединением стала армия, а высшим и основным тактическими соединениями — соответственно корпус и дивизия.