«Перестройка»(1985–1991)
Политика
1. Внутренняя политика
1.1. Первый вариант реформ Горбачева
Кончина К.У Черненко в марте 1985 г. позволила М.С. Горбачеву официально узаконить достигнутое им ранее фактическое первенство в партии. По традиции Горбачев начал свою деятельность на посту Генерального секретаря ЦК КПСС объявлением программы перемен. Она была изложена в апреле 1985 г. на Пленуме Центрального Комитета КПСС и в целом пока не выходила за рамки обычных половинчатых мер. Горбачев считал, что «задача ускорения темпов роста, притом существенного, вполне выполнима, если в центр всей нашей работы поставить интенсификацию экономики и ускорение научно-технического прогресса, перестроить управление и планирование, структурную и инвестиционную политику, повсеместно повысить организованность и дисциплину, коренным образом улучшить стиль деятельности». Борьба с расточительством, переход на производство новых поколений машин и оборудования, дисциплина поставщиков — все это не раз предлагалось ранее и не приводило к каким-либо серьезным положительным сдвигам. Особо утопичными были упования на «активизацию человеческого фактора». Чрезмерная ставка на научно-техническую революцию и «организаторскую работу» являлись тогда характерными элементами технократического мышления Горбачева.
Названия, даваемые реформам их инициаторами, редко бывают точными. Но термин «перестройка», которым кратко формулировали с весны 1985 г. совокупность предполагаемых изменений в СССР, отчетливо обозначил их первоначальные рамки. В «революции Горбачева» можно выявить несколько этапов. Первый из них охватывает апрель 1985 — январь 1987 гг., когда пытались реформировать страну преимущественно традиционными способами.
Достичь необычных результатов обычными средствами — в этом, собственно, и была суть концепции «ускорения», которая стала основой программы перемен. Через полтора года после начала реформ стало ясно, что и экономика, и общество в целом развиваются прежним «эволюционным» путем — и столь же медленно. Диагноз болезни был очевиден: отсутствие личного интереса людей к тому делу, которое они делают. «В общественном сознании все более утверждается простая и ясная мысль: порядок в доме может навести лишь человек, который чувствует себя его хозяином», — эти слова стали квинтэссенцией выступления Горбачева на Пленуме ЦК КПСС в январе 1987 г.
1.2. Гласность как средство ускорения развития общества
Горбачеву предстояло решить нелегкую задачу, ибо чувство хозяина человек должен был обрести там, где все является коллективным. Попытки устранить это очевидное противоречие не отличались последовательностью. Никаких поползновений в сторону частного предпринимательства тогда еще не допускалось. Оставался другой путь — «раскрепостить» сознание масс, сделать их не безответными слушателями монологов руководящих лиц, а равноправными соавторами политических решений. Эти замыслы пока еще не вызывали раздражения консервативной части партии. О социализме как «живом творчестве масс» по традиции упоминали еще с ленинских времен. Отличие Горбачева было в том, что стершиеся от частого употребления лозунги он попытался провести в жизнь.
Гласность и публичный анализ всех без исключения острых проблем должны были стать одним из главных средств «очищения» и обновления государства. Горбачев необычно подробно отметил на январском Пленуме ЦК в 1987 г. «механизмы торможения» общества, впервые назвав в числе виновников «застоя» высшее руководство страны, в том числе и ЦК КПСС. Важность таких шагов обычно выражалась не в том, глубоко или приблизительно были определены симптомы кризиса, а в том, что узаконивалась возможность их широкого обсуждения. «Гласность» была главным и наиболее впечатляющим достижением Горбачева в 1987–1988 гг. Запрещенные ранее книги, фильмы и спектакли стали доступны миллионам людей. Они сопровождались массовыми дискуссиями, в которых все чаще касались запретных в прошлом тем. Повлекшая лавину разоблачений публикация материалов и документов вскоре затронула не только сталинское время, но и все этапы советской истории.
1.3. Второй вариант реформ Горбачева
Успехи гласности заметно выделялись на фоне экономического застоя и малой эффективности хозяйственных реформ. Программа перестройки экономики была изложена Горбачевым на Пленуме ЦК КПСС в июне 1987 г. Она примечательна только определенными подвижками в экономическом мышлении правящей группы — в сторону бо́льшего реализма, осторожного признания ценности рыночных регуляторов.
Реальная значимость этой программы была невысокой — экономического перелома по-прежнему достичь не удавалось.
Задуманная в 1988 г. политическая реформа общества была во многом ответом на неспособность традиционным, не «революционным» путем преодолеть сохраняющуюся отсталость страны. Она отразила и все еще не утраченную в высших эшелонах власти веру в действенность «человеческого фактора», способного исправить коренные изъяны «социалистического» хозяйствования. Политической реформой предусматривалось воссоздание архаичного института Съезда Советов, отмененного Конституцией 1936 г. Это соответствовало публично провозглашенному курсу «возвращения к ленинским истокам», но диктовалось не только им. Новая политическая конструкция была, несомненно, громоздкой: Съезд Советов избирал Верховный Совет СССР, который, будучи постоянным органом, принимал законы, подлежащие обязательному одобрению съезда. Большое число мест в парламенте передавалось общественным организациям, подавляющая часть которых находилась под контролем властей.
Глубокие последствия политических преобразований были предрешены прежде всего новым подходом к определению кандидатур и условий голосования по ним. Разрешалось (хотя и не поощрялось) выдвижение на пост депутата не одного, как ранее, а нескольких кандидатов. Ужесточался порядок подсчета поданных голосов: на избирательных участках могли присутствовать независимые наблюдатели.
Открывшийся в мае 1989 г. I съезд народных депутатов СССР показал, что основная часть парламентариев занимает умеренно консервативные и центристские позиции. Разумеется, съезд отразил не только всю гамму общественных настроений, но и сложные политические комбинации как на высшем, так и на региональном уровнях.
Законотворческая работа нового советского парламента происходило на фоне продолжающегося экономического развала в стране. «Гласность» необычайно расширила границы публичной политической критики, получившей легитимность вследствие отмены в 1989 г. наказаний за политические преступления и принятия Закона СССР «О печати и средствах массовой информации». Нападки на Горбачева, начатые «слева» уже в 1989 г., вскоре дополнились атаками правоконсервативных элементов в партии и в государственных структурах, недовольных самим курсом «перестройки». Определяющей тактикой Горбачева стало лавирование между враждующими политическими силами. Либеральный политический режим, приближаемый по своим критериям к западноевропейским образцам, формировался с оглядкой на армию, службы безопасности, партийных консерваторов.
Быстрый натиск едва бы позволил Горбачеву довести до конца начатое им дело. Требовалось медленное, кропотливое изъятие каждого «кирпичика» фундамента, пока, наконец, не осело бы все обветшалое здание прежней политической системы. Ценой за это была очевидная медлительность, непоследовательность, половинчатость преобразований, что неизбежно сокращало социальную поддержку Горбачева. Общественное согласие («консенсус»), за который он ратовал, объективно стало причиной торможения реформ.
1.4. Политическая борьба в советском руководстве (1985–1991 гг.)
В 1985–1988 гг. удалось вытеснить из Политбюро почти всех оставшихся там лиц из ближайшего окружения Брежнева — А.А. Громыко, В.И. Долгих, Г.А. Алиева, Г.В. Романова, В.В. Гришина, Д.А. Кунаева. Проведя своих сторонников на ключевые партийные и государственные посты, Горбачев, однако, не ограничился этим. Осуществляя реформы, Горбачев понимал, что может встретить среди государственных чиновников, в низших и средних слоях партийной и военной среды, оппозицию более серьезную и опасную, нежели группа несогласных в Политбюро. Поэтому, наряду с укреплением своей власти в высшей партийной иерархии, Горбачев медленно, но настойчиво вел дело к тому; чтобы вообще ослабить свою зависимость от воли партийного аппарата.
Вплоть до начала 1990-х гг. Политбюро ЦК КПСС выражало лояльность по отношению к Горбачеву, но само оно не было единым. Сподвижники Горбачева публично не вступали друг с другом в полемику и демонстрировали единство, но и среди них скоро определились «демократы» и «консерваторы». С первыми чаще всего связывали секретаря ЦК А.Н. Яковлева, со вторыми — секретаря ЦК Е.К. Лигачева. Большинство членов Политбюро воздерживалось от проведения самостоятельной политики, и их взгляды оставались крайне осторожными и неотчетливыми.
Сохранение своей власти Горбачев пытался обеспечить прежде всего лишением Политбюро того неофициального, но фактически главенствующего положения, которым оно обладало в стране. Это ему удалось сделать в начале 1990-х гг., когда все лица, занимавшие высшие государственные посты, вышли из Политбюро. Оно превратилось в рабочий орган ЦК партии, утративший бо́льшую часть своих былых прав. Горбачев оказался почти недосягаем для «аппаратчиков», которые привычными ранее комбинациями в Политбюро уже не могли лишить его власти. Горбачев умело использовал новые государственные институты с тем, чтобы они, а не узкая группа лиц, решали судьбу руководства СССР. Реальное политическое значение все более придавалось посту Президента СССР, а не Генерального Секретаря ЦК КПСС. Президент же избирался крайне разношерстным и раздробленным съездом народных депутатов, где, лавируя между демократами и консерваторами, Горбачев мог не опасаться за свое положение.
1.5. Распад СССР
Кризис в обществе и государстве достиг небывалого размаха в 1991 г. Была свобода, но не было хлеба. Всеобщее недовольство стало приметой времени. Митинги, демонстрации, стачки захлестнули страну. Прежние институты власти были в значительной мере разрушены, новые еще не успели взять бразды управления в свои руки. Вновь возникла специфическая ситуация «междуцарствия», хотя существовали институты президента и парламента. Роковой для политической биографии Горбачева оказалась либерализация союзных связей между республиками СССР.
Политическая оппозиция в союзных республиках, легализовавшись, быстро выдвинула лозунги национальной независимости. Попытки Горбачева и его окружения прервать этот процесс политическими и экономическими мерами не увенчались успехом. В конечном счете, Горбачев был вынужден согласиться на подписание в августе 1991 г. нового Союзного договора, который фактически превращал СССР в конфедеративное государство. Это привело к политическому взрыву.
Поскольку Горбачев оградил себя от традиционных способов «дворцовых переворотов», его противниками был предпринят шаг, необычный в советской истории, — военный путч. Организатором его стал председатель КГБ В.А. Крючков, которого поддержали вице-президент Г.И. Янаев, премьер-министр В.В. Павлов, министр обороны Д.Т. Язов, министр внутренних дел Б.К. Пуго, секретарь ЦК КПСС О.Н. Шенин. Детали заговора были уточнены в начале августа 1991 г. Сигналом к активным действиям послужил отъезд Горбачева в Крым на отдых. 18 августа Президент СССР встретился на своей даче близ Фороса с лицами, представлявшими заговорщиков, и отверг их требование ввести в стране чрезвычайное положение. После этого резиденция Горбачева была изолирована.
Утром 19 августа 1991 г. радио и телевидение объявили о его «отставке» в связи с «невозможностью выполнять обязанности». Формально власть в стране перешла к вице-президенту Г.И. Янаеву но фактически бразды правления взял в свои руки Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). В его составе оказались Г.И. Янаев, В.В. Павлов, В.А. Крючков, Б.К. Пуго, О.Д. Бакланов и Д.Т. Язов, а также руководители промышленных и крестьянских объединений А.И. Тизяков и В.А. Стародубцев.
Президент России Б.Н. Ельцин и Верховный Совет РСФСР резко выступили против путча, объявив действия ГКЧП незаконными. Появление на улицах Москвы танков, не достигнув цели устрашения инакомыслящих, чрезвычайно обострило напряженность в столице. Центром сопротивления стал Дом Советов РСФСР, штурмовать который лидеры ГКЧП не решились. Массовый протест против путчистов (он охватил не только Москву, но и Ленинград, Свердловск, и ряд других крупнейших городов) сделал скрытых и явных сторонников ГКЧП более осторожными и тем самым сузил базу его социальной и политической поддержки. Большинство областных и городских Советов не спешили присоединиться к путчистам, занимая выжидательную и нередко отрицательную позицию. Роковыми для ГКЧП явились колебания генералитета. Принятое в ночь на 21 августа руководством Вооруженных сил решение о выводе танков из Москвы стало началом конца путча. Инициаторы переворота, прилетев в Крым, пытались встретиться с Горбачевым, но получили отказ. К вечеру 21 августа путч был ликвидирован, а его организаторы арестованы.
Путч резко изменил политический вес Горбачева. Он не мог теперь опираться на армию и органы госбезопасности, контроль над которыми ранее был одним из главных его политических козырей. Фактически ни одно важное решение осенью 1991 г. он уже не мог принять без одобрения Б. Ельцина. К моменту распада СССР Горбачев практически утратил все основные рычаги власти и тем предрешил свою отставку 25 декабря 1991 г.
В начале декабря 1991 г. руководители трех республик — России, Украины и Белоруссии — встретились в Беловежской пуще и объявили об образовании нового союза — Содружества независимых государств (СНГ). Вскоре к ним присоединились и другие союзные республики. В конце декабря 1991 г. СССР перестал существовать.
2. Дипломатия
2.1. Дипломатические инициативы СССР. 1985–1991 гг
В ноябре 1984 г. советская делегация вернулась за стол переговоров в Женеве. В январе 1986 г. Горбачев выдвинул обширный план полной ликвидации оружия массового поражения, в том числе и ядерного, во всем мире к концу XX века. Он был сочтен за очередной пропагандистский документ, обычный в дипломатической практике, и не привел тогда к каким-либо ощутимым подвижкам в процессе разоружения.
Главные усилия советской дипломатии в середине 1980-х гг. были направлены на ограничение и последующую отмену программы «стратегической оборонной инициативы» (СОИ). Выдвинутая США в 1983 г., эта программа предусматривала размещение в космосе оружия уничтожения ракет. На переговорах с Рейганом в Рейкьявике в октябре 1986 г. Горбачев пошел на значительные уступки, обусловив их тем, что программа СОИ не выйдет за рамки лабораторных испытаний. Горбачев согласился на «нулевой вариант» в Европе — полное уничтожение советских и американских ракет средней дальности без учета ядерного оружия Франции и Англии. Он также предложил сократить число ядерных боеголовок на советских ракетах в Азии до 100 единиц. Наконец, самым радикальным его шагом в Рейкьявике стал план ликвидации стратегических наступательных вооружений на 50 % к 1991 г. и полностью к 1996 г. Нежелание Рейгана отказаться от СОИ означало провал встречи в верхах в 1986 г. Лишь после того, как советская сторона в начале 1987 г. решила не увязывать разоружение в Европе с СОИ, женевские переговоры увенчались успехом.
В декабре 1987 г. в Вашингтоне было подписано соглашение о ликвидации ядерных ракет средней и меньшей дальности в Европе в течение трех лет. Число ракет СССР и США, подлежащих уничтожению, не было равным и примерно определялось соотношением 2: 1. Однако этим соглашением устранялась прежде всего угроза для территории СССР: советские ракеты среднего радиуса действия не могли достигать Америки. После провала августовского путча в 1991 г. советская и американская стороны выдвинули еще более обширный план ядерного разоружения. Его уточнением и конкретной разработкой занимались после распада СССР российские дипломаты.
2.2. Пересмотр внешнеполитических целей СССР
«Европейская» инициатива 1987 г. положила начало переоценке советских внешнеполитических концепций и средств их осуществления.
Были предприняты необходимые шаги для завершения афганской войны. В соответствии с договоренностями; заключенными в 1988 г., 15 февраля 1989 г. последний советский солдат покинул Афганистан. СССР значительно ослабил давление на своих восточноевропейских союзников, и не только формально, но во многом и фактически, перестав вмешиваться в их внутренние дела. После первых лет перестройки СССР и его союзники поменялись местами — теперь пришла очередь руководителям Советского Союза выслушивать упреки в идеологическом «ревизионизме». «Свобода рук» в Восточной Европе быстро привела к краху коммунистических диктатур в этом регионе. Где-то это произошло мирным, «бархатным» путем, как в Польше и Чехословакии, где-то через кровопролитие, как в Румынии. Организация Варшавского договора в начале 1990-х гг. прекратила существование.
Главной дипломатической проблемой, которую СССР пришлось решать после развала коммунистических режимов в Восточной Европе, стало германское урегулирование. Берлинская стена — символ разъединенной Европы — была разрушена в конце 1989 г. Летом 1990 г. были устранены последние разногласия между СССР и ФРГ по германским проблемам. Первоначальный план Горбачева, предполагавший нейтральную Германию вне НАТО, осуществлен не был. Советские войска выводились из Германии в течение нескольких лет. Правительство ФРГ согласилось построить в СССР необходимое количество жилья для офицеров, служивших в группе советских войск в Германии. Единая Германия брала на себя обязательства уважать границы в Европе и строить свои отношения со всеми странами на мирной основе.
Одним из последствий нового внешнеполитического курса СССР явилась и полная нормализация отношений с КНР. Она была закреплена в советско-китайских договоренностях, достигнутых во время визита Горбачева в Пекин в мае 1989 г. Прекращение афганской войны, сокращение советского военного присутствия в Монголии и вывод вьетнамских войск из Камбоджи — все эти три условия, выдвинутые Китаем в качестве предпосылок для ослабления враждебности между обоими государствами, были выполнены к концу 1980-х гг. Прагматики, находившиеся у власти в Китае, считали излишним и бесцельным повторение словесных угроз и продолжение дорогостоящего военного противостояния на границе. Идеологические разногласия, служившие в течение долгого времени одной из осей советско-китайского конфликта, теперь для обеих сторон потеряли свою значимость.