Русская доктрина
Великая Россия
Так как учение о России Вечной относится, прежде всего, к духовной реальности, то в каком бы положении ни находилась наша «земная» Россия, эта доктрина всегда действенна в ней, ибо отражает, на наш взгляд, сам дух, саму суть России и ее аналогов во всем мироздании. Но зададим себе более чем актуальный вопрос: что происходит в современной России (2010 года) и каким хотелось бы видеть ее более или менее ближайшее будущее? Относительно ситуации в современной России ответ однозначен: она очень сложная и опасная. Это очевидно. Как же выйти из этого положения? Сейчас, когда пишется эта статья, 2010 год. Впереди — время больших неожиданностей, глобальных перемен и опасностей (во всем мире). Те задачи по выходу из той ловушки, в которую попала Россия, общеизвестны, они поставлены. Время покажет, можно ли их решить наиболее безболезненным путем, но решить их надо. На карту поставлена наша жизнь и наша смерть. Из них, с нашей точки зрения, наиболее важные проблемы следующие (хотя, в конце концов, все они важные): во-первых, демографическая проблема и сохранение здоровья народа, во-вторых, сохранение суверенитета страны (что невозможно без принципа абсолютной обороноспособности, но не только). Надо отметить, что если в многонациональной стране государствообразующий народ оказывается в меньшинстве и упадке, то распад страны, со всеми его последствиями, практически неизбежен. Относительно суверенитета заметим, что это широкое и глобальное понятие включает в себя, естественно, не только гарантированную обороноспособность (без чего, впрочем, никакое будущее для нас невозможно), но и все формы национальной безопасности в иных направлениях (от политической до экономической и т. д.), в том числе и духовно-культурологическую безопасность (если так можно выразиться). Под этим термином имеется в виду сохранение исторической преемственности, культуры, ментальности, духа России. Обобщенно говоря, речь идет о культуре (и о внутренней культуре тоже) — ибо именно через это страна выражает свою душу, свою особенность, свой дух, свою сущность и независимость. Разрушение собственной культуры фактически означает гибель и ассимиляцию любого народа.
Все эти задачи, стоящие перед Россией, настолько огромны (от социальных до духовных), что на руководстве страны лежит огромная ответственность за судьбу России и миллионов людей. Вместе с тем любая попытка смены власти путем «революции» или бунта и т. п. — смертоносна, ибо неизбежно приведет к разрушению государства, и плодами этого воспользуются силы, враждебные России, умеющие ловко манипулировать недовольством масс и использовать это недовольство для закабаления самих этих масс или разрушения страны. Так уже было в 1917 году, когда отречение Николая II привело к развалу государства, страшной Гражданской войне, разрухе и гибели миллионов людей.
Необходимо подчеркнуть, что без сильного государства как такового решение того комплекса задач, которые стоят перед страной, невозможно. Под сильным государством имеется в виду демократическое государство, способное решить те насущные проблемы, которые стоят перед страной. Никто, кроме государства, не может их решить. Государство как таковое не может быть идеальным, оно может быть и плохим, но бессильное государство, безвластие, двоевластие означают смерть.
Поэтому для сохранения хотя бы минимума стабильности необходимо установление контакта и доверия между государством и народом. Государство обязано чувствовать настроение народа, тех или иных слоев его, понимать, в чем причины страхов и недовольства, и идти навстречу своим гражданам, по возможности объяснять им причины того, почему в данный момент невозможно устранение тех или иных трудностей. Короче говоря, необходимо, как воздух, доверие между государством и народом, доверие, которое основано на правде. Тогда народ поймет, что государство защищает его интересы.
Общая ситуация усложняется еще и тем, что, по-видимому, в ближайшее время (а по большому счету в течение этого столетия) могут произойти настолько глобальные перемены в мире (в разных направлениях), что от быстрой и правильной реакции на них и их оценки в значительной мере будет зависеть судьба страны. Но если России удастся выйти из этой исторической западни и решить поставленные задачи, то тогда можно будет говорить о построении того, что мы называем «Великой Россией». Что имеется в виду, каковы ее черты?
1. Россия является миролюбивым демократическим государством, заинтересованным в поддержании стабильности и мира.
2. Россия обладает всеми необходимыми средствами для защиты страны и своих естественных национальных интересов.
3. Экономика страны носит социально ориентированный характер.
Это должна быть мощная, развитая экономика, отвечающая требованиям века и обеспечивающая социально гарантированную защиту населения и достойный уровень жизни. Иными словами, это должно быть общество социальной солидарности и социальной ориентированности.
4. В силу особенностей своего исторического развития Россия образует свою собственную самобытную цивилизацию наряду с такими цивилизациями, как китайская, индийская, западная, исламская.
Это важнейшее положение, образующее суть идеи Великой России, нуждается в подробном изложении, выходящем за пределы этой статьи. Но эта проблема достаточно подробно изложена мной в книге «Россия вечная» и в других работах, тем более касающихся духовного облика России и русского человека, иерархии ценностей, культуры, религии — всего того, что формирует человека и историческую миссию страны.
Можно иметь практически одинаковый политический строй (сравните современную Индию и западные страны; политические системы там одного плана), но разные цивилизации, ибо различие цивилизаций образует различие культур, религий, формирований человека, его исторической памяти, ментальности народа, исторических устоев, духовных составляющих и т. д. Одним словом, это сложный комплекс причин.
5. Важнейшим признаком Великой России является мощь ее духовной составляющей.
Обратим внимание на то, что именно народы, создавшие великие духовные ценности (или воспринявшие, углубившие их), обретают обычно долгую жизнь, экстраординарное историческое долголетие. С другой стороны, глубокое погружение в духовную жизнь — истинно русская традиция. Вспомним хотя бы то, что мы создали за короткий срок (XIX — начало XX в.), — величайшую мировую литературу. А ведь искусство, литература — это зеркальное отражение состояния души человека. Поэтому духовная составляющая включает в себя потаенный внутренний мир человека, а не только его проявление в сфере религиозной или в мире художественного творчества. Какой бы ни был упадок в то или иное время, духовное возрождение, которое может проходить в самых различных формах, духовная жизнь вообще неразрывно связаны с самой сутью России. Разумеется, это найдет отражение и в социальной жизни. Думаю, что будут коренным образом пересмотрены, например, учебники по истории России — в сторону углубления и отхода от стандартных черных представлений. Само образование значительно изменится — это неизбежно по причине огромных перемен в науке, геополитике, трактовке исторических событий. Большую роль будет играть религиозное обучение. Изменения в мировоззрении приведут к соприкосновению веры и знания. И многие такие изменения в разных сферах будут совершенно неожиданными, парадоксальными для человека нашего времени.
6. Государство и народ.
Поставленная цель — Великая Россия, — исходящая из развития лучших сторон российской традиции, несомненно, объединяет государство и народ, что само по себе является огромным достижением. Социальная ориентация, несомненно, сгладит классовые противоречия, а характер образования и воспитания, направленный на духовные и нравственные ценности, на человечность и патриотизм, сможет в какой-то мере объединить классы. Естественный патриотизм, если он углублен восприятием русской культуры и истории, становится не только просвещенным патриотизмом, но может превратиться в целостное мировоззрение, корни которого лежат как в разуме, так и в сердце. Любовь к родине, к семье, к людям, к народу, к собственной сущности, наконец, может испепелить все тяжелые стороны земной жизни. Эти стороны — объективны, ибо они связаны с характером и особенностями этого мира, в котором мы живем. Поэтому их нельзя уничтожить полностью, но смягчить, в какой-то мере удалить их вполне реально, хотя и нелегко. Преображение общества и человека в каких-то границах — вещь возможная. Возьмите, покопайтесь в источниках и сравните, например, сколько убийств в год происходило в Российской империи в середине XIX века и сколько в 90-х годах XX века, — разница астрономическая. А что касается самоубийств, то тут разница более чем астрономическая, она не поддается исчислению. И двери в русских деревнях в то время не запирались. Так называемые «высокие технологии» не препятствуют полнейшей деградации личности, и несомненно, что когда человек предстоит после смерти перед Богом, то Его интересует именно личность человека, его дух, а все эти технологии, банки, «достижения» для Него не более чем пыль.
Увы, высокий уровень инноваций и технологий необходим в этом мире отнюдь не для комфорта — ибо это палка о двух концах, — а для выживания страны, иначе ее просто раздавят другие государства и силы. Таков закон этого людоедского мира.
7. Отношения между людьми.
Одно замечание: есть два варианта в человеческой истории, два варианта соотношения между земной жизнью и последующей. Один — эта земная жизнь ничего не стоит, она — только подготовка души к жизни вечной. Второй — проблема жизни после смерти, проблема бессмертия человеческой души оттеснена на задний план, ее даже как бы нет. Есть только эта земная жизнь, пусть жалкая и ограниченная, но «мы» сделаем ее замечательной. И сделали: более жестокого и кровавого века, чем двадцатый, трудно себе представить. Это мировоззрение родилось в адском дыму так называемой эпохи просвещения. И просветили: войны, революции, атомные взрывы, лагеря, а главное — животная тупость, духовное одичание, превращение людей в биороботов, считающих, что надо здесь поглощать, хватать любыми средствами все, что возможно, ибо впереди никаких надежд, смерть — конец всему (хотя формально лучше придерживаться порой какой-либо «религии»). Это общество голого чистогана, где в центре — не человек, а презренный металл. Это современное постчеловеческое общество потребления, доллара и т. д. Иными словами — это прямая дорога в ад, без обратного билета.
Есть, однако, надежда, вполне реальная, что эта просвещенная эпоха закончится (ибо ничто не вечно), причем довольно скоро, так как явно грядут в мире глобальные изменения по многим параметрам. Из всех эпох эта — самая худшая, и понятно, почему: она убивает человека, его суть, она явным образом противоречит замыслу Божьему о человеке, она окарикатурила и исказила даже религию (до православия, слава Богу, не добрались). Но и возвращение к средневековому воззрению на земную жизнь немыслимо, этот исторический путь пройден. Наше тысячелетие открывает другую возможность: сбалансированной совместимости интереса к земной жизни с задачами духовного развития.
Здесь следует отметить, что эпоха третьего тысячелетия — это эпоха знания, причем такого, которое выйдет далеко за пределы примитивных и наивных представлений материализма, который в разных, часто завуалированных формах и господствует сейчас. Это будет наподобие мировоззренческого шока. Но необходимо также восстановление духовной сути традиционных религий, которая часто принижается и даже обессмысливается.
Впрочем, все это — тема другой работы, чем эта, ибо фактически это касается становления принципиально новой цивилизации. Но мировые изменения неизбежно коснутся и России, поэтому мы вскользь коснулись этой темы.
Вернемся к отношениям между людьми в проекте «Великая Россия». Именно наличие духовной составляющей может изменить отношения между людьми в лучшую сторону, и, конечно, этому будет способствовать социальная ориентация государства. Девизом общества может стать: «Любовь и мудрость». Любовь к человеку, к себе подобным, не так уж трудно воспитать, ибо это естественное чувство. Следует только оговориться, что, согласно православному вероучению, чрезмерное человеколюбие не совсем состоятельно, ибо оно должно сочетаться с любовью к Богу и к образу и подобию Божьему в человеке (т. е. к его высшей, сокровенной духовной сути, сближающей его с Богом)… Когда разрушатся в массах нелепые материалистические представления о человеке (о его происхождении, о том, что его сознание — продукт мозга и не может существовать вне его, в то время как мозг — только средство для проявления сознания, в том числе индивидуального, в физическом мире), то и отношение к человеку будет иным — тем, которое соответствует истине. А истина состоит не в том, чтобы рассматривать человека как бессмысленное (по большому счету) существо, обреченное навсегда исчезнуть после весьма короткой жизни. К тому же, как можно не любить человека, который говорит на том же языке, на котором говорите вы и ваши родители, который с детства читал те же книги, что и вы, те же стихи и в сердце которого бьется та же нежная суть, те же песни, те же воспоминания о лесах и полях России? Мы образуем одну семью.
В заключение несколько последних соображений. Российский народ находится в стабильном, энергетически мощном (когда нужно) состоянии обычно в тех случаях, когда наличествует сверхценная идея или великая цель. Это факт, факт нашей истории, — прозябание наступает, когда нет великой национальной идеи. Примером наличия такой идеи в русской истории было, например, объединение русских земель вокруг Москвы и создание единого государства. И, наконец, при царизме: православие, самодержавие и народность (Бог, царь и Отечество). Вероучение о богоизбранности христиан, тем более православных, сохранивших верность ортодоксальному христианству, о царе как о помазаннике Божьем, ответственном перед Богом за весь народ, — эти и другие положения христианской веры хорошо известны. На этом держалась и Святая Русь, и Российская империя. Хочется подчеркнуть, что в этой традиции не было и тени негативного отношения к другим народам. Насильственное обращение в православие, в отличие от католического опыта, было запрещено. В принципе, в другой форме дружественные отношения к иным народам сохранились и в XX веке.
И если бы не чудовищная бойня Первой мировой войны за передел мира, в которую Россия была втянута недостаточно подготовленной, никакой революции в России бы не было[63] и развитие пошло бы эволюционным путем и быстро превратило бы Россию в одну из самых процветающих и могущественных стран мира, что подтверждалось прогнозами и статистическими данными.
После всех бурь и крови XX века, после изменения мировоззрения в пользу материализма, религия оттеснена в современном мире. Истинная монархия, которая может держаться главным образом на глубокой религиозной основе, невозможна. Большевистская революция 1917 года тоже выдвинула свою сверхидею. Она известна, и не будем на ней останавливаться. Скажем только, что она носила утопический характер и потому была обречена. Большевики слишком много обещали и потому провалились — быстрее, чем многие ожидали. Главной ошибкой коммунистов в сфере идеологии было их отношение к религии и, следовательно, слом исторической преемственности. Конечно, падению способствовало и крушение надежд на мировую революцию, и экономические причины. Но надо отдать должное: русская революция как необычайное мировое явление повлияла и способствовала национально-освободительному движению в странах третьего мира, их освобождению от западного колониализма. А также эта революция помогла рабочему классу западных стран отстоять свои права и добиться общего социального улучшения жизни на Западе. Буржуазия была вынуждена делиться, и на этом был основан резкий подъем благосостояния народных масс на Западе во второй половине XX века.
Иными словами, Россия сама принесла себя в жертву. Китай, Индия, третий мир, рабочий класс, мелкая буржуазия Запада только выиграли благодаря большевистской революции. Мы же проиграли, и очень по-крупному. Россия принесла себя в жертву ради других — так не раз говорили мне на Западе.
Но хватит о печальном. Всей душой мы надеемся, что Россия выберется из западни последствий 90-х годов, а она ведь тоже была следствием ошибок советского режима. Одно цепляет другое.
Теперь о доктрине «Великая Россия». Естественно, это идея, которая может претендовать на то, чтобы быть национальной идеей. Рассмотрим ее с этой точки зрения. Прежде всего, все те положения, которые образуют эту доктрину, не являются чем-то необычным; совершенно очевидно, что они коренятся в самой истории и культуре России. Действительно, такой исключительно важный аспект, как духовная составляющая, всегда был историческим признаком России. Периоды упадка в советское время и в 90-е годы легко поддаются объяснению. Это временные явления, причины их — политические и идеологические. Несомненно, что именно России будет под силу восстановить это начало, так свойственное ей по самой ее природе, несмотря на современную мировую деградацию в этом плане. Россия, таким образом, в силу своих особенностей и предназначена быть островом, центром, где духовное начало обретет себя.
Другое важное положение — социальная ориентация, весьма свойственная России, — принимала в разные периоды свойственные им формы (от крестьянской общины до идей социализма). Важно только отметить, что социальная ориентация экономики и общества, по современным понятиям, отнюдь не отменяет частную собственность, капитал и т. д., а придает этой системе человеческое лицо и делает ее способной работать на свою страну и свой народ. Возможно, это некий симбиоз рыночной экономики и демократического социализма.
Даже такое важнейшее определение России как собственной самобытной цивилизации в другой форме и в других словах заявлялось в русской истории, культуре и философии. Какими бы характерными чертами ни отличались эти современные цивилизации (Китай, Индия, Запад, исламский мир), сотрудничество между ними — вполне очевидная вещь, тем более в случае России, когда само ее географическое положение и то предполагает такое тесное сотрудничество в разных сферах. Но само существование этих цивилизаций, включая российскую, основанное на особенностях и различиях в культуре, религии, историческом развитии, психологии народа, его духа и т. д., является очевидным фактом. Определенная глобализация не исключает этого факта, ибо до какой-то степени так называемая глобализация, или некая общность, всегда существовала — к примеру, монархический принцип, частное владение землей и т. д. были распространены везде, от Западной Европы до Китая.
Заключаем: те положения, которые лежат в основе доктрины «Великая Россия», не являются посторонними ей, а коренятся в ее сути. Эта доктрина отсекает только все негативное, что было в истории России, и концентрирует ее лучшие качества. Ее новизна состоит в концентрации и продвижении, развитии этих качеств и их приспособлении к реалиям современного и будущего мира. Естественно, все это отвечает требованиям, предъявляемым к национальной идее как всеобщему принципу. Реализация такой идеи зависит как от воли людей, так и от спонтанного исторического процесса. Это одновременно и процесс, и цель. Как великая цель — это необходимый стимул. Является фактом, что, не имея цели, идеи, великого глубочайшего смысла, русский народ может даже впасть в прострацию.
Что касается процесса, то, прежде всего, как уже говорилось, надо выходить из теперешней западни, из кризиса. Но отдельные черты Великой России могут воплощаться уже сейчас. Зачем ждать? Например, если касаться духовного преображения, культуры. Пусть сначала в это вовлечется меньшинство, потом расширится. Часто именно образованное меньшинство играет решающую роль.
Это одна сторона дела, но с другой стороны, поскольку национальная идея не может быть создана искусственно, а должна вытекать из глубинной сущности данной страны, то она, разумеется, оказывается способной притягивать к себе значительные слои населения, пусть и в несколько облегченной форме. Кроме того, длительность ее воздействия может быть весьма неопределенной и в отдельных случаях длиться тысячелетиями, невзирая на все политические и социальные изменения в стране и обеспечивая тем самым данной стране редкостную стабильность и жизнестойкость. Убедительным примером является учение великого Конфуция, пронизавшее менталитет китайского народа, вне зависимости от всех катаклизмов и перемен. Следует отметить, что для пятитысячелетнего Китая характерно сочетание эзотерической стороны национальной доктрины (даосизм) с экзотерической, доступной всем (конфуцианство). Благодаря такому сочетанию Китаю удалось достигнуть сохранения своего народа, территории и государства на протяжении тысячелетий. Иметь опору и в Небе, и на земле — это что-то значит. Обратим внимание, что сегодняшний «коммунистический» Китай определяется не марксизмом, а китайским пониманием этого марксизма, которое включает, например, традиционный для Китая отказ от идеи прогресса (при замене его циклической теорией), что полностью, до неузнаваемости, меняет сам марксизм и придает ему китайское имперское содержание. Недаром великий реформатор Китая сказал знаменательную фразу: «Я сначала китаец, а потом уже коммунист».
Наконец, последнее. Когда говорят о возможных глобальных изменениях, катаклизмах (природных, экономических, войнах и т. д.) в более или менее ближайшем будущем, обычно имеется в виду, что все это будет происходить в пределах нашей, современной цивилизации. Но самые кардинальные изменения происходят, когда разрушается одна цивилизация и на смену ей приходит другая, с совершенно иными ценностями и иным духовным и ментальным обликом человека. Так, например, произошло, когда христианство восторжествовало над античной языческой цивилизацией. Или когда возникла современная западная цивилизация, с ее материализмом. Но именно такая радикальная смена цивилизаций, более чем вероятно, осуществится в этом тысячелетии, скорее всего, в его первой половине. Эта смена связана не только с разного рода катаклизмами, но и с неизбежным разрушением тех основ, на которых держится современная, по сути, материалистическая цивилизация голого чистогана. Имеются в виду также и те основы чисто мировоззренческого порядка (представления о человеке и о мире в целом), на которых держится миропонимание в этой цивилизации. Это разрушение господствующих сейчас представлений о мире и человеке будет связано также с неизбежностью глобальных открытий различного порядка в будущем. Но эта тема выходит за пределы данной статьи, и она изложена в моей работе «Новая цивилизация».
Остается только сказать, что России, конечно, придется столкнуться с этими, мягко говоря, переменами, но по ряду причин это для нее будет только к лучшему, хотя и в этой новой цивилизации, естественно, будут свои минусы. Кроме того, вероятность лучшего для России в этом случае будет определяться выходом из ее теперешнего состояния и таким развитием, которое изложено в доктрине «Великая Россия», по крайней мере, в той ее части, где говорится о духовной составляющей, о суверенитете России и ее самобытности. Тогда глубинная самобытность России и ее духа скоординируется с движением мировой цивилизации, с ее изменением в сторону от этой бездушной цивилизации голого чистогана и бессмысленного материализма, что как раз и соответствует русскому духу и традиции.
И, наконец, «Великая Россия» наиболее подходит (по сравнению с другими вариантами) для проявления и воплощения тех черт и сути России Вечной, которые определены в моей книге «Россия вечная». При том что Россия Вечная как духовная реальность присутствует и проявляется в той или иной степени в любом варианте существования России, при условии, что эта Россия не потеряет себя, свою собственную суть.
Москва, 2010 г.
Россия духа и земли
Желательно все-таки дать некоторые разъяснения, касающиеся определенных моментов в текстах «Россия вечная» и «Великая Россия». Начнем с того, чем не является доктрина, учение о России Вечной. Оно, это учение, не является:
1. Национализмом, ибо национализм во многих случаях предполагает агрессивное отношение к другим народам, что неприемлемо для нас.
2. Простым патриотизмом, так как доктрина «Россия Вечная» — гораздо более широкое учение (хотя оно и включает в себя патриотизм), в котором исключительно важное значение имеют космологическая и метафизическая составляющие.
3. Религией, что вытекает из самого определения слова «религия».
Тогда как определить это учение в наиболее ясной и доступной терминологии? Пожалуй, наиболее приближенным к истине будет: русская идея как всеобъемлющее мировоззрение, в каких-то аспектах выходящее за пределы земного мира.
Важно отметить, что такое мировоззрение, доктрина России Вечной, проистекает из глубин русской культуры в ее духовном выражении. Чтобы это наглядно показать, достаточно выстроить ряд наиболее значимых в этом отношении стихов великих русских поэтов:
Но люблю тебя, родина кроткая,
А за что — разгадать не могу.
Есенин
И у Лермонтова:
Но я люблю, за что, не знаю сам…
(из стихотворения «Родина»)
Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить.
Тютчев
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая.
Дайте родину мою».
Есенин
Сильна ты нездешней мерой,
Нездешней страстью чиста,
Неутоленною верой
Твои запеклись уста.
Дай слов за тебя молиться,
Понять твое бытие,
Твоей тоске причаститься,
Сгореть во имя твое.
Волошин, «Россия, 1915 г.»
Этот ряд ясно показывает движение русской души, которая открывает в самой себе истину о России. Начинается с констатации глубокой любви к России, носящей немотивированный характер. Лермонтов подчеркивает, что он любит Россию не за ее военные победы, например, или за что-либо другое, а без всякой мотивации. Но именно такая любовь наиболее глубинна и постоянна, ибо она не зависит от каких-либо внешних причин. Кроме того, мотивация может лежать настолько глубоко, даже в сфере непознаваемого для человеческого разума, что эту мотивацию невозможно определить или видеть. Знаменитое стихотворение Тютчева дает ключ как к сущности такой мистической любви к России, так и рисует метафизический образ России, России Вечной.
Далее идет по своей сути довольно страшный стих Есенина, философская интерпретация которого может зайти слишком далеко, о чем я и писал в самом тексте «России вечной». Но, по крайней мере, очевидно, что логическим следствием из этих стихов является то, что в духовной основе России (а следовательно, и русского народа) лежит то, что для нас предстоит как некая вселенская, метафизическая тайна. Об этой тайне России писали многие, но в поэзии гениального Александра Блока об этом говорится с потрясающей силой. В конце концов, «и в тайне ты почиешь, Русь», то есть Россия, по существу, объята этой тайной, и отсюда вся загадочность ее истории, от самых древнейших, еще не открытых и неведомых времен, до настоящего времени.
Стихи Волошина, написанные в разгар мучительной и роковой Первой мировой войны, сломавшей судьбу России и бросившей ее в революционную бездну, изменившую весь мир, носят уже совершенно драматический характер. В приведенном стихе — беспредельность России, русской души, ее стремление к почти невозможному, неутоленность, отрицание существующего. Последние два четверостишия стихотворения «Россия. 1915 г.» раскрываются так:
Сильна ты нездешней мерой,
Нездешней страстью чиста,
Неутоленною верой
Твои запеклись уста.
Дай слов за тебя молиться,
Понять твое бытие,
Твоей тоске причаститься,
Сгореть во имя твое.
Здесь предельная концентрация важнейших метафизических качеств России и русской души: стремление к запредельному, почти невозможному, неутоленность достигнутым, мистический характер бытия и тоски…
Я привел эти стихи, потому что этот ряд образов и краток, и выразителен. На самом деле огромный океан русскоискательства и русскопознания разлит по всей нашей классике — прозе, поэзии и философии. Отсюда понятны слова Гоголя о неведомой силе, которая притягивает души людей к России, к ее тайне. Я уже не говорю о творчестве Достоевского!
В самом тексте учения о России Вечной подвергаются, конечно, интуитивному и философскому анализу все стороны русской традиции, не только ее литературы. В первооснове этого анализа лежат концепции традиционалистской философии — Веданта, платонизм, древние эзотерические космологии. Здесь важно знать, что расширенное понимание русской идеи и России, по крайней мере до уровня космологического, основано в значительной мере на древнем учении о Слове, творящем миры (или, если говорить о древнекитайской эзотерической традиции, то, согласно Рене Генону, на аналогичном учении о «драконе»).
Таков метод. Дальше он развивается уже в соответствии с собственными выводами (см. Ю. Мамлеев «Судьба бытия», гл. «Последняя доктрина»).
Теперь посмотрим на текст «Великая Россия». Важно отметить, что Великая Россия — это образ, идеал (цель, в конце концов) будущей России на ближайшее историческое время. Вечная Россия, или Россия духа, естественно, в той или иной степени присутствует в любой форме исторической, «земной» России, но воплощение Великой России наиболее отвечает возможности реализации России Вечной, точнее тех или иных ее аспектов, в ближайшее историческое время и, конечно, в той степени, в какой это вообще достижимо в этом ограниченном мире.
И кроме того, само достижение такой цели, как Великая Россия, концепция которой изложена в этой книге, возможно при условии выхода из того кризисного состояния, в котором находится сейчас Россия, впрочем, как и весь мир.
Все это достаточно ясно изложено в этой книге, в разделе «Великая Россия», где обозначены и раскрыты ее основные черты. Однако хотелось бы подчеркнуть и остановиться на, пожалуй, важнейших ее особенностях, на тех «китах», на которых стоит идея Великой России.
Прежде всего, совершенно очевидно, что если воспринимать доктрину Великой России как цель, то эта цель может быть достигнута, только когда России удастся выйти из того тяжелого и сложного положения, в котором она находится сейчас, в самом начале XXI века. И, наконец, рассматривая эту доктрину, не будем концентрировать внимание на тех ее чертах, которые, в принципе, являются характеристиками любой великой суверенной страны (высокий экономический и технологический уровень, обороноспособность, социальные гарантии, демографический баланс, что особенно важно сейчас для России, продовольственная и лекарственная безопасность, высокий уровень образования и науки)… Мы же остановимся на тех чертах, которые уникальны и образуют особенности этой доктрины.
Начнем с того, что, согласно этой доктрине, Россия является не просто страной, а самостоятельной цивилизацией, в том смысле, в каком являются таковыми, например, китайская, индийская, западная, исламская цивилизации. Первое, что напрашивается, — это то, что Россия образует евразийскую цивилизацию. Но евразийской страной является, например, и Турция, где евразийство принимает уже совершенно иной смысл, чем в России. Если в России идея евразийства основана на центральной и связующей роли русского народа, вокруг которого концентрируются братские евразийские народы, то в Турции, естественно, евразийство принимает отчетливую туранскую направленность. Мы считаем поэтому, что евразийство представляет собой лишь одну из характеристик российской цивилизации, но ее центр лежит не в Евразии как таковой, а в самых глубинах русской истории, религии и культуры, образующих неповторимую уникальность России. Евразийство есть, но оно явно недостаточно. В конце концов, центром любой цивилизации является человек с его отличительными чертами. Нет никаких сомнений в том, что русский человек имеет явные отличительные черты и, особенно в своих глубинах, отличается от человека западной цивилизации (о других и нечего говорить, мы не Запад, и не Восток, и не некая «середина» между ними), тем более сама западная цивилизация сейчас совершенно отошла от своего первоисточника.
Несомненна огромная роль православия в становлении русского человека, и, хотя восточное христианство догматически немногим отличается от западного, — глубочайшее отличие заключается в характере конкретной духовной направленности. Кроме того, сам русский человек в своей первоначальной основе достаточно уникален, и это, как в зеркале, отражено в русской культуре, особенно в литературе. И касается это, естественно, всех людей, независимо от их происхождения, глубоко приобщенных к русской культуре и языку. Русская литература, особенно классика, при всем чисто внешнем сходстве с европейской литературой действительно настолько самобытна, прежде всего, по принципиальным характеристикам ее духовной сути, что ее отличительность именно такая, которая исходит из недр самобытной цивилизации, которой к тому же еще предстоит, если на то будет Божья воля, реализовать себя в полном объеме.
В тексте «Россия вечная» обо всем этом подробно сказано и раскрыто. Из этого текста, думаю, особенно ясно видно, что Россия образует свой собственный мир, свою «Поднебесную», и не только. Отметим лишь один момент. При всех очевидных различиях есть у нас некое таинственно-глубинное сходство с Индией. Это, конечно, особая тема, но интересно, что многие наши соотечественники, когда попадают в Индию, чувствуют в ней что-то неуловимо родное, и, во всяком случае, русские встречают в Индии наиболее дружелюбное к себе отношение, по сравнению с другими странами, в том числе по сравнению со многими славянскими странами.
В заключение подчеркнем, что различие цивилизаций, многополярность мира вообще, не означает, разумеется, изоляционизм. Взаимовыгодное сотрудничество при многополярном мире означает мир и благоденствие, вражда — дорогу в ад. Уж на что Поднебесная, при всем ее цивилизационном центризме, прекрасно и выгодно для себя контактирует со всем миром.
Второй важной отличительной чертой доктрины Великой России является характер и место в ней духовной составляющей. Следовательно, надо начать с религии, а именно с православия. Вообще говоря, без религии, без веры в Бога и в бессмертие человеческой души в особенности (ибо есть религии без веры в бессмертие души, но с верой в Бога и, наоборот, — с верой в это бессмертие, но без веры в Бога), жизнь человека становится реальным абсурдом. Православие России абсолютно необходимо, но и важно, чтобы все его духовные глубины были доступны человеку, а не только, скажем, нравственные основания (любовь к Богу и к человеку).
Следует отметить, что будущее сулит человечеству целый ряд неожиданных и непредсказуемых открытий, в том числе в сфере, относящейся к познанию человека и его связи с невидимыми мирами. Двери в эту сферу были открыты в древности и, несомненно, откроются вновь, что будет означать крушение эры материализма даже в глазах самых обычных людей. Эпоха «просвещения» с ее обезьяньим хвостом неизбежно рухнет. Но все эти открытия таят в себе большие опасности, ибо придется иметь дело с силами, враждебными человеку. Эти открытия, как и открытия другого, более скромного характера, неизбежны, но из этого вытекает, что необходимо осторожное отношение к ним, с позиций высшего духовного уровня.
Проблема бессмертия души (при точном знании, что, собственно говоря, имеется в виду под словом «душа») решается не только на уровне веры, но и на уровне высшего Знания. Пример Индии и теории и практики такого великого учения, как Адвайта-веданта, подтверждает это. Но реализация такого знания — вещь, скажем мягко, нелегкая. Это как талант — он или есть, или его нет. Но даже и теоретическое владение таким метафизическим знанием абсолютно значимо. Вера же в принципе открыта для всех, и на высшем уровне она тоже сливается со знанием. Но, хотя она открыта, идти истинно религиозным путем, разумеется, непросто, совершенно понятно, почему…
Все это говорится еще и потому, что этот «нерв» бессмертия совершенно необходим человеку при его земной жизни. Крайне важен также другой аспект духовной составляющей России, а именно — сама культура как таковая, прежде всего, русская литература, особенно, конечно, классика. Кстати, она тоже учит бессмертию, но не только. Хотя, конечно, чистое знание о том, что такое душа и дух, возможно только метафизически, так как сама душа и тем более дух выходят за пределы нашего мира. Но дело в том, что метафизика вплетена в литературу, является ее частью. Кроме того, русская литература дает необозримую возможность познания русской души, самопознания ее, и это имеет совершенно исключительное значение. Причем сделано это с потрясающей художественной силой, что выдвинуло русскую классику на особое, недосягаемое место в мировой культуре. «Война и мир» теперь считается лучшим романом в мировой литературе, а Достоевский стал величайшим писателем в мире, в том числе по такому признаку, как количество книг, написанных о нем. Но вся тайна этого особого места русской литературы заключается в наличии в ней некоего высшего этажа, некоего скрытого уровня, свойственного только русской литературе, и именно этот уровень придает ей дополнительный тайный смысл и почти магическое воздействие. Например, если у Шекспира все буйство, кровь, мечты и трагедия жизни проявлены с яркой видимостью, то у Чехова на уровне видимости обычная, «обывательская», тихая жизнь, но где-то там слышны отзвуки неведомого землетрясения; там, где-то в тишине, и происходит самое главное. Этот уровень подтекстовой бездны, или просто подземного шепота, почти не слышен, и создать «это» под силу только гению, такому, как Чехов. И вот в этой великой недосказанности, в скрытом уровне и заключена одна из тайн русской литературы. Вспомним тут Андрея Платонова, гениальный роман «Обломов» Гончарова… С одной стороны, запредельность Толстого и Достоевского, с другой стороны — «подземный шепот», тоска, сдвиг и прочее, прочее, о чем мы уже говорили в тексте «Россия вечная».
Все это говорится к тому, что в духовной составляющей будущей России непременно должна быть продолжена эта великая традиция русской классики, однако уже в новой ситуации, отражающей реалии грозно наступающего третьего тысячелетия… И вся русская культура будущего тогда может пойти по этому пути, пути манифестации русской души в новом тысячелетии. Необходимо также внимание и открытость этому тысячелетию, желание пусть нервозно, но глубоко, даже с яростью или, наоборот, с мистической отрешенностью реагировать на совершенно непредвиденные, полунемыслимые, лихие события будущего… Традиция в русской культуре тогда может совместиться с уникальностью вечно нового. И жизнь души, и жизнь высшей культуры — это нечто близкое. И в целом состояние духа — действительно то, что определяет жизнь страны и на земле, и в небе.
А теперь о третьем важнейшем явлении, о котором надо сказать. Речь идет как будто бы о простом — об отношении между людьми, но в достаточно глубинном и духовном смысле, касаясь также и всех сопутствующих проблем бытия как такового. Если коротко, то лучший вариант отношений между людьми может быть соотнесен с формулой: «Любовь и мудрость». Поскольку речь здесь идет о России, то эти отношения есть отношения между соотечественниками, а не между людьми вообще, учитывая, что по отношению ко всем людям лучшим является вариант христианской любви. Что касается соотечественников, то поскольку люди одной культуры, языка и страны, по существу, образуют единую семью и, если посмотреть в глубь истории, могут являться даже отдаленными родственниками друг другу, — в отношениях между соотечественниками неизбежно выявляются дополнительные и существенные моменты. В согласии с нашей темой мы и будем говорить о возможности неких лучших и глубинных отношений внутри России между соотечественниками.
Итак, любовь и мудрость. Что здесь имеется в виду под словом «мудрость»? Это способность видеть в другом человеке себя, отблеск своей собственной сути, и также ту внутреннюю Россию, которая есть в каждом из нас, если даже мы не вполне это осознаем. Это может быть интуитивным, даже молниеносным познанием тех глубин в другом человеке, которые есть и в тебе. Важно только умение это видеть. Разумеется, каждый человек индивидуален, и у каждого могут быть свои аспекты внутренней России. Но общность, основанная на культуре, языке и духовности, настолько сильна, что она может объединять людей прямо противоположных по своим психологическим свойствам и даже социальной идеологии. Название этой объединяющей силы может быть разное — это может быть «Россия», «русская душа», «культура и язык»… Но главное, что это объединяющее начало имеет настолько глубокие корни, что может привлечь к себе даже иностранцев, если они прониклись российской духовностью и культурой.
Таким образом, общение между людьми, между соотечественниками, по существу, может превратиться в путь познания, познания самого себя и внутренней России, которая на самом деле может быть, пусть не полностью, идентична России Вечной, России духа. И это общение становится, следовательно, одной из форм духовной, душевной и бытийной жизни.
Естественно, такому общению между людьми сопутствует любовь. Если вы видите в другом человеке свое, родное, независимо от того, достаточно он образован или нет, каков его социальный статус, богат он или беден, то тогда все покровы различий сбрасываются пред сиянием того, что вполне можно назвать русской душой, даже если она не вполне проявлена. Родство культур, языка и духа неизбежно порождает любовь, подкрепляемую и общечеловеческим началом. Нельзя забывать, что, согласно нашему провидцу и пророку Достоевскому, русский человек (добавим: человек русской культуры и духа) является всечеловеком. Но такая семейная, духовно-интимная связь между соотечественниками, любящими свою Родину, культуру ее и дух и, следовательно, самого себя и других, образует целый мир со своими глубинами и радостями, целями и рекой жизни. Сама жизнь становится в этом смысле творчеством, творением любви и познания России. И любящие ее любят друг друга. Практически тогда весь народ становится одной мистической семьей. На социальном и человеческом плане это не только объединяет социально, человечески, но и влечет за собой непостижимую в своей основе близость между людьми.
В заключение можно действительно утверждать, что подобное вышеизложенное отношение между людьми может в корне изменить всю ауру повседневной жизни в России. В зачатке, тоже в небольших группах, это есть уже сейчас, и распространение этого явления будет прорывом и укреплением духовной мощи России.
Другой важнейшей проблемой является концепция русского бытия, которая изложена в доктрине о Вечной России. Здесь, как, впрочем, и в предыдущем случае, влияние самого духа России Вечной неизбежно, ибо ее воздействие может чувствоваться в любое время. С нашей точки зрения, русское бытие как таковое находится под воздействием двух противоположных начал, образующих, тем не менее, парадоксальную гармонию. Эти начала — стремление к запредельности и одновременно определенная устойчивость, закрепленность в земной жизни. Это можно выразить символически: наша правда — самовар и бесконечность. О бесконечном в русской душе достаточно сказано в тексте, посвященном России Вечной, но вот на символическом самоваре надо остановиться.
Во-первых, типически традиционная русская повседневность с ее самоваром, пряниками, чаепитием и задушевными разговорами создает ощущение уюта, даже какого-то метафизического уюта, устойчивости и самосохранности. Когда вы стремитесь к бесконечному, запредельному, надо иметь в тылу этот мистический уют, причем традиционно национальный, апробированный веками. Во-вторых, и это уже из другой оперы, повседневное русское бытие, имея в виду просто внутреннюю стихийную жизнь человека, имеет некий созерцательный, чуть-чуть отключенный аспект, который особенно хорошо отражен в произведениях Андрея Платонова. Это придает такой жизни, даже при всей тирании бытовой реальности, весьма самоуглубленный оттенок, который иногда может даже не осознаваться. При этом если эта самоуглубленность как явление внутренней жизни получает развитие, т. е. будет еще более углубляться, уходя от чисто стихийного состояния, то неизбежна реализация такого состояния, когда созерцается собственное бытие, вероятней в форме чистого сознания, т. е. созерцается первооснова собственного бытия. Это вполне может переходить в опьянение своим бытием, в благодатное опьянение, что может дать в идеале ощущение непрерывного неразрушимого счастья, точнее, даже мистического счастья. Благостно-динамичным результатом первоначального, стихийного самоуглубления может быть необычная сила воображения, что характерно для русских людей. Последствия подобного очевидны, особенно на примере русского искусства и литературы.
Но чистое, не рефлектирующее бытие, естественно, имеет особую метафизическую ценность. Все это придает особый колорит русской жизни, поскольку эти внутренние качества, по крайней мере многие из них, проявляются вовне.
При всем этом следует помнить — чтобы не впасть в весьма опасные иллюзии, — что человеческая душа является постоянной ареной борьбы между добром и злом, и зло в принципе неискоренимо в человеческой природе, присуще ей, по крайней мере, в данном космологическом цикле, до творения «нового неба» и «новой земли». Все, однако, зависит от степени зла. Одно дело, когда в русских деревнях, хотя бы в XIX веке, двери не закрывались на ночь, другое — когда в любом месте опасно быть при свете дня.
Но все же совершенно очевидно, что и в самом идеальном случае зло будет существовать, пусть и немного затаясь. Никакой социальный строй не в состоянии искоренить зло. Значительно искоренить его может только духовное преображение человека, и такое случалось на протяжении человеческой истории. Поэтому те принципы, особенно это касается духовной составляющей и отношений между людьми, так важны в доктрине Великой России. Разумеется, все это может быть возможным при условии кардинальных изменений в воспитании людей, в системе образования, культуре и ее связи с массами и т. д., что, собственно говоря, неизбежно в будущем, ибо грядущее, видимо, полностью изменит современные представления о человечестве, космосе и о человеке как таковом. В более широком смысле следует сказать не только о «зле», но о страдании, которое неизменно, из века в век сопровождает жизнь людей и которое для этого космологического цикла так же неистребимо, как и зло. Но в страдании может быть заключено не только зло.
В чем причина всего этого? Ответ очевиден: несовершенство этого мира и самого человека в нем. Есть миры, где нет никакого зла. Причиной же самого несовершенства является свобода воли, человек свободен совершать все, что он хочет, в том числе зло, — таков обычный, довольно взвешенный и реалистичный ответ теологов. Не будем углубляться в возможность других, более эзотерических ответов. Раз несовершенен — значит, несовершенен. Примем как факт. Разумеется, возникает вопрос: может ли такое нравственно-духовное преображение охватить подавляющее большинство населения? Никаких гарантий здесь нет. Но можно ответить, что практически и в искусстве, науке, политике и т. д. всегда всё решало меньшинство. Если такое преображение охватит образованные, продвинутые духовно слои общества — это уже во многом определит судьбу страны.
Другим вопросом является следующее: насколько возможно такую доктрину Великой России воплотить в жизнь, учитывая сложное положение, в котором находится сейчас и мир, и Россия. Но эта тема, требующая детального рассмотрения, выходит за рамки этой главы. Но, как уже было сказано, такое возможно при условии выхода России из того положения, в котором она оказалась, а это возможно, если именно государство, руководство страны сумеет устранить все хорошо известные негативные явления, мешающие полноценному развитию страны. Нет ничего хуже слабого государства и тем более хаоса, безвластия и жутких последствий этого. В современном мире все взаимосвязано, и судьба каждой страны зависит также от правильного или неправильного решения внешнеполитических проблем. А это зависит только от руководства страны. Отстоять свой суверенитет, при этом избегая крайностей неизбежных внешнеполитических конфликтов и противоречий, найти союзников по интересам, обеспечить обороноспособность страны при быстро развивающейся военной технологии и т. д. — все это вместе поистине гигантская задача.
Однако как писал поэт: «Все на свете относительно, кроме промысла Господнего». Смотреть на мир тупыми материалистическими глазами нелепо. То, что предназначено для России, то будет реализовано, но при условии, если мы сами будем стремиться к этому и сделаем все возможное, чтобы это великое будущее осуществилось. Бог помогает тем, кто сам себе хочет помочь. Воля людей не должна противостоять воле высших сил.
Мир, в котором мы живем, неизбежно подвергнется колоссальным изменениям, новые открытия могут кардинально изменить всю ситуацию и мировоззрение людей, приблизить возникновение новой цивилизации на Земле. Скорее всего, это будет работать на Россию.
Мы подошли к финалу. Так или иначе, доктрина Великой России связана с учением о России Вечной, импульсы которой пронизывают всю историю России в ее духовном проявлении. Какой бы эзотерический или, скажем проще, необычный характер это учение о России Вечной ни имело, оно может стать вполне доступным, по крайней мере, во многих важных своих моментах. Оно, это учение, связано с выходом в космос, не только физический, но и «невидимый» грандиозный космос тонкого и духовного мира, о котором говорят все традиционалистские космологии. Но оно связано и с теми аспектами, которые помогут и Великой России, нашей конкретной России, на ее трудном историческом пути. Такие явления, например, как духовный патриотизм, неотделимый от концепции Вечной России, такой высший патриотизм может помочь гораздо больше, чем официальный. Весь его сложный комплекс, включая, между прочим, и почитание ушедших в другой мир наших родственников и соотечественников, может образовать в нашем сердце неразрушимую твердыню, опору во всех бедствиях, и в то же время внести в нашу жизнь радость и духовное торжество. Особенно важно также укрепить в человеке веру в его личное бессмертие во всех смыслах этого слова, то, о котором говорит христианство. Без этого человек просто обречен. Он не будет в состоянии увидеть собственную сущность и предназначение. Доктрина России, естественно, включает в себя положение о бессмертии и победе над смертью. Бог дал человеку свободу, но не для того, чтобы он воспользовался этой свободой для своей собственной гибели. Впрочем, дано и такое горькое право… Каждый народ может осуществлять и не осуществлять свою миссию, свое предназначение.
Как уже говорилось, согласно нашему великому пророку Достоевскому, русский человек — всечеловек, поэтому тем более любовь к России и к русскому народу вполне сочетаема не только с любовью к человечеству, другим народам, но и ко всему живому, тем более когда в этом «живом» так или иначе проявляет себя Бог. Но величие и сверхгениальность Толстого состоит в том, что он открыл это присутствие Бога в нашем падшем мире, хотя сверхгениальность Достоевского носит более страшный характер. Судьба человечества, подчеркиваю, судьба ЭТОГО человечества, человечества определенного космологического цикла, «нашего» человечества, — весьма проблематична и преисполнена драматизма высшего напряжения. Но доктрина России Вечной далеко выходит за пределы данного космологического цикла и данного человечества. Наша задача — быть достойными этого тайного и великого предназначения во всей его полноте.