Journal de l'Empire. Такой порядок публикации указывает не только на то, что новости «кочевали» из одной газеты в другую, но и на общие источники информации у прессы.
Издания Moniteur и Journal de l'Empire были очень близки по содержанию информационных сообщений о международных делах. Одна и та же новость могла быть датирована в разных журналах по-разному: например, выше упоминавшийся указ о новом рубле шел в Journal de Francfort под заголовком «Петербург, 6 июля», а в Moniteur - «Петербург, 7 июля». Одно и то же сообщение о присоединении Имеретии к России появилось одновременно в Journal de Francfort и Moniteur 21 июня 1810 г., отличаясь только вводным предложением и датировкой 25 мая и 15 мая соответственно, причем в Journal de l’Empire оно появилось 22 июня, повторяя текст из Moniteur.
На основе всего вышеизложенного можно сделать вывод, что франкфуртская газета и центральная парижская пресса могли получать информацию одновременно или с разницей в несколько дней из общих источников.
Часто источником для немецких газет служила и французская военно-политическая пропаганда, руководил которой лично император. Весной 1812 г. министр полиции Савари получил одобрение Наполеона на нестандартный маневр по размещению информации о России. Министр утверждал, что в империи сложилось определенное недоверие к материалам собственной периодической печати, что произошло из-за очень жесткой цензуры, которую осуществляла полиция. Однако, по мнению герцога Ровиго, информация из немецких газет, фактически находившихся под столь же жестким контролем, воспринимается населением как более правдивая. Принимая во внимание такое положение вещей, Савари предложил размещать статьи, специально подготовленные немецким агентом, прожившим в Петербурге и других городах несколько лет, первоначально в немецких газетах. В дальнейшем эти же материалы должны были перепечатываться в парижских изданиях со ссылкой на первую публикацию[104].
Новости о России и раньше нередко готовились в стенах парижских министерств по прямым указаниям Наполеона. Например, в августе 1804 г. он писал министру полиции, что «записки о немощи России» следует напечатать в газете как перевод из малоизвестной английской газеты[105]. А в мае 1805 г. он требовал от Фуше опубликовать письма, якобы пришедшие из Санкт-Петербурга и утверждавшие, что русский двор ищет путей разрыва с Англией и сближения с Францией и не желает вмешиваться в новую коалицию[106].
Немаловажным источником для франкоязычных газет была и российская пресса, тем более что в упомянутых выше изданиях встречались ссылки на некую «придворную газету» или же «Петербургскую газету», под которой могли подразумеваться не столько «Санкт- Петербургские ведомости», сколько газета российского министерства иностранных дел на французском языке Journal du Nord, хотя большая часть материалов в ней была посвящена как раз международным делам, а не российским[107]. Например, в течение 1810 г. Journal du Nord публиковала отчеты о боевых действиях российской армии в Молдавии во время войны с Турцией (1806-1812), которые затем перепечатывались как в Journal de Francfort, так и в Moniteur. Причем во франкфуртской газете эти новости появлялись раньше, с указанием точной даты и места происхождения сообщения (№ 225 от 13 августа - «Петербург, 21 июля», № 234 от 22 августа - «Петербург, 31 июля» и т. д.), но без ссылок на первоисточник, а в Moniteur - позже (№ 236 от 24 августа, № 248 от 5 сентября и т. д.) и со ссылкой на Journal du Nord. Разница во времени появления одних и тех же новостей о России в Journal de Francfort и центральной французской прессе может быть объяснена не только тем, что сообщения из России быстрее доходили до Германии, но и тем, что Moniteur требовалось больше времени на их публикацию. Разница же в подборке новостей - тем, что редактирование международной информации во Франции и Великом герцогстве Франкфурт проводилось соответствующими внешнеполитическими и полицейскими ведомствами в Париже и Франкфурте.
Французские представители в России тщательно следили не только за информацией в Journal du Nord, но и за другими российскими изданиями и отсылали выдержки из них или же сами газеты в Париж. Так, в письме о 6 февраля 1811 г. французский посол Коленкур сообщал министру полиции Савари, что газета Poste du Nord, издававшаяся в Санкт-Петербурге с 1809 г., сообщавшая как о внутренних, так и международных новостях, перестала выходить на немецком языке и осталась только на русском и что посол направляет выпуски этой, а также четырех других газет, подписчиком которых он является[108]. В периоды войн этот источник мог иссякать, хотя время от времени во французских газетах все же появлялись перепечатки из российской прессы. Например, во время кампании 1812 г. Наполеон в письме к Ю. Б. Маре от 31 июля 1812 г. давал указание на публикацию в парижских газетах двух выдержек из русских газет[109]. Одновременно с описаниями московского пожара в Moniteur были перепечатаны заметки из «Московских ведомостей» за август того же года, в которых сообщалось о намерении защищать Москву всеми возможными силами[110]. Эта публикация носила ярко выраженный пропагандистский характер и должна была продемонстрировать лживость российских властей. Для сравнения интересно отметить, что, несмотря ни на какие вооруженные конфликты, перепечатка английских газет никогда не прерывалась. Заметки из британской прессы на разные темы публиковались практически в каждом выпуске Moniteur, иногда занимая целую печатную полосу. Хотя распространение британских газет во Франции было запрещено Наполеоном еще в 1802 г., когда формально соблюдались условия Амьенского мира[111], частная переписка между Британскими островами и континентом также была запрещена на протяжении большей части правления Наполеона.
Специфическим видом сообщений нужно признать бюллетени Великой армии, написанные самим императором. Первый выпуск бюллетеня вышел в сентябре 1805 г. в самом начале кампании против Третьей коалиции. За весь период кампании с 7 октября по 25 декабря 1805 г. было опубликовано 37 бюллетеней, в ходе войн против Четвертой коалиции с 8 октября 1806 по 12 июля 1807 г. вышло 87 бюллетеней. При этом в периоды ведения активных боевых действий бюллетени публиковались почти каждый день, но и в периоды затишья на фронтах, например весной 1807 г., они продолжали выходить довольно часто (8 раз в феврале, в марте - 5, в апреле - 4, в мае - 5). В кампанию против Австрии 1809 г. с 24 апреля по 30 июля было выпущено 30 бюллетеней. В период кампании 1812 г. количество бюллетеней резко сократилось: с 20 июня по 3 декабря было опубликовано только 29 выпусков.
Во время кампании против Третьей коалиции бюллетени писались Наполеоном часто, раз в два-три дня, иногда ежедневно, а почтовое сообщение еще не было отлажено, так что газеты неоднократно публиковали несколько бюллетеней в одном выпуске либо документы появлялись с нарушением последовательности. Например, 19 бюллетень, датированный 15 брюмера 14 года (6 ноября 1805 г.), был опубликован в Moniteur № 53 (23 брюмера или 14 ноября), прежде 18-го, датированного 14 брюмера, со сноской, что 18-й еще не прибыл. В следующем номере газеты были опубликованы оба бюллетеня: 18-й (первый раз) и 19-й (повторно). Редакция в ссылке указала, что специально повторяет бюллетень, чтобы они шли по порядку[112].
Снижение числа бюллетеней во время похода в Россию, скорее всего, было вызвано несколькими причинами. Объективно говоря, в ходе войны в России успехи французов были не столь впечатляющими, как в 1805 и 1806 гг. Наполеон изо всех сил старался представить захват обширных территорий как важное достижение, однако громких побед, а тем более разгрома войск противника он предъявить не мог. Русская армия постоянно уклонялась от генерального сражения, и даже Бородинская битва не стала, сколько ни заклинал император, повторением Аустерлица или Фридланда. Кроме того, сыграла роль затрудненность коммуникаций между Россией и Францией, особенно в осенние месяцы, когда летучие отряды несколько раз перехватывали императорские эстафеты, что могло заставить Наполеона не торопиться с отправкой нового бюллетеня, чтобы он не попал в руки русских. После выхода Великой армии из Москвы бюллетени появлялись все реже и реже (в ноябре - 2, в декабре - 2, что меньше, чем в периоды перемирия в первой половине 1807 г.). Хвалиться было особенно нечем, героическим отступление из России стали изображать позже, когда итог войны был уже всем известен. Но была и еще одна причина, по которой бюллетеней Великой армии в 1812 г. было меньше, чем в предыдущие кампании. В 1805 г. Первая империя еще не утвердила себя как безусловного европейского лидера, оппозиционные настроения внутри Франции еще оставались весьма распространенными, и потому Наполеону через прессу приходилось постоянно доказывать силу своих армий и своего правления. В 1806-1807 гг. ситуация радикально не изменилась, к тому же война затягивалась, и потому императору особенно важно было сохранить спокойствие внутри страны и убедить другие государства не вмешиваться в конфликт. Однако после войны против Австрии в 1809 г. необходимость постоянного утверждения новой власти несколько снизилась. В 1812 г. Наполеону уже незачем было доказывать легитимность собственного правления и устойчивость империи, и в том числе поэтому бюллетеней стало меньше, а сами они - короче, чем во время более ранних кампаний.