Артиллеристы рейхсвера разбежались. Они никогда не обучались стрельбе прямой наводкой, да и количество полевых орудий в германской армии было невелико.
Английские тяжелые танки по сравнению с бронеавтомобилями отличались тихоходностью, неповоротливостью и низкой надежностью механизмов. Тактику их применения приходилось вырабатывать на опыте, приобретаемом в ходе боев. И хотя на Западном фронте они позволили армиям Антанты вернуть необходимую наступательную инициативу, тяжелые танки оставались малопригодными для непосредственной поддержки наступающей пехоты из-за малого запаса хода и ограниченной маневренности на пересеченной местности[548].
В начале 1917 года появились модификации Mk.II и Mk.III. От своего предшественника Mk.I они отличались лишь отсутствием хвостовых колес и противогранатных сеток наверху, слегка изменилась конструкция люков и смотровых щелей. На танке Mk.III увеличили толщину брони и сделали шире каждый шестой трак. Всего было построено по 50 машин каждой модификации.
Танк Mk.IV явился дальнейшим развитием линии английских тяжелых танков. В его конструкцию внесли улучшения, продиктованные боевым опытом: толщину бортовой брони увеличили с 6 до 12 мм, а крыши – до 8 мм, что значительно повысило безопасность экипажа при обстреле машины бронебойными пулями. Спонсон мог вдвигаться внутрь корпуса по салазкам, что существенно облегчало транспортировку танков.
Mk.V стал последним массовым танком, имевшим характерные скошенные очертания, и первым, в котором была применена усовершенствованная трансмиссия. Благодаря этому новшеству силовой установкой теперь мог управлять один член экипажа, а не два, как прежде. В танке установили специально разработанный двигатель «Рикардо», который не только развивал большую мощность 150 л.с, но и отличался высокой надежностью. На танке были установлены 4 пушки в спонсонах, что привело к увеличению массы в полтора раза, что отрицательно сказалось на проходимости машины[549].
Танк Mk.VII с боевой массой 37 тонн производили в Эдинбурге. От танков Mk.V его отличала система охлаждения и наличие гидравлической трансмиссии «Уильямс-Дженни». Танк Mk.VII был легок в управлении, у водителя был штурвал, который, в отличие от рычагов механических трансмиссий, требовал меньше усилий. Он был вооружен двумя 57-мм пушками и пятью пулеметами. Другим важным отличием стали командирская башенка и специальные откидные пластины в районе кормовой части, с помощью которых можно было передавать условные сигналы для ведомых экипажей и пехотинцев. Пластины разного цвета имели несколько положений, каждое из которых несло определенную информацию. Всего было заказано 75 танков Мk.VII, однако до окончания Первой мировой войны армии сдали лишь 3 единицы.
Во Франции в 1916 году начал проектироваться двухбашенный «тяжелый танк прорыва» «Шнейдер-Крезо FMC.2», который выпускался в войсковой серии вплоть до начала Второй мировой войны. Его масса достигала 70 тонн. Основное вооружение танка состояло из 75-мм пушки, которая размещалась в носовой башне, которую обслуживало 4 человека, а на корме танка находилась башня с 7,5-мм пулеметом с круговым сектором обстрела. Дополнительное вооружение включало в себя три 8-мм пехотных пулемета: два устанавливались по бортам под главной башней и один – в шаровой установке на передней детали корпуса. Лобовая броня составляла 50 мм, позже увеличенная путем экранирования до 75 мм. Отделение управления размещалось в головной части корпуса, за ним следовало боевое отделение, моторно-трансмиссионный отсек и кормовое боевое отделение.
Трансмиссия машины была сложной. Два двигателя приводили в действие отдельные генераторы постоянного тока. Каждый из них подавал энергию на электромотор, приводивший в движение соответствующую гусеницу танка. Ходовую часть сделали по аналогии с британской схемой периода Первой мировой войны: она получилась многоколесной с траками, полностью обхватывающими корпус. Всего их было выпущено 11 единиц, ставших немецкими трофеями, а два танка – экспонатами музея при Технологическом институте в Берлине.
Командованию Антанты становилось ясно, что наряду с тяжелыми машинами требуются маневренные танки для разведки и развития наступления после прорыва обороны. В 1917 году появился скоростной танк Mk.A «Уипетт», то есть борзая. За счет снижения веса машины до 14 тонн удалось повысить скорость танка до 13,5 км/ч, сохранив толщину брони 14 мм. Особенностью легкого танка являлось переднее расположение двигателей топливных баков и своеобразная форма корпуса. Корпус сзади переходил в многогранную броневую башню, в которой устанавливалось вооружение – три пулемета в шаровых установках по всем бортам. Это способствовало улучшению обзора и уменьшению мертвого пространства. На танке были установлены два двигателя, каждый из которых имел свою коробку передач, соединенную с одной из гусениц. Поворот осуществлялся изменением числа оборотов одного из двигателей или переключением передач в коробках. Германские артиллеристы быстро нашли ахиллесову пяту «борзой» и стреляли из 75-мм полевой пушки в моторный отсек – танк вспыхивал сразу![550]
С появлением танков германский генералитет испытал настоящий шок. Первой его задачей стала организация противотанковой обороны, и здесь немцы за два года достигли немалых успехов. Уже в январе 1917 года началось формирование «батарей ближнего боя» специально для борьбы с танками. Полевые 77-мм пушки должны были вести огонь по танкам на дистанциях 500—1500 м. После апрельских боев под Аррасом их дополнили пехотные батареи и батареи в глубине позиций, приказ о стрельбе по танкам получили также траншейные мортиры, бомбометы. Выдвигаемые вперед полевые пушки специально снабжались бронебойными снарядами. Было сформировано 50 батарей ближнего боя и 22 пехотные батареи.
В сражении при Камбре в ноябре 1917 года противотанковые средства рейхсвера были весьма разнообразными и мобильными. Противотанковые орудия устанавливались уже в боевых порядках пехоты, на обратных скатах высот и в лощинах. Позиции этих орудий прикрывались 1—2 станковыми пулеметами. Во второй линии действовали специальные артиллерийские взводы для стрельбы по одиночным танкам. Командир такого взвода имел выделенную телефонную линию для связи с командиром дивизионного участка. Были усовершенствованы и противотанковые препятствия – увеличена крутизна насыпей, уширены рвы, вырыты «волчьи ямы» с пулеметами в качестве приманки. Для борьбы с танками использовались перебрасываемые вдоль линии фронта самоходные батареи зенитных орудий на автомобильном шасси, полевые орудия на грузовиках и на конной тяге. Тем не менее прорыва линии фронта с помощью танков германским войскам избежать не удалось.
Одновременно начались изыскания в области создания собственных танков, в отличие от России, где заблаговременно начались исследования и практические работы по созданию бронеавтомобилей. Германские серийные броневики «эрхарды» были модифицированной копией российского проекта «Накашидзе– Шарон». Они выпускались в небольших количествах. Патенты «вездеходных боевых машин» появились незадолго до начала Первой мировой войны. Правда, в 1911 году австрийский железнодорожник обер-лейтенант Г. Бурштын создал вполне реализуемый проект гусеничной бронированной машины Motorgeschutz, но он никого не заинтересовал.
Промышленный потенциал Германии, особенно в условиях «военного социализма», позволял создать бронированную машину в кратчайшие сроки. Кроме высокоразвитого сталелитейного и артиллерийского производства она имела собственное моторостроение, развитую электротехническую и химическую промышленность и была в состоянии наладить производство танков.
После появления первых английских танков германское Военное министерство решило в виде опыта приступить к работам по созданию вездеходных бронированных боевых машин. Уже 1 февраля 1917 года фирма «Ганза-Ллойд» продемонстрировала в Берлине трехколесную бронемашину «Треффасваген», высокую проходимость которой обеспечивали два приводных колеса большого диаметра с широким стальным ободом. Между колесами помещалась бронерубка, а для управления служил вынесенный вперед на коробчатой балке строенный поворотный каток малого диаметра. Как и все попытки создания «высококолесного» танка, включая английский проект «сухопутного крейсера» майора Хеттерингтона и построенную в России опытную машину капитана Лебеденко, эксперимент оказался неудачным.
Для организации работ по созданию германского танка 13 ноября 1916 года была создана комиссия при VII Транспортном отделе Общего управления Военного министерства, или A7V. По примеру графа Цеппелина, собравшего весь цвет авиационной конструкторской мысли для создания тяжелых бомбардировщиков, в комиссию вошли ведущие инженеры автомобилестроительных компаний Г. Вильгельм, К. Шипперт и директор концерна NAG/AEG К. Юнг. Руководителем назначили главного инженера Опытного отдела Инспекции автомобильных войск капитана Йозефа Фольмера. В разработке ходовой части участвовал представитель американской фирмы «Холт» X. Стейнер.
Танк A7V массой 20 тонн имел коробчатый корпус с небольшими площадками в передней и задней части, а также передней рамой для преодоления рвов. Вооружение состояло из 57-мм пушки в носовой установке и шести 7,92-мм пулеметов MG-08 «Шпандау» в амбразурах. Экипаж состоял из 18 человек.
Двигательная установка танка состояла из двух моторов мощностью 100 л.с. с приводом на отдельную гусеницу. Охлаждение моторов осуществлялось за счет двух трубчатых радиаторов, которые ставились у передней и задней стенок капота, с обдувом четырех вентиляторов.
Выхлопные трубы выводились наружу через глушители. Соответственно, привод и управление каждой гусеницей составляли отдельный агрегат, который включал главный фрикцион, конические передачи переднего и заднего хода, колодочные тормоза, которые использовались для поворота танка, а также трехскоростную коробку передач тракторного типа со скользящими шестернями, обеспечивавшую скорость 3, 6,5 и 12 км/ч.