В августе 1915 года снаряды, начиненные хлором, были применены на Восточном фронте против русской крепости Осовец. Но, несмотря на серьезные потери, русская армия отбросила немцев от Осовца. Контратака русских войск была названа в европейской историографии «атакой мертвецов». По словам очевидцев, русские солдаты одним только своим внешним видом, поскольку многие были изуродованы после обстрела химическими снарядами, повергли в бегство германских солдат. «Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, большие потери несла во время стрельбы крепостная артиллерия; не участвующие в бою люди спаслись в казармах, убежищах, жилых домах, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой. В 12 км от места выпуска газа, в деревнях Овечки, Жодзи, Малая Крамковка, было тяжело отравлено 18 человек; известны случаи отравления животных – лошадей и коров. На станции Моньки, находящейся в 18 км от места выпуска газов, случаев отравления не наблюдалось.
Газ застаивался в лесу и около водяных рвов, небольшая роща в 2 км от крепости по шоссе на Белосток оказалась непроходимой до 16 часов. Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели.
Медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки, – мясо, масло, сало, овощи – оказались отравленными и непригодными для употребления»[567].
После этого случая стало очевидно, что хлор оказался не столь эффективен, как полагали немцы, потому что против него существовали достаточно простые средства защиты. Газ имел специфический запах и яркий зеленый цвет, что давало возможность пехоте заранее подготовиться к химической атаке, за счет чего его было достаточно легко обнаружить. Он хорошо растворялся в воде, поэтому самым простым и эффективным способом защиты от него было просто прикрывание лица влажной тканью. Несмотря на эти недостатки, хлор являлся эффективным видом психологического оружия, пехота бежала в панике только от одного вида зеленого хлорного облака.
После атак хлором были проведены мероприятия противохимического характера. В немецких войсках солдатам стали раздавать ватно-марлевые респираторы и бутылки с раствором соды. В войсках Антанты были разосланы инструкции о применении влажных тканевых повязок на лице во время газовой атаки.
В Великобритании газета The Daily Mail призвала женщин к производству хлопковых респираторов, и в течение одного месяца различные респираторы стали доступны для британских и французских войск наряду с автомобильными очками для защиты глаз. К 6 июля 1915 вся британская армия была оснащена гораздо более эффективным «дымошлемом», сделанным майором К. Макферсоном из Ньюфаундлендского полка, состоявшим из фланелевого мешка с целлулоидным окошком, полностью охватывающего голову.
Недостатки хлора были преодолены с введением фосгена, который был синтезирован группой французских химиков под руководством Виктора Гриньяра. Летом 1915 года лаборатория Габера начала опыты с применением смеси фосгена с хлором. Бесцветный газ фосген с запахом заплесневелого сена было труднее обнаружить, чем хлор, что сделало его более эффективным оружием. Фосген использовался в чистом виде, но чаще в смеси с хлором – для увеличения мобильности более плотного фосгена. Союзники называли эту смесь «белая звезда», так как снаряды с вышеозначенной смесью маркировались белой звездой.
Фосген, как боевой газ, превосходил хлор большей, по сравнению с последним, токсичностью. Потенциальным недостатком фосгена считалось то, что симптомы отравления им иногда наступали лишь через 24 часа после вдыхания. Это давало возможность солдатам, отравленным фосгеном, продолжать некоторое время вести боевые действия. С другой стороны, на следующий день эти солдаты умирали или становились инвалидами. После полугодичного перерыва 19 декабря 1915 года германские войска возобновили газовые атаки на Западном фронте, под Ипром. На этот раз применялся фосген, названный «зеленым крестом».
Во время Верденского сражения на участке фронта Флери – Тиомон на восточном берегу Мааса французская артиллерия была расположена в лощинах и котловинах, недоступных даже для навесного огня германской артиллерии. В ночь с 22 на 23 июня 1916 года германская артиллерия израсходовала тысячи химических снарядов «зеленого креста» калибром в 77-мм и 105-мм по краям и скатам лощин и котловин, укрывавших французские батареи. Благодаря очень слабому ветру сплошное плотное облако газа постепенно заполнило все низины и котловины, уничтожив французские войска, окопавшиеся в этих местах, включая расчеты артиллерийских орудий. Для выполнения контратаки французское командование выдвинуло из Вердена сильные резервы. Однако «зеленый крест» уничтожил резервные части, продвигавшиеся вдоль долин и по низинам. Газовая пелена держалась на обстрелянной местности до 6 часов вечера[568].
Габер продолжал разработки химического оружия, и лаборатория создала горчичный газ – коричневую жидкость с запахом чеснока или горчицы. Горчичный газ было удобнее размещать в артиллерийских снарядах. К июлю 1917 года Германия произвела 1 миллион снарядов, содержащих 2500 тонн горчичного газа, а 12 июля тяжелая артиллерия рейхсвера начала обстрел британских позиций снарядами с горчичным газом. Британские госпитали заполнились отравленными солдатами. За месяц погибло более 15 тысяч английских солдат и офицеров. С июля 1917 года до конца войны от горчичного газа пострадало более 100 тысяч военнослужащих Антанты.
В результате изысканий германских ученых 12 июля 1917 года у бельгийского города Ипр англо-французские войска были обстреляны минами, содержавшими маслянистую жидкость. Так, впервые Германией был применен иприт. Он получил название «желтый крест».
Союзники приняли ответные меры и стали применять отравляющие газы против армий Тройственного союза, но германских масштабов массового убийства военнослужащих никогда не достигали.
Гонка между внедрением новых и более эффективных ядовитых газов и разработкой эффективных мер противодействия, названная «газовой войной», продолжалась до ноября 1918 года[569].
Правительствам Антанты стало ясно, что победы на полях сражений им достичь не удастся. Окончание мировой войны вооруженными средствами отдалялось на дальнюю перспективу.
На Западном фронте фронт стабилизировался на протяжении 700 км. Вдоль всей линии фронта были созданы две непрерывные линии траншей, одна против другой, оплетенные рядами проволочных заграждений. Траншеи стали быстро совершенствоваться, дублироваться постепенно второй линией с ходами сообщений между обеими линиями и усиливаться блиндажами и прочными убежищами. Глубоко эшелонированная оборона изредка прерывалась наступательными действиями на небольшую стратегическую глубину. Максимальная концентрация вооружений была на сравнительно узком участке от Меца до Кале, обеспеченной развитой транспортной сетью.
Тысячи германских орудий перепахивали снарядами каждый метр позиций войск Антанты, но, когда пехотные цепи поднимались в атаку и преодолевали проволочные заграждения, солдаты Антанты выходили из бетонных блиндажей и открывали кинжальный огонь из пулеметов по пристрелянным секторам обстрела. Иногда продвижение измерялось сотнями метров и достигалось ценой колоссальных человеческих жертв. В случае контратаки в такой же ситуации оказывались французы и англичане. Но даже когда сопротивление противника после артподготовки оказывалось дезорганизованным, требовалось значительное время, чтобы преодолеть перепаханную снарядами местность. Его было достаточно, чтобы противник по железнодорожным и рокадным дорогам в глубине своей обороны успевал подтянуть резервы и блокировать прорыв. Все многолетние попытки даже с помощью танков разрушить германскую оборону силами англо-французских войск приводили к незначительным территориальным успехам в масштабе нескольких километров.
Разгромить Германию и Австро-Венгрию можно было только посредством наступления на Восточном фронте и силами русской армии, обеспеченной техникой, амуницией и боеприпасами за счет поставок из стран Антанты, достичь Вены и Берлина. За годы войны ни один солдат Антанты так и не ступил на землю Германии, в то время как немецкие войска бесконечно долго разоряли Северную Францию, а германские самолёты и дирижабли бомбили Англию днем и ночью.
Несопоставимое количество жертв, понесенных под Верденом, и людских потерь во время Брусиловского прорыва в 1916 году доказали этот очевидный стратегический факт. Западный фронт оказался неприступным для численно превосходящих сил Антанты.
Все надежды они возлагали на материальную помощь США и прорыв австро-венгерского фронта на польских равнинах, где не было эшелонированной обороны, силами русской армии.
В начале переломного в истории 1917 года американские сенаторы и конгрессмены выказывали стремление в законодательном порядке обеспечить вооруженную поддержку государствам Антанты в ближайшем будущем под лозунгом «защиты демократии и свободы в Европе и Азии». Однако и в Париже, и в Лондоне, и в Вашингтоне отдавали себе отчет в том, что, пока в Зимнем дворце остается «хозяин земли Русской» Николай II, США будут выжидать. Облик послевоенной Европы предполагал государственное самоопределение Польши и Финляндии, чего царь не мог допустить даже в мыслях[570].
Февральская революция привела к отречению царя 2 марта 1917 года по ультимативному требованию высших военачальников и депутатов IV Государственной думы. После отречения Николая II на престол должен был взойти известный во всем мире своими либерально-демократическими убеждениями великий князь Михаил Александрович