Вообще, за такое иной рыцарь мог бы и в зубы дать. Исключительно для урока вежливости. Но обострять и без того высокий градус негатива я не стал.
Мы были у замка барона через неделю. Устроились на привал неподалёку, рассматривая строение сквозь перелесок, стремясь не привлекать много внимания.
Пока не слишком довольные бойцы занимались сбором лестниц, я дочитывал “Благородное искусство осады”.
Киана была права — герцог действительно неплохо все описывал. С его слов выходило, что осады и штурмы замков в королевствах это своеобразный аналог военных игр или учений. Строго запрещалось использование колющего оружия: луков и копий, а также любой осадной или защитной техники: камнемётов, стрелометов, кипящего масла или камней: словом, всего того, что обычно используется при нападении крупной и опасной твари на город и может легко убить человека.
Герцог предписывал повсеместное использование доспехов и только ручного оружия, и настоятельно рекомендовал “уважительно относиться к противникам” независимо от предмета спора. И ни в коем случае атаковать уже раненых и неспособных сражаться: по правилам они выбывали из схватки и должны сами добираться до целителей или ожидать окончания боя.
Из осадной техники атакующие могли использовать таран, лестницы, ростовые щиты. Защитники в своё очередь должны были скидывать лестницы, укреплять ворота, и активно использовать разнообразные жидкости: не из тех, что способны повредить, а те, что способны помешать участию в бою. Герцог активно одобрял применение холодной воды, слегка тёплой липкой смолы, и разнообразно вида масел, делающих всё скользким. И, даже гораздо более активно, осуждал применение в качестве оружия чанов с дерьмом, яростно высказываясь о том что это поступок, недостойный благородного лорда.
В этих строках явственно чувствовался личный опыт: стоило полагать, что случаи применения содержания выгребных ям в качестве средства защиты всё-таки активно встречаются в королевствах.
Лестницы готовили долго и неохотно. У меня создалось впечатление, что бойцы намеренно затягивают процесс. Но вечно это делать было нельзя, и сорок воинов всё же изготовили два десятка лестниц и ростовые щиты за три дня.
К этому времени люди Шимуля вместе с охотницами догнали нас.
Пока девушки активно обнимали Киану и делились новостями я разговаривал со старым наёмником.
— Что скажешь по поводу замка?
— Дрянной замок. Сразу видно, барон небогат. Стены невысокие, защитники наверняка не имеют хорошей брони. — погладил подросшую за время путешествия бороду мой седой десятник.
Замок барона и вправду был небогат. Пожалуй, он и замком-то назывался с натяжкой. Из каменного в нём были только стены: Все внутренние строения были выполнены из дерева и скорее напоминали усадьбу, защищённую широкой каменной стеной.
— Времени на осаду у нас нет. Будет брать штурмом. Есть идеи?
Шимуль украдкой поглядел на людей Кианы.
— Мне не нравится отряд, что собрала черноволосая. — честно признался он. — Они смотрят на вас волком. Сражаться конечно будут, но явно неохотно. Это совсем не то настроение, что нужно для успешного штурма. А нас всего пятеро на троих: расклад не слишком удачный. Нужен хороший план.
Седой ветеран был прав, конечно. Но в данном вопросе у меня не было большого выбора. Приходилось пользоваться тем что есть.
— Отдыхайте. Выспитесь. Штурм завтра или послезавтра на рассвете. Подготовь людей к бою. Если будут дельные идеи, говорите.
Шимуль молча кивнул и удалился.
До вечера я внимательно наблюдал за замком, отмечая порядок смены стражи. Постепенно в голове начал формироваться план.
Следующим утром я подозвал к себе Шимуля, Мелайю, и Киану.
— Слушайте план. Сегодня нарвите побольше травы и соберите в мешки. Поспите и отдохните до вечера. Ночью, во время смены постов, тихо подтягивайте десяток лестниц к стенам со всех сторон, закидав их травой. И сами ложитесь рядом, скрывшись. Едва начнёт светать, я брошу вызов барону. По моему сигналу поднимаете лестницы и идёте на штурм. Киана, возьми командование людьми, которых привела. Шимуль, берёшь наш десяток. Мелайя, ты идёшь на передовую как боец прорыва. Полагаю, ты уже успела освоиться с новыми возможностями за прошедшие месяцы?
Бледная охотница серьёзно кивнула. Киана бросила на неё любопытствующий взгляд, и девушка скривила короткую гримасу в стиле: потом расскажу.
— Вопросы?
— Когда мы взойдём на… — хором спросили Киана и Шимуль.
Переглянувшись, Киана уступила более опытному наёмнику право первенства.
— План боя, когда поднимемся на стены.
Я слегка помедлил.
— Латы странников — лучшие доспехи в королевствах. Если меня не опрокинут и не спеленают, я сам расправлюсь с большинством. Следите за этим и прикрывайте меня. В дальнейшем играйте от обороны, затягивайте бой. Помогите мне пробиться к барону. Я разберусь с ним. Ваша задача - не проиграть бой к тому времени, когда это произойдёт, и тогда я помогу вам добить оставшихся и переломить схватку, если мы останемся в меньшинстве.
Больше вопросов не было. Люди барона, несомненно, следили за окрестностями замка и держали на стенах несколько постов с факелами. Но они были готовы к атаке зверей, а не людей, а расположение постов я выучил хорошо. Разделившись на десять команд, пятёрки моих людей незамеченными подошли к стенам и затаились в траве. К счастью, замок захолустного барона не имел рва.
Следующим утром я впервые за долгое время взял в руки свой антрацитово-чёрный щит. Выбранная когда-то пара оружия: одноручный меч и щит, сейчас казались такими смешными и наивными.
Реальной защитой, что не раз спасла мне жизнь, оказался не щит, а совсем другие силы.
Впрочем, возможно, ему ещё предстоит немного послужить мне. Закинув его за спину, я неторопливым шагом направился к замку барона. Уже светало.
Глава 48
Гелли лежал голышом на холодном каменном столе и чувствовал себя неловко. Сложно было сказать, что именно было тому причиной. Возможно, мрачная обстановка лаборатории, что была в сыром каменном подвале? Или, может, дело было в отсутствии одежды? Сам юноша склонялся к варианту, что всё дело было в четырёх странных стариках в тёмно-зелёных мантиях, которые стояли прямо над ним и вели активное обсуждение с мастером Энианом. Было в них что-то отталкивающее, что вызывало неловкость и настороженность.
— На мой взгляд, этот экземпляр всё же староват для подобного эксперимента. — мерно говорил один из стариков. — Детский организм гораздо более пластичен, и как следствие, шанс на закрепление внесённых изменений и адаптацию к новым возможностям гораздо более высок.
— Я не согласен. С моей точки зрения подопытный идеален: организм полностью сформирован, но с тех пор прошло совсем немного времени, и он не успел закостенеть и затвердеть. Идеальный возраст для глубинных изменений, ведь в случае успеха, можно будет применить методику и для людей старшего поколения. — резко возразил второй старик.
— От детей нельзя получить осознанное согласие на подобные кардинальные изменения. Именно поэтому мы применяем на них только полностью отработанные, надёжные методики, где появление побочных эффектов исключено. — заметил мастер Эниан.
— Ох уже эти новомодные правила. — ворчливо проскрипел третий старик. — Во времена моей молодости крестьянских детей никто не считал: бабы нарожают столько, сколько нужно. Иначе как, по-вашему, методика расширения жизненного резерва стала отработанной и надёжной?
— Времена твоей молодости прошли много столетий назад. — хмыкнул четвёртый старик. — Правила и порядок — это признак развития цивилизации. Мы уже не дикари, это только совсем древние ретрограды вроде тебя, застыли в прошлом.
— Мы отвлеклись от темы. Ребёнок подошёл бы лучше. — недовольно прервал коллег первый старик. — Я всё ещё считаю, что нам стоит найти кого-нибудь…
— Исключено. — прервал старика мастер Эниан. — Будем работать с тем что есть.
— Тогда я внесу некоторые коррективы. Пожалуй, я знаю пару зелий и приёмов, что помогут увеличить пластичность.
Несколько разочарованный старик отошёл в сторону, к алхимическому столу, и зажёг горелку, принимаясь готовить что-то.
— Стоит обдумать вопрос обезболивающих. Процедура предстоит неприятная. — заметил второй старик.
— Неплохая мысль. — одобрительно кивнул четвёртый. — Но нужно подобрать максимально нейтральные составы: иначе можно испортить чистоту эксперимента.
— И так сойдёт. Зафиксируем понадёжнее, и не нужно будет лишних расчётов и подбора нейтральных составов. — резко возразил третий старик.
— А моё мнение тут кого-нибудь интересует? — робко осведомился Гелли.
Четверо стариков уставились на лежащего на столе юношу как на говорящее бревно. Даже первый на миг оторвался от помешивания состава в колбе.
— Мне кажется, ты уже высказал своё мнение на этот счёт мне в приватной беседе, Гелли. — мастер Эниан мягко улыбнулся. — Больше разговаривать не о чем: будь так любезен, не отвлекай уважаемых мастеров. Они уже немолоды, вдруг из-за этого ошибуться?
Гелли сглотнул и предпочёл промолчать. Мгновением позже старики сделали вид, что этого разговора не было, возвращаясь к обсуждению.
Спустя полчаса ожесточённых споров насчёт морали и этики, смешанных с обсуждением незнакомых Гелли медицинских терминов и практик, первый из стариков, стоявший у алхимического стола, заявил:
— Готово.
Мастер Эниан принял из рук старика две колбы и поднёс их к лежащему на столе юноше:
— Пей.
Слегка приподнявшись Гелли выпил предложенные зелья и скривился: на вкус была редкостная гадость.
— Как быстро должно подействовать? — осведомился второй старик.
— Уже. — коротко бросил первый.
— Тогда не будем откладывать. Начинаем. — распорядился мастер Эниан.
Четверо стариков плотно схватили двумя руками каждую конечность юноши: ноги и руки. Сам Эниан встал во главе стола и положил руки на виски подопытного.