– Резо – известный налётчик, – подтвердил Мамед. – И по почерку на его прежние дела смахивает. Раз отпечатки его, значит, это он со своими дружками грабанул кассира «Красного маслопресса». Ну, а дальше поймём, почему портфель с деньгами всплыл на квартире у Вени Дохина.
Я кивнул, хотя давно не сомневался: Дохин работал на бандитов. Это было самое простое и логичное объяснение произошедшему. Но… не факт, что Дохина убрали сообщники. Тут что-то другое, у пока у меня были только смутные предположения.
По любому, нужно брать Резо и крутить. Мамед прав, от показаний налётчика зависит дальнейший ход расследования. Осталась сущая мелочь…
– И что – ты знаешь, где искать этого Резо? – уставился я на сына турецко-подданного.
– Через пару часов буду знать, – сказал Мамед и тут же засобирался.
Хоть он и ничего не сказал, но любому нормальному оперу было ясно – Челик спешит на встречу с осведомителем.
Меня брать с собой он не стал. То ли не хотел светить агента, то ли «барабан» был из пугливых и шарахался от незнакомых ментов.
Собственно, это было уже не моё дело. Мамед справится и без меня.
– Товарищ Овчинников, разрешите вернуться домой. А то я не то позавтракать – умыться и почистить зубы не успел, – стал отпрашиваться у начальства я.
А ещё мне очень хотелось принять душ, но за неимением онного, пришлось ждать баню – Мамед обещал, что завтра исполнит её в лучшем виде. И это будет не какой-то там турецкий хамам с его пятидесятую градусами, а настоящая русская парилка, в которой пот с человека течёт вёдрами, а к волосам даже страшно притронуться – можно обжечь пальцы.
– Конечно, Быстров! О чём речь! Челика не будет часа два… Вот и рассчитывай на это время. Всё, я тебя не держу, – сообщил Овчинников.
– Большое спасибо!
Евгения Марковна как чувствовала, что я скоро буду, и потому меня ждал накрытый стол. Прямо как моя бабушка и Степановна: те всегда знали, когда я приду и всегда были готовы закормить до потери пульса.
– Спасибо вам, Георгий! Если б не вы – обвели б вокруг пальца меня, дуру старую, – покачала головой женщина, пока я расправлялся с очередной тарелкой.
– Что вы, Евгения Марковна! Не надо наговаривать на себя! Какие ваши годы!
– Много уж мне годков, Георгий! Засиделась на этом свете, пора и честь знать.
– Евгения Марковна, туда всегда успеется. Живите и радуйтесь! Вон у вас племянник – какой молодец!
– Мамедушка? Это да! Повезло мне с племяшом, тут уж сказать нечего…
– Вот и я о том же!
После обильного завтрака я вновь засобирался на службу, хотя, признаюсь, было желание подремать с полчасика. Если не переборю, буду потом ходить с квадратной головой и ватными ногами.
– На обед придёте, Георгий?
– Не знаю, Евгения Марковна. Как дела пойдут. Всё-таки служба…
– Я понимаю, но вы уж постарайтесь и Мамеда уговорите. Вдвоём приходите. Я борща с курочкой наварю. Опять же сметанка свежая, сало… Огурчики солённые, грибочки. У меня много припасено.
– Ох, и умеете же вы уговаривать!
– Как тут не уметь, вы ж мужчины – одинаковые, – засмеялась Евгения Марковна. – Только про еду и думаете.
Простившись с Евгенией Марковной, я отправился назад, в губрозыск и пришёл, как выяснилось, минут за двадцать до Мамеда.
Когда он появился, стало ясно: сыщик появился не с пустыми руками. Вид у него был возбуждённый, глаза горели.
– Вижу, весь светишься. Нашёл Резо? – сказал я.
– Нашёл! Он теперь возле порта обретается, мне добрые люди его новый адресок подсказали. Говорят, уже неделю пьёт беспробудно, – с азартом заговорил сыщик.
– Пьёт, говоришь… Как-то не вяжется это с тем, что буквально вчера он убил Дохина, – заметил я.
– А может как раз и вяжется – выпил, чтобы набраться храбрости, и убил.
– Зачем?
– Ну, например, пособачился из-за денег, обиделся на Дохина… Ой, Жора, да мало ли может быть всяких причин! Это ж уголовники, у них башка иначе чем у нас с тобой устроена. И вообще – чего сидеть и гадать. Щаз приедем, тряхнём Резо – он нам как миленький всё расскажет! Тем более с уликами у нас полный порядок, от пальчиков на портфеле ему не отвертеться.
У меня были на сей счёт свои соображения, но я не стал излагать их. Всё будет зависеть от показаний Резо, так что брать его надо кровь из носу.
Для подстраховки Овчинников отправил с нами ещё двух агентов угро: молодых крепких парней из тех, у которых любая работа спорится.
Пока добирались до «апартаментов» Резо, они всю дорогу расспрашивали меня о службе в Москве и Петрограде. Чем больше я им говорил, тем сильнее загорались их глаза, и тут я понял, что перегнул палку.
– Стоп, парни! Вы что – подумали, вся работа в столицах? Зря! Сволочи везде хватает. И везде этих гадов нужно чистить, чтобы они страну не запаскудили.
– Так мы ж не спорим, товарищ Быстров! – добродушно улыбнулся один из парней, представившийся просто и коротко – Миша. – Потихоньку-полегоньку выжжем заразу! Начнём с Резо!
Улица на которой жил налётчик, прилегала к порту, и потому здесь было оживлённо: то и дело ходили портовые рабочие, ездили телеги, один раз прокатил легковой автомобиль.
Это было и хорошо и плохо. С одной стороны из-за суеты мы не привлекали к себе лишнего внимания, с другой – начнись перестрелка, шальная пуля могла зацепить кого-то из случайных прохожих.
– Брать надо аккуратно, – высказал общее мнение Мамед.
– Сначала нужно выяснить, сколько в доме людей, – я кивнул в сторону халупы с облупившимися от сырости стенами, в которой квартировал налётчик.
– Разрешите? – от усердия Миша чуть не встал на цыпочки. – Я тихонечко к окнам подкрадусь, послушаю, что и как.
– Только осторожно! – попросил Мамед. – Меня Резо знает в лицо. Если увидит – сразу поймёт. А ты – в розыске недавно, ещё не примелькался.
– А ну погодьте, – остановил их я. – Какая-то женщина из дома вышла.
На крыльце появилась девица с замученным лицом. Она немного постояла возле дверей, а потом побрела, низко опустив голову, в руках у неё болталась сумка авоська.
– Пусть отойдёт подальше, – шепнул Мамед. – У неё и спросим.
Мы дали ей отойти на сотню метров от жилища, прежде чем преградили путь. Мамед зашёл спереди, мы с Мишей страховали сзади. Ещё один сотрудник угро остался наблюдать за домом.
При виде Челика девица испуганно шарахнулась в сторону.
– Спокойно! Уголовный розыск…
– Слава богу, – вздохнула она. – Помогите, родненькие! Который день спасу от жильца нет. С дружками неделю пьёт без продыху, а меня заставил за мои же деньги самогон ему, проклятущему, покупать. А попробуй откажись – побьёт, если не хуже! – затараторила женщина.
– Так значит, ты хозяйка дома?
– Я, родненькие. Так что – поможете?
– Обязательно. Жильца Резо звать?
– Ага! Связалась с ним, дура, на свою голову!
– Погоди причитать! Сколько, кроме него, людей в доме?
– Двое.
– Точно двое?
– Говорю же – да! Имён не знаю, клички только: Гриня и Сиплый. Гриня – хуже всех, пристаёт… – всхлипнула она.
– Оружие есть? Револьверы, обрезы, винтовки?
– Ножи видела финские, а револьвертов нет – не видала.
– Уверена?
– Могу побожиться.
– На слово поверим. За самогонкой, говоришь, послали…
– За ней.
– Тогда делаем так…
Брали компанию Резо по самой примитивной и потому действенной схеме. Хозяйка квартиры постучала в дверь, сказала, что принесла самогонку. Бандиты ей открыли, но вместо женщины на пороге появились мы с Мамедом.
Миндальничать никто не собирался. Удар под дых так, чтобы дыхание перехватило, ну и не давая опомниться – второй, отправляющий в глубокие спатеньки.
Потом рывок в комнату – Резо и компания основательно загадили помещение, а воздух стоял такой, что с непривычки било по мозгам и вызывало жгучее желание высадить окно вместе с рамой, чтобы пустить кислород с улицы.
Главаря этой шайки-лейки я узнал сразу, в отделе мне показали его довольно свежую карточку. При виде нас он попытался вытащить ствол из кармана пиджака, висевшего на спинке стула (всё-таки с наличием огнестрела у бандитов хозяйка ошиблась), но я опередил его и, выкрутив кисть, приложил лицом об столешницу.
Резо заорал благим матом, и получил добавки от Мамеда. Другой подельник был не столь проблемным, он покладисто улёгся на пол и скрестил руки за головой.
– Лежи так и не рыпайся! – велел я ему.
Мамед ткнул револьвером в висок Резо.
– Говори, сволочь, за что Веню Дохина убил?
– Мент, ты чего – головой тронулся?! – прохрипел налётчик. – Я в жизни никого не убивал.
Я вспомнил, что ни в одном из дел, по которому он проходил, никогда не было трупов. Своих жертв он всегда брал на испуг. Этим и объяснялись сравнительно небольшие сроки его заключения.
– Убери револьвер, – сказал я Мамеду. – Пусть рассказывает.
Челик кивнул и, убрав ствол, позволил Резо распрямиться.
– Что у тебя было с Дохиным? – задал первый вопрос я.
– А то вы не догадались? Работали мы с ним вместе. Он наводку давал, прикрывал, если что от вас, ментов… Ну, а я с ним потом делился. Всё честь по чести, четверть от того, что взяли, отдавал.
– Почему он с тобой связался?
– Деньги были нужны. Говорил, что хочет уехать куда-то, возможно, заграницу. Показывал какой-то плакат иностранный, вроде бы из Швейцарии. Говорил, что там лучшие в мире врачи, – усмехнулся Резо.
– А зачем ему были нужны врачи?
– Он не говорил, а я не спрашивал. Это его дело, начальник, меня оно не касается.
– Врёшь, сука! – не выдержал Мамед. – Это ты и твои дружки его грохнули, обставив всё как самоубийство.
– С какой стати мне его убивать? У нас была с ним договорённость ещё парочку касс взять, а потом он бы отчалил в свою Швейцарию с деньгами… Мент вроде него – он для нашего брата полезный, на вес золота.
Я посмотрел на Мамеда.
– Думаю, он правду говорит.
– С чего ты так решил?