Сеть, зацепившаяся за что-то на дне, уходила влево и вправо, наверху удерживаемая торпедным катером, винт которого был не виден, как, впрочем, и сам катер.
В сети трепыхалось штук пять крупных рыбин, по виду смахивающих на камбалу, с десяток сайр и два больших краба.
«Если сеть вытащить, то вполне всей команде на пару дней рыбы хватит. А если взять острогу, то можно очень продуктивно заняться подводной охотой, о которой так мечтал майор Иванов[46]!» – вспомнил Федоров, первым делом обрезая ножом плеть сети, уходящую влево, в полуметре от стоящего истуканом Звягинцева.
Потом последовал черед и правой плети.
Остальную сеть в клочки располосовал сам Звягинцев, сдирая с себя остатки нитей.
Три минуты спустя совсем чистый Звягинцев стоял на дне и смотрел, как свободно плавал вверху Федоров.
«Катер подождет. Никуда он, заякоренный с двух сторон, не денется!» – решил Федоров, жестом приказывая Звягинцеву оставаться на месте.
Сам Федоров пошел влево, куда поверху тянулось крыло сети.
Метров через сто крыло сети начало опускаться, и еще через пятьдесят метров Федоров обнаружил небольшую, всего метров тридцать, подводную лодку, на рубке которой была ясно видна свастика.
На носу лодки стояла небольшая пушка, типа «сорокапятки»[47], а на корме имелся пулемет типа МГ с пристегнутым металлическим коробом.
«Вот это номер! Лодка ведь совсем свежая! Ни ракушек, ни водорослей совсем нет!» – оценил Федоров свою находку, обплывая лодку кругом. Никаких видимых повреждений на ней видно не было. А вот сеть, намотавшаяся на винт, уходила куда-то вправо.
«Проскочу по сети метров сто и сразу обратно. Не стоит оставлять Звягинцева одного!» – решил Федоров, чуть сильнее начиная работать ластами.
Далеко плыть не пришлось. В пятидесяти метрах от немецкой подводной лодки на правом боку лежала деревянная шхуна, от которой и тянулась смотанная в жгут сеть.
В правом борту шхуны были видны три пушечные пробоины. Причем вторая была метрового размера и находилась чуть ниже ватерлинии.
Из дыры торчали поломанные доски и какие-то тряпки.
«Теперь все ясно. Рыбаки пошли за рыбой, выкинули сеть и наткнулись на немецкую подводную лодку, которая их расстреляла и пустила на дно. Но при погружении сама лодка влетела в сеть и затонула. Отсюда мораль: «Не стоит стрелять во все, что движется. Хотя вполне может быть другое объяснение: типа рандеву со шпионом, которое пошло не так, как хотелось командиру подводной лодки», – решил Федоров, медленно разворачиваясь на месте.
При повороте он помогал себе правой рукой, кидая осторожные взгляды по сторонам.
Пока ничего угрожающего, как и посторонних глаз, кроме двух камбал и приличного размера палтуса, который, проплыв в двух метрах от замершего в восхищении Федорова, быстро скрылся из виду, видно не было.
«Вот бы мне сейчас острогу, а еще лучше, подводное ружье! Можно же поставить вместо пули какой-нибудь маленький гарпун!» – помечтал Федоров, плывя вдоль крыла сети.
Доплыв до печально стоящего Звягинцева, Федоров махнул ему, а сам устремился наверх, стараясь не прикасаться к болтающейся сети.
Осторожно обрезав ножом сеть около винта катера, Федоров уцепился за лопасть ногами и стал быстро срезать нити сети.
Пять минут работы, и винт был освобожден от сети, обрывки которой падали вниз.
Федоров так увлекся работой, что не заметил, как Звягинцев поднялся на борт своего катера.
Вынырнув у трапа, Федоров первым делом снял перепонки и передал их стоящему на нижней ступени шторм-трапа Звягинцеву и только потом стал сам подниматься.
На столе в каюте стоял большой чайник с чаем и три пол-литровые керамические кружки.
– Давай, лейтенант, я помогу тебе раздеться, – предложил кап-два, аккуратно снимая с хозяина катера куртку.
– Матрос! – крикнул Федоров, тяжело плюхаясь на койку.
Появился матрос и вопросительно посмотрел на своего командира.
– Два буя за борт, на расстоянии трех метров один от другого. Один буй водолазный! – приказал Федоров и так свирепо посмотрел на матроса, что тот моментально испарился.
– Что случилось? – спросил кап-два, помогая снять со Звягинцева штаны.
– Я на дне нашел рыболовецкую шхуну и свежую немецкую субмарину! – доложил по-английски Федоров, наклоняясь вперед.
– Шхуна небольшая? Метров сорок длиной? – тоже по-английски уточнил Звягинцев, как был голый, встав с койки.
– Сидеть, лейтенант! Сейчас здесь командую я! – приказал кап-два.
– На этой шхуне позавчера ушли три офицера штаба, которых ищет вся флотилия! – попробовал возразить Звягинцев.
– Молчать! Я, как старший по званию, принимаю командование на себя! – приказал Соколов, аккуратно снимая штаны с начавшего дрожать Федорова.
– Но я просто обязан доложить в штаб флота о найденной шхуне! – попробовал вставить слово Звягинцев.
– А так? – негромко спросил Соколов, показывая бордовую книжечку с надписью «Смерш».
– Вопросов больше не имею и не задаю! – по-английски ответил Звягинцев, наливая в кружки горячий чай.
– Лейтенант! Обеспечь мне связь со штабом! – вставая со своего места, приказал кап-два.
Глава десятая. Начало пути к островам Курильской гряды. Новый член команды
Отлучившись на сорок минут, кап-два вошел в каюту и первым делом выпил половину кружки чая.
Федоров со Звягинцевым в это время прикончили один чайник чая и только приступили ко второму, закусывая вкуснейшими бутербродами с красной икрой и такой же красной, прямо тающей во рту рыбой.
Смяв лицо правой рукой, Соколов указательным пальцем левой руки сделал круговое движение и совсем неожиданно спросил:
– Звягинцев! Тебе нравится твоя служба?
От такого вопроса командир катера поперхнулся.
Федоров моментально пришел на помощь, сильно ударив командира катера по спине ладонью.
– Спасибо! – буркнул Звягинцев и, откинувшись на переборку, вытер рот правой рукой.
Было ясно, что он тянет время, не зная, как ответить на такой неожиданный вопрос.
Мотнув головой, Звягинцев по-английски спросил:
– С чем связан ваш вопрос, товарищ капитан второго ранга?
– Ты, случайно, не жил в Одессе? – усмехнулся Соколов, отпивая глоток чая.
– Так точно, жил. И не только жил, но и родился! – снова по-английски ответил командир катера, прямо впиваясь глазами в лицо Соколова.
– Предлагаю тебе перейти на службу в Смерш вместе с этим оболтусом, – кивнул Соколов на Федорова, говоря тоже по-английски.
– Можно немного подумать? – все так же по-английски спросил Звягинцев.
– Пять минут! – поставил условие Соколов.
– Дайте десять! – потребовал Звягинцев, вскакивая со своего места.
– Восемь. И ни секунды больше, – усмехнулся Соколов.
– Постараюсь уложиться, – хмыкнул Звягинцев и выскочил из каюты.
– Побежал делать свои дела! – предположил Федоров, испытующе глядя на кап-два.
Долго тянуть за хвост Соколов не стал и начал, все так же по-английски, рассказывать:
– На Купцова и Усияму совершено нападение прямо в механическом цеху Дальзавода. Напали шесть человек, вооруженных автоматическим оружием. Как они прошли на завод, я понятия не имею. Сам завод – военное предприятие, а наши контактировали только с особистами и рабочими.
– Парни живы? – спросил Федоров, подаваясь вперед.
– Живы, но ранены. Я получил полный карт-бланш по операции. Мы сейчас пойдем на остров, где будем ждать наш корабль, – жестко закончил разговор Соколов.
В дверь коротко постучали.
Соколов посмотрел на часы и удовлетворенно хмыкнул.
– Come in![48] – сказал кап-два, на лице которого появилась довольная усмешка.
Открылась дверь, и в каюте появился командир катера, который с порога выпалил:
– Я согласен!
– О’кей! – отозвался Соколов и требовательно спросил: – Чем вы занимались восемь минут?
– Звонил своей жене и улаживал финансовые вопросы! – бодро ответил Звягинцев, весело смотря на кап-два.
– Просвети своего начальника! – потребовал кап-два.
– Позвонил домой и сказал жене, где заначка. Сказал, что ухожу в дальний поход, – быстро ответил Звягинцев, нервно потирая руки.
– Надо дойти до бухты Айсу! – поставил задачу Соколов, испытующе смотря на Звягинцева.
– А как же мои начальники? Надо доложить! Острова ведь – японская территория! А бухта находится в Охотском море! – снова начал сопротивляться командир катера.
– Никому не надо ничего докладывать! Ознакомься с этим документом и не задавай лишних вопросов, – предложил Соколов, выкладывая на стол документ, отпечатанный на тонком шелке.
Федоров не стал наклоняться над столом, а только, мазнув взглядом, засек тонкую подпись и фамилию человека, его подписавшего: «Берия», и понял, какими возможностями обладал капитан второго ранга Соколов.
– Я не знаю бухты с таким названием! Мельком когда-то слышал, но где именно находится бухта, не знаю! – уверенно заявил Звягинцев.
С ловкостью фокусника Соколов развернул на столе тонкую бумагу, на которой была напечатана карта с английскими названиями, и сразу ткнул пальцем в небольшую бухту.
– До нее идти часов двенадцать полным ходом! – мгновенно определил Звягинцев.
– А ты не торопись. Нас будут ждать в бухте послезавтра, – проинформировал Соколов.
– Слушаюсь! – вскинул голову Звягинцев, ожидая еще распоряжений.
– Идем до вечера, а потом надо где-то переночевать. Хватит нам на сегодня приключений! – распорядился Соколов, снимая китель.
– Полностью с вами согласен, – ответил Федоров, следуя примеру начальника.
– Есть на Курилах небольшой необитаемый островок. У него узкая бухта, которая не просматривается ни с моря, ни с суши! – неожиданно предложил Звягинцев, преследуя какие-то свои цели.
Моторы катера заработали на малых оборотах, и через три минуты катер медленно и осторожно двинулся вперед.