Малкольм тогда сказал мне: «Это конец, я не буду менеджером группы, которая играет в такие игры!» Он обвинял Джона в том, что тот превратился в «Рода Стюарта» и не собирался участвовать в проектах, которые, по мнению Малкольма, были бы хороши для группы.
Он сказал: «Сид постоянно кромсает себя острыми предметами и, наверное, уже мертв!» Я предложил ему спуститься и поговорить с Джоном, но он сказал, что не будет общаться с «этим козлом».
На следующее утро я пришел в ресторан, где Джон завтракал. Как я понял, тогда ему все еще не сказали, что произошло, и он понятия не имел, что группа на него взъелась. Стив и Пол спустились и попросили разрешения поговорить с Джоном. Я пошел в комнату и сказал об этом Малкольму. Как только Джон поговорил с ними, он спросил меня, где Малкольм. Джон сказал: «Группа ополчилась на меня!» Я открыл дверь и впустил его. Потом я вышел и не слышал ничего, о чем говорили Джонни и Малкольм. Его долго не было, потом он вышел и отправился в свою комнату. Малкольм собрал вещи и в течение часа он, Стив и Пол покинули отель. Пока Малкольм собирал вещи, я сказал ему, что он сошел с ума. Он ответил: «Я тебе не какой-то там менеджер, которого интересуют лишь бабки. Не могу поехать в Рио, значит, ничего не могу!» Я спросил его, почему нельзя было попытаться убедить Роттена поехать с ними в Рио еще утром. «Роттен вовсе не стоит тех неприятностей, которые нужно терпеть из-за него!» По факту Малкольм лишь доказал, что он ленивый. Он просто не мог смотреть Роттену в глаза.
Я никоим образом не виню Джона в распаде группы, и я думаю, что основная причина распада – отсутствие интереса со стороны Малкольма, и возможно, что-то произошло между Сидом и Малкольмом в то утро, когда они собирались в Рио.
ДЖОН БУГИ ТИБЕРИ
: Я сопровождал группу как менеджер в дороге в американском туре, который начинался в Атланте, штатДжорджия. Как только мы прибыли туда, все организационные вопросы взяли на себя представители туровой команды Warner Brothers. Они специально организовали разрешение для Pistols натур по Америке и очень беспокоились о безопасности команды. Эти ребята были в состоянии паранойи, как мне кажется. Они постоянно физически угрожали группе, если те «плохо себя вели». Подобное отношение взбеленило Pistols до таких масштабов, что они стали очень нервными, и это усилило трения и напряжение внутри группы.
Мы с мистером Маклареном вынашивали идею о туре по Южной Америке. Мы чувствовали, что на этих концертах будет полно людей. Все члены группы были проконсультированы по поводу предлагаемого тура, а также по поводу встречи с Биггсом как возможной альтернативы туру по Северной Америке. Джон Лайдон все знал и тоже был проконсультирован. Лайдон не был в курсе только того, что поездка в Бразилию была перепланирована, пока не появился в Сан-Франциско с туровой командой Warner Brothers на репетиции (саундчеке) в субботу днем, четырнадцатого января 1978 года. Когда я сказал Лайдону о новом рейсе в понедельник, Джон ничего не сказал на репетиции о том, что не поедет. Он, конечно, выражал претензии по этому поводу, когда после концерта я говорил с ним по телефону. Он не смог появиться в отеле «Миако», как было условлено.
Я не мог дозвониться до Лайдона по телефону весь день воскресенья, поэтому в ту ночь я поехал в мотель в Сан-Хосе, где, как я полагал, Джон находился с туровой командой. Ноэль Монк не дал мне пообщаться с Лайдоном. Он пытался отговорить нас от поездки в Бразилию. Мы решили уехать и по пути забрать Лайдона рано утром, чтобы отправиться прямо в аэропорт. В понедельник утром мы направились Сан-Хосе, но вернулись, после того как Макларен решил, что Сид был разочарован и раздражен поведением Лайдона и что лучше отложить поездку, пока Джон и Сид не разберутся между собой.
Вышло так, что мы вернулись в Сан-Франциско. Пока мы проводили время там, мне стало ясно, что ребята из Warner Brothers решили, что хотят оставить Pistols в Америке.
Представители лейбла обещали группе деньги и «хорошие времена». Кроме того, они предупреждали их об опасностях, которые их поджидали на южном континенте.
В конечном счете эти разговоры возымели эффект только на Джона. Я полагаю, его возмущение тем, что ему не сказали о туре по Южной Америке, возникло по той причине, что американцы с севера не приняли его. Более того, он чувствовал себя отчужденным от группы. Возможно, другой причиной, почему он не хотел принимать участия в южном туре, стал тот факт, что он не желал проводить с ними слишком уж много времени.
Может быть, Джон Лайдон тогда вполне серьезно хотел покинуть Sex Pistols. Может быть, он просто угрожал им, чтобы заставить их выполнять его волю. Он только один раз сообщил прессе об уходе из группы, и гордость помешала ему вернуться обратно.
Я полетел на Ямайку по просьбе Макларена и попытался уговорить Джона продолжить сниматься в фильме. Я сказал Брэнсону от имени Макларена, что лучший способ воссоединить группу – это взять Лайдона в Бразилию. Брэнсон ответил, что думал, будто Джон не хотел этого и что работать с Роналдом Биггсом было вообще плохой идеей для Sex Pistols.
НОЭЛЬ МОНК:
После первого шоу в Атланте я нашел Макларена в его отеле. Он не пошел на концерт. Я думаю, он просто боялся насилия.Малкольм возложил обязанности присматривать за группой, в особенности за Сидом, на своего работника Буги. Однако Буги оказался абсолютно бесполезным в выполнении данного задания.
В первую же ночь Буги и Сид подрались на парковке в Атланте. Буги не мог контролировать Сида, и в конце концов Сид ушел в одиночестве куда-то поздно ночью и вернулся с порезом на руке.
Я спросил Сида, где он был, он сказал, что думал, что находится в пределах отеля. Я узнал, что он не был в пределах отеля, в отличие от других участников. Три других музыканта же были в приподнятом настроении и ожидали концерта. Я посадил их в автобус, а через сорок минут услышал крики Сида и Буги. Джон тогда был взбешен и сказал Сиду: «Ты разваливаешь все, что мы пытаемся сделать!» Сид извинился. Тогда я поселился с Сидом в одной комнате, чтобы в течение тура он никуда не потерялся.
Макларен все это время держался в стороне. Я думал, что он никак и ни чем не может помочь, что он бесполезен.
Менеджеры обычно помогают группам в туре, но только не этот. В Мемфисе я отправился к Макларену, чтобы он помог мне найти Сида перед концертом, но его как будто парализовало, и он боялся даже встречи с ним.
Последний концерт группы состоялся в Сан-Франциско, и на следующий день я отправился с Джоном в Китайский район города. У нас был выходной, и мы покупали сувениры. Джон казался счастливым, но ему показалось странным, что никто не пытался с ним связаться. Джон звонил Макларену три или четыре раза, оставлял сообщения, но так и не дозвонился.
Джон Стивенс рассказал мне наконец о планах Макларена по поводу посещения группой Рио. Я сказал Джону, что идея поездки в Рио – это самоубийство. Они будут гулять без охраны, да еще и вместе с Сидом, который, как всегда, – в нестабильном состоянии. Все непременно кончилось бы тюрьмой.
На следующее утро я пошел в отель «Миако» в Сан-Франциско, где были Макларен и Джо Стивенс. Я дал свой паспорт и паспорт Джона Макларену. Один из них сказал мне, что ищет Сида. В тот момент, как я понял, никто так и не сказал Джону о предполагаемой поездке в Бразилию. А он тогда все еще валялся с бронхитом.
ДЖОН ЛАЙДОН:
Мы были в туре в Северной Англии, когда Макларен встретился с нами и проинформировал нас, что EMIхотят предложить нам контракт, но сделают это только в том случае, если в офисе у них будет постоянный менеджер. У Малкольма был черновик соглашения с ними, которое, как он утверждал, удовлетворит EMI, и он оставил мне его копию. Несколькими днями позже, когда мы вернулись обратно в Лондон, я отправился к Макларену, чтобы он зачитал это соглашение мне лично. Я не особо понял того, что было написано в этом документе, но мне показалось, что оно дает Малкольму чересчур много контроля над группой, и я ему об этом сказал. Я верю в то, что какие-то изменения были внесены с учетом моих слов, но тогда я все еще не понимал до конца, что происходит, поэтому все это мне не нравилось. Макларен сказал мне, что Кук, Джонс и Мэтлок уже подписали договор и что, если я его не подпишу, то у лейбла не будет интереса с нами сотрудничать. Помню, как я хотел проконсультироваться с кем-либо, но своих денег у меня не было, и мне некого было попросить о помощи.
Мое сотрудничество и дружба с Куком, Джонсом и Маклареном закончились 16 января 1978 года, или примерно в это время. Я серьезно рассорился с Маклареном по двум причинам, и обе они основаны на том, что ему не была интересна наша музыка, его интересовала исключительно публичность.
В первую очередь, в середине 1977 года он поддержал идею фильма о Sex Pistols и пригласил режиссера Расса Мейера из Лос-Анджелеса. Я решил, что идеи Майерса слишком предвзяты, и он отказался сниматься в их фильме по этой причине.
Еще меня раздражало то, что у нас происходило с концертами и появлениями на публике. Я чувствовал, что ради создания музыки группе нужен стимул в виде выступлений, но почти весь 1977 год Макларен постоянно говорил нам, что он не может организовать нам концерты, несмотря на успешность наших пластинок. У нас была дурная слава, и Макларен решил усугубить ее легендой, что якобы нам не дают выступать ни на одной площадке.
Он думал, это сработает в пользу продаж наших записей. Но это было ложью; некоторые площадки не давали нам выступать, но в Glitterbest за подписанием контрактов обращались и другие группы, однако тоже либо получали отказ, либо им просто не отвечали на запросы. В конце концов Джонс, Кук, Беверли, Сид и я самостоятельно организовали три выступления под вымышленными именами.
В Сан-Франциско произошло следующее. Мы с Беверли находились в мотеле в Сан-Хосе с нашим туровым менеджером из Warner Brothers (Ноэлем Монком) и его дорожной командой; Макларен, Кук и Джонс были в отеле в Сан-Францико. Наш концерт проходил в субботу, 14 января. Warner Brothers больше не отвечали за наши организационные вопросы после Сан-Франциско. 20 января мы были обязаны появиться в Стокгольме на концерте. Когда я снова позвонил Макларену в отель, я поговорил с Джо Стивенсоном, американским журналистом, который находился там, и он сказал мне, что Макларен организовал группе полет в Рио-де-Жанейро на следующее утро. Я пожаловался ему, что