— Знаешь что? — Глаза десантника холодно сверкнули. — Хватит травить мне эти байки! Ты что — истеричная девица, которой приснился страшный сон? Лучше сделай второй топор и помоги мне. Вон там есть еще один кусок обшивки. — Он указал рукой.
— Не буду! — отказался Семен.
— Как знаешь. — Дэйв отвернулся и занес топор.
Рана у подножия исполинского ствола медленно истекала зеленоватым соком. Семен не понимал, что происходит, он чувствовал лишь боль и страх. Сейчас топор вонзится, и он сойдет с ума.
Он рванулся к треноге и развернул бластер.
— Дэйв!
Десантник повернулся и увидел направленный прямо в грудь черный зрачок ствола.
— Рехнулся? — спросил он.
— Прекрати рубить!
— А не пойти ль тебе? — взорвался Дэйв. — Хватит ломать комедию. Ты все равно не выстрелишь, твоя родина — Счастье! — Он демонстративно поднял топор и отвернулся.
Семен не знал, что каждый мускул десантника напряжен до предела, а следящие системы гермокостюма работают на пределе возможного. Одно неловкое движение, и он прыгает. Нет, Семен даже не подумал об этом. Дэйв прав, он не выстрелит… Он опустил бластер и, отойдя на несколько шагов, сел, обхватив руками поджатые колени.
Дэйв продолжал трудиться, хотя его усилия не приносили заметных плодов — зарубка росла слишком медленно, а толщина ствола была огромна. И вдруг, когда боль, терзавшая Семена при каждом ударе, уже стала невыносимой, ему показалось, что он нашел выход. Он встал и вновь подошел к десантнику.
— Ну, что? — спросил Дэйв, смерив Семена неласковым взглядом. — Надумал помочь?
— Чтобы срубить это дерево, тебе понадобится двое суток непрерывной работы. Чтобы измельчить — еще неделя. Сколько кислорода даст преобразователь?
— На сутки, не меньше, — ответил Дэйв.
Палец Семена утопил кнопку сбрасывателя, разряжая кассету. На ладонь выкатилось девять одинаковых белых таблеток.
— На, держи, — он сунул их оторопевшему десантнику. — Здесь хватит больше, чем на неделю.
И пошел прочь. Боль не терзала больше его мозг.
— Ну ты! — окликнул Дэйв. — Семен!
Он обернулся. Десантник нагнал его и осторожно вставил таблетки на место, прибавив еще три своих.
— Пойдем в пещеру, — сказал он, — будем подыхать вместе.
Семен не ответил. Он уже понял, что шансов дождаться помощи у них нет.
— Давай попробуем спать, — предложил он. — Может, и ты услышишь ЭТО.
— Не уверен, что у меня получится. Я просто не усну.
— Сделай укол.
— Хорошо, я попробую.
Они легли на каменном полу, прижавшись друг к другу спинами. Семен уснул первым. Дэйв еще ворочался, терзаемый мрачными мыслями.
Он долго играл с судьбой, выкручиваясь из ситуаций и похлеще этой, но наконец она прижала его… И на этот раз выхода из тупика как будто действительно нет… И получилось все как-то нескладно…
Он не заметил, как уснул.
…Дэйв сидит за пультом управления искалеченного «Теллура». Бронеплиты уже упали в океан, и сквозь прозрачный пластик купола видно его перекошенное лицо. Корабль падает в пенистую полосу прибоя, к подножию исполинских деревьев; какие-то мгновения отделяют его от рокового удара.
Ошибка… ошибка… ошибка…
Неслышный голос бьется в мозгу словно раненый зверь в тесной клетке. Прозрачный колпак вдруг отлетает в сторону, и крохотная точка взмывает вверх, прочь от погибающего корабля. Как странно наблюдать эту сцену со стороны. Кто это мог видеть? Океан? Деревья?
Ошибка… не так… кислород… жизнь…
Ослепительная вспышка, и «Теллура» нет.
Дэйв вскрикнул и проснулся. Он обвел недоумевающим взглядом сумрак пещеры и взглянул на хронометр. Прошло почти два часа. Что за странный сон? И почему вокруг так темно? Он отлично помнил, что они не заваливали вход в пещеру.
Входа не было. На его месте расположилось серое пятно.
Дэйв подтянул бластер и встал. «Хорошо, что Семен спит», — подумал он, приближаясь к пятну. Отверстие, через которое они входили в пещеру, осталось на месте, но его затянула какая-то полупрозрачная масса. Он осторожно вытянул руку и коснулся преграды. Упругая, явно органическая пленка, толщиной в полметра. Он нажал. Рука провалилась и вышла наружу. Назад!
Дэйв отпрянул, но ничего не произошло. Мембрана осталась цела. Он попробовал выйти. Преграда издала глухой чавкающий звук, тело встретило легкое сопротивление, и Дэйв оказался на воле. Вокруг все оставалось неизменно. Он пожал плечами и вернулся в пещеру. «Скоро я вообще разучусь удивляться», — подумал Дэйв.
Семен заметался в тяжелом сне.
— Анализатор… Мембрана… — прохрипел он.
— Что?! Что ты сказал? — переспросил Дэйв, но Семен уже успокоился, выражение муки постепенно сползло с его лица. Он спал.
Дэйв достал анализатор, крохотный экран осветился и показал, что пещера наполнена воздухом, аналогичным «земному», только с повышенным содержанием кислорода.
— Наверное, я спятил… — прошептал Дэйв.
Он выскочил через чавкающую мембрану и посмотрел на экран. Здесь была обычная атмосфера планеты, прибор вновь и вновь подтверждал это. Он вернулся в пещеру. Кислород! Дэйв склонился над спящим Семеном и достал его анализатор. Кислород! Неужели они будут жить?! Но кто это сделал?!
Дэйв понимал, что неоправданно рискует, но на какие-то мгновения потерял контроль над своими чувствами. Этого оказалось достаточно, чтобы дрожащие пальцы отстегнули забрало гермошлема. Он со страхом ожидал удушья, но оно все не наступало, и вдруг он понял, что дышит!
Семен с трудом открыл глаза и уставился на Дэйва.
— Ты что? Зачем открыл гермошлем?
— Здесь воздух! Мы будем жить!
Дэйв в нескольких словах обрисовал случившееся.
— Значит, это правда… — прошептал Семен, отстегивая забрало и вдыхая полной грудью атмосферу их убежища.
— Что правда?
— Мой сон… Дэйв, это живая планета!
Он хотел что-то добавить, но внезапно почувствовал незнакомый, одуряющий запах и почти мгновенно провалился в черную бездну. Рядом безвольно рухнуло тело десантника.
«Мало времени… Слушайте… Старайтесь понять. Плохо владею языком ваших образов…»
Долгая пауза, заполненная тьмой. Люди опять не могли пошевелиться, но ощущали присутствие друг друга и еще кого-то огромного и непостижимого. Опять НЕЧТО появилось из глубин небытия и постепенно заполнило их. И вдруг они одновременно «услышали» голос. Тихий и медлительный, он исходил из ниоткуда и проникал прямо в мозг, рождая в нем удивительно емкие и понятные образы…
«То, что вы называете планетой, и есть я. Мой мир — Вселенная. Не возражай, десантник, ты должен поверить. Вы дети, младенцы на бескрайних просторах галактик. Я и мне подобные рождены в огне большого взрыва. Мы ровесники материи и пространства. Мы разум. Первичный разум Вселенной. Сначала появились мы. Потом из протоплазмы сформировались другие. Вселенная заражена жизнью с первых секунд своего существования. Вы еще увидите и поймете. Нас было много — обладающих разумом и похожих друг на друга. Но мы не можем создавать себе подобных, и это предопределило наш исход. Я последняя. Я питаюсь энергией звезд. Лес поглощает ее и передает в океан. Но скоро я погибну. И только вы можете помочь мне».
Голос смолк, и люди вдруг увидели десяток слабо мерцающих голубых шаров, медленно плывущих в пространстве, на фоне звезд.
«Это они. Страшные. Жестокие. Они — не разум. Ваш образ — хищный зверь. Они появились позже нас. Пришли из глубин пространства и напали. Им необходима биомасса океана. Насытившись ею, они могут порождать себе подобных. Звери убили мой народ, но и сами исчезли. Они не могут существовать без биомассы. Я знала, что осталась одна. Бежала. Скрывалась среди звезд. Три последних зверя шли за мной. Постепенно я удалялась от тех галактик, которые были привычным домом, пока не оказалась здесь. Прячась у этой звезды, я почувствовала присутствие жизни. Я страшилась вас и наблюдала. Звери искали. Вы еще только родились, но я поняла — вы вторая ступень эволюции разума. Те, кто пришел на смену нам. Наш древний мир уже умер, остались лишь жалкие остатки, вроде меня и этих зверей. Вселенная будет принадлежать вам.
Звери напали на ваш корабль. Он был большим и нес в себе много жизней. Я видела, но не могла помочь. Корабль защищался. Убил одного зверя, но два других разорвали его.
Вы сильнее меня. Я звала вас. Пришел один, но звери уже были здесь и разорвали корабль человека. Они насытились моей биомассой, и их стало много.
Потом пришел ты, десантник. Твой корабль летел над океаном. Произошла ошибка. Защитный рефлекс. Я случайно убила его».
— Я верю! — Дэйв сам не понимал, как смог исторгнуть из себя этот образ, но планета услышала.
«Звери вернутся. Они убьют лес, и я погибну. Тогда они заберут всю биомассу океана, и их станет так много, что даже вы не сможете справиться с ними. Они пришли и будут нападать на ваши корабли, потому что они — не разум.
Защитите меня! Я не могу помешать зверям уничтожить вас. Вы — разум. Звери — смерть. Я чувствую разбросанные в пространстве обломки большого корабля. Там еще теплится жизнь. Я принимаю биотоки ужаса людей, замурованных в его отдельных частях. Спасите меня, и мы вместе поможем им».
И вдруг леденящая волна почти животного ужаса нахлынула из мрака и захлестнула людей.
«Звери! Они идут! Спасите меня! Спасите! Спасите…» Мрак отступил.
— Ну, теперь ты веришь мне? — спросил Семен.
— Верю.
— Тогда вставай и пошли. Мы должны помочь планете.
— А как насчет бряцания оружием? — серьезно спросил десантник.
Семен не ответил.
Они бежали, выбиваясь из сил, вверх по каменистому склону. Дэйв тащил на плечах треногу со стационарным бластером. Семен пыхтел где-то сзади. Достигнув вершины окружавшего котловину горного хребта, он остановился и посмотрел вниз.
Лес лежал перед ним как на ладони. Вправо уходила безжизненная равнина, влево, укутанный дымкой испарений, раскинулся грязно-зеленый океан. Неужели это и есть разумное существо? Дэйв все еще не мог свыкнуться с мыслью, что все произошло на самом деле. Конечно, разговор с планетой можно было отнести в разряд психических расстройств, но кислород в пещере самый настоящий. Он только что дышал им и остался жив.