Странно, но мне показалось, что он расслабился после этих слов. Напряженный взгляд потеплел.
– Ты помнишь, что я обещал тебе, если еще раз услышу это слово? – В голосе слышалось некое предвкушение.
– Черта с два! Никакого секса, пока ты мне все не объяснишь! – быстро и твердо заявила я.
– Садись завтракать, Шерлок, а то остынет, – с усмешкой произнес Богдан, отмерев после моего эффектного появления и ставя на стол тарелки.
Вот ни стыда ни совести у людей! Я его поймала с поличным, а он себя ведет как будто так и надо. Я медлила, разглядывая его как диковинку, а он добавил:
– После поговорим.
Чашу весов в сторону завтрака склонил аромат кофе. Как говорят, война войной, а обед по расписанию. С гордым и независимым видом прошла к столу и села. Панталоны в руках были лишним элементом, и я с брезгливым видом положила их на стул рядом. Фе! Так и хотелось помыть руки с мылом после них. Подняв глаза, натолкнулась на внимательный взгляд Богдана, следящего за каждым моим движением и гримасами.
– Как ты их нашла? – спросил он, ставя передо мной кофе и садясь напротив.
– Хотела повесить твое пальто и увидела торчащий из кармана край материи.
Богдан кивнул, кажется даже не мне, а своим мыслям, и принялся за завтрак. Его поведение раздражало. Мог бы сказать хотя бы «извини». Или он поэтому вчера накупил мне столько вещей – в качестве компенсации? Настроение немного испортилось, но это не мешало мне с аппетитом есть. Пусть он и псих, но готовит отменно!
Вот почему в жизни так? Только встретишь приличного мужчину, так он или женат, или чердак у него протекает. Быстро уничтожив все на тарелке, я с печальным видом попивала кофе.
– А ты в чем-то права, – неожиданно усмехнулся Богдан, все это время сидящий в своем телефоне.
– В чем?
– Фетишист – это тот, кто поклоняется неодушевленным предметам, приписывая им сверхъестественные свойства, – прочитал он.
– Диагноз свой нашел? – с ласковой улыбкой спросила я.
– Не язви. Но найденный тобой предмет действительно обладает сверхъестественными свойствами.
– Это же какими? – скептически поинтересовалась я.
– Он вызывает у мужчин желание, и женщина, надевшая его, становится сексуально привлекательной для всех окружающих представителей сильного пола.
– Чего?! – Я чуть кофе не подавилась. – Если надеть на себя такое, то реакцией нормального, – сделала акцент на последнем слове, – мужчины будет смех.
– Ошибаешься. И твоя мать это знает.
– При чем здесь моя мама?! – изумилась я тому, куда неожиданно свернул наш разговор.
– При всем. Она сильно тебя подставила, привезя к тебе эту вещь.
– Богдан, ты в своем уме?!
– Не веришь? – усмехнулся он и подтолкнул мне телефон. – Звони ей. Только поставь на громкую связь.
Какой-то он странный псих. Вместо того чтобы убеждать в своих фантазиях, предлагает их тут же развеять. Разве он не понимает, что родительница поднимет меня на смех? Но спокойствие и уверенность Богдана настораживали.
– И что я ей скажу?
– Скажи, что нашла панталоны, и дай мне сказать ей пару слов. Сама все услышишь.
– Ладно… – решилась я и по памяти набрала номер. Лучше не затягивать этот спектакль.
Родительница не брала трубку долго. Только сейчас подумала, что еще утро, а она не любит рано вставать, но что уж теперь. Как и просил Богдан, я поставила на громкую связь и положила телефон на стол, дожидаясь ответа.
– Слушаю вас, – голос матери был сонным и недовольным. Точно разбудила.
– Мам, привет!
– Роза, ты? Что-то случилось?
– Как сказать. Тут один мужчина убеждает меня, что твои панталоны из чемодана обладают волшебными свойствами.
– Роза, беги! – неожиданно закричала она. Я в шоке уставилась на телефон, а Богдан пододвинул его к себе.
– Нина Андреевна, зачем же так кричать? Дочь пугаете, – иронично произнес Богдан, но у меня мороз по коже прошел от его тона. Было что-то такое в его голосе… словами не передать, но завуалированная угроза чувствовалась. Еще меня поразило, что он знает имя моей матери. Для всех она представлялась как Нинель, ей это имя нравилось больше, чем просто Нина.
– Она ничего не знает! Не трогайте ее!
– Скажите, чем вы думали, принося к ней в дом эту скверну?
– Вы из Ордена? Я за все отвечу! Не трогайте ее!
– Мне кто-нибудь объяснит, что происходит?! – потрясенно произнесла я. Никогда не слышала у матери таких униженных и просящих ноток в голосе. А еще откровенный страх. Она была безумно напугана.
– Вы отдаете скверну мне, добровольно и без принуждения?
– Да! Да! Только Розу не трогайте.
– Согласны забыть о существовании скверны и ни делом, ни словом, ни в мыслях не возвращаться к ней?
– Господи, да!
– Я услышал вас, – ответил Богдан. – Теперь мы всегда будем рядом и спасем вашу душу, если вы оступитесь.
– Роза… – успела крикнуть мать, но он нажал отбой.
– Видела бы ты сейчас свое лицо, – усмехнулся Богдан. Ага, я и без его слов знала, что глаза у меня круглые.
– Это розыгрыш? Что-то из серии: осторожно, вас снимает скрытая камера? – произнесла я, сама не веря этому. Слишком натуральным был страх матери. – Послушай, что это за бред?! Спасем душу, будем рядом, скверна, Орден… Это такие тематические игры среди богатых?
– Роза, ты прелесть! – рассмеялся Богдан, вставая. Собрал посуду со стола и отнес в раковину.
Я тоже встала, все еще находясь под впечатлением от услышанного. Мысли разбегались, я не знала, что и думать. Лежащие на стуле панталоны выглядели обычным куском ткани, и верить тому, что они обладают какими-то необычными свойствами, было полнейшим бредом. Это как отвары из трав называть волшебными эликсирами. Сколько мне людей на стол попадало из-за того, что запускали болезни, лечась вот такими травками.
– И теперь не веришь? – спросил Богдан, подойдя ко мне.
– Ну это же бред!
– Так надень. И сразу почувствуешь, как повышается твоя женская привлекательность, а все мужчины сходят по тебе с ума.
– Из всех мужчин здесь только ты, и, по-моему, у тебя и без того крыша уже поехала, – огрызнулась я на его подначивание. – Извини, но у меня нет привычки носить чужое белье. И это не мой фасончик. – Я брезгливо передернула плечами.
– Неужели совсем не хочется примерить? – Богдан подошел чуть ли не вплотную, заставляя отступить к столу. И смотрел прямо в глаза, как будто стараясь заглянуть в душу и понять, насколько я искренна.
– А зачем? Даже если на миг представить, что это так и есть, хотя я в это не верю, то какой смысл? Что за удовольствие знать, что мужчина желает тебя лишь из-за какой-то тряпки?
Богдан молчал, а я добавила:
– И после сегодняшней ночи я не думаю, что ты нуждаешься в дополнительной стимуляции. Или купленные тобой вещи тоже обладают «волшебными свойствами»?
– Обладают. – Богдан прижал меня к себе и усадил на стол, вклиниваясь между бедрами. – Они охренительно смотрятся на тебе, – выдохнул мне в губы, но я уперлась в его грудь, отклоняясь и избегая поцелуя.
– Так что это сейчас было? Розыгрыш?
– Ты все слышала, и как воспринимать – решать тебе. Меня сейчас волнует другой вопрос. Ты помнишь, что я тебе говорил насчет «извращенца»? Пора отвечать за свои слова!
Его ладони легли мне на ягодицы и сжали, этак с намеком.
– Богдан, мы здесь ели! Я не буду елозить попой по столу! – взвизгнула я, когда он стал стаскивать с меня штаны.
Звонок его телефона меня спас.
– Твоя мать, – сказал он, ответив, и протянул мне телефон.
– Роза! Роза!
– Мам, не кричи.
– Ты в порядке?
– Со мной все хорошо.
– Роза, прости, я все тебе объясню…
– Нина Андреевна, ну мы же с вами договаривались… – с укором произнес Богдан, отбирая у меня телефон. – Вам лучше пока не видеться с дочерью и подумать о спасении своей души. Для вашего же блага – забудьте обо всем! – посоветовал он и отключился. После чего подхватил меня под попу и понес из кухни.
– Ты куда? – ухватилась за его шею.
– Возражения были лишь насчет стола, – произнес этот наглец.
– Богдан! Ты что задумал?! – запереживала я. Боже, у меня от всего происходящего голова была кругом.
– Найду твоему скверному язычку иное занятие, – унося меня наверх, сообщил он.
Глава 20
От спящей Розы было глаз не отвести. Раньше Богдан предпочитал темные комплекты постельного белья, но с ней изменил своим вкусам. Получал эстетическое наслаждение от контраста пламенеющих волос на белоснежном однотонном белье. Вчера же застелил шелковое белое с алыми розами, и эта язва ехидно заявила: «Желаешь иметь Розу на розах? Ты и после этого отказываешься признавать себя извращенцем?»
Богдану нравилось, как рыжая его постоянно провоцирует. Эти дни они только и делали, что занимались любовью, но он до сих пор не насытился ее телом.
«Может, потому, что нравится не только тело?» – прорезался внутренний голос.
Самостоятельная, уверенная в себе, непокорная, острая на язык. В ней не было ни одной из женских добродетелей, так пропагандируемых в Ордене, но именно Роза зажигала его кровь так, как ни одна женщина раньше.
В ее обществе Ковальский чувствовал себя легко и комфортно. Она умела быть ненавязчивой. Не клянчила подарки, не донимала вопросами о будущем их отношений, ничего не требовала, но именно ей хотелось дарить подарки и осыпать драгоценностями. Знал, что не примет, и от этого желание что-то купить лишь усиливалось.
Богдан вздохнул и убрал фотографию с экрана телефона. Сегодня, уходя утром, сфотографировал Розу тайком, пока она сладко спала. Больше всего хотелось вернуться сейчас к ней, но приходилось проводить время в офисе. Впервые работа не поглощала его целиком. Да и какая работа? Единственное серьезное происшествие: Савицкий с Эвелиной попали в ДТП, и их машина упала ночью с моста. Сейчас на месте аварии работали водолазы, но Богдан был уверен, что они ничего не найдут. Савицкий за годы подрывной деятельности стал мастером в организации несчастных случаев.